— Это они не похожи на людей, кто умеет договариваться, кинули в итоге ключи мне, как собачке косточку. В общем-то, я и рада была... У меня с наградными теперь набралось — на машину хватит! — гордо сообщает Отинг.

— Лучше у Эр прямо спроси... Только машину не высшего разряда!

— Не дура! — дуется Отинг. — Не хочу, чтобы в спину бросали — 'нализала'.

— Обычно другое говорят...

— После того, как гостила у столичных девочек?

Тут уже Марина от кривой ухмылки не удерживается. Чем дальше от Столицы, тем больше на бытовом уровне 'столичная' значит примерно тоже, что 'эрида' в рамках школы. Дальше Архипелага от Столицы только Большая Дуга, но там по сегодняшний день не понятно, чьи это острова.

— Ну так ты и раньше была почти как столичная. Вместе с Крионо, — хмыкает Марина.

— Это да, но зависть начинается, когда материальные блага появляются... Я и так от Эриды многовато получила...

— Не знаешь, что и наврать, когда снова не здесь будешь?

— С этим-то я сама разберусь. Тем более, её золото я собираюсь носить.

Марина мазнула взглядом по островитянке. Золото на ней то же, что было в день знакомства. Хотя, пред кем в Резиденции собственные успехи демонстрировать? Большинство разноглазой обязано. Во флоте тоже говорят 'здесь вам не тут!'

— Хотя тут почти у всех есть, так сказать, 'подарки молодости', — со злым весельем сообщает островитянка.

— Отти, я читаю статистические справочники, более того, это моя прямая обязанность. Я неплохо изучила местные нравы. Превышение числа мужчин над женщинами порождает высокую степень свободы, и как бы не большую — независимости.

— Спокойно так об этом рассуждаешь.

— Как бы я не южанка, и речь идёт о не запрещённой законом деятельности. Пока вовремя обследования проходят и лечатся — пусть занимаются чем хотят. Меня не интересуют их приключения, только боеспособность флота, а такие вещи её определённо повышают. В конце концов, и у тебя есть потребность вернуться. Притом, желательно, целой.

— Ты жестока, Марина.

— Я объективна, Отти.

— Отти. — невесело усмехается островитянка. — Вы обе плюс Эрида эту форму моего имени используете чаще, чем родители.

— Это хорошо или плохо?

— Это реальность. Такая, какая есть. Не думала, что так сложно язык повернуть определённым образом. На бесконечный ор почему-то поворачивалось в десятки раз чаще, чем на Отти.

— Если я тебя правильно поняла, ор был в основном не в твою сторону.

— Это да. Но я ведь всё слышала.

— Везёт мне на людей со сложностями в жизни. Притом внешне у большинства всё хорошо.

— Люди не любят мусор из дома выносить.

— Тоже верно, — хмыкает Марина.

— Своим-то что сказал по поводу что сейчас в Резиденции?

— Правду, только никто верил. Отец сказал, он грубоватый человек 'знал, что у тебя сиськи с задницей что надо, не знал, что настолько хороши, что столичные стали заглядываться', в урождённую принцессу древнего дома он не поверил.

— Фото бы послала. Эрида такие вещи очень-очень любит.

— Так и есть фото, где я с ней и с Крионо. Платья, как свадебные. Эр сказала, они теперь наши...

— Ты разве в Эр сомневалась? Я её щедрость не люблю... Скоро фото показывать начнёт, где вы без платьев. Только не говори, что таких нет!

— Почему? Есть! — Отинг озорно хихикает, — Эрида сказала, сделает сколько надо копий. Я достаточно смелая, разрешила с оргиналами делать всё, что захочется. Принцесса у меня разрешение нечасто спрашивает. Она ещё попросила такое разрешение подписать. Ещё и денег дала, как за работу натурщицы.

— Принципиальная наша, — хмыкает Марина, — про большинство художников болтали, что они моделей не только писали.

— Так это же правда! — смеётся Отинг. — Правда, сначала было всё, что не только, писала она уже потом.

Марина мысленно вспоминает, в каком ряду на недавних работах разноглазой были части тела Отинг.

— Ты когда к Эр пойдёшь, попроси показать, где ты с разных ракурсов.

— Перед, зад и сиськи в несколько рядов. Это?

— Да! — бросает Марина с глухим раздражением, могла бы и сама догадаться, при всей удивительной работоспособности разноглазой, своеобразное произведение достаточно масштабно, и времени на его создание ушло довольно много.

— Забавно получилось! Теперь и через сто лет будут знать, какой я красивой была.

— Думаешь, не забудут произведения?

— Ха! Так тема — юное женское тело чуть ли не основная с тех пор как люди рисовать научились. Тут ещё и исполнение... Своеобразное. Она говорила, что сначала хотела слепки сделать. Потом фото. Потом решила, это будет наглядное пособие, а не искусство. И сделала, что сделала. Ты ведь там тоже есть.

— Разве что деньги за работу с неё не требовала. Теперь, пожалуй, начну.

— Эрида говорила, ей очень нравится, как ты шутишь. Не всегда добро, но всегда крайне оригинально.

— У неё Крионо сейчас натурщица любимая?

— Любимая, да, — Отинг снова хихикает, — но не как натурщица. Эта у неё одна, и как я понимаю, она не менялась.

— Это кто? — Марина изображает удивление, хотя в общем-то понятно, кого островитянка назовёт, раз недостижимый идеал — Софи.

— Эта та, кого зовут как тебя, а похожа на твою сестру. Эр просит её как Софи одеваться. Хотя, гораздо больше любит просто её телом любоваться.

Как бы очевидно всё.

— Эрида совсем озабоченная! Ты так не думаешь?

— Скажу немного по-другому. У Эриды есть возможность любые свои фантазии реализовывать. Чем она и пользуется. Я бы тоже не отказалась бы денег заплатить, чтобы с некоторыми ночи проводить.

— Спроси у Эр, — вредно предлагает Марина, — на мальчика она тебе не даст... Хотя я, в общем-то, не уверена... А вот на девочку — вполне, тем более она любит разнообразие. И некоторых, кто при ней в школе ей... Ну, в общем посоветовали.

— Даже если ты не шутишь, такого я делать не стану. Эр слишком хорошая. Во всём. Это нечестно к ней будет.

— А ты просто посоветуй, — хитро щурится Марина, — сама знаешь, Эрида очень щедрая. И если не ошибаюсь, вам всем можно друг с другом.

— Слишком назойливой быть нельзя. Эриде не нравится, когда пытаются заставить. Ты не думай, я ничего такого не пыталась, это девочки подсказали, какие тут порядки. Девочки особо красной тушью выделяли, чтобы мы вам двоим ни в чём не отказывали.

Марина определённый жест демонстрирует.

— Эр, конечно, очень-очень хорошая, но в определённых вопросах очень-очень больная. Софи до безумия влюблена, я этого чувства не испытываю, следовательно, ни мне, ни ей никого не надо.

— Они так не думают, считают — твоих трое, может четверо. И ты просто не любишь на людях чувства демонстрировать.

— Дай-ка угадаю: в моих записали Кроэн, Дину и Динни-блондинку. Под вопросом — Змеедевочка.

— Я только одну из них более-менее знаю.

— Ещё одну видела сегодня.

— Эта совсем маленькая? — спрашивает Отинг после секундного раздумья. — Если 'да' то девочки точно, маленько того.

— Не 'того', — усмехается Марина, — Коатликуэ мне ровесница. Только почему-то растёт очень плохо. Народных методов ускорения можешь не предлагать, все уже перепробованы. Медики посоветовали только жрать побольше. Пытается выполнять. При ты видела каких, результатах.

Отинг хихикает:

— Хорошо, соответствующие дела рассматривают исходя из возраста в документах, а не по фактическому состоянию. Ибо я за интерес к такой могла бы и закопать. У меня несовершеннолетняя сестра есть.

— Эр нравится сочетание детского тела и взрослых мозгов, — хмыкает Марина, — но при всех недостатках, на свои глаза она больше не полагается, документами сначала интересуется... Хотя, в любом случае, разница в возрасте меньше пяти лет.

Отинг хихикает:

— Что бы было, изъяви разноглазая желание с твоей сестрёнкой познакомиться? — резко бросает Марина.

— Предоставила бы возможность решать ей самой, тем более, — хмыкает островитянка, — у неё в области физического развития, так сказать, островная крайность.

— Много? — Марина проводит рукой от груди.

— Ага! Как бы не больше чем у меня. Хотя младше.

— Ну, ты со своих объёмов получила как бы не максимум возможного...

Отинг смеётся, чуть не бросив руль.

— Я же первой поняла, кто ты такая. Крионо, как обычно, тупила. Хотя могла бы сообразить, таких наёмниц мало кто может себе позволить...

— Эр вас сразу обеих рассмотрела, — хмыкает Марина, — с живописностью у вас всё было на высший школьный балл.

— Старались, — хмыкает островитянка, — с утра собирались не дома ночевать. Подумать не могли, что так удачно день закончится.

— Свезло, так свезло! — скалится Марина.

— Да я и не спорю. Шанс из тех, что раз в жизни бывает. Не упустили.

— С Эр упустишь, — хмыкает Марина, — у неё иногда проявляется хватка боевого пса.

— Я читала, кто такой Рэндэрд. После некоторых её действий во всё про генерала веришь!

— Притом, что в Эр нет ни капли его крови, — скалится Марина, — наследница и прародительница — удочерённая девочка. Шептались, что это его настоящая дочь была. Но мы знаем — это не так.

— Воля Дины! — веселится островитянка, демонстрируя неплохое знание истории.

Впрочем, у разноглазой есть инстинкт на игнорирование дур. Глупых вблизи неё нет, хотя большинство и не настолько хорошие, какими Эр их считает.

Но тут ещё две Еггты рядом, а дула их орудий очень сильно способствуют снижению амбиций. Тем более, надо отдать школьным девчонкам Эр должное — амбициозность у них умеренная. Впрочем, островитянки все — и эшбадовки, и подруги Оэлен, и Крионо с Отинг гораздо более яркие... Впрочем, с мыслями у всех у них пока в целом адекватно. Учитывая, что Эрида — безумна, не так уж плохо они все смотрятся. Хотя, достаточно сообразительны. Понимают, что Принцессы Империи — линейные корабли, Эрида — почти линейный крейсер, а они — с трудом дотягивают до эскортных кораблей. Перспективы прямого конфликта в состоянии просчитать. Вот и ведут себя, как Крионо и Отинг, сразу на всё согласившееся.

Островитянки — есть островитянки. Очень уж у них не южная мораль. Хотя мирренам даже в Столице пытались подражать. Но Архипелаг это почти не зацепило.

'Острова разврата', как южане говорят. Пусть и неспособного дотянуться до зрелого винограда лиса напоминают. Мол, зелено да грязно, хотя не деле спело и чисто.

На Архипелаге — сильнейшие в Империи чувства. И мощнейшие в мире корабли, что эти чувства обеспечивают. Есть ещё мощнейшие пушки, но те, в отличии от кораблей никогда не открывали огня в боевых условиях.

Южане не в силах помешать жителям Архипелага вести такой образ жизни, что всех полностью устраивает. Довольно частых гостей из других частей Империи местные нравы устраивают ещё больше. Настолько, что многие после демобилизации или выйдя в отставку остаются жить на Архипелаге. Тем более, это всячески административно поощряется.

— Страшно бы было, будь Эрида хоть немного воинственной!

— Прямой связи между этим качеством и её увлечениями нет! — Отинг показывает язык.

— За дорогой лучше следи!

— На этом участке дороги никогда не разбиваются! Словно у всех автопилот включается, тем более тут частенько с друзьями или подругами катаются. Как я с Крионо! Я ведь лучше вожу.

Марина кулак показывает. Островитянка смеётся.

— Будешь врать что моей подругой, ну как Эр была — я ведь узнаю, а руки у меня очень длинные.

— Ну, что с тобой ездила по этой дороге, можно говорить?

Марина хмыкает:

— Сначала я проверю справочник по специфическим местным выражениям. Подозреваю, что кататься по такой-то дороге имеет смысл хорошо с кем-то время под кустом провести. Притом, не обязательно на обочине этой дороги, а просто где-то на природе, благо тут полным-полно крайне притягательных мест.

Отинг смеётся:

— Такое выражение и правда, есть. Но про тебя я бы ничего такого говорить не стала.

— Почему?

— У тебя руки длинные, а я рыбка достаточно мелкая.

Смешно уже Марине:

— Зря ты избегаешь близкого общения с Эр. Она очень-очень сильно-сильно расстраивается. Ведь в этом и недоверие, и сознательную обиду видит. Только не понимает, за что именно.

— Если бы ты, притом при мне, этим самым близким общением с разноглазой не наслаждалась, я бы и разговаривать не стала. Но так как я достаточно видела, и ещё больше слышала... То я тебе просто скажу. Не твоё дело! Или могу выразиться чуть посложнее: данный вопрос находиться вне твоей компетенции.

— Не твоего ума дело?

— Именно! Думаю, мы друг друга поняли, чтобы больше не поднимать этот вопрос. Тем более, главный объект желаний разноглазой — всё равно, не я. Про твои желания я и вовсе не спрашиваю...

— Если хочешь, я не против.

Марина хмыкает:

— Наверное, считаешь, что было бы очень весело с Принцессой Империи под кустом...

— Желания и фантазии — такая вещь... Непредсказуемая.

— Я, конечно, могу на земле спать. Но всё-таки предпочитаю, чтобы под задницей было мягко...

— Разворачиваться?

— Езжай прямо! Озабоченность Эриды, оказывается, заразна. Я одна спать предпочитаю, и обсуждать это даже с Эридой не намерена.

Отинг беззаботно смеётся, видимо, либо недооценивает степень серьёзности Марины. Либо, наоборот, здраво оценивает собственные шансы и перспективы. Второй вариант всё-таки выглядит более предпочтительным. Хотя, всем тут скоро предстоит пережить нашествие охотничков и того, и другого пола за самым разным. Как обычно, на таких мероприятиях, каждый рассматривает охотником в первую очередь, себя. Хотя на деле, зачастую уже назначен дичью.

Марину ни та, ни другая роль совершенно не устраивает. Пусть многими она и в том, и в другом качестве рассматривается. Впрочем, мечты разбивать, особенно, на неё направленные, Принцесса Империи умеет прекрасно.

— Ты о своём будущем подумай — тут скоро соберётся весь цвет Архипелага, и многие из руководства Объединённого флота.

Отинг снова веселиться:

— Вот уж представить не могла, что Принцесса Империи будет меня убеждать брачный договор подписать.

— Свадьбы такого уровня очень хорошо подходят для завязывания отношений.

— Ага! А так же для различных ссор, чьи последствия потом десятилетиями сказываются.

— Логично! Только это уже от тебя самой во многом зависеть будет, союзники или враги у тебя появятся. Мир — он ведь маленький очень.

— Это уже я и сама заметила.

— Ну, вот и делай выводы. Эр или я — конечно, неплохо. Но я-то точно буду далеко от тебя, ибо я слишком сухопутная вояка, Эр будет ещё дальше, ибо не вояка вообще. Письма же не всегда приходят по назначению. Присмотрись к людям поближе, раз уж увидишь самых важных во всех Командованиях. Ну, а какими способами своего не упускать — ты как бы не лучше меня разбираешься.

— 'Этикет' не прогуливала, хотя и не думала, что мне когда-либо пригодится.