— Так мы добровольцы. Как возраст подошёл, решили не ждать, а сразу пойти. Вон какие дела творятся! Всё равно, за время отсрочки ничего не кончится. А договор мне не с кем подписывать. Вот и решили пойти. Всё-таки статус 'Участника войны' немало чего хорошего в жизни обещает, особенно пошедшим добровольно.
— Ты доживи сперва до тех времён, когда сможешь этим статусом воспользоваться.
— Я везучая! Сегодняшний день — тому подтверждение.
Марина хмыкает. Рация снова в чехле. С подозрительностью надо что-то делать, пока она в заболевание не превратилась.
— Что вместе не пошли? Могли ведь выбирать.
— Могли, — вздыхает Отинг, — но подумали, надо так сделать, чтобы сразу обеих не убили. С Нового Года не виделись, хотя в одном доме живём.
'Кому-то проще будет их искать...'
— Девочки, не будем о грустном, — встревает Эр, — пошли скорее. Я адрес помню-помню, тут немного осталось...
— Она всегда такая неутомимая? — Отинг прислушивается к доносящимся звукам с явным уважением.
Марина зевнув, салютует пивной бутылкой:
— Понятия не имею! Я не её близкая. Детская дружба не всегда переходит во взрослые интересы и чувства.
— У нас наоборот получилось... Ты чего-то определённого хочешь... Лучше сразу принято... Я не очень знаю, как у вас в Столице принято.
— Хочешь тут сиди, хочешь со мной пиво пей, хочешь, к ним иди. Эр такое любит, а мне не особенно интересно.
— Ты просто посмотреть любишь?
— Нет, но иногда приходится. Сама заметила, Эр весьма неутомимая и изобретательная. Расспросишь свою... поэтессу потом.
— Та Крионо поэтессой не была, — качает головой Отинг, — просто хотела, чтобы её так нарисовали.
— Тоже, смотрю, школу не прогуливала. Ты на свою не обижаешься?
— За что? За настоящую принцессу? Это ведь такая память останется.
Марина пожимает плечами.
— Как уже говорила, можешь присоединится. Эр против не будет, насчёт подруги — ты лучше должна знать.
Отинг буквально в слух обернулась.
— Я... только посмотрю... Можно?
Марина большим пальцем в проход показывает.
— Туда иди, да спрашивай! Эр любит элемент неожиданности!
Эр стоит, о стену опираясь. Довольная до такой степени, что противно. Того и гляди, как маленькая заверещит. Марина задумчиво смотрит за спину Эр. Разноглазая оборачивается, словно там может быть что-то, ей неизвестное.
— Ты их что, притопила? Мне с охраной связаться, чтобы тебе оправдание придумывать начинали? Учти, соправитель в любом случае, узнает истинное положение дел.
Эр медленно проводит рукой по телу.
Улыбается, довольно щурясь.
— Мне так понравилось! Не помню, когда так хорошо было...
— Кому именно?
— Всем!
— Почему-то я вижу только тебя... Они там живы хотя бы?
— Отдыхают... Такая уж я... Живая очень! — от этого довольного прищура разноглазой хочется заехать в глаз. Притом, сразу в оба.
Марина демонстративно изрядно отпивает из бутылки, хотя в голове уже достаточно... свежо.
— Тебе какая больше понравилась?
Эр на месте вертится. Щурится теперь самодовольно:
— Ах, какая я наблюдательная! Крионо — лучшая, кто со мной когда-либо была. Не особо опытная, но такая старательная... Чувствуется, что до сегодняшнего дня постоянно у неё только Отинг была... Она тоже хорошая... Но не Крионо...
— Прошлась бы ножками, тут недалеко, да сравнила бы с работой профессионалок. Их и сюда можно пригласить. Ты же их не презираешь?
— Я ко всем разрешённым видам деятельности хорошо отношусь. Но мне нужно, чтобы во мне видели ещё и человека, а не только мои деньги.
Говорить, что не устроила ли Эрида у себя 'Цветочный' бессмысленно. Во-первых, очевиден ответ, 'это не то, это совсем другое', а во-вторых у спектра разноглазой куда больше цветов, чем у Марины. Сама Марина относительно недавно стала понимать, мир не совсем черно-белый. Хотя и с преобладанием именно этих двух цветов.
— Надеюсь, Соньку наконец, разлюбила?
— Как можно! — Эр вскидывает руки, — Это же недостижимый идеал... Я кажется, начинаю понимать, что чувствуют искренне верующие южане, когда говорят, что любят бога. Вот и Софи... Она где-то там. В недостижимых сферах. А Крионо здесь. Рядом... На земле... Пойду-ка я к ним лучше... Как обычно, приглашаю...
— Как обычно, знаешь мой ответ!
Эрида поворачивается задом. Марина хмыкает. В чём-то дурацком ей, как обычно, везёт. Повышенная концентрация спиртного в крови да отчётливо слышные звуки пробивает на фантазию, узнать кусал ли кто разноглазую пониже спины, так чтобы остались следы? Рассмотреть удаётся. Следов от укусов на упомянутое поверхности не наблюдается.
Это хорошо, что Эр в очередной раз свою удивительную мудрость проявила, оплатив горячие сразу до завтрашнего вечера. В противном случае, уже надо бы было собираться. Причём Марина уверена, нормально передвигаться смогла бы только она одна, несмотря на то, что, как обычно, выпила больше всех.
Охрана вышла на связь. По поводу местонахождения заинтересовавших её военнослужащих. Да, они службу проходят на Острове. Сейчас в отпуске. По оставленным ими координатам в текущий момент их нет. Но есть подтверждение многих лиц, что их видели сегодня утром.
Марина, в общем-то и не сомневалась — Крионо и Отинг именно те, за кого себя выдают.
Кроме сведений о службе узнала немало о детских и школьных годах и той, и другой. Выросли вместе. В школе все года рядом просидели. Особо примерными девочками не были.
Нет, в розыск объявлять никого не надо.
Удачно девушки сегодня погулять вышли. Кажется, как минимум нагуляли себе на продление отпуска до дня отъезда Эр. Даже думать не хочется, до каких пределов может разойтись приступ щедрости Эриды. Ибо чем дольше затишье, тем оглушительнее будет взрыв. Иначе это не разноглазая.
Нос в сумочки Крионо и Отинг Марина сунула. Все положенные в отпуске документы были в наличии. Что бирок на шее не было — так на Набережной у Статуй гулять собирались. Там чем меньше напоминаний о происходящем — тем лучше. В удостоверении Отинг нашлось упоминание о ранении средней тяжести. У Крионо — благодарность командования.
Марина даже заглянула посмотреть. Больно уж интригующие звуки доносились. Нового ничего не увидела. Даже была не уверена, заметили её вовсе. Хотя, в какой-то момент все трое смотрели в её сторону. Но видимо, в тот момент функцию мозга выполняли какие-то другие органы.
Фото делать не стала, хотя у Эр и водостойкая камера. Главным образом потому, что прямо сразу не посмотреть, как именно получилось.
Снова сидят вчетвером. У Марины состояние из разряда на всё наплевать. Крионо и Отинг сонные и ленивые. Сидят, в полотенца завернувшись. Бодрее всех разноглазая. Хорошее настроение решает улучшить подогретым рисовым вином. Никто ничего против не имеет. Эрида крайне задорно на Крионо посматривает, но та только керамическую бутылочку с рисовым в состоянии замечать.
Марине на всё наплевать, но попивает осторожно. Эрида и так добрая, а сейчас положительными эмоциями переполнена. И надо, чтобы был поблизости кто-то, способный спихнуть разноглазую в холодный бассейн, когда эмоции начнут через край выплёскиваться.
Крионо, похоже, ещё не поняла, что в личном рейтинге Эриды по привлекательности она попала на вторую строчку сразу после Софи. То есть, если рассматривать реальность, а не фантазии — то и вовсе на первую. Все остальные... В общем-то, где были, там и остались. Но теперь есть живая девушка из Берегового командования.
Причём о ней самой на текущий момент времени Марина знает куда больше Эр. Но ту волнует совершенно другое.
Влюбилась ли Эрида, Марина не уверена, но такой довольной Херктерент её не помнит от слова 'вообще'. Хотя знает всю сознательную жизнь. Эр всегда где-то рядом была. Она и сейчас не против совсем близко быть. Но Марина указала дистанцию, а Эр крайне не хочется такую привычную Марину терять. Да и самой Херктерент тоже не хочется исчезновения из собственной жизни Эриды.
Новый фактор ещё не осознаёт собственно роли. Ей сейчас просто... никак. Устала слишком, чтобы о чём-то думать. Крионо, судя по известному Марине, образцом рассудительности никогда не была. За разум в этой парочке отвечала Отинг. Теперь, получается, парочки нет, а образовалось что-то очень странное. Вполне в причудливом стиле разноглазой.
Марина прекрасно знает, насколько сильно Эрида может увлечься чем-то. Её знаменитые форсажные состояния. Но по отношению к человеку — такое впервые. Софи не в счёт — там мечты и фантазии, а тут реальность во всех проявлениях.
Крионо понемногу оживает. Встречается глазами с Эр... Лицо тут же расплывается. Марина пытается понять, как островитянка ухитрилась улыбку разноглазой украсть? Хотя какая тут кража? У Эриды точно такая же.
Крионо шепчет, ибо мир опять сжался до взгляда Эриды, хотя они и довольно далеко друг от друга.
— Миленькая! Мне никогда-никогда не было так хорошо, как сегодня с тобой! — искренность высшей пробы, хоть эталон из неё отливай.
Манера речи уже позаимствована.
Марина и Отинг обмениваются крайне кислыми взглядами. Кажется, они обе поняли, что сегодня что-то в жизни потеряли. Притом их вины в потере нет.
Отинг медленно потягивает рисовое. Почему-то смотрит только на Марину:
— Кажется, только сейчас поняла, почему в книгах встречается фраза: 'Этот безумный Архипелаг'.
— Разве это не прекрасно? — смеётся разноглазая.
— Смысл этой фразы очень сильно меняется в зависимости от того, в каком полушарии книга написана, — выцеживает Марина.
— Хоть сейчас можешь не занудствовать? — капризно дуется Эрида.
Марина резко встаёт. От Эр временами можно устать:
— Могу собраться и уйти! Я вам явно мешаю. Как в Резиденцию звонить — ты знаешь. Могу сказать, чтобы принесли запасную рацию.
Эр вскакивает, сбросив руку Крионо с колена, устремляется к Марине. Застывает на полдороге остановленная не предвещающем ничего хорошего взглядом. Смотрит Марине прямо в глаза. Чтобы там не говорили, а характерец у разноглазой далеко не всегда напоминает тающее на солнце мороженное.
— Мариночка! Что ты такое говоришь? Ты никогда-никогда не сможешь мне помешать! Я хочу, чтобы ты всегда-всегда рядом со мной была! Ты самая-самая моя близкая и дорогая!
Отинг закатывает глаза. Крионо чуть улыбается, ибо ни на что большее сейчас неспособна. Кажется, за полдня знакомства поняли, насколько Эрида стихийное бедствие с вывернутыми в непонятную сторону мозгами.
Говорить, как ей близок человек рядом с двумя другими, близостью с кем наслаждалась вот буквально только что... Эридой для этого надо быть. Хорошо хоть Крионо и Отинг девочки неглупые, и поняли с каким чудом — или чудовищем — столкнулись. Тем более их собственные взгляды имеют довольно много общих черт со взглядами разноглазой.
Обижать Эр Марине не хочется. Спиртное из мозгов у Херктерент быстро выветривается. Ещё и Отинг усмехается, так чтобы только Марина видела. Недавно было сказано, Эрида Марине не близкая, сама Эр сказала наоборот... Ладно-ладно, девочки взрослые, всё понимаем и примем игру.
Объятий на этот раз удаётся избежать. Все возвращаются на те места, где были. Включая руку Крионо. Сама Эр очень любит, когда её тела касаются нравящиеся ей люди.
Похоже, чувственная сфера жизни волнует Отинг куда меньше, нежели подругу, не говоря уж про Эриду.
Сидит, рисовое попивает, с Мариной переглядывается, просто так, от нечего делать.
— Тебя где зацепило? В море или рыбу из бомбомёта глушили?
— Зацепило — это как? — Эрида времена заигрывается, разыгрывая лёгкую глуповатость.
— Обыкновенно. Пулей от крупнокалиберного.
— Ой! — Эрида зажимает рот.
— Сказки не рассказывай! Это смертельно!
— Пуля была на излёте. Я по боевому расписанию — подносчик боеприпасов к 'двадцатке'. Вот и зацепило при налёте. На мне бронефартук был. И каска. Пулей в грудь меня и снесло. Повезло, что пуля на излёте. В противном случае в море бы и похоронили, холодильники ещё раньше из строя вышли. Жары не выдержали. Если бы не каска — тоже убило бы, здорово приложило головой о комингс люка. Врачи ржали — на теле ни царапины, но перелом нескольких рёбер, синяк во всё тело и сильная контузия. Я и не думала, что синяки таких размеров бывают. Я двухцветной стала — белая с одной стороны и синяя с другой. Двум другим подносчицам повезло меньше. Одна каску не надела, другая верхнюю часть фартука отстегнула. Очень наглядная картинка к известной фразе, что уставы написаны кровью умников, думавших что можно делать не по написанному. В противном случае, их бы не убило. В одном кубрике жили. Дышать и сейчас немного больно, но это уже остаточные явления.
— Больно было? — вопрос Эр удачным сложно назвать, впрочем с ней такое происходит постоянно.
Отинг залпом опустошает стаканчик:
— Я не ракушки на берегу отправилась собирать. Как говорится, 'ожидаемо'.
Марина ничего не говорит. Отинг сказала именно то, что в графе 'ранения' описано. Именно переломы и контузия при отражении авиационного налёта.
— С кем хоть дрались?
— 'Сельди' с торпедами. Береговые. Заметили, что наш корабль снабжения перебазируют, а там под тридцать тысяч тонн, и обрадовались. Да рановато. Эскорт своё дело знал, торпеды прошли мимо, две 'селёдки' вернулись в естественную среду обитания. Нечего рыбам в воздухе делать!
— Раненых зенитчиков принято награждать. Мне Сордар говорил.
— Так и мне командир говорил, что представил к 'Боевой Звезде'. Заходил к раненым в том налёте. Но такие представления очень медленно по инстанциям идут. На вспомогательные корабли — особенно. Очень сильно не рад был, что на пополнение экипажа столько девчонок прислали. Я на снабженце оказалась, как раз когда он из ремонта вышел. Этих самых 'двадцаток' и добавили, а к ним — расчёты.
Отинг словно невзначай напрягает руку. Интересно, зачем? Марина и раньше заметила, островитянка довольно мускулиста, хочет показать насколько именно сильна? Впрочем, Марина знает, сколько весят барабаны со снарядами.
— Я могу узнать, как там дела с твоей наградой, — Эриде надо всюду влезть, кто бы сомневался. — Ведь я это могу, Марина?
— Можешь, — кивает Марина.
— Подскажешь, кого надо спросить?
Херктерент вздыхает:
— Связистов!
Эрида искренне недоумевает.
— Не поняла.
— Эр, ты умная, но иногда просто зверски глупишь. Знаешь, где центр связи в Резиденции? Туда и иди. Своего отца тебе надо спрашивать. У тебя есть возможность с ним связаться. Если второе лицо в государстве поинтересуется судьбой матроса первого класса ... Отинг, домой придёшь — можешь дырку для ордена вертеть. Готова спорить на что угодно — как только Эр сделает запрос, награду тебе вручат в течении пяти дней. Ещё и отметочку для себя сделают. Что на твоей дальнейшей службе может крайне положительно отразиться.
Островитянка церемониально прижимает кулак к сердцу.
— Благодарю Ваше...
— Без титулов! — торопливо прерывает Марина. — Благодарить будешь Эр... Да и после того, что вы вместе вытворяли титулы в общении перестают быть уместными.
