Характер всех прочих повреждений от Динки зависит в крайне незначительной степени. Гораздо больше зависит от степени честности и наглости пострадавших. Впрочем, уже все уяснили: лишнее на Кошмар наговаривать — можно гораздо сильнее здоровье испортить в ходе общения с танкистами и их командиром.
Впрочем, Динке, чтобы упасть, человека внизу не требуется. Камня вполне достаточно.
Над живой изгородью появляется голова Кошмара. Разглядев Марину и ответив на её кислое приветственное помахивание, Динка появляется вся целиком. В общем-то, под изгородью имеется и склон, и мраморная балюстрада ограждающая террасу, так что, в теории, есть обо что приложиться любой частью тела.
Но Динка ухитряется спуститься нормально, хотя Марина была уверена — в постамент с мраморной статуей крайне любимого разноглазой стиля, Динка обязательно врежется. Слишком уж быстро вниз побежала. Но нет, спокойно на балюстраде усаживается, свесив ножки.
— Марина, привет! А знаешь, что тут было?
— Ты кого-то уронила? — предполагает Марина.
Тем временем на лестнице показывается свита этой безумной принцессы. Актиния, Коатликуэ и, несколько неожиданно, ещё и Вьюнок. Марина искренне надеется, что её стон остался внутренним. Сразу три Кошмара в одном месте!
Надо было увязаться с Сордаром, наплевав на его суеверия. На линкоре было бы спокойнее...
Кошмар номер один озирается по сторонам, словно жертва столкновения с ней находится где-то недалеко. Зачем-то даже смотрит на живую изгородь, будто там может быть повешено чьё-то тело.
Динка спрыгивает с балюстрады и подбегает к Марине, чтобы обняться. Приходится терпеть, это не разноглазая, в любом движении которой постоянно просматриваются какие-то подтексты, связанные с термином, а не именем Эрида. Кошмар искренне считает — всё что Эорен в её адрес любит делать, должно нравится и другим людям.
Непосредственность Кошмара может не нравится, но она хотя бы не наигранная. Искренность, даже в таком случае, Марина считает достоинством.
Наконец, Динку удаётся оторвать от себя.
Затем приходится выслушивать доклад обо всём произошедшем с момента последней встречи. Сама Марина все эти словесные конструкции изложила бы одной фразой 'ничего не произошло'.
Непосредственность Актинии и Вьюнка могут и положительную роль сыграть — общаются с Осенью, будто давно знакомы. Коаэ и Рэда напоминают матерей, присматривающих за играющими детьми.
Марина прикидывает, как бы сбежать — если вблизи Динки длительное время ничего не происходит, то вот-вот рванёт что-то, по последствиям сопоставимое со взрывом погребов боеприпасов главного калибра на линкоре.
— Рэд, я пойду поплаваю? — Осень держит за руки и Вьюнка, и Актинию.
Хорт с улыбкой кивает. Две островитянки рядом камню утонуть не дадут, а тут и сама игрушечная принцесса на воде держится уверенно.
Динка хотела сначала за ними увязаться, стайному чувству она в определённой степени подвержена, но на полдороге передумала, ограничившись тем, что уселась верхом на балюстраду поближе к воде.
Марина решает усесться рядом. Только боком, а не верхом. В последнее время начинает понимать — у Кошмара есть одна способность, к сожалению или к счастью не осознанная ей до конца. Способность парализовать активность других. В том числе, и самой Марины. Когда это существо поблизости, начинаешь забывать, что собиралась делать сама, невольно начиная следить, чтобы чего-то не сотворила Динка.
Когда сестрица Эорен сидит относительно тихо — она опаснее всего.
— Марин, а линкор мне показать можешь? Я на настоящем никогда-никогда не была.
Кошмар на деле серьёзно рискует, ибо у Марины реакция на любое удвоенное без необходимости слово в виде удара в челюсть стремительно приближается к уровню безусловного рефлекса. Притом рефлекса что никогда не сработает на ту, кто на самом деле чаще всего разговаривает таким образом.
— У меня нет персонального.
— Но у тебя же есть брат, у которого линкор есть.
В общем-то, идея и реализуемая, и безобидная. Тем более, насколько Марина помнит, при работах в доке боеприпасы выгружают.
— Линкор, вообще-то, у Империи, а не у моего брата.
— Всё равно. Покажешь?
— Не сейчас.
— Опять чего-то ждать! — совсем по-детски дуется Кошмар.
— Можно подумать, тебе часто ждать приходилось!
— Бывало... — начинает с оттенком многозначительного трагизма, но заметив усмешку Марины, торопливо добавляет: — Иногда!
В случае с Динкой Марину довольно часто подводит наблюдательность, ибо самая странная вещь на ней смотрится вполне органично. На этот раз на левой руке красуется копия старинной перчатки для кулачного боя, состоящая почти из одних ремней и оставляющей открытыми пальцы. В Империи Островов прекрасно умели создавать реалистичные структуры. Некоторые удалось вывезти. В том числе и ряд скульптур бойцов. Древняя борьба была крайне жестоким развлечением. По сути дела, в ней запрещалось только выдавливание глаз и укусы. Все прочие удары любыми частями тела по любым другим были разрешены.
Песочек тоже отчасти позиционировался как возрождение древней забавы, но правила были помягче. Да и предки нередко усиливали перчатки стальными бляхами, а то и клинками... Такие состязания куда больше зрителей собирали, ибо очень уж были ставки высоки...
Да и Смерть упоминала, что сталкивалась с подобным.
Перчатка вроде как у Динки и сейчас изготавливаются, только не для боёв (хочется надеяться), а как популярные безделушки, особенно хорошо продающиеся вблизи музеев, где выставлены соответствующие статуи.
Раскопки на Архипелаге дали множество деталей быта Островной Империи. Нашлись и подлинные образцы перчаток. Чуть ли не единственное, в чём Саргон походил на своего предшественника, был интерес к раскопкам на Архипелаге. Музей имени этого самого предшественника стал чуть ли не главным хранилищем ценностей Архипелага. Притом большинство ценностей на Архипелаге и остались, экспозиция считается филиалом столичного музея.
Вот только Динка в тяге к древней истории не замечена. Тут сама Марина знает гораздо больше, а уж если если Эриду спросить... В изображении обнажённого тела предки выдающихся успехов достигли. Разноглазая о достижениях культуры обладает знаниями в комплексе, то есть знает не только про все древние бронзы, но имеет представление о разных способах литья из сплавов меди.
— Марин, а в этом можно на песок пойти? — вертит рукой с таким видом, будто её впервые видит, и не представляет, как там надетое оказалось.
Угу. Ругаться не на кого, сама Марина и научила Кошмар такие перчатки носить. Вот только предки носили их на обеих руках. У Динки же на левой, хотя она ярко выраженная правша, особенно в вопросах нанесения ударов.
— Клинки установить не думаешь?
— Разве можно так делать? — интересуется с удивительной непосредственностью. Можно заподозрить, Кошмар так издевается.
— Правила могла бы и выучить. Разумеется, нельзя. Сейчас не настолько дикие времена.
— А жаль!
— Смерть поподробнее расспроси. Узнаешь много интересного.
— Я и так всё нужное мне знаю.
— У меня есть некоторые сомнения. На настоящем песочке ты не была.
— Но тут я у всех выигрываю...
— Кроме меня и Звезды.
— Вы старше.
— Относительно остальных никаких мыслей не возникает?
— Думаешь, они мне намеренно проигрывают?
— А сама как думаешь? Только если честно перед самой собой? Люди склонны воспринимать победы как должное.
Динка дуется, но всё-таки через силу кивает.
— Думаешь, они тебе не поддавались? — всё-таки, Кошмар хочет оставить за собой последнее слово.
Марина зевает:
— Мне, знаешь ли, уже всё равно. Хотя Рэда и считает меня универсальной, но достоверно могу сказать — меня побаивается Звезда. И некоторых в прошлом году я достаточно сильно травмировала.
— Жалею, что не пошла. Сама бы во всём убедилась.
— У тебя опыта намного меньше. Да и тогда ты только в моей победе была заинтересована. Крайне необъективная точка зрения.
— Марин, тебе говорили, какая ты скучная временами?
— Мы тогда ещё не были по-настоящему знакомы. Только знали о существовании друг друга.
— Ты иногда можешь быть скучнее бродящих о тебе слухов.
Марина кулак демонстрирует:
— Про Рэду, Коаэ да и тебя любимую тоже всякое болтают. Да и твою сестру можно припомнить. Кошмаром человека просто так не назовут.
— Мне так даже нравится, — беззаботно ухмыляется Динка.
Марина пристальнее её рассматривает. Когда общаешься с человеком, проводящим много времени с разноглазой, следует быть настороже. Ибо мысли у таких возникают примерно такие же странные, как у самой разноглазой.
Хотя, Эрида людей на множество сортов делит. Всё-таки умеет к людям относится по-разному. Тем более, многие заинтересованы в получении с разноглазой различных материальных ценностей, и терпят её странности.
Впрочем, Марине из-за крайне специфических взглядов Эриды временами хочется её задушить. Слабоватое утешение — Эр умеет слышать слово 'нет'.
Да и у разноглазой есть излюбленный тип телосложения, напоминающий и её саму, и Софи. Все прочие нравятся гораздо меньше. Что, в общем-то устраивает саму Марину и Рэду, о чём думает Коатликуэ — известно только самой змеедевочке. Кошмар слишком Кошмар, её сама разноглазая опасается из-за слишком разрушительного характера.
Сама разноглазая продолжает считать, будто дружит практически со всеми, кроме Софи, и то там вполне разрешимое небольшое недопонимание. В конце весны Марина даже с соправителем разговаривала на предмет мировосприятия Эр. Дипломатически выражаясь, взаимопонимания достигнуто не было, хотя отдельные точки соприкосновения нашлись.
Тут сейчас поближе есть источник неприятностей, точнее, целых три, но два из них в текущий момент успешно нейтрализованы морской водой и жизнерадостной Осенью.
— Вы тут, пока меня не было ничего не замыслили?
— А должны были? — Кошмар интересуется настолько спокойно, что Марина сразу же утрачивает и без того небогатое доверие.
Сидящая спокойно на одном месте Кошмар — это событие мирового уровня, более значимым может оказаться только приступ миролюбия у императора Тима.
— Дин, меня крайне смущает, что с момента приезда не произошло чего-то, связанного с тобой, а если учесть, что концентрация взрывоопасных смесей только увеличилась... Знаешь, мне как-то хочется чтобы Резиденция и дальше стояла на этом самом месте. Желательно в целом виде.
— Ты про Актинию с Вьюнком? Ты не бойся, они хорошие, — угу, с интонацией 'всё хорошо' Кошмар будет о пожаре на складе боеприпасов сообщать. Знаем мы таких. Сами танки угоняли и весьма серьёзный полноценный фугас заложили. Вот только способности Кошмара вызывают очень сильные сомнения, а с этими двумя вопрос ещё далёк от решения.
— Дин, слово 'хорошо' в твоём исполнении — угроза сама по себе. В жизни не поверю, будто вы ничего не замышляете.
— Да нет, — машет рукой Кошмара, — они спокойные, так что временами просто скучно. У Эр обе были, но она только рисунки сделала. Как и всех прочих, для общей коллекции.
Марина могла бы поверить, если бы Актиния не была первой, с кем она познакомилась в этом году, а Вьюнка не понадобилось сгонять с весьма высокого дерева.
— Вы мне тут Осень не вздумайте каким-нибудь глупостям учить. А не то, знаю я вас!
— Марин, как ты могла такое подумать?
— Вот так и могла, ибо я слишком хорошо знаю тебя.
Динка пытается что-то изобразить, но с умением притворяться всегда было не очень, даже у Коатликуэ это гораздо лучше получается.
— Что стянула? Артиллерийские снаряды или взрывчатку?
— Знаешь, Марина, мне, наверное, надо на самом деле какой-нибудь склад ограбить, чтобы в будущем ты мне такие вопросы задавала обоснованно.
— Можно подумать, сейчас они необоснованны!
— Абсолютно беспочвенны, — Кошмар решительно мотает головой, про себя Марина отмечает: если Динка что-то у неё и позаимствовала, то манеру речи с обилием умных словечек и технических терминов. — Марин, мне надоело быть Кошмаром и источником всего весёленького на территории школы. У меня чуть из сестры не сделали подобное посмешище. В отношении себя я такого допустить не хочу. Даже ты считаешь, что я умею только разрушать. Мне такая слава больше не нужна. Воспринимай меня серьёзнее, в конце концов, между нами чуть больше года разницы.
— Сама серьёзнее будь, чтобы к тебе стали относится по-другому.
— Знаешь, человеку крайне сложно избавится от славы милой забавной игрушки. Но мне надоело жить в таком качестве. Пусть это игрушка самой тебя. Я не хочу больше выполнять функции твоего голоса. Я сама человеком быть хочу, а не инструментом великой Марины Саргон. Я всяко пробуду ещё какое-то время в 'Сордаровке' после того, как там уже не будет тебя. Мне надоело быть твоей тенью. Можешь злиться, можешь нет, но я сказала...
— Давно собиралась?
Динка носом шмыгает:
— Не знаю, с зимы наверное... Ну, как Рэду чуть не убили.
Ещё одна не вполне ясная аналогия. Хотя обидчиков Рэды поколотил как раз друг Дины.
— Он мне сказал, на какой-то миг ему показалось, что там не Рэда, а я. Потом уж я сама представила себя на её месте. Поняла, что может не сработать броня в виде твоего присутствия. Поэтому надо что-то мочь самой.
— Потому тебя на песочек и потянуло?
— Не знаю, но наверное, и это тоже. Что смог один человек, сможет и другой.
— Не в этом случае, — качает головой Марина, — я слишком намного сильнее тебя. Большинства местных девочек, вероятно, тоже. Хотя попробовать можешь, тут есть кому учить. Только не обижайся, если побьют — тут многие годами занимаются, а у тебя — только чуть больше года рукопашного боя.
— Думала, ты станешь мне запрещать...
— Смысла не вижу. Лучше не мешать, чем ждать пока ты начнёшь поступать мне назло. Ты, похоже, решила на меня впечатление произвести.
— Ну да. Ещё и на Эорен. Немного.
— Она, как раз, всё такое не слишком любит. Это ты или я — весьма драчливые личности.
— Ты уверена? — чувствуется, что ответ для Дины очень важен.
— Простейшее наблюдение, — хмыкает Марина, — она на тебя хоть раз в жизни руку подняла? Хоть бы по праву старшей?
— Нет... Никогда такого не было, — решительно заявляет Дина.
— Думаю, и в других ситуациях к кулакам она прибегала в последнюю очередь... Ты, вроде, знаешь, кто тут отвечает за рукопашный бой. Время ещё есть...
— Нет, ну а ты не поможешь?
— Дин, я не умею и ненавижу учить. Тем более, тому, что у меня у самой, считай, на рефлексах. Толку не будет, тем более, все местные, начиная от Смерти, в этом разбираются куда лучше меня... Из бывших песчаных здесь не только Смерть...
— Сама в этом году не пойдёшь?
Марина решительно мотает головой:
— Нет. Сверстника я почти любого искалечу. Надо же и другим дать шанс проявить себе. Тебе, или той же Звезде. Вам этот успех куда важнее, нежели мне. Тут как с Диадемой Императрицы Островов. Вручается один раз.
