— Рапорт был до нашего знакомства. Теперь точно на Дуге буду. Я со своей совестью ладить хочу. Так будет правильнее всего. Пред Империей, пред самой собой, пред той же Эр теперь. На меня слишком много хорошего этим летом свалилось. Так не бывает вечно.
— Эр твой рапорт в состоянии завернуть. Она дорожит тобой... Пожалуй, больше, чем всеми прочими.
— Я знаю, — кивает Крионо, — потому и не хочу прятаться. Теперь я знаю, что есть такая вот Эр. Пусть хотя бы один раз, но мне будет к кому вернуться, кто меня по-настоящему ждёт. Потому я и должна быть там. Мне случайно повезло. Могло ведь ничего не быть.
— Очень просто. Могли вы тогда... На Набережной пойти в другую сторону и вовсе не заметить нас?
— Запросто! — соглашается Марина, — Эр — стихия. Может перемещаться в любую сторону, включая вертикально вверх и под воду.
— Вот видишь. — улыбается Крионо. — Она такая замечательная, добрая и беззащитная. Она не может того, что могу, и должна делать я. Защищать Империю... Мне теперь окончательно понятно зачем — чтобы Эр по-прежнему могла оставаться такой, как она есть.
— За Эр собираешься воевать, а не за Империю?
— Эрида и Империя прекрасно сочетаются друг с другом. — беззаботно усмехается Крионо, — Я — воин Империи, ты Принцесса Империи, даже с тобой у меня есть что-то общее. Хотя бы то, что Эрида примерно одинаково боится за наше будущее.
— Блестяще! — хмыкает Марина, — В пропагандисты не думала перевестись?
— Не моё. Плохо умею разговаривать, когда собеседниц больше одной.
— Как Эрида, — хмыкает Марина, — нашли друг друга, что называется.
— С ней по-настоящему очень-очень хорошо!
— Без подробностей! — вскидывает ладони Херктерент. — Ты не забывай, я достаточно Эриду видела. Причём не только с тобой.
— Чувство собственности здесь не работает, — Крионо совершенно спокойна, — Эр мне уже сказала, не будет против, если я продолжу встречаться с Отинг. Или ещё с кем... Шутница! После отпуска я что Эр, что Отти увижу, если увижу, одновременно.
— Разноглазая наша как всегда!
В дверях появляется заспанная Эрида. Смотрит одним глазом. Одежду проигнорировала. Увидев Крионо, всем телом встрепенулась. Распахивает и глаза, и объятия.
— Иди ко мне!
Как они ухитряются стоя так сплестись друг с другом? Крионо, вроде, в увлечении танцами не замечена. Хотя, Эр много чем увлечена...
Поцелуи какие угодно, только не дружеские. Марине даже хочется время замерить, сколько они друг от друга не отрываются. Только её часы в соседнем зале лежат. На фарфоровых часах изначально секундная стрелка отсутствует.
— Кхм! — откашливается Марина, некоторое время понаблюдав за возлюбленными. — Я, как, не мешаю? Ничего, что тут не горячие?
Эрида отрывается от губ Крионо. Даже объятия разжимает. Довольная-предовольная, в своём обычном стиле. Вчерашних оттенков уже не чувствуется. Радостно улыбаясь протягивает руку.
— Ты никогда-никогда не сможешь помешать мне, Мариночка. Иди к нам! Вместе даже веселее получится.
Марина с показной ленцой встаёт, демонстративно переплетя руки:
— Эр, я всегда-всегда считала тебя очень понятливой. Могла бы и выучить, что я обычно отвечаю. Если не против, я пойду, а вы тут... развлекайтесь.
— Подожди! — глуповато улыбается разноглазая, — Останься!
Марина буквально слышит, как щёлкают эти удивительные слишком во многих смыслах мозги, пытаясь выработать вариант, при котором вблизи неё какое-то время будут одновременно и Марина, и Крионо. Притом ещё и в том виде, в каком они сейчас. Как Эрида любит наслаждаться видами обнажённых девичьих тел, известно всем. Если кроме красоты есть хоть минимальная эмоциональная привязанность — ещё лучше. Эрида эмоции в свой адрес ощущает великолепно. В Резиденции только те, кому она нравится. Островитянка-Динни — исключение, правило подтверждающее. Да и то, у неё к Эр теперь нейтральное отношение.
— Зачем это мне? — Марина ехидно подстёгивает мыслительную деятельность разноглазой. Самой интересно, что Эрида придумает придумает, куда медленнее, чем обычно, направляясь в зал, где последние творения Эр находится.
— Ой, девочки! Мне освежиться захотелось! Пойдёмте вместе поплаваем!
Марина и Крионо переглядываются. Островитянка по определению согласна. Дело тут не в отношениях с Эридой. Крионо, как и абсолютно все известные Херктерент, островитянки испытывают какую-то совершенно нездоровую любовь к пресноводным бассейнам, коих в Резиденции предостаточно. Очень многие обожают время в бассейнах проводить, хотя всю жизнь у моря провели. Та же Крионо, если не у Эр, то в бассейне.
Вот только сама Эрида воду любит, но как-то осторожно. Далеко не заплывает. Больше всего любит лежать, притом обычно на надувном матрасе.
— Ну, пошли, — хмыкает Марина.
Эрида берёт островитянку за руку. Протягивает вторую Херктерент.
Предложение из разряда 'не откажешься'.
До бассейна бегут взявшись за руки.
Глава 79
Софи пред зеркалом стоит. Серёжки к платью подбирает. Хейс, как из душа вышла, так и сидит на кресле, в полотенце завернувшаяся. Не то Софи любуется, не то ничегонеделанием наслаждается. Софи небрежно бросает через плечо:
— Давай, собирайся. Конечно, я знаю миленькая, что ты очень быстрая, но я ждать не люблю.
Хейс вытягивает ножку.
— Чего мне собираться? Туфельки надену, сумочку возьму, и так и пойду. Буду, как настоящая островитянка. Сама их такими у статуй видела. Твоему брату островитянки нравятся, по-всякому их разглядывал.... Тем более, некоторые прямо по Резиденции так расхаживают. Вряд ли мой вид его смутит. Да и высокие ему нравятся...
— Тебя Смерть из ревности удавит, если не так на него посмотреть попытаешься. Не боишься? Да и поздновато ты решила роковой красавицей побыть...
— Я всё равно моложе Смерти! — Хейс показывает язык. — И без шрамов на теле.
— Смерть, конечно, как и все, с возрастом начинает недолюбливать молодых... Но брату она нравится, в том числе, и своими шрамами. Так что ты — изначально в проигрышной позиции.
Хейс только смеётся:
— Зачем мне на принцев заглядываться? У меня целая Принцесса Империи есть.
Софи не поворачиваясь, кулак показывает:
— Я же сказала, 'Собирайся!'. Надо же официально нанести визит моей новой родственнице. Принцессы Империи не каждый день появляются...
— Можно подумать, она не знает кого-то из нас. Она не похожа на человека, кого обретение титула меняет в какую-либо сторону.
— Но правила — есть правила...
— Не ты ли многократно говорила о своём к ним отношении?
— Ты будешь собираться или нет?
Хейс с ленцой поднимается.
— Ты такая миленькая-миленькая, когда злишься, — довольно точно воспроизводит манеру речи разноглазой.
— Говорила уже, ждать не буду.
Софи снова демонстрирует кулак. Рослая красавица вытягивается по-военному. Посмеивается:
— Меня подгоняешь, а сама...
— Что 'сама'? Я уже почти готова! — Софи прикладывает к ушам очередные серёжки. Так и эдак вертит головой.
— Пять минут. Можешь время засечь. Дай мне пять минут, и я буду выглядеть не намного хуже тебя, во всяком случае достойно хоть на аудиенцию у ЕИВ. Тем более тебе самой, солнышко, явно нужно гораздо больше времени на завершение сборов.
Софи демонстрирует крайне оскорбительный жест.
— Сейчас двадцать пять минут. Время пошло!
Сбросив полотенце и послав возлюбленной воздушный поцелуй, Хейс убегает к своему столику. Она оказывается права и в том, и в другом. Софи за ней не следила, но тридцати одной минут ещё нет, а Хейс уже есть. Притом выглядит — хоть на аудиенцию к ЕИВ. К причёске можно и придраться, но как раз ЕИВ любит стянутые в конский хвост волосы у женщин. Платье, украшения, туфельки, сумочка — вопросов нет ни к чему. Макияж Хейс и получше может нанести, но тут ведь всё на спор делалось.
Тем более, ЕИВ не нравится обилие косметики. И судя по виду Смерти, Херенокт взгляды отца полностью разделяет.
— Выиграла! Как всегда! — с напускным раздражением фыркает Софи. — Иногда с тобой даже скучно. Всё время выигрываешь.
— Я обязана быть совершенной! В противном случае, Принцесса Империи в меня бы не влюбилась!
Софи морщит носик. Глаза смеются. Хейс пытается опустить глаза. Выходит плохо. Слишком привыкла прямо смотреть на всех и всегда.
— Я не такая гордая, как ты. Тебя, Лизанька, всегда подожду... Долго тебе ещё собираться?
Софи продолжает серьги подбирать. Понятно же, любимая дразнится. Впрочем, ещё за пять минут с серёжками управилась.
Привычно берёт Хейс под руку. Та несколько смущается.
— Мы вроде как с претензией на официальность.
Софи сжимает руку покрепче.
— Тем более, следует именно так идти. Эти двое оценят.
— Можно подумать, тебя так сильно будет волновать, что о нас подумают?
— Подумают те, кто о нас знают если не всё, то очень многое? Туфельки мои не смеши.
— Они и так скоро развалятся. Кажется, у 'Красной Кошки' научились делать вещи из воздуха.
— Особенно вещи для ношения в спальне.
У обеих в глазах одинаковые огоньки.
— Всегда поражалась, как быстро ты можешь куда-либо собраться.
— Ну, я же не принцесса, кто всегда приходит точно вовремя, даже опоздав на три — четыре часа.
Софи с серьёзностью высшей пробы смотрит прямо в глаза возлюбленной.
— Я тебе говорила уже, миленькая — одно твоё слово — и ты станешь титулярной принцессой после первого же моего сеанса связи с ЕИВ. Он не откажет моей просьбе. Все документы привезут первым же самолётом. Уже от себя могу права на какую-нибудь собственность из Еггтовской тебе предоставить.
Хейс тоже руку поглаживает, чуть вздохнув:
— Миленькая, сколько раз я говорила уже, я люблю именно тебя как человека, а не возможность получать от тебя какие-то вещи. Хотя, конечно спасибо за все твои подарки.
— Будут и другие...
— Не сомневаюсь, но хотя бы иногда меня спрашивай. Там же столько ценного. Ты ведь не Эрида...
— Не Эрида... — эхом отзывается Софи, — ценности продашь, когда постареешь. Я тебя не забуду. Только чувствую — умру молодой. Еггтов такое чутьё никогда не обманывает. Ты проживёшь дольше меня...
— Не говори так!
— Это как закон природы — так будет, и ничего с этим не сделать.
— Вроде к жениху с невестой идём, а ты о мрачном думаешь...
— Не все любят на чужих свадьбах бывать...
— В данном случае, это тоже вроде закона природы, и твоё присутствие обязательно.
— Присутствие будет либо наше, либо никакое. Пусть только попробует кто-то из них что-то про тебя сказать!
— Софи, ты иногда как Марина, или это у вас обеих общее. Пытаетесь себе врагов на ровном месте придумать. Твой брат останется твоим братом, Смерть останется Смертью. Они если и играют в глупые игры, то только друг с другом.
— Ты слишком хорошо о людях думаешь!
— Я всегда стараюсь объективной в оценках быть. Вспомни, часто ли я ошибалась?
— Радует, что я такого вспомнить не могу.
В занятой Хереноктом части Резиденции Софи ещё не была. На днях, официально передав полномочия заместителю, туда перебралась и Смерть. Софи знает, у наёмницы статус официально изменился, хотя договор ещё не подписан. Но Смерть стала равной ей самой. Полузабытые представления об этикете обязывают визит старшему брату и его будущей супруге нанести. Интересно, что про этикет помнит сам Херенокт, ухитрившийся нарушить почти все негласные правила, действующие в среде управляющий Империей лиц? Хейс в данном случае хороша ещё и тем, что дочь непомерно спесивой Кэретты нашла себе близкого человека приблизительно в той же среде, что и Херенокт. Тоже вызов. Только гораздо более резкий. Хотя любовные связи между девушками в среде Великих Домов — довольно распространённое явление.
Хотя не стоит забывать: Херенокт — человек с крайне скандальной известностью. Да ещё и непредсказуемый. Да и Смерть тоже не образец стабильности, судя по событиям её жизни. Хотя именно Херенокту и должна понравиться кто-то подобная. Столичных Великих он искренне презирал и откровенно над ними издевался.
Охрана на своих местах, но все двери распахнуты настежь. Софи понимает — дело не в жаре, а в нелюбви братца к персоналу в придворной форме, некоторые из которых только и могут, что двери открывать.
Всё-таки Софи несколько волнуется. С Хереноктом она никогда особо не общалась. Смерть же может теперь слишком много о себе возомнить. Уверенность Хейс, что этого не произойдёт не вполне принцессой разделяется. Софи опасается появления новой точки конфликтов в Императорском Доме. Хорошо хоть, жена Принца Империи не может претендовать на имущество Императрицы, если та не является матерью её мужа. Хотя, Смерть в особой алчности не замечена. Не жаднее, чем любой другой наёмник. Впрочем, именно она спасла Херенокта когда-то. Как подозревает Софи, только потому, что знала, кто он такой. Любого другого бросила бы помирать. Может, ещё и добила бы. Всё-таки, по лесу лучше идти с минимальным грузом, а не двухметровой тушей за спиной. Сама наёмница братца всё-таки пониже, иначе было бы совсем смешно. Пары, где женщина выше партнёра принцессе кажутся довольно нелепыми.
Софи находит какое-то своеобразное удовольствие в том, что возлюбленная всё-таки несколько выше наёмницы. Как-то пока не приучила себя называть Смерть про себя как-то иначе, нежели по имени или роду занятий. Полным нынешним титулом наёмницу назвать Софи сам Император заставить не сможет.
Херенокт и Смерть встречают их вместе. Всё-таки братец помнит, и смог Смерть научить, что Принцессу Империи надлежит встречать стоя, садиться — только после того, как сядет она.
Сейчас Херенокт со Смертью удивительно похожи, оба как наёмники вырядились, когда рубаха форменная — грэдская, шорты — мирренские. Или наоборот. Наёмницу одетой в таком стиле Софи видела много раз, вот насколько этот наряд типичен для братца, принцесса не знает. Колодок или наград ни на ком из них нет, хотя от приличного масштаба выходки в своём стиле, братец не удержался. На алой с чёрно-желтой каймой муаровой ленте через плечо на бедре красуется самой роскошной выделки, что Софи доводилось видеть, звезда, похожая на орденскую одной из настоящих Империй, но таковой, безусловно, не являющейся. Впрочем, автору награды следует отдать должное: издали, да не совсем трезвым, звезду можно принять либо за грэдскую, либо за мирренскую, в зависимости от потребностей в текущий момент.
Формальные приветствия выходят натянуто. Впрочем, Херенокт на Хейс среагировал, словно её статус сопоставим со статусом сестры. Так же поступила и Смерть. По крайней мере, на пустом месте ссора не началась.
Принц заметил интерес Софи к звезде. Небрежно щёлкает по ней пальцем.
— Там, где я это взял, это высшая государственная награда. Самый дорогой наградной знак как минимум за последние сто лет. Представляешь, все камушки настоящие.
— За что наградили?
— Ни за что. Я её украл. Сама же видишь, какая красота. Предлагал Смерти носить, переделав на брошь, но от отказалась. Хотя, как говорится, вместе воровали.
