Хейс неплохо эмоции Софи научилась чувствовать. Без слов понимает — когда Смерть начальником охраны была, возлюбленную она целиком и полностью устраивала почти до дружеских отношений. Предубеждение появилось, когда запахло изменением статуса. Причём возникло совершенно на пустом месте, или, если выражаться точнее, выросло из не до конца изжитых статусных предрассудков, каких Софи как раз у матери изрядно набралась. Утверждала, что они не умеют на неё влияния. Но когда самой относительно близко коснулось — тут всяческое и полезло.
Оснований для страхов Софи — ноль целых, ноль сотых. Смерть напоминает Хейс саму себя. Наёмница довольно долго и не знала, с кем именно она поддерживает отношения. Богатые любители опасных приключений в Столице ещё не перевелись. Любила и любит — человека, а не статус. Как и сама Хейс.
Пытается убедить, Софи на пустом месте хочет придумать себе врага. Вроде бы получается. Софи лучше многих знает, насколько популярные романы про Великую эпоху талантливы, но абсолютно лживы в описании Еггтов.
Правда, тут ещё и Император маячит, мечтающий увидеть потомков кого-либо из своих законных детей. Притом что у него возраст для активно действующего государственного деятеля уже не вполне человеческий. Другие в эти года — немощные развалины, почти неспособные самостоятельно передвигаться, принимать пищу, часто уже утратившие ясность сознания. И уж абсолютно все неспособны активно предаваться всем радостям жизни. Кэретта годилась Императору в правнучки. Но родила Принцесс Империи. Вот только выглядит Саргон не старше сорока. Подтянутый. Ловкий и быстрый. С живым и острым умом. Религиозные круги на Юге почти в открытую пишут, что способности Саргона — от врага рода человеческого, Император давно продал ему душу и является демонопоклонником.
Вместе с Софи смеялась. Как можно продать несуществующему нечто, нечто несуществующее, которого у тебя по определению, и вовсе нет?
Софи говорила, Саргон по поводу любых религиозных кругов зубоскалит, сколько она себя помнит. Судя по тому, что Хейс про ЕИВ читала, этим он всегда занимался. Южан ненавидит и ненавидел всегда именно за религиозность. Причём началось это, когда ещё Великая война не грянула.
Херенокт многие черты Императора унаследовал. Хотя подчёркиванием внешнего сходства с отцом никогда не занимался. Только тягу к острым ощущениям унаследовал. Впрочем, эта черта присутствовала и у отца, и матери.
Настороженность в адрес Смерти у Софи не прошла ещё. Слава у принца давно самая скандальная. Хейс чувствует, надо чтобы на пустом месте конфликт не начался. Причём, принцесса страхами делилась, думала, всех перессорить как раз Смерти мечта.
Хейс видит, что оснований для этого нет ни малейших, но миленькая — такой человек, кто может поверить в то, что сама себе нафантазировала.
Пока наёмница оснований о себе плохо думать не даёт, Хейс уже научилась немного смотреть на мир глазами Софи. Подмечать то, что ускользало от глаз самой Хейс. Впрочем, и у принцессы есть аналогичное умение.
— Только не советую тебе играть в столичные игры, — Софи цедит и слова, и вино.
— Уж во что, во что, а уж в интриги я уже наигралась вот так, — наёмница энергично проводит рукой себе по шее, не то уровень глубин, куда нырять приходилось, демонстрируя, не горло перерезая. — Совершенно больше не лезет. Устала. Я достаточно сделала для других, и, как мне кажется, заслужила право спокойно пожить. Я не прячусь, позовут — снова пойду. Но самой мне приключения искать надоело. Сама добилась очень много. Человеку сложнее всего вовремя остановиться. Для меня этот момент уже настал. Всё! Буду довольствоваться достигнутым и не стану больше ни во что вмешиваться. Мне — хватит. Хватит всего. Положения. Денег. Доступных ресурсов. Какого-либо влияния в Столице мне не надо. На Архипелаге я — первая, это гораздо лучше, чем быть второй, третьей или пятой в столице.
— Да уж гораздо лучше, если здесь первой будешь ты, а не Адмиральша, — хмыкает Софи, — У тебя по крайней мере, достаточно собственных заслуг, а не каких-либо следствий из должности мужа, как у неё.
— Да и ручной принцессой она теперь обзавестись не сможет, — замечает Хейс, — чувствую, Утренняя Звезда какое-то время нос за пределы Резиденции будет только на самолёте высовывать.
— Так для всех будет лучше, — кивает Софи, — присматривай за ней, раз уж на одной территории жить собираюсь.
— Не уверена, что это хорошая идея, — качает головой Смерть, — 'ведьмочек' я сама побаиваюсь. Они абсолютно с головами не дружат.
— Как по мне, девчонки как девчонки. Телами под тридцать, мозгами — по пятнадцать в хорошем смысле слова.
— Вот именно их мозги меня и беспокоят больше всего, — грустно вздыхает наёмница. — Мне кажется, сейчас самая взрослая из них — это Эорен.
— Чем после свадьбы заниматься будешь? — посмеивается Софи. — Романы свадьбами обычно заканчиваются. Особенно, если ребёнка будешь ждать.
— Книгу писать буду. Большую, толстую, основанную исключительно на подлинных событиях. Хотя все имена изменю, но цензура всё равно не пропустит. Даже несмотря на то, что написано будет одной принцессой Империи с 'предисловием' другой. Марина мне 'предисловие' пообещала, как и я ей книгу.
Херенокт усмехается:
— Я видел уже наброски пары глав. Точно цензура не пропустит. Даже при наличии Принца Империи в литературных редакторах. И это притом, что Смерть не дошла ещё до описания самого вкусного, где многому и я свидетелем был. Умеет она во вроде бы приключенческой литературе множество крайне неудобных вопросов задавать. Не позволят ей писателем стать, хотя чувствую уже, Маришке крайне понравится, что у неё получится.
— Так ты давай не про себя, а придумай что-нибудь...
Смерть зевает:
— Нет. Не получится, почти все авторы, если чуть глубже копнуть, пишут по большому счёту, про себя. В крайнем случае про свои желания. У меня получатся, и уже получаются, приключенческие воспоминания. С элементами потустороннего и самых настоящих ужасов. Причём о некоторых вещах я и сейчас не уверена, видела их на самом деле, или привиделось от того дерьма, что гонят в тех краях.
— Ну, вот только об этом и напиши. Ужасы замечательно продаются и легко через цензуру проходят. Тем более, ты хорошо умеешь рассказывать.
— Ты знаешь, я подумаю. Но только после того, как допишу обещанное Марине. Хотя и там таких сцен предостаточно будет.
— Мне экземплярчик пришлите, тоже ознакомлюсь, — усмехается Софи, — кстати, в ужас твой титул на обложке будет лишним плюсом.
— Возможно, — пожимает плечами Смерть...
— Не 'возможно', а точно, — решительно заявляет Херенокт, — я к этой среде имею определённое отношение. Знаю, как там дела делаются. Потому до сих пор про себя любимого ничего и не написал, знаю, что не пропустят!
— Уверен? — Софи смотрит брату прямо в глаза.
Спор начинает превращаться исключительно в литературный.
Хейс довольна. Ясно становится — Софи несколько откорректировала своё мнение о Смерти. Значит, новых страхов на пустом месте больше не будет. Не сказать, что идеальные родственные отношения. Но нет и ничего похожего на ту дикую грызню из 'исторических' романов о предках любимой. Софи откровенно ленится судебные иски о клевете подавать. Отношение к истории — чуть не единственный повод, по какому жалеешь, что здесь не Юг. Даже сама Софи так говорила.
Глава 80
Софи и Хейс гуляют по парку Резиденции. С точки зрения Софи, встреча с братом и его почти женой прошла удачно. Смерть не зря оказалась там, где оказалась во всех смыслах.
Парк по площади большой. По идее, должно быть тихо. Но вопли и взвизги, доносящиеся от ближайшего бассейна способны навести на мысль, что там, как минимум, кого-то убивают.
Хейс замечает, Софи чуть морщится от громких звуков. Хотя рёв двигателей её не смущает.
— Развлекаются дети.
— Интересно, как именно? — фыркает Софи.
— Как любые другие дети. Я слышу Вьюнка и Актинию. Ты слишком предвзята к Эр. Возрастные границы она вполне проводит.
— Только они от общепринятых отличаются. Возраст у неё определяется внешними данными.
— Так сплошь и рядом бывает в жизни. Часто вполне неплохо всё заканчивается. Возраст имеет свойство только увеличиваться. Знаешь, какой первый признак старости?
— Критика юности только из-за возраста, а не каких-либо действий, — бурчит Софи, прислушиваясь. — Но я там и Дину слышу.
— Давно ли она ребёнком была?
— Как по мне, она и сейчас ещё не до конца перестала ей быть, — соглашается Софи.
— Тут и большинство остальных не до конца из детского возраста вышли. Да и кто повзрослее часто об этом возрасте вспоминают. Пошли, посмотрим чем они занимаются?
— Пойдём, — пожимает плечами Софи, — всё равно, ничем заниматься не хочется.
У бассейна собрались чуть ли не все младшие гостьи Резиденции даже Кроэн по зонтиком в сторонке сидит. Рядом — местная Динни. Из более старших — только Кошмар и Рэндирн, Софи уже заметила, она хоть и из старших Эшбадовок хорошо ладит только с детьми. Более старшие её сторонятся. Тем более, возраст уже не самый Эр любимый. Хотя последнее время Эр больше всего общается с ещё одной островитянкой, Крионо. Притом сама её где-то найти умудрилась. Той уже двадцать, наверное есть или скоро будет. Крионо уже взгляды Эр разделяла. Её близкая подруга тоже в Резиденции.
Почти все, кто в воде, купальники проигнорировали. Впрочем, большинство тут островитянки, а они все когда в воду идут, надевают крайне мало. Частенько и вовсе ничего.
Кошмар их замечает, машет рукой, но не вылезает и не подходит. Слишком заигралась. Про остальных и говорить нечего.
Хейс касается руки Софи. Принцесса словно просыпается. Засмотрелась на играющих. В глазах возлюбленной озорные огоньки.
— Давай к ним! Вспомним молодость!
Софи качает головой.
— Нет. Сама знаешь, я без купальника, а тут не горячие, чтобы каждая могла моё тело видеть.
— Как хочешь, сама видишь, играют в тоже, во что все в их возрасте в воде.
— Так захотелось детство вспомнить?
— Представь себе, да.
Софи переводит взгляд с бассейна на Хейс и обратно. У их ног приземляется мячик, прошенный Актинией. Она не хотела, само так получилось. Хейс со смехом берёт, и с размахом кидает обратно. Летит почти до середины бассейна. Испугавшаяся было Актиния одобрительно вскидывает руку.
— Мне кажется, не стоит. Ты слишком взрослая для таких игр. И тут не горячие источники.
— А она? — Хейс кивает в сторону брызгающейся в кого-то Рэндирн.
— Она тут вроде Кошмара у нас — большая только по физическому развитию. А в голове — как бы не меньше, чем у остальных. У тебя же там, наоборот, слишком много. Особенно для таких... подвижных игр. Пойдём лучше куда-нибудь, где потише.
Хейс, вздохнув, бросает прощальный взгляд на бассейн. Динка как раз прыгает в воду с рук Рэндирн.
— Я так понимаю, обычно тише всего у Осени с Рэдой?
— Туда и пойдём. Тем более, я смотрю, не все сверстницы игрушечной принцессы здесь.
Насчёт тишины Софи сильно ошиблась. У бассейна в этой части резиденции шумят ничуть не меньше. Хотя народу всего шестеро. Сама Осень, Рэда, две младшие девочки, и две Эшбадовки, кого Софи едва по именам знает. Сначала захотелось глаза протереть, ибо показалось, они все в своём естественном виде. Неужели влияние разноглазой настолько всепроникающие?
Приглядевшись поняла — всё не так, правда, только слегка. Островитянки — в почти традиционных ниточках. Для них можно даже сказать, скромных. Почти незаметных на расстоянии из-за светлых цветов. Вот Рэда та да, без верха, решила не прятать от солнца своё великолепие. У Осени купальник школьного покроя, только телесного цвета и из облегающей материи. Правда, с тонюсенькой золотой каёмочкой по всем краям.
Тоже плещутся вполне мирно. Вот только шумят — словно их втрое больше. Притом Осень верещит громче всех. У Софи возникают ассоциации с совершенно зажатой, словно неживой Оэлен. Казалась уже совершенно высушенной. Ага. Пока в школу не приехала. Поняв, что мало отличавшегося от тюремного домашнего контроля над ней больше нет, буквально сорвалась с цепи, начав пробовать и участвовать во всём что можно и нельзя. Начала слишком активно наслаждаться жизнью во всех проявлениях. Включая употребление спиртного и связь с разноглазой, притом инициатива исходила целиком и полностью от юной островитянки. Приехав в школу, одета была словно из прошлого века. Сейчас у неё одно из прозвищ — 'девочка в самой короткой юбке'. Длина школьной юбки Оэлен ненамного превосходит ширину ремня.
Осень не настолько смелая, во всяком случае, пока. Но мотивы во многом совпадают. Важный жизненный этап преодолён. Теперь можно позволить всё, на что раньше не могла решится. Выходит не слишком безумно, ибо принцессу, в отличии от островитянки никогда особо не ограничивали.
Хейс Софи подмигивает. И без слов понятно: лучше бы с Кошмаром остались. Там гораздо тише.
— Что так шумите? Со стороны может показаться, здесь кого-то насилуют! — стиль поведения Маришки иногда может быть и целесообразным.
— Софи-и-и!!! — издаёт ультразвуковой визг игрушечная принцесса. Из воды буквально вылетает и бежит обниматься, как у островитянок при встречах заведено. Успели уже научить.
Впрочем, объятия совершенно детские. Больше никаким уловкам Эшбадовки девочку не научили. Да и не задавались, видимо, такой целью.
Софи гладит девочку по голове, как маленькую. Для своего возраста Осень мелковата, — хотя всё остальное при ней. Потому и игрушечная. Словно статуэтка фарфоровая.
— Что на самом деле так расшумелись? Я думала, ты самая тихая тут.
Девочка снизу вверх смотрит. Не то очень просто, не то хитренько-прехитренько. С этой Осенью зачастую не знаешь, как себя вести, и чего от маленькой принцессы ожидать. Неожиданно задавать неудобные вопросы, девочка умеет мастерски.
— Когда долго чем-то серьёзным занимаешься надо потом чем-нибудь несерьёзным заняться. Всю ночь не спали.
— Чем занимались, что так вымотались? — настораживается Софи, успев поймать совершенно беззаботный взгляд Хейс. Зря любимая такая расслабленная. И ни о чём не беспокоится.
— В 'генералов' играли. С дополнением, где трое на трое можно.
— Они умеют? — недоверчиво спрашивает Софи. Правила игры принцессе кажутся излишне переусложнёнными. Да и рассчитана игра, как казалось Софи, на лиц у кого уровень развития несколько выше, чем у карнавальных танцовщиц. Хотя против них Еггта и не имеет ничего. Вполне мило болтали в прошлом году. Софи и среди урождённых принцесс знает куда более пустоголовых личностей. Этих хоть род занятий обязывает быть неумеренно жизнерадостными. Но всё-таки 'Генералы' и островные танцы — вещи из разряда несочетаемых.
— Очень хорошо умеют, — кивает Осень, — знаешь, когда трое на трое, это очень хорошо учит координировать свои действия с другими. Здорово играют!
Софи почти ждала, что девочка добавит 'и фишки не воруют', но не услышала. Видимо, Осени об этой её черточке неизвестно. Видимо, Маришка с маленькой принцессой общается куда меньше, чем ей кажется. Иначе вредина — младшая разболтала бы обязательно.
