В части Резиденции, занятой Софи, ничего интересного, кроме неё самой, не обнаружилось. Портрет Вьюнка скрыт под тканью, сама Софи несколько примелькалась сестре, брат на местных девочках видел платья покроем и откровеннее. Да и фигур насмотрелся самых разных, может и получше видал.

Произведение Сонька так и не показала. Чуть ли не единственный случай, когда стеснительность сработала. Сказала, чтобы завтра приходили, вместе со всеми.

— И Эриду позвала? — язвительно осведомляется Марина.

— Почему бы нет? Её профессиональный уровень у меня никогда вопросов не вызывал, а поливать оппонента нечистотами она не умеет.

— Человек — животное такое, всему, чему угодно в состоянии научиться.

— Ты человека всю жизнь знаешь, но так и не смогла дать ей объективную оценку.

— Интересно, хоть кто-нибудь смог? — бросает Марина через плечо, направляясь к выходу.

Сордар идёт следом, посмеиваясь втихаря. Смотреть, как эти двое перелаиваются, никогда не надоедает.

— Софи завтра состязание не устроит на предмет: 'кто Великую Меня похвалит лучше всех?'

— Фантазии у тебя, — бросает Марина, — уверена, что нет. Главным образом из-за того, что ожидаешься ты. У Соньки хватает мозгов, чтобы помнить, насколько ты не любишь подхалимов и льстецов. Да и большинство девчонок, в общем-то, тоже достаточно разумны, уяснили уже, что нравится, что не нравится каждой из статусных девушек; ты же им ещё раньше должен быть известен.

— В письменном виде, — хмыкает Сордар.

Марина уже поняла — у брата приступ неистребимого мальчишества, поэтому отвечает с максимальной серьёзностью:

— Литературным слогом владею я, Хейс способна, но сейчас — необъективна, Эрида не знаю, как себя поведёт... Кой-что может Ринн, вроде бы, Хорт с Осенью тоже способны, Оэлен тоже разбирается. Может, кто ещё не без способностей...

— Эорен забыла, — усмехается Сордар.

— Не забыла, а специально не вспомнила, — пожимает плечами Марина, — она пишет жутким канцелярским языком. Захочешь — ничего не нарушишь. Сказывается, учили тому же, чему и тебя.

— Это тексты приказов составлять, а потом разбирать, есть ли хоть что-нибудь, допускающее двойное толкование? С двухбалльной системой оценок. Толковая система. Смысла нет менять, если прекрасно работает.

— Вот только ей учебник этого дела на голову уронили. Притом не один раз. Видел бы ты, на сколько параграфов с пунктами и подпунктами она литературные произведения разбирала. Это ужас что было. Но, к счастью, у нас парадоксальное мышление ценят, а фактов она не перевирала.

— Надо думать, — усмехается Сордар, — мне хватило один раз сунуть нос в перепечатанный ей приказ. Страница из пособия по машинописи, да и только.

— Не поверю, что текст этого приказа хоть в малейшей степени тебя касался.

— Ну, злоупотребил служебным положением, с кем не бывает. Тем более, текст секретным не был. Надо же было понять, что из себя представляет сильно дальняя родственница сестрёнки. Кузина твоя, как говорят на маминой Родине.

— Разве этим словом не двоюродных называют?

— Нет. Вернее, не только их. Чаще это слово используют для обозначения тех, с кем замучаешься считать, кто там кому был триста лет назад. В общем, идеальное слово для таких, как Эорен.

Марина трёт подбородок. Сообщает:

— Динку надо будет попробовать так назвать... Можно ещё и Осень, но я над детьми не издеваюсь.

— Сама Эорен ещё есть.

Марина качает головой:

— Она на действительной службе состоит. Я над ней шутить не стану... Тем более, она и так плоховато шутки понимает. Положение обязывает меня разговаривать с ней вежливо, только в самом крайнем случае использовать уставные обращения.

Во взгляде Сордара что-то мелькает:

— Подсказать, как только этими словами смертельно человека оскорбить?

Марина машет рукой:

— Ты сам меня ещё вот в таком возрасте этому научил.

— Старею, похоже, забываться стал. Раньше всё помнил.

— Ты сейчас про Эор своего мнения не сказал.

— А что тут говорить? — Сордар выглядит разочарованным. — Это не принцесса в социальном смысле. Судя по состоянию здоровья — матерю в биологическом смысле ей тоже стать сложновато.

— Кто же она?

Сордар на несколько секунд задумывается.

— Она? Начальник склада. Притом идеальный, любого уровня. Всё всегда можно будет найти, и всё будет по полочкам разложено. Человек-функция. Такие тоже нужны, не спорю. Но жить с такой — подобное 'счастье' уступлю кому угодно другому.

— Чуть ли не впервые в жизни с твоей оценкой, брат, я не согласна, — льда в голос Марина тоже подпускать умеет.

— Нечасто от тебя Еггтовский тон классической эпохи услышишь... Но я крайне не люблю искать в людях то, что мне видно сразу. У тебя ещё есть жалость к людям — у меня уже нет на это времени.

Неожиданно Сордар делает рукой знак 'Внимание!' Марина смотрит туда же, куда и он, но не замечает ничего. Адмирал говорит на полтона ниже, положив руку на рацию.

— Прислушайся! По-моему, там, — показывает направление, — кто-то плачет.

Марина навостряет уши:

— Точно! Пошли! Знаешь, куда? А то я в этом лабиринте плохо ориентируюсь... В метре пройдёшь — не заметишь...

— Эти насаждения десятки лет выращивают. Если ничего не поменяли, — вертит головой, словно антенной РЛС, — туда!

— Жалость включилась? — бросает Марина.

— К тебе — да. Плачущих девчонок мне давно не приходилось успокаивать. То я вас не знаю, вместе сейчас реветь будете.

Марина слишком насторожена, чтобы огрызаться.

Память Сордара не подводит. Укромный уголок настолько хорошо кустарником скрыт — действительно, в метре пройдёшь — не заметишь. Внутри — мраморная скамеечка, лучше всего подходящая для двоих. В одиночестве сидит и рыдает, в полной уверенности, что её не найдут, Динни-блондинка.

Сордар делает приглашающий жест, пропуская Марину вперёд.

Сидеть рядом, гладить да успокаивать Марина совершенно не умеет. Про себя Херктерент отмечает — блондинка явно куда-то начала собираться, потом резко раздумала, всё бросила, и сидит, рыдает. Подходит к ничего не замечающей Динни. Резко встряхивает за плечи. Во вскинутом взгляде сперва испуг, затем выражение становится довольно осмысленным, разглядела, кто пред ней. Хороший признак — связь с реальностью не утрачена. Попыталась прекратить плакать. Даже руку хотела вскинуть, чтобы утереться. Марина резко ловит её за запястье.

Динни дёргается, но не с той столкнулась.

— Что случилось? Обидел кто?

— Ни-кто... Не оби-жал, — всхлип, слёзы кажется, вот-вот снова польются.

— То я не вижу... Учти, я не уйду, пока не пойму, что произошло.

— Эр-рида. Просила к ней прийти... А я не хочу... И просто боюсь...

— Зачем? — задаёт Марина отдающий идиотизмом вопрос.

— За этим...

Марина отпускает руку. Блондинка закрывает лицо ладонями. Принцессе никогда не приходилось чувствовать себя настолько... Ом-ер-зи-те-льно!!! Обещала же блондинке, что разноглазая даже не посмотрит в её сторону. И вот за тем, за этим забыла с Эридой поговорить. Теперь, получается, своё слово нарушила. И Динни имеет право считать, будто оно ничего не стоит. Не говоря уж обо всём остальном, даже у эшбадовок широта взглядов Эр разделяется далеко не всеми. Да и на саму Эр есть те, кто косо посматривают.

— Хватит реветь! Ты у разноглазой уже была?

— Н-нет ещё. Ис-пугалась.

Так! Значит, дело пока поправимо. Лучше выполнить обещание с опозданием, чем не выполнить вовсе.

Марина берётся за рацию. Эрида при всех своих недостатках, весьма грамотна технически, прекрасно помнит, за кем какой канал закреплён. Да и вообще, телефон отключать склонна значительно реже, чем Сонька.

— Привет! Что-то случилось?

— Динни... — выцеживает Марина сквозь зубы.

— Какая? — не поймёшь, разноглазая дурачится по своему обыкновению, или как.

— Местная! Светленькая!

— Что с ней? Или просто нельзя? — Эриде не откажешь в сообразительности.

— Именно нельзя. И нет, сама она тоже с тобой не захочет. Всё, что было можно, ты с неё уже получила.

Блондинка смотрит с такой надеждой, что Херктерент уже давненько видеть не доводилось.

— Я поняла, — совсем с отцовской интонацией отвечает разноглазая, — ты мне раньше про неё не говорила. Извинись за меня. У тебя ещё что-то?

— Это всё.

Эрида отключается.

В общем-то, могло и ничего не произойти. С наблюдательностью у Эр полный порядок. Доберись до неё Динни хоть в наполовину таком состоянии, как сейчас — сама бы прогнала отсыпаться. Заметила же зимой, в каком Рэда состоянии... Впрочем, за других думать вредно, особенно за таких непредсказуемых, как разноглазая.

Блондинка не относится к тем, у кого эмоции мгновенно переключаются. Смотрит с заметным облегчением, и всё равно, с не прошедшим испугом. Пытается подняться. Марина решительно сажает её обратно.

— Мне теперь с тобой, — замечает, наконец, безуспешно притворяющегося статуей Сордара, — или с вами?

Сордар выцеживает, постучав пальцем по виску:

— Совершенно не интересуюсь малолетками. Особенно — зарёванными.

— Я, правда, совершенно не хотела с... девочкой, — Динни словно извиняется. Только не понятно, пред кем и за что.

— Никуда и не с кем идти не надо, — решительно бросает Марина.

Динни, похоже, вроде Эр — тоже в своём мире живёт. Только с другим знаком, и до определённых вещей ещё не доросла, хотя чертами лица — настоящая красавица, да и фигурка стройнее, чем у многих островитянок, включая эшбадовок. Хотя давно известно — развитие тела и развитие мозга — две совершенно не совпадающие вещи.

Совсем робко Динни спрашивает:

— А Эрида не обидится... Ну, что я не приду?

Марина неприятно скалится:

— Для неё, равно как для тебя, и вообще, всех тут, гораздо важнее, не обижусь ли я. Так вот: я — не обиделась.

Принцесса делает крайне многозначительную паузу. Всё-таки, за человеческими страхами иногда так забавно наблюдать. Особенно, точно зная об отсутствии какой-либо опасности.

— Впрочем... — протягивает Херктерент только затем, чтобы насладиться испугом в глазах. Решительно берётся за рацию. — Сейчас с медиками свяжусь. Тебе успокоительное явно не помешает... — в замешательстве смотрит на рацию, запоздало сообразив, она решительно не знает, как что в этой части Резиденции называется. Сордар всегда сестру с полуслова понимал. Зевнув, прикрывая рот ладонью, адмирал сообщает:

— Девятый квадрат, пятый сектор. Дальше и сами найдут. В противном случае я их выгоню как некомпетентных.

Прибыли, не нарушив никаких, известных Сордару нормативов.

Дождались, пока медики Динни унесут на носилках, вопреки её протестам и заявлениям, что может и сама идти. В таких делах лучше подстраховаться. Сордар задумчиво сообщает:

— Впервые присутствую при попытке изнасилования одной девушки другой.

— Женщин не могут привлекать по этой статье, — огрызается Марина.

— Там рядом другая есть. Про насильственные действия полового характера. По ней женщин вполне привлекают. Там и пункты, отягчающие вину, есть, вроде использования зависимого положения, хотя тут больше похоже на беспомощное состояние.

— За что ты так Эриду не любишь?

— Разве я обязан её любить? Сильно не люблю, когда некоторые вещи при мне происходят.

— Только не говори про нравы современной молодёжи.

Сордар пожимает плечами:

— Ты попросила, я и не сказал.

— Но подумал...

— Твоя любимая поговорка.

Сордар смотрит в ту сторону, куда унесли Динни. Сообщает задумчиво:

— Вместо того, чтобы давить, не проще ли было денег предложить? Что Эрида их научилась считать — в жизни не поверю.

Марина смеётся с сумасшедшими нотками:

— Вообще-то, Эр сперва просто назойлива. Если делают вид, что не понимают, она сама деньги предлагает. Притом весьма солидные. 'Весёлые' в лучших домах за один раз точно столько не зарабатывают.

— 'Столько' — это сколько?

— Эр тарифы не читает, во всяком случае, я не видела. Предлагает обычно впятеро от верхнего.

— А дальше?

Марина хмыкает:

— Чаще всего удаётся договорится о какой-то вещи или вещах, что объект её желания желает получить. Было, что прямо сказали, сколько ей надо. Притом надо было на самом деле. Она наверняка сказала Динни, сколько ей даст, если та придёт... Ибо эта... умница слишком уж намёков не понимает.

— У самой-то откуда о тарифах такие познания.

— Читаю статистические справочники, — упирает руки в бока Марина, — а ты что подумал?

— Забыл, с кем дело имею. Ничего со времён братца не меняется. Был 'Цветочный дом имени Его Императорского высочества'... Теперь тоже 'высочества', только другого. Уровнем ниже.

— Не осуждаешь?

— Я, хотя и миррен, но не до такой степени. Тем более на Юге всё тоже самое цветёт и пахнет. Причём даже худшими цветами по причине раздельного обучения.

Марина сдержанно хихикает:

— Эр, хотя и любит девочек, категорически не приемлет, когда мальчик с мальчиком.

— В военное время даже такие, как она читают дисциплинарные уставы. Там за подобное даже на расстрел можно нарваться. Причём как на Юге, так и у нас.

Марина кисло усмехается:

— Не поверишь, но и наш, и их 'Уставы' у неё есть. Насколько подробно изучены — надо будет спросить при случае. Что такое 'подрыв обороноспособности' в своём стиле она понимает.

Теперь уже адмирал усмехается.

— И много тут таких... Несговорчивых?

— На территории школы эта первая пока. Вообще, Динни сюда притащили в качестве подарочка от эшбадовок мне лично. Чуть ли не ленточкой завязали. Она слишком храбрилась, но больно уж хотелось до Императорской библиотеки добраться. Иначе сюда было не попасть. Но они переоценили степень моей озабоченности.

— Дуры они! Все вместе! Надо же до такого додуматься!

— Ага! Решили, что раз книжки читать любит, то меня устроит... Хотя, кроме пола и книг у меня с ней ничего общего.

— Да у тебя и с другими общего только то, что ты — девочка! Они тебе один подарочек приготовили?

— К самой Эр обращайся, — Марина руки на груди скрещивает, — уверен, она с радостью с тобой поделится. Да и большинство и сами с тобой не против будут, чтобы было чем в старости хвастаться...

— Если они до этого времени доживут. С каждым годом у нас всё больше шансов всем кончиться.

— Вместе с Югом.

— Нам тогда уже всё равно будет...

Марина дуется в ответ, да и Сордар не настроен обсуждать что-то неприятное:

— Что ты мне так ту троицу навязывала? Какие-то особые отношения?

— У меня со значительным процентом эшбадовок... Разнообразные. Это я им своё общество навязала, а Эр уже после подключилась.

Сордар присвистнул:

— Я-то думал, у тебя парня увели, оказывается, ещё девчонок вон сколько...

Марина выразительно кулак демонстрирует:

— У меня вообще никого не уводили. Я тем летом от скуки страдала. Тут сама Эшбад со всеми девчонками была в гостях у Софи. Они друг дружку по сортам делят похлеще, чем в Великих Домах. Кто повыше — те с Софи. Кто пониже — те мне достались. Разноглазой те, кто выше не понравились. Пришла на тех, что со мной взглянуть... Достигли взаимопонимания...