— Именно! — энергично кивает островитянка, — Заодно, ещё и сразу ясно, человек совершенно не разбирается в том, чем ты живёшь сейчас. Интерес только твоё тело представляет... Конечно, если у самой интерес к телу присутствует о таких вещах не думаешь. Но чаще бывает 'а стоит ли?' Вот тогда есть смысл в простеньких проверочках... Хотя у меня этот браслет — то самый, что у каждой есть. Отцовский подарок. Где-то ему я и обязана, что именно во Флот пошла. Привыкла с детства, что цепь якорная — всегда где-то близко... Эриде рассказала — ей понравилось.
— Эрида умеет читать татуировки. Да и любит такие истории вроде как со множеством значений...
— Я знаю, — почему-то смеётся островитянка, — она по-моему, понимает во всех условных знаках, что люди когда-либо на что либо наносили или наносят.
— Я знаю, — показывает язык Марина.
— Ты же тоже наколки читаешь.
— Для меня это — практически обязательное умение.
Островитянка стреляет глазками. Шепчет.
— Марина, а у Сордара наколка есть?
— Как у всех, линкоровская. Говорил, говорил частично свёл, чтобы новый номер наколоть, когда его командиром 'Владыки' назначили.
— Ха! Я бы тоже свела, если бы меня на такой корабль перевели. 'Двадцаток' и там — как у дикобраза иголок.
— Пока он жив, девушек в экипаже не будет. И, знаешь, я ему верю.
— Я тоже, — многозначительно кивает Отинг, — как он выполняет обещания, много чего рассказывают.
— Подозреваю, я если не всё, то большую часть знаю. Он, как ЕИВ, собирает про себя истории. Некоторые они оба сами придумывают и в оборот запускают.
— У тебя у самой есть схожая черта.
— Сказывается общность происхождения, — хмыкает Марина.
— Подозреваю, про меня теперь тоже всякое разное будут рассказывать, — вздыхает Отинг, — говорила, вроде, какой Остров маленький, — Несколько знакомых знакомых позвонили, видели нас на набережной. Ну и потом, как мы уходили, причём уже из 'Мороженного'.
— Не стоит человеческую наблюдательность недооценивать, — хмыкает Марина, — кстати, о наблюдательности этой. Мы тут довольно давно стоим, но никто не остановился, проверить всё ли в порядке.
Отинг встав, оглядывается по сторонам. Беззаботно машет рукой.
— Ну, в общем-то видно, что машина целая. Я мало машин слышала, пока тут сидели. Даже дурейшие дуры из верхних водят не настолько плохо, чтобы так далеко с дороги улететь. К тому же, на этом участке дороги запрещены остановки ведомственных машин. День рабочий, только они и ездят. Посты часто караулят нарушителей.
— Вера в человечество восстановлена, — хмыкает Марина, — да и исходя из описанных тобой широко известных поворотах, подобная предосторожность будет совсем не лишней. Да и в расширении числа придорожных знакомств командование не заинтересованно.
Отинг хихикнула.
— Твой пропуск способен здорово подпортить настроение даже при отсутствии тебя самой.
— У меня-то всё, подтверждающей статус, при себе. Включая наглую морду. У тебя в наличии только она да татуировка?
Отинг смеётся:
— Обижаешь. Девушка с Флота я или кто? На случай 'Большой тревоги' у меня всё при себе. То я не знаю, как у нас любят всякие разные бумажки.
— И жетон в сумочке? — язвительно интересуется Марина.
— Конечно! Ношение на шее не является обязательным. Даже специальное 'разъяснение' к приказу о правилах ношения было. Можешь проверить.
— Так верю! — отмахивается Марина, — Тоже Эрида сказала, какая я недоверчивая?
— Сама заметила, ещё тогда. Разноглазая только подтвердила.
— Будет спрашивать, где мы катались да чем занимались?
— Ты же говорила, знаешь Эр лучше меня.
— Ответ, как бы очевиден, — хмыкает Марина, — наврать ей ничего не хочешь? Только не говори, что не сможешь...
— Смочь-то я смогу! — усмехается островитянка, — Только враньё это продержится ровно до первого её разговора с тобой. Она, даже если не спросит прямо, по глазам обо всём догадается. И что было, и чего не было. Кстати, не надумала, — Отинг языком по губам проводит, — Ну, чтобы врать не потребовалось? Если что, я не против, только машину подальше отгоним...
— Отти! — Марина часто-часто моргает, поднеся к губам бутылку.
— Что? — островитянка нагибается поближе, вовсе бы попыталась на Марину навалиться, не будь между ними ящика с пивом.
— Пиво пей, вот что! — гаркнула Марина так, что Отинг повалилась, почему-то в обратную сторону, чуть ли не под машину. Садиться потирая затылок.
— Шуточки у тебя!
— Эрида должна была предупредить! — скалится Херктерент.
— Она и предупреждала, — корчит рожу островитянка, — что ты добрая, но временами просто страшно вредная. Она на тебя до сих пор сердита немного, что ты зимой... Ну, с ней не захотела...
— Не все предложения стоит принимать, — хмыкает Марина, — сердится на меня тоже не советую!
— Не дура, — фыркает островитянка, — понимаю, что сильно разный калибр.
— Ну, вот и чудненько! — Херктерент вскидывает бутылку, — Как говорится, будем!
Отинг ничего не остаётся, как последовать примеру.
— Что-то в этот раз очень уж хорошо идёт, — довольно ухмыляется Марина, — видимо, сказывается морской воздух, отсутствие задымлённости и лишних людей.
— Под лишними подразумевается кто-то определённый? — островитянка тоже может быть изрядно въедливой.
— Нет. Много людей — плохо, никого нет — ещё хуже. Это наверное, про людей в первую очередь и придумано, 'хорошего — понемногу'.
— Не знаю, не задумывалась об этом. С общением сложностей не испытывала. Это любят сейчас всяким детским страхам излишнее значение придавать...
— Эта весьма специфическая область знаний, наукой называть у меня язык не поворачивается, находилась и находится под сильнейшим южным влиянием. Южане вполне умеют мыслить, но ещё лучше придумывают различные заблуждения, — 'Некоторые их которых могли предотвратить моё нормальное функционирование. Почти получилось, если бы не наблюдательность Кэрдин', — Ты-то с чего этим заинтересовалась?
— Забавно было в старшей школе смотреть, как взрослые между собой грызутся, попутно пытаясь нам что-то из своих идей в мозги влить.
— Я был сказала, непригодность к профессии.
— Не-а! — весело мотает головой Отинг, — Забыли, физическое и умственное развитие совпадает далеко не всегда. Почти у всех, включая меня, учёба, особенно весной, была на одном из последних мест по значимости.
— Знакомо, — хмыкает Марина, — будь моя — сместила бы начало и окончание учебного года. Всё равно, весенние и осенние месяцы не способствуют интеллектуальной деятельности. Хотя стоп! Здесь же времена года почти не ощущаются.
— Архипелаг слишком по Уставам живёт. Во всём. Знаешь о привязки начала тёмного времени суток к команде 'отбой?'
— Эту шутка Империи Островов старше.
— Ну, так у нас календарь по сути дела Устав, смена сезонов не чувствуется по факту. Происходит по графику.
Марина хихикает:
— Люди и в Столице, где есть смена сезонов, влюбляются не весной или летом, а когда в голову взбредёт.
— Можно подумать, здесь как-то по-другому. Но у вас хоть логика в моде на привязку чувств к весне-лету присутствует.
— Это какая?
— Весной или летом на людях надето меньше, чем в иные сезоны.
— Неплохая логика, — хмыкает Марина, — тем более, весьма близкая к истине. Тут в этом смысле и проще, и сложнее — гораздо больше, притом на протяжении всего года, доступно к обозрению.
Отинг хихикает, уловив, как ей показалось, намёк Херктерент на неё, любимую.
— Ну да, ну да, хорошо ты с Крионо тогда выставку достижений устроили. Как знали, что Эрида придёт...
Отинг достаточно проницательна, к тому же успела Марину изучить, знает, у принцессы иногда начинается не вполне обоснованная подозрительность.
— Марин, хочешь верь, хочешь нет, но та встреча — случайной была. Нас никто не подсылал с вами контактов искать.
— Если бы подсылали — и с тобой, и с Крионо уже бы другие люди и в других местах разговаривали, — 'Конечно, если они обе не у Кэрдин, или вовсе ЕИВ, на жаловании. Впрочем, это у разноглазой к ним особое доверие, а никак не у меня. Хотя, Отинг из тех, кто умеет к себе располагать. Да и Крионо — слишком уж точное попадание во вкусы разноглазой. Плохо у меня получается верить в такие случайности. Слишком влияние на нас — желанная цель. Начиная от самых примитивных мотивов личного обогащения, и заканчивая всякими многоходовыми комбинациями, что так любит и Саргон, и Кэрдин. Да и Кэретта вполне в состоянии в такие игры играть. Я сама — следствие того, что она в своё время достигла всех своих целей. Неприятно фигурой на доске себя ощущать. Особенно, когда даже не знаешь, во что тобой играют. Хотя пока больше похоже, что Отинг правду говорит'.
— Мы ведь не навязывались... Просто, отказываться не стали, когда выпала возможность неплохо время провести с известными людьми.
В общем-то тогда Эр действовала весьма прямо. Подобное приглашение подразумевает совершенно определённое развитие событий. События по определённому сценарию и развивались. Эр была несказанно довольна. Да в общем-то, настолько довольной остаётся, что можно заподозрить самую неподдельную искренность и высокие чувства, никак не связанные со статусом Эр.
У Отинг можно даже заподозрить определённую обиду, что предпочли не её. Но тут уж, как говорится, языком можно не только разговаривать. Разноглазой интереснее другие методы применения, а ими Крионо владеет лучше, чем подруга детства.
— Верю! Хотя и не до конца. Доказать ты всё равно не сможешь ничего. Пока я тебе скорее доверяю, нежели нет. Но всё может изменится в первую очередь, как раз от твоих действий.
— Вот только ты сама не знаешь, от каких именно! — Отинг сверкает глазами, всё-таки, она гордая и дерзкая, как и большинство островитянок. Игрушкой в чьих-либо руках быть не хочет.
— Не знаю! — щурится Марина, — Плоховато у меня с доверчивостью. Но так больше шансов подольше прожить.
— Не пытайся меня против себя настроить. У меня память хорошая и на злое, и на доброе. Неплохо вижу, что получила и от страны, и от людей. Ты не там ищешь врагов, Марина. Скажу больше, всех девчонок Эр ты тоже зря в чём-то подозреваешь.
— Некоторые — весьма жадные личности, — безо всякого выражения хмыкает Херктерент.
— Но не более того, — решительно заявляет Отинг.
— Режим солидарности включился? Он не всегда работает правильным образом.
— Я говорила и говорю только за себя — ты не там ищешь врагов, Марина. Общие у нас есть и так, о каких-либо других я знаю только то, что мне сказала ты, или Эрида.
— Ты не враг... — Марина призадумывается, — Ты человек с непонятным для меня статусом. А я люблю всё по-полочкам раскладывать. Особенно, в собственной жизни. Признаю — получается не всегда.
— Ну, вот и задвинь меня на какую-либо полочку. Только мне не забудь сказать. Чтобы относится к тебе только по официальному статусу, или с наличием каких-то вариантов.
Банальности в стиле 'останемся друзьями' Отинг не скажет. Слишком умна, неплохо знает, у Принцессы Империи крайне специфические взгляды на отношения между людьми. Включая известные ей самой только в теории. Слишком привыкла считаться только со своим мнением. При этом всегда знала, у каждого человека есть собственные взгляды на каждый вопрос. Не всегда совпадающие с её собственными. Вот и пытается выстраивать новые варианты. Прежде всего, имея в виду отношение разноглазой к некоторым людям. И пытаясь сделать так, чтобы на Отинг, и в особенности, на Крионо не смотреть разноцветными глазами. Получается... Сомнительно, во всяком случае, самой Марине не больно-то нравится результат. Ибо постоянно нечто видится именно таким, чтобы быть обратным от мнения Эр. Без разницы, на сколько подобные оценки оправданы.
Причём, дело ни в Крионо, ни в Отинг, даже не в Эриде, а именно, в самой Марине.
Плоховато у неё с умением полутона различать в отношениях между людьми. В той же Отинг нет ничего такого уж ярковыраженного. Зато очень много граней, переливающихся самыми разными цветами. Кроме, разве что оттенков серого.
— Полочка ' военные союзники' устроит? — Марина определённое решение наконец, приняла.
— Вполне! — кивает Отинг, — По крайней мере ясно, что нам друг от друга нужно. Ты не из тех, кто в спину бьёт, я — тоже. По крайней мере, всё становится ясней. Тебе не придётся жалеть о принятом решении, я обещаю тебе, Марина. У меня слова не расходятся с делом.
— Меньше пафоса, — устало машет рукой Херктерент, — я это качество даже в исполнении разноглазой плоховато воспринимаю. Но твой, очевидно, несёт весьма большую примесь искренности. Одно плохо — я не уверена и исправности и точности собственных приборов, эту искренность измеряющую.
— Решение, приемлемое для обеих высоких договаривающихся сторон, — в голосе звучит оттенок иронии. Как и Марина, Отинг не больно-то высокого роста.
Глава 89
Действующего адмирала в не боевой обстановке в военное время Марина уже видела, теперь не помешает продолжить изучение матроса из боевого состава. Хотя надо быть достаточно наблюдательным, чтобы сразу определить, кто Отинг такая, татуировка с личным номером и группой крови не то, чтобы в глаза бросается.
Видимо, солнце способствует не самым умным мыслям.
— Отинг, понятно, что ты тогда, на Набережной узнала меня. И, как говорится, слушали Эр, а видели меня... Чтобы было, будь с разноглазой вместо меня кто-либо из её девочек. Та же Марина? Согласились бы? У Эр внешность не столь характерная, а по фото да картинам её и вовсе не узнать.
Отинг беззаботно усмехается:
— По картинам не узнать, тут ты права. Не узнаешь. Но чего не отнять — видно, что она верхняя из верхних, к тому же, совершенно безобидная. Видно, такой в голову ничего сильно неприятного не придёт.
— Были те, кому приходило?
— Так уж явно? — ненадолго призадумывается. — Пожалуй, только один раз. Сама знаешь, Статуи имеют неформальное деление. Где просто приключений ищут, а где договариваются на возмездной основе.
— А в сторону от Статуй — просто работают, притом, не только девушки, — хмыкает Марина.
— Ну вот, сама всё знаешь, а денег хватает не всегда... Ещё в школе. Решили прогуляться. Очень уж один школьницами интересовался. Хотя сам школьником уже не был. Кто к нему ездили — не всегда были довольны. Хотя расплачивался он хорошо. Но с какими-то оскорблениями. Мог просто на пол кинуть. Мог и дать так, чтобы из каких-то грязных мест пришлось бы доставать... Почти договорились. Но не понравилось, что мальчиков должно быть по три на одну. Сразу. Как-то здравомыслие переселило тягу к приключениям. Да и растяжимость человеческого тела — конечная величина. Кстати, они почти сразу нашли подружек, кто согласились. Притом мы их знали. Потом спросили. Тоже в общем-то не понравилось. До травм в не самых приятных местах дошло. Но травмы — всё-таки не болезни...
— Как там звать этих любителей школьниц?
— На них никто не жаловался. Самой надо думать, куда и с кем собираешься идти, и что с тобой там могут сделать. Одно дело — это очень-очень добрая Эр. Ну, а другое...
