Среди собравшихся присутствует и директор школы. Отставной морпех, подполковник. У него ключи от школьного тира. Наверное, столько народа сразу там не собиралось никогда. Спокойно пропустили только Медузу, её родителей, Акулу с Абрикоской на руках и Спинорога. Остальные усиленно толкались. Марина мысленно посмеивается. Решили прихвастнуть пред девочкой с верха, может и проучить её. Но, ребятки, вы не знаете, что Марина лучше всего стреляет из штурмовых пистолетов, притом без разницы, северные или южные. Медуза о том, насколько метко стреляет Марина только слышала, на стрельбище или в тире может стрелять и с двух рук, но это будет скорее, огонь в сторону противника.

Директор открыл оружейный шкаф, выдал Марине пистолет. Херктерент сразу замечает, что оружие содержится в безупречном состоянии. Смешки прекратились, как только Марина берёт пистолет. Правда, и так посмеивались сверстницы Медузы и Спинорога.

Дальше всё было скучно. Марина привычно выбивает 'десятки', почти не целясь. Нашлась мирренская газета с портретом Тима V в половину первой страницы — на спор прострелила оба глаза и сделала дырку в середине лба. В ростовых мишенях поражала любой сектор на выбор.

Морпехи, начиная с гиганта, тоже не подкачали. Старых навыков не забыли, да и сейчас многие постреливают для развлечения. У многих получилось сопоставимо с Мариной. Но именно сопоставимо, а не лучше на порядок.

Медуза тоже попросила пистолет. Теперь уже Марина удивилась — обращаться с оружием островитянка умеет, хотя раньше навыков таких не проявляла. Да и стреляет сносно, хотя штурмовой пистолет держит двумя руками. Еггтовской силе у неё неоткуда взяться. Марина краем глаза заметила, что отец Медузы тоже рвался состязаться, но жена его удержала после того, как за пистолет взялась дочка.

Над Медузой беззлобно посмеялись, сказав 'ну, в 'Тима IV', пожалуй, попадёшь'. В виду имелся линкор, с начала войны избегавший попаданий грэдских торпед. У грэдских моряков и лётчиков на этот силуэт примерно такая же реакция, как у южан на 'Владыку', правда корабль не столь разрушителен.

Пока стреляли, мясо приготовили. Всё-таки народу было много, в тир влезли далеко не все. Собачку стрельба совершенно не волновала. Даже задремала, тявкнула, проснувшись когда уже по лестнице поднимались, почуяв запахи. Очевидно, родители её хозяйки тоже пострелять любят.

Вкусовые качества описаниям соответствуют. Возможно, авторы не только мясо готовили, но и на свиней охотились. Островная порода и сейчас на склонах вулканов попадается в диком состоянии. Повторное одичание — достаточно интересный биологический факт.

Марина хмыкает.

— Хорошо, Эр не взяли. Думала, Эшбад у себя всех самых красивых собрала, но их и в других местах достаточно.

— Только Акулке не говори, какая она красавица, — фыркает Медуза, — зазнается ещё.

— Я не только про неё говорила.

— Но ты на неё смотрела.

— Как разноглазая выражается, 'танцующая девушка — одна из трёх вещей, что можно вечно смотреть, хотя мне две другие совсем-совсем не нравятся'.

— Две другие — это какие?

— С первой, значит, согласна, — усмехается Марина, хотя в школе островитянка с Эр особо не общается, в отличии от той же Оэлен. Хотя разноглазая и утверждает, что инициатива близкого общения исходила целиком и полностью от девочки в самой короткой в школе юбке. Эрида просто отказываться не стала. Хотя с другой стороны, крайне сложно представить Эр, принуждающую кого-либо... Да неважно к чему.

— Две другие — скачущая лошадь и клипер под всеми парусами. Клипер — это мирренский тип быстроходного парусного судна.

— Знаю, видела. Я типах парусных судов разбираюсь. У нас в гражданском порту есть такие, возят селитру с дальних островов. Раньше ещё зерновозы были, но я их не видела.

— Я только про учебные знала, — замечает Марина, в собственном незнании расписываться как-то не очень, но чего ждать от девочки, кто посреди океана выросла.

Медуза вздыхает:

— Скачущих лошадей видела только на картинках и на экране, когда совсем маленькой была, думала, что это сказочные звери вроде драконов, потом в зверинце сделали экспозицию с домашними животными, а то у нас многие дети только по картинкам и знают как овцы с козами выглядят. Я корову живьём только там впервые увидела. Но хоть знала, что это настоящее животное. На них Еггты не ездили, а они для меня тогда были людьми из сказки.

— Доброй или страшной? — хмыкает Марина. — Про нас множество разных есть.

— Скорее, доброй, но чуть страшноватой, — улыбается Медуза, — может, знаешь, есть серия детских книг про Великую эпоху с роскошными иллюстрациями. Помню, как мама удивлялась, что такие книжки красивые медяки стоят.

— Знаю эту серию, — зевает Марина, — что так дёшево стоят — распоряжение ЕИВ, дети должны любить прошлое своей страны.

— Ну, я полюбила. Очень нравилось рассматривать, где Дины на кораблях.

— Долго искать приходилось, — хмыкает Марина, — я знаю эту серию. Чёрные Ведьмы не больно-то море любили. Может, именно и поэтому ещё тогда с южанами не покончили. На нас это свалили.

— У отца памятная вещь есть, — Медуза говорит глухо, — мешочек с землёй мирренской империи. Высаживался на остров, что к коренной земле юга относился. Его по договору вернули. Но он говорил, помнит, как на самой высокой горе флаг подняли. Он тоже по той горе шёл. У них тоже флаг был. Думали первыми на вершине быть. Но пулемётчики южан слишком дорого свои жизни продавали. Успела третья дивизия, а не восьмая.

— Ну, восьмую тоже наградами не обошли, — замечает Марина, отец Медузы колодки надел.

— Папа до сих пор переживает, что на один из знаменитых снимков не попал.

— Как в таких случаях не очень умно говорят, 'зато целым домой пришёл'. Ты вон крайне удачная получилась. Один с того фото потом на этом же острове на мине подорвался. Без яиц остался.

Медуза ойкает.

— Так что у твоего отца был шанс не только Героем Империи стать, но и возможность вообще ничьим отцом не стать. Он где ранен был?

— Вообще не там, — беззаботно машет рукой Медуза, — да и не ранили его. Болел. Тяжёлые болезни в наших широтах приравниваются к ранениям.

— Хотя и пахнут крайне плохо.

Медуза хихикает.

Марина снова смотрит в сторону танцующих. Вздыхает.

— Хорошо, отец охранницам не зря деньги платят. Успела уже объяснить, что я не танцую.

— А хочется? — Медуза озорно подмигивает.

— Нет. Хотя и умею. Некоторые столичные танцы откровеннее местных. Вертикальное воплощение горизонтальных желаний.

— Ждала, когда ты это скажешь, — хмыкает Медуза.

— У сестры твоей, смотрю, одно в другое перейдёт.

— Ну и что? Его призовут скоро, деньги будет получать, как жена матроса или морпеха. Если забеременеет то и довольно большие.

— Какая ты практичная!

— Мама научила. Сказала, 'постарше будешь — подцепи там кого-нибудь. Ты же красавица у меня, а там и принцы попадаются'.

— Ваш капитан — не принц, — хмыкает Марина.

Медуза хихикает.

— Я и сама принцессой за заслуги стать смогу.

— Помечтай! — хмыкает Марина. — Хотя да, формальных препятствий нет. За ту войну пятеро подводников стали главами Великих Домов. Хотя, детки у них так себе вышли...

— Это ты подводное командование не любишь, потому и говоришь так.

— Так я знаю этих деток, — хмыкает Марина, — Великий Дом для Кэретты всегда Великий Дом, без разницы, древний или молодой. Она, хоть и Еггта, Волю ЕИВ крайне почитает. Кстати, если заслуги будут, не забудь договор подписать, чтобы на детях не отразилось, Статус только по договору наследуется. Это не деньги.

— Запомню, — кивает Медуза, — У меня у самой родители договор заключили уже после рождения Акулки.

— Ну, у них-то статусы вряд ли изменятся. В противном случае, могли бы быть сложности. У вас бы был разный статус.

— Не думаю, чтобы это нам помешало.

— С этим по-разному бывает, — хмыкает Марина.

— Я с ней иногда ссорилась раньше, но она хорошая.

— Все хорошие, пока наследство делить не начали, — цитирует Херктерент старую поговорку.

— Я не из тех, кто наследства ждёт! — решительно заявляет Медуза. — Сама всего добьюсь. Тем более, уже получается.

— Это верно. С сёстрами не поссорься на этой почве.

— Спинорог учится куда хуже меня, — отмахивается Медуза, — про Акулку и говорить нечего, мама её даже никогда не ругала за плохие оценки. Мол, всё как у неё. Вот Спинорогу на моём фоне стало попадать. Я же вон какая!

— Хвастливая! — хмыкает Марина.

— Отец мне 'Книгу будущих адмиралов' купил. Хотя мама была против. Первый раз, когда он ей возразил. Мама считала, книга не для девочек.

— Сказала несостоявшася наёмница, — усмехается Марина.

— Мы многих знаем, но куда большее число не узнаем никогда, — философски констатирует Медуза, — она мне говорила, 'я не хочу, чтобы ты попала во вторую часть списка'.

— Так и не попадёшь, — хмыкает Марина, — максимум на памятнике погибшим окажешься. Если лодка в срок не пришла, экипаж погибшим считается. Со всем, что к этому прилагается.

— Добрая ты!

— Стараюсь!

— Некоторые, объявленные погибшими, потом вернулись...

— Бывают исключения.

— Какая же ты...

— Неповторимая, — посмеивается Марина. — Кстати, эти, кого твоя мама побила тут есть?

Медуза осматривается.

— Нет, никто не присутствует. Наверное, ещё и окна подушками заложили, что бы не слышать, что это всё веселье частично из-за меня.

— Так ты посмотри по окнам, и скажи, заложили или нет.

Медуза смеётся, даже не оглянувшись, впрочем, по сторонам осмотрелась.

— Так и знала, что струсят. Никого тут нет. Даже мелких. Окон они не заткнули, они, как и у нас, на ту сторону.

— Позвать кого за ними? — Марина находит глазами наёмницу. Та одним видом умеет пугать.

— Обойдутся, — сплетает руки Медуза. — Если ума нет, то это уже не лечится! Приятно иногда унижать!

— Не увлекайся этим!

— Я и не собираюсь, но они теперь точно думают, что я именно ради их унижения сюда приехала.

— Как бы мой статус не учитывается! — посмеивается Марина.

— Так он главнее всего! — веселится Медуза. — Даже жалко, не увижу с какими рожами они будут отговариваться, почему на Празднике Принцессы Империи не были.

— Ну такая я вот!

— У отца есть коробка от 'подарка принца' в ту войну.

— Это который с сигаретами и ещё чем-то? Представляешь, Сордар об этой пропагандистской акции знал, и даже сколько-то снимков подписал. Хотя их обычно девушки подписывали, кто сбором пожертвований и расфасовкой занимались. Сейчас от моего и Сонькиного имени что-то дарят всем военнослужащим. Надо спросит у Крионо и Отинг, не выкинули ли они мои снимки из подарка.

— Думаю, нет. У папы снимок твоего брата сохранился, лежит вместе с документами. Ему тот 'подарок принца' очень понравился.

— Тогда налёт пропаганды был меньше.

— Но Сордар и сейчас всем нравится.

Марина предпочитает промолчать. Хотя популярность брата — неплохой признак.

— От твоего имени тоже раздают?

— Да. Ажно два раза в год. Летом, и на Новый Год. Я никогда не подписывала, но знаю, что так делается. Точно, назад приедем, спрошу Крионо или Отинг, они тут ближайшие находящиеся в действующих войсках в поле зрения.

— Крионо хорошая...

— Убери это слово из словарного запаса, когда со мной разговариваешь. 'Хорошие' с точки зрения Эр отличаются от таковых в моём представлении.

— Запомню на будущее. Но среди подруг Эр нет никого, кого бы я могла назвать плохой. Что в школе, что здесь. Та же Вьюнок...

— Она ей не подруга, — настораживается Марина, — и вообще, её сюда я привела. Примерно, как тебя. Если не забыла, это Эр у меня в гостях. Так же как и ты. У вас сейчас равный статус.

— Не знала...

— Просвещайся! — зевает Марина. — Про истинную глубину отношений, очевидно, следует спрашивать только разноглазую?

— Я не знаю. Вьюнок с ней вместе не ходила.

— Хоть это радует, — хмыкает Марина, хотя о тонкостях взаимоотношений Вьюнка и разноглазой надо саму Эр спрашивать. Рыбка может и наврать. Представления о способностях в этом возрасте довольно искажённые. Особенно поблизости от разноглазой. Это Эр Марине никогда не врёт. Даже влюблённость можно заподозрить. Что при факте знакомства в самом раннем возрасте, в общем-то неудивительно... Широта взглядов разноглазой, оказывается, заразна.

— Может, надо было Эр сюда пригласить? — Медуза на рацию Марины —

вопросительно поглядывает.

— Обойдётся! — Марина решительно переплетает руки, — С девочками в Резиденции пусть разберётся сначала. А потом пусть на твою сестру и её подруг пусть заглядывается.

— Не думаю, что они будут против, — вздыхает Медуза.

Марина кулак показывает.

— Ну, вот поэтому Эр здесь и нет. Деньги, знаешь ли, очень на многие слабости глаза закрывают.

— Тем более, Эр — девочка, — логично замечает Медуза.

Марина даже не знает, кого ей хочется поколотить больше. Медуза, скорее, жалеет, что в ближайшем окружении Эр не находится. Пребывание там слишком много всякого интересного приносит. Денег, главным образом, хотя, если бы Медуза попросила денег у Марины, лишь бы не связываться с разноглазой, Херктерент бы дала. Но чего нет — того нет. Медузе из дома достаточно присылают. Сама по себе она не жадная. Школьного содержания ей вполне хватает. Дополнительного не очень нужно. Даже из соображения пред сёстрами похвастаться.

К счастью, или к сожалению, слишком Медуза на одной цели помешана, где Эр никак не может повлиять. Тут уже скорее к счастью, нежели к сожалению. Вопрос о награде Отинг Эр вполне подняла. Что с одной стороны не может не радовать. Но с другой, как раз всякие не слишком весёлые мысли провоцирует. Хорошо хоть, разноглазая тоже убеждённая надводница и подводные корабли недолюбливает. Если это не 'Морской Дракон', но он уже кончился. На Юге продолжают создавать произведения, с гибелью лодки связанные, но сильнее чем песня, на Эр ни одно не подействовало.

— Ты, что, более близкие отношения решила с Эр наладить? Не то, что бы я так уж против была, тем более она пока ухитряется не запутываться...

— Нет! — дёргает плечом Медуза, хотя Марина её не касалась, и даже не собиралась, — Меня сложившиеся вполне устраивают.

Марина саркастически усмехается.

К материальным благам островитянка весьма восприимчива, а Эр — весьма надёжный источник их получения, всем известно. Тем более, не на слишком большие уступки придётся пойти, для получения чего-либо с разноглазой. Особенно, с учётом свободы островных нравов. Это Эшбадовки на Эр своими отношениями повлияли, не наоборот. Но Эр, если что-то и заимствует, тут же так перерабатывает, что от исходного крайне мало остаётся. После прошлого года смелость у разноглазой увеличилась в разы. Даже не решишь так сразу, хорошо это или плохо. Прилипалы её, что те, что эти Марине совершенно не мешают. Островитянки, пожалуй, чуточку подурнее школьных. Но во всём остальном они совершенно сопоставимы. Подружки Акулы, да и она сама, при другом раскладе вполне могли бы пополнить собой их ряды. Медуза, в общем-то, такая же, вот только интересующее её с разноглазой связано в последнюю очередь. В противном случае, была бы ещё одна прилипала. Но островитянка такая, как есть. То же и к разноглазой относится. В общем, неплохо, что Эр с окружением её старшей сестрицы не увидится. Как раз её любимый возраст и телосложение. Хотя, вспоминая Крионо, Эр уже и кто постарше начали интересовать...