— Не хочу ни о чём серьёзном, — с напускной обидой дуется Софи, — ты права, как обычно, но в мире розовых мечтаний Эр мне бы не понравилось. Хотя бы потому, что там главная роль принадлежит кому-то одной, а все остальные просто выполняют её прихоти. Она говорила, что ко всем одинаково относится. Кончилось всё ожидаемо — она к одной привязалась больше, чем ко всем прочим. Может даже и влюбилась по-настоящему. Уличные знакомства препятствием к развитию чувств не являются. То, во что Эр играет, не подразумевает равных отношений. Есть она, есть окружение, во многом зависимое от неё. Это не новое, это, наоборот, как мир древнее. Лучшее материальное положение обеспечивает тебе доступ к большему количеству тел. В теории, я бы так же смогла. Но я уверена, по-настоящему только к одному человеку можно привязаться. У меня — это ты, любимая. Кто-то ещё рядом не представляется даже в виде приключения на одну ночь. Фантазии, не спорю, были, но не всё, о чём грезится, следует реализовывать...
— Твоё право, и твой выбор, но мне не хотелось бы смерти разноглазой. Всё-таки, она излишне эмоциональна. Если пружину сжать свыше меры, она лопнет. Эр и сама себя накручивает, и внешние факторы действуют. То есть, ты и я. Надеюсь, в реальной Крионо она нашла замену созданному из тебя образу, но моя уверенность даже до пятидесяти процентов не дотягивает, если честно.
Софи откидывается на кресле, закинув ногу на ногу и переплетя руки:
— Знаешь ли, я достаточно жестока. Пока у нас тут в целом законы мирного времени действуют, для меня в приоритете сохранение собственной жизни. Ради тебя или Марины этой драгоценностью я в состоянии рискнуть. Но ради кого-то другого — и не подумаю. Эта ценность, как и у всех, ровно одна. Эр сама в своих фантазиях и отношении к людям запуталась. Я в этом участвовала только фактом своего существования. Сочинила себе сказку — сама разбирайся. Я помогать выпутываться не собираюсь. Я ещё далеко не всё сделала, что собиралась. Она, межу прочим, тоже. Я знаю про некоторые её планы. Самый масштабный — ещё одну статую на том берегу океана водрузить.
— Интересно, кого? Вроде бы все Достойнейшие уже там.
— Ещё один собирательный образ не дошедшего воина. Только на этот раз, женщины. В теории, это даже возможно. Она набросок показывала — смотрится этот силуэт вместе со всеми, словно изначально там была. Но это дело на несколько лет. И официально вопрос пока не поднимался. И я даже знаю почему — отец может увидеть в этом памятник честолюбию соправителя. Любовь к дочери — это любовь к дочери, но Соправитель политик очень серьёзный. И отца он моложе. Это Эр у него такая вот. Сам-то он тот ещё хищник, чего никогда и не скрывал. Вот только увлечённость чем или кем-либо разноглазая сама себе придумывает. Переключаться у неё всегда плохо выходило. Но я помогать не собираюсь. Достаточно, что ей Маришка какое-то время уделяет. С наблюдательностью у неё всё хорошо. К выводам пришла примерно к таким же, как и я. Вот пусть и пытается вправить разноглазой мозги. Может, что-то и получится. Тем более, у неё ещё Кошмар есть, в ещё большей степени безмозглая, чем Эрида.
— Умеешь ты, оказывается, жестокой быть...
— Никогда этого и не скрывала. Сжечь саму себя ради других, истратить все чувства, зачастую ещё и средства на кого-то в ущерб себе — по мне крайне сомнительное достижение. То ещё 'развлечение' — жить ради других. Часто с патологией граничит. Тем более, люди в большинстве своём — крайне неблагодарные скоты, воспринимающие сделанное тобой как должное. Не понимающие, и зачастую даже не желающие понимать, каких сил стоит тебе сделать то или иное. Как хотите, а мне — по другой дороге.
— Кажется, то, что ты сказала называется разумный эгоизм, — невесело усмехается Хейс.
— Ну, что поделать. Полноценно на равных взаимодействовать можно с очень немногими.
Хейс крайне многообещающе щурится. Впрочем, взгляды и жесты друг друга они уже давно прекрасно понимают.
— Ну так расплачивайся и пойдём... Повзаимодействуем... Только до Резиденции далековато...
Софи довольно потирает ладошки.
— Давай! Новые ощущения такие занятные. Мы ведь всегда только у меня или у тебя... А теперь где-то ещё...
— Стоп! Была же ещё 'Золотая Звезда', — начинает было Хейс, и тут же, махнув рукой смеётся сама, — Ах да, совсем забыла, она же тоже твоя!
Софи только дурашливо хихикает в ответ. В папку из кожи морской змеи принцесса кладёт купюру крупного номинала. Как моментально Хейс подсчитала, даже с учётом береговых наценок, съели и выпили они ровно на сорок три процента от оставленной суммы. Кажется, некоторые черты присущи всем лицам близких статусов.
Глава 92
На награждение чуть не опоздали. Действительно, новое место добавляет новизны ощущениям. Хорошо, Софи распорядилась сразу, как сняли номер, привезти всё, в чём завтра идти собирались. В противном случае и в Резиденцию, и на церемонию не успели бы точно. А так даже времени немного ещё осталось.
Здания Штаба Объединённого Флота огромны и помпезны. Строились в то время, когда всерьёз рассматривался вопрос о переносе Столицы на Архипелаг. Моряки решили — приказ отдан, и стали обустраиваться капитально. Комплекс получился Столичного уровня. Но сейчас он не функционирует. С началом боевых действий адмиралы логично решили, управлять действиями огромного флота, находясь за тысячи миль от передовых баз совершенно невозможно. Перебрались из кабинетов на крейсера управления и иные штабные корабли и отбыли с Архипелага. Из всех служб флота в зданиях сейчас функционирует только мобилизационный и архивные отделы плюс типография. Главное здание оживает только на церемониях награждений, когда собирается по-настоящему много народу. Сегодня как раз одна из таких церемоний предстоит.
Официальная часть всегда протекает по одному сценарию. И Софи, и Хейс уже доводилось присутствовать. Приём, пусть и без хозяина, только от его лица представляет значительно больший интерес. Впрочем, было ещё неизбежное зло подобных мероприятий с точки зрения Софи — фотографирование. Как всеобщее, так и маленькими группами вместе с наиболее отличившимися. Положительных моментов ровно два — Хейс рядом, и Сордар составил компанию сестре. Впрочем, адмиралу достаточно быстро что-то понадобилось где-то в другом месте. Софи одновременно и грустно, что он ушёл, и испытывает определённое облегчение. Всё-таки некоторые традиции моряков не самым лучшим образом сказываются на здоровье. Одна из из них — обмывание наград весьма большим количеством спиртного. Островитянка недавно ещё скромничала. Орден Хейс куда выше достоинством и такую награду вполне могут положить в кубок приличного объёма, наполнить спиртным... Награждённый должен выпить залпом. На ногах после в состоянии оставались далеко не все. Сордар устойчивость к спиртному привык мерить по себе. Пусть он с Хейс почти одного роста, но живого веса в виде мощнейшей мускулатуры в нём гораздо больше. В облике Хейс какие-либо мужские черты отсутствуют полностью. Опять же, за исключением роста. Впрочем, с адмирала станется заявиться к сестрёнке попозже. Всё-таки, к награде Хейс именно он представил, значит и отметить надлежит как полагается. Впрочем, это будет не сегодня — уже хорошо.
— Отинг здесь, — замечает Хейс, — она-то как на церемонии оказалась?
— Имеет полное право,— усмехается Софи, — стандартная практика, на приёмы собирают всех, награждённых в последнее время. Даже без церемонии присутствовать могут на торжественном награждении.
— Тогда и Эр здесь, скорее всего, без неё Отинг бы скорее всего, награду получила бы в другое время.
Софи настороженно озирается по сторонам, но вокруг преобладают люди в форме. Принцесса щёлкает пальцами.
— Надо было внимательнее на машины у входа смотреть. МИДвовские очень заметны.
— Я таких не запомнила, — пожимает плечами Хейс.
— Это не значит, что их нет, — отмахивается Софи, — мы не через главный вход зашли, а основная стоянка именно там... — взгляд принцессы застывает словно прикованный к одной точке.
— Всё в порядке? — настораживается Хейс. — У тебя даже лицо изменилось.
— Не думала, что настолько заметно, — кисло усмехается принцесса. — Помнится, ты мечтала в школе примерить фуражку начальника Генштаба... Ну, так можешь пойти и попросить примерить нынешнюю обладательницу. Марина здесь.
Хейс смотрит в ту же сторону, что и Софи.
— Не вижу.
— Ты не забыла, тулья этого предмета задрана повыше, чем Маришкино самомнение — вон там она торчит.
— Теперь вижу, мне казалось она серьёзнее относится к ношению формы. Гражданский костюм во флотском стиле и эта фуражка. Отдаёт карикатурой.
— Ошибаешься. Маришка — сама серьёзность. Уверена, тут многие не забыли молодость, далеко не у всех аналогичная фуражка или иной отличительный знак начальника Генштаба были. Тут крайне удачно два статуса наложились один на один. Мальчишинство с возрастом не связано. Уверена — не будь Сордар братом Марины — первым бы попросил фуражку померить. Ну точно!
Фуражка Марины уже красуется на контр-адмирале, примерно возраста Сордара. Он пытается принять пафосную позу памятника. Марина искренне веселиться.
— Её знакомый?
Софи приглядывается.
— Я его не знаю. Да и он — авианосник, а они не особенно ладят с линейными. Впрочем, как мальчишки частенько ведут себя и те, и эти.
К ним подходит Отинг. Адмирал кивает ей, словно давней знакомой.
— Похоже, они уже виделись сегодня, — замечает Софи, — Отинг со снабженца, вполне могла быть с ним в одной эскадре.
— Интересно, Отинг только ради приёма сюда пришла?
— Что-то мне кажется, они обе здесь примерно за тем же, что и мы. Во всех смыслах слова.
— Ты думаешь, они теперь... Как и мы?
— Полностью не уверена, но точно знаю, из своего цветника Эр отпустит к Марине кого угодно, даже Крионо. Хотя Эр и постоянство — крайне плохо сочетаемые понятия.
— Ты словно злишься, говорила же — тебе нет дела, что у двоих по взаимному согласию под одним одеялом происходит.
— Знаешь ли, наличие или отсутствие любовницы у моей сестры у меня вызывает определённый интерес.
— Может, ты её неправильно называешь, а она теперь Возлюбленная Принцессы Империи. Лучшего статуса, по твоим словам, нет и быть не может.
Софи морщит носик.
— Может, ты и права. Хотя я ни в чём не уверена.
— Подойди и прямо спроси.
— Чтобы Маришка, без разницы, какие у неё на самом деле отношения, надо мной посмеялась? Зачем мне это надо?
— Как думаешь, она нас на самом деле ещё не заметила, или делает вид?
— Чтобы она — да не заметила, — Софи качает головой, — быть такого не может! Желанием общаться не горит, и всё тут. Рассчитывала блистать единолично, а теперь приходится делиться со мной.
— Эффектной у неё быть, определённо, получилось, — замечает Хейс.
— Глупые занятия не представляют сложностей, — фыркает Софи, — понаблюдаем за ними?
— Любопытство иногда — это просто свинство!
— Мы на государственной церемонии, вообще-то, находимся! — усмехается принцесса.
— Причём, частично ещё и в мою честь устроенную, — подхватывает весёлый настрой любимой Хейс, — вспоминается вывод, что можно сделать из некоторых высказываний Марины 'все мы немного свиньи'.
— Она куда прямее выражается, — хмыкает Софи, — не немного, а целиком и полностью, притом поголовно все. Единственное отличие — почти поголовно все умеем на двух ногах ходить.
— Марина не меняется, — не слишком весело Хейс усмехается, — интересно Эриду она тоже свинюшкой называет?
— Исходя из того, что это животное имеет способность испытывать удовольствие от сношения на протяжении нескольких часов, а в биологии сестрёнка разбирается, то вполне может быть. Эрида точно знает про все её человеконенавистнические высказывания.
— По-моему, это сознательное подражание Дине II, как ты говорила, этим она всю жизнь занимается. И не то, чтобы безуспешно.
— Вот только вряд ли она конечности людям будет восстанавливать. От неё только обратного можно ждать. Даже с использованием бензопилы.
— Ты преувеличиваешь степень её кровожадности.
— Скорее, преуменьшаю, — фыркает Софи.
— Хочется быть старшей, а получается, словно одна из близняшек, — усмехается Хейс.
— Понятно, куда Сордар так быстро от нас испарился, — усмехается принцесса, — с этой зелёноглазой личностью спешил пообщаться. По-моему, она единственная из ныне живущих женщин, в ком он видит полноценного человека.
— По-моему, ты излишне критично к нему настроена.
— Ты мирренский не забыла? Там 'человек' и 'мужчина' одно и тоже слово. У нас хотя бы разные, Сордар себя считает говорящим по-грэдски мирреном. С очень многим установками, принятыми при Южном дворе. Он сам в гораздо большей степени южанин, чем это может показаться на первый взгляд. У него даже внешность — почти на все сто как у Тима I. Он это ещё и подчёркивает.
— Ты сама упоминала присущее ему мальчишество. Так вот, именно его мирренство — оно и есть, можно сказать в химически чистом виде. Как дядька обожал ходить в офицерской форме и с кортиком, хотя на деле действующим офицером он не был ни дня. Лейтенанта ему присвоили при демобилизации, чтобы пенсия была выше. Впрочем, участникам того сражения и так полагалось много наградных выплат.
Наблюдение за Мариной и Отинг приносит некоторое разочарование. Никаких признаков, позволяющих предположить иные отношения, чем дружеские. Даже за руки не взялись ни разу. Даже Эорен на людях позволяет себе с мирренкой гораздо больше, о разноглазой и близко дружащих эшбадовках и говорить не приходится. Правда, Софи не видела, как они друг с другом ведут за территорией Резиденции. Фактор стен тоже играет определённую роль, способствуя более откровенному поведению.
Впрочем, здесь Марина и Отинг вполне возможно, держат дистанцию потому, что среди собравшихся соотношение полов имеет явный перекос в сторону мужчин. Хотя приём формально считается не церемониальным, а развлекательным мероприятием, но не надо забывать — где много отдыхающих моряков, там неизбежно большое количество спиртного.
Серьёзных эксцессов на приёмах не случалось, но ссоры вполне бывали. Не только ведь линейные и авианосные эскадры друг друга недолюбливают. Хватает и других, не столь очевидных для посторонних, трений.
Впрочем, отсутствие Сордара поблизости от сестёр — верный признак: сегодня обойдётся без конфликтов. Впрочем, Марину тоже не стоит недооценивать. Пусть она и уважает людей в форме, но непредсказуемостью Младшая тоже славиться. Вполне может выкинуть что-нибудь, лишь бы позлить Софи. Это она пока старательно делает вид, будто сестры не замечает. Вполне возможно, какую-нибудь пакость замышляет.
Хотя, может это Отинг напьётся до такой степени, что будет голой на столе плясать, или в естественном виде в фонтане плескаться. Впрочем, у Маришки тоже безумия хватит и для того, и для другого.
Софи некстати вспоминается, что именно она и Хейс вместе вытворяли. Другое дело, что это за закрытыми дверями происходило. Но теперь Софи точно знает: запас безумств и у неё, и у Любимой весьма велик. Впрочем, Хейс ещё в школе от пистолета прикуривала.
