— Скелеты от людоедов привезли? — Софи всегда предполагает худшее, хотя пугать костями человека, знакомого с Мариной не самая умная идея. Впрочем, лётчицы не знают таких подробностей биографии принцессы.
— Зачем? Рога носорогов куда выгоднее возить, чем человеческие кости. Тут купили наглядные пособия для школ. У нас ещё осталось два, не придумали, куда приспособить. Наверное, на большой остров свезём для оживления пейзажа.
Софи не знает, плакать ей или смеяться.
— Уровень шуточек — как у моей сестры в детстве. Только она ещё кровь и требуху с бойни использовала. Вроде как для демонстрации наличия животных-людоедов.
Южанка заметно оживляется:
— Надо будет с ней поговорить. Кажется, она намного интереснее, чем кажется.
— Кишки не думали по веткам развесить для усиления эффекта?
— Хотели сначала, но поняли, они стухнут моментально... Как у твоей сестры получилось их свежими держать?
— Замёрзшими. Она зимой развлекалась.
Мирренка довольно щурится:
— Нескольких человек мы точно напугали. Трофеев пока набралось весло, покрывало, шляпка от солнца, сумка испорченных продуктов, ведро, ну и непосредственно на месте, два топора.
— Радуйтесь, что это озабоченные подростки приплывали, а не кто-то посмелее. В противном случае вызвали бы криминалистов.
— А их и вызвали. Мы видели в бухте их катер. Всё нашли, но они тоже живые люди, посмеяться любят. Убирать не стали, оставили в зубах застрелившегося скелета квитанцию штрафа 'за выбрасывание мусора в неположенном месте'. Мы её честно оплатили.
'Кажется, Архипелаг — часть Империи сошедшая с ума в полном составе!'
Хейс возвращается. С дровами. Кажется, сказывается хвалёная сила уроженцев земледельческого региона. Ибо, как кажется Софи, вряд ли бы сам Сордар смог принести больше.
Усевшись рядом, закуривает. Кивает мирренке:
— Так и поняла, что это ваши проделки. Хотя, и похоже, будто здесь Марина побывала... Вы бы хоть заводской штамп с лопатки соскоблили, а то совсем не смешно получается. Шуточка уровня школьницы, хотя взрослые давно уже.
Южанка довольно щурится:
— Настоящий возраст не в документах. Настоящий возраст в голове. Что бы ты такой школьнице сделала в своё время? Ты же, вроде, школьной старостой была.
— Я эту остроумную банально не поймала. Исключительно потому, что было указание свыше ловить не особо усердно. Я достаточно умна, чтобы не наживать себе врагов в такой среде. Ибо кого другого поймала бы точно, использовать для изображения воя хищников-людоедов ручную сирену — надо же до такого додуматься. Не у всех девочек нервы крепкие.
Мирренка довольно щурится, словно кошечка стащившая что-то вкусненькое:
— Надо запомнить, что сирену ещё и для такого применять можно.
— Хорошо, что ты с Мариной в школе не сталкивалась!
— В принципе не могла, даже будь мы одного возраста — у меня из-за двуязычия и почерк, и грамотность просто ужасные. Притом до сих пор. Меня два раза хотели на повторное обучение оставить и один — в школу для умственно отсталых перевести. Не сделали только из уважения к отцовским заслугам. Хотя мне потом сильно от него попало.
— Двуязычие мешает не всем...
— Что мне до всех? — мирренка сердится совсем не по-детски. — Лично мне мешало, и очень сильно. Раз уж таким гибридным существом родилась.
— Замечательная ты родилась! — Эорен обнимает южанку.
— Это уж точно! — мирренка нежно гладит Утреннюю Звезду по рукам. — Любви принцессы не каждая удостаивается.
Эорен то забывает, то снова вспоминает, что не особенно любит чувства при посторонних проявлять... Хотя по-настоящему посторонних тут и нет никого. Софи к Эорен всегда хорошо относилась. В теории, даже что-то могло бы быть, ни будь Эорен в прошлом году настолько зажата.
Ну, прошлого не вернёшь. На мирренку Утренняя Звезда обратила внимание сама, а южанка оказалась достаточно умна и была весьма сговорчивой. Впрочем, при её широте взглядов Эорен — это шанс, что раз в жизни выпадает. И такой упускать... Мирренка достаточно умна. Ведь через Эорен теперь есть выход на ту же Софи. Да и ЕИВ очень хорошая память...
Хотя... Софи невесело усмехается своим мыслям — строить настолько далеко идущие планы южанка совершено не умеет. Да и из Утренней Звезды тот ещё стратег. Кому-то приписывать собственные мысли — не всегда удачная идея.
Лётчица из тех, кто одним днём живёт. Пусть род занятий и способствует подобному отношению к жизни.
Эорен уже откровенно ласкается, а не обнимает. Мирренка кивает в сторону палаток:
— Может, туда пойдём?
— Не хочется на ткань со всех сторон смотреть, — капризно дуется Эорен.
Южанка поднимается.
— Пошли погуляем тогда. Я тут раньше бывала уже. Много всяких мест знаю.
— Ой, а пошли где те скелеты.
— Не стоит. Там, рядом, муравейников много...
— Точно! — кивает Хейс, — Меня даже куснули пару раз.
Взявшись за руки, Утренняя Звезда и мирренка уходят по полосе прибоя.
Софи смотрит им вслед:
— Эорен сейчас такая смешная... Неужели и мы такими же были не так давно?
Хейс усмехается.
— Думаю, такими же в точности. Только в 'Золотой Звезде' куда удобнее, чем под деревом.
— Они взяли сумку с покрывалом.
Хейс проводит пальцем по носику Софи.
— Сравнила!
— Им сейчас где угодно хорошо, лишь бы друг с другом. Долго ли это продлиться?
— Не надо о грустном.
— Это жизнь, слишком они разные люди.
— Не обижайся, любимая, но я бы не сказала, что они они разные. Я бы сказала, что это Утренняя Звезда никакая. Ни в чём не определившаяся и мало в чём уверенная. Теперь вижу, под влиянием южанки в ней больше жизни проявляться стало. Если мирренка ей раскрыться поможет — то всем только лучше будет.
— Ты мало про её похождения слышала... Там такое...
— Софи, ты не забывай, у меня почти вся родня состоит из окопников Великой войны. Плюс дядя, много где побывавший. Сомнительно, что наёмница видела и делала что-то, чего не видели и не делали они.
— Не думаю, что кто-то из них кормил крокодилов человечиной.
— Насчёт крокодилов — думаю нет, в наших краях им холодно, а вот свиней — некоторые, подозреваю, что да. У нас в общем-то и дети знают: лучший способ избавиться от тела — скормить его свиньям. Свиней в местности, где я родилась, очень много... О пропавших без вести отсутствующем, кто вероятнее всего был убит, так и говорят иногда 'к свиньям ушёл'.
— Спокойная и умиротворённая жизнь земледельцев!
— И не говори! — фыркает Хейс. — Элементы торговли людьми до сих пор не изжиты. Это я про ранние заключения брачных договоров.
— Хочешь сказать, в теории даже тебе такое могло грозить?
Хейс решительно качает головой:
— Даже в теории, именно мне — нет. Родители довольно современных взглядов. Да и у застрявших не пойми в каком веке — это судьба обычно младших дочек, особенно, когда их много. А я-то старшая, с их мнением принято считаться.
— Ты же сама не хотела говорить о грустном... — качает головой Софи.
— Так я и не буду больше. Сказать хотела — мирренка, хотя и ведёт себя как ребёнок иногда в житейских вопросах куда опытнее Эорен... Ей вот и нужен такой опытный во всём человек рядом.
— Чему южанка её сможет научить? — бурчит Софи, Хейс всегда права во всём, что обычной жизни касается, только эту её вечную правоту иногда крайне не хочется признавать, — Самолётом управлять, да неразбавленный спирт глушить?
— Разве ты отказалась бы посмотреть на Эорен за штурвалом? Что до спирта, насколько я помню твои рассказы, крайним уважением твоего отца пользовалась женщина, имевшая подобное увлечение.
— Угу... Ну и что родилось в итоге?
— У тебя есть претензии к человеческим качества Эриды? Влюбилась в человека, кого любят все, кого люблю я сама. Это неприятно мне лично, но это не преступление.
— Переклинит мозги разноглазой на что-нибудь этакое... Ты не забудь, в ядах она разбирается...
— Она — человек из тех, кто никогда не нанесёт вреда чьей-либо жизни.
Софи нехорошо щурится:
— Слушай, ты же с ней иногда общаешься. Она тебе что, заплатила чтобы ты при мне отзывалась о ней исключительно в превосходных степенях?
— Миленькая, у тебя очень богатая фантазия. Я всегда стараюсь быть объективной по отношению к человеку. Думаю, Эрида в жизни никому ничего плохого намеренно не сделала.
— Зато ненамеренно у неё на раз-два получается.
— Ей не помешала бы кто-нибудь такая же опытная или опытный рядом.
— Опытных мужчин ты ей подбирать будешь? Себе ты так ни одного и не нашла... Насчёт же опытной.... — Софи задумчиво трёт подбородок.
— Ты же говорила, что лётчиц — несколько, и они все весьма широких взглядов придерживаются.
— Они-то — да, а вот сама Эрида... Она слишком любит тех, кто младше её... Хотя бы и на месяц... Плюс её особая вполне встречающееся сочетание детского тела и взрослых мозгов... Причём без учёта фактического возраста.
— Вроде Коатликуэ?
— Именно! Впрочем, эта троица и так непонятно в каких отношениях друг с другом... Или же Осени, прямо идеал Эр для постели, но за девочку я спокойна — она и сама достаточно разумна, сама всё узнает когда сама нужным сочтёт, и лютая псинка породы Имперская сторожевая по имени Рэда глаз с неё не спускает... Разноглазая всё-таки достаточно умна, чтобы начинать так глупить. Самой нормальной в этом доме умалишённых мне кажется Смерть. Я её попросила уже усилить охрану Рэды и Осени.
Хейс кладёт руку на лоб Софи. Качает головой:
— Вроде не горячее обычного. У тебя с фантазией творится что-то не то.
— Сама знаю! — устало машет рукой Софи. — Но тут всё вокруг заставляет мыслить парадоксальным образом.
— Не допускаешь возможности, что тоже самое с Эр происходит, тем более, она весьма чувствительная личность...
— Это с ней не здесь началось. Влюблённость в меня она ещё в школе придумала.
— Вот тут я советовать остерегусь, — касается носика Софи, — слишком уж однолюбка.
— А я вот иногда сомневаюсь... Лётчица сегодня звала. Вместе с Эорен. Я чуть не согласилась. Да и Эорен была против.
— В подобной обстановке подобные предложения неизбежны, — вздыхает Хейс.
— Ты не ревнуешь?
— Лучше просто доверять друг другу, ничего не скрывая. Биология сильнее нас. Обезьяны зачастую крайне неразборчивы в связях с другими членами группы. Постоянно меняют партнёров, притом как того, так и другого пола. Мы с биологической точки зрения — всего лишь ещё один вид крупных обезьян. И может быть, то поведение, что мы стремимся ограничивать, на самом деле, самое естественное?
— Записать надо будет. И Эриде подкинуть. Такого объяснения её поведения я ещё не слышала.
— Я, скорее, нас имела ввиду, — Хейс проводит рукой по щеке Софи, та хватает кисть и не отпускает. — Самки у этих обезьян очень близко общаются друг с другом...
Софи посмеивается. В глазах памятные Хейс огоньки, предвещающие весёлое безумие происходящее между двумя людьми.
— Знаешь, мне чего-то необычного хочется, — Софи с весёлой загадочностью улыбается.
— Что ты ещё придумала, выдумщица ты моя?
— Знаешь чего мы ещё не делали?
— В случае с тобой, ты мою фантазию уже вычерпала.
— Тут, собственно, и делать ничего не понадобится... Я поняла, что никогда не видела со стороны, как этим другие друг друга любящие этим занимаются. Не за деньги, и тем более не по принуждению. А просто так. Ты видела, куда они пошли?
— Нет. Но остров маленький. И, — Хейс хихикает, — думаю, мы сможем их по звуку найти.
— Подожди! — Софи важно поднимает палец. — Сначала подготовится как следует надо.
Хейс игру подхватывает:
— Что может понадобиться, кроме покрывала и бутылочки? Не только же смотреть будем...
— Нет, конечно, но сначала хочется всё-таки посмотреть... Ты не видела, бинокль тут есть?
— Вроде, вон в той сумке был.
Софи снова на брёвнышко усаживается:
— Сходи, посмотри пожалуйста.
От сумок доносится голос Хейс.
— Есть! Даже два...
— Оба бери...
— Тут кое-что получше есть.
— Телескоп? Если да, то неси сюда. Будем их высматривать. Лучше всего чем-либо заниматься, с места не сходя!
— Как губка водичку фильтровать? — смеётся Хейс.
— Тащи телескоп, успеем ещё поболтать! Если у них хоть вполовину так же хорошо, как у нас было, они долго друг от друга отлипнуть не смогут.
— Так же хорошо не будет, — капризно смеётся Хейс. — Я читала про девушек, похожих на Эорен. Таких очень сложно научить что-то чувствовать.
— Однако у мирренки получилось. Притом это Эорен первый шаг сделала... Ты когда телескоп принесёшь?
— Кто тебе сказал, что он там вообще есть? Это ты сама нафантазировала.
Софи грозит кулаком:
— Что же ты там нашла?
— Вот! — Хейс поднимает расстёгнутый футляр с фотоаппаратом, — Я знаю эту модель, тут очень большое увлечение. Снимем их, а потом покажем?
Софи трёт подбородок.
— Обидеться могут... Хотя... — решительно машет рукой, — неси сюда, переживу... Надо нас так с автозапуском снять...
— Я же говорила, ты всё время что-то придумываешь. Только друг друга так снимали...
Софи щёлкает пальцами:
— Пока ещё не пришла, посмотри-ка ружья для подводной охоты там есть?
— Нам?
— В каком-то смысле... Ты не помнишь, у них с собой не было? — Софи вообще-то точно помнит, что у Эорен с подругой была одна сумка на двоих. Хочется немного Хейс попугать, но та наблюдательна не меньше возлюбленной.
— Не, они ружья не брали. Принести или на самолёте спрятать?
— Зачем прятать?
— Вдруг обидятся, что на них смотрят и решат наказать? Мне как-то не хочется, чтобы попортили одну из привлекающих твоё повышенное внимание частей моего тела пониже спины.
Софи задумчиво трёт подборок. Мысль Хейс словно подхватывает.
— Тем более, мирренка неплохо стреляет, да и Эорен учили... Я с ней не соревновалась, надо будет Марину спросить... У них по стрелковой подготовке двухбалльная система оценок, так что её 'сдано' ни о чём не говорит.
Софи потерев у себя упомянутую часть тела, после некоторого раздумья сообщает.
— Знаешь, убери-ка ружья на самолёте куда-нибудь. Мне как-то не хочется проверять, насколько сильно гарпуны втыкаются. Особенно в меня саму.
Хейс вскоре возвращается от самолёта. Сообщает:
— Я убрала, но не уверена, что надёжно...
— Особенно, если учесть, какая она умелица делать тайники на самолётах, а этот с её участием недавно полностью перебирали, — качает головой Софи, — остаётся надеяться, ружьё ей понадобиться, чтобы только по рыбе стрелять. Ладно, бери бинокли и фотик и иди сюда.
Хейс, стоя на коленях, что-то в сумке перебирает.
— Что там ещё?
— Тут вспышка есть. Электромеханическая с аккумулятором. Брать?
— Конечно!
Хейс возвращается, шуточно сгибаясь под тяжестью висящего на шее. Бинокль и фотоаппарат Софи перевешивает себе. Хотела и вспышку, но подержав в руках, решает оставить у Хейс. Вещица тяжеловатая, а сколько придётся бегать, ещё неизвестно.
