— Ещё бы ты... Этим стала какие-то обещания давать, — злобненько хихикает Ринн, — рожами тюленьими не вышли!
— Дюгонь к другому отряду животных относится.
— Ну, слоновьими... Помню кой-что по биологии... Ну, ты меня в общем, поняла.
Ринн поднимается. На ногах практически прямо стоит.
— Сейчас пойду...
— Ты обещала ни с кем не ссорится. Напоминаю, ты у меня дома находишься.
— Да я не им, морды да жир вытапливать бить иду. Я за добавкой. Бутылки на гусеничном ходу пока не изобрели... Тебе что принести?
Чтобы несколько раз потом не вставать, возвращается с подносом, полным бутылками и закусками. Умудрилась принести, не уронив, и нормально рядом с Мариной поставила. Профессиональную координацию движений не пропьёшь!
Глядя в дно стаканчика, сообщает.
— В сезон пойду на забой дельфинов, когда их к берегу пригонят. Одного помечу Дюгонь назову, и заберу. Язык сожру, голову домой принесу. С целой туши чучело бы заказала, да место у нас мало! Жаль, Дюгони хотя и прибрежные, и на мелководье живут, на берег совсем не выходят. Лодки, чтобы за ними в море идти, у нас нет. А то бы, забила. Как пишут, и Восточном Приморье, и в Западном есть пресноводная дюгоневская родня. Живёт во всяких протоках. Вот их наверное, гораздо легче бить...
— Один вид к добыче запрещён, — зевает Марина.
— Чём он такой ценный? Или просто вкусный и почти выбит, а теперь восстановления поголовья ждут?
— Насчёт вкусовых качеств не знаю, но вроде, съедобный. Пользу определённую приносит — жрёт много водорослей и другой растительности, помогая поддерживать мелкие реки в судоходном состоянии.
— Я как узнала, что тут мы можем заказать всё, что захотим, заказала мясо дюгоня, — Ринн скалится, — и съела. Чуть ли не обожралась.
— Трогательная 'дружба' девушек, — саркастически усмехается Херктерент, — такое, я смотрю, всё знакомое и родное. Словно в Окрестностях Столицы сижу, а не за многие тысяч километров от неё. С чего хоть так взъелись друг на друга? Одна другую отвергла? Подругу увели? Или друга?
— Почему она лучшая, а я так не могу? — вопросом на вопрос отвечает Ринн, приведя Марину в замешательство. Хотя, если память поднапрячь, можно вспомнить, как Эрида нечто подобное про Соньку говаривала. При всех своих недостатках, разноглазая на самом деле абсолютно беззлобный человек. Плакать от настоящей или выдуманной обиды будет. Жаловаться или мстить — никогда. Ещё и отговаривать будет, если кто-то с зелёными глазами ради мести за Эр соберётся своих гвардейцев поднимать. Некоторые в школе живы только потому, что Эрида такая добрая, а Марина к ней прислушивается. Хотя бы иногда.
Кажется, спиртное в организме того и гляди вышибет слёзы из глаз Ринн.
— Как всё знакомо! — качает головой Марина. — У творческих людей, пусть и в совершенно разных сферах, есть нечто общее. Злейший враг — всего лишь соперник в чём-то преуспевший больше тебя. Слушай, ты маслом лестницы не поливала и верёвок поперёк коридора не натягивала, где Дюгонь часто ходит? Свалилась бы, сломала себе что-нибудь, когда бы срослось — не смогла бы лучше тебя быть, если бы вообще смогла этим заниматься.
— Совесть не пропила ещё! — Ринн энергично опустошает стаканчик, сама при этом выглядит совершенно трезвой.
— А она тебе такого не устраивала? — интересуется Марина. Как там древние считали? Совершенное тело подразумевает совершенный ум. Но времена значительно испортились. Впрочем, Марина считает, что улучшились. Но прямой связи тела и ума не было ни тогда, ни сейчас.
Ринн ничего не говорит. Только глазами сверкает.
— Как бы очевиден ответ, — констатирует Херктерент.
— Встречу я её как-нибудь, где потемнее, — шипит Ринн, — да сама без затей руки-ноги ей переломаю!
— Мило! — хмыкает Марина. — Ты Эриде своими внезапно проснувшимися охотничьими инстинктами первобытного человека случайно не хвасталась?
— Нет. Думаешь, я не знаю, как она всё мягкое да пушистое любит?
— При этом, видела бы какие меха зимой носит. Некоторые, как раз из меха детёнышей сделаны.
— Я примерно так про неё и подумала, — усмехается Ринн, переживать о зверюшках, — и носить меха — в точности её стиль. Шарфы-удавы для вечерних платьев она многим подарила. В том числе, и мне. Рисунки и снимки есть где некоторые только в этом шарфе. Бедные зверики!
— Не переживай особо, — хмыкает Марина. — Там промысловых зверей меха нет почти. Этих разводят. Ни для чего другого они не годятся.
— Мне скотины не жаль, — пожимает плечами Ринн, — она нужна только для удовлетворения наших потребностей. Никакой красоты я в комках меха не нахожу. Живу на потухшем вулкане, какой в, как говорят, самое приятное для жизни место в Империи превратили люди. Хотя бы тем, что истребили малярийных комаров. Без этого здесь бы ничего не построили, включая дом, где я живу. И сделали всё это не благодаря природе, а вопреки ей. Слепая стихия однажды изгнала людей отсюда. Но мы — скоты упорные. Вернулись снова. Теперь уже навсегда. Думаю, скоро что-нибудь придумают, чтобы таких как Коралл больше никогда не было. Заткнём вулканы, там, где они нам мешают. Новые откроем, если вдруг понадобятся. Вроде, в лаве много всяких ценных веществ. Так что, я допускаю такую возможность. Да и столица южан есть, вместо которой действующий вулкан совсем не помешает. Может, и думают умники наши, как такое устроить...
— Может и думают... — соглашается Марина, прекрасно знающая, что о чём-то подобном думают и на Юге. И даже делают. Не слишком успешно, но Марину с Софи планирующей бомбой не так давно чуть не убило. Будь бомба потяжелее — бетон мог бы и не выдержать. И плевать бы тогда было, что налёт был ответным за грэдский удар, в результате которого один из символов империи, собор, где столетиями короновались императоры, считая нынешнего, ныне лежит в руинах, а множество бесценных реликвий, помнивших ещё Империю Островов, погибло.
— Чем скорее такое будет — тем лучше будет для всех для нас. И в какой-то степени, — Ринн хищно и неприятно скалится, — даже для них.
— Ринн, а ты не думала, что не только мы сможем научиться зажигать рукотворные звёзды, испепеляющие города? — Херктерент крайне невесело. Слишком хорошо знает силы сторон. Островитянка излишне жизнерадостна.
— Зачем мне об этом думать? Я всё равно не умею этих звёзд зажигать. Но я другое делать могу. И судя по тому, как орал и выл от восторга личный состав частей, пред которыми выступали, мы тоже немаловажные дело делаем.
— Тут не поспоришь, — хмыкает сестра адмирала, весьма хвалившего выступления эшбадовок.
Глава 103
— Весело вы тут отдыхаете! — замечает Марина, кивнув в сторону направившихся в лабиринт ещё двух парочек. Тёзка и Орени пока здесь, но и вечер скоро. Хотя судя по всему тут смены дня и ночи не замечают, благо освещение включается и выключается автоматически. Звезда и Онит, видимо, наобщались сегодня достаточно. Сидят, тихонько переговариваются. Ни до кого и ни до чего вокруг им дела нет. Только они двое. Отинг на берег выбралась. Устроилась в кресле, кажется, дремлет. Впрочем, Херктерент уже заметила — в выносливости островитянка ей уступает, хотя это она, а не Марина короба со снарядами раньше таскала. Только мелкие неугомонны по-прежнему.
— Живём один раз! — философски констатирует Ринн, опустошая очередной стаканчик. Пьёт, как воду, голова болеть будет завтра. Впрочем, тут есть специалисты — мёртвого на ноги поднимут.
Марина окидывает бассейн взглядом. Бросает Ринн:
— Все хоть здесь? Никто не утонул?
Та смотрит несколько дольше Марины. Усмехается.
— Утонувшая островитянка... Не надо так больше шутить. Все-все на месте. Дочь Архипелага только в шторм может погибнуть. И то, скорее о скалы разобьёт. Ну, и при попытке самоубийства, но мы таких не держим.
— Тебе виднее...
— Могу перекличку устроить. Тем более им это будет вроде мелкого развлечения.
— Ты несёшь ответственность в большей степени, нежели я. Не доверять тебе у меня нет оснований.
Марина и сама согласна — чтобы островитянка в бассейне захлебнулась — большую глупость на Архипелаге придумать сложно.
— Я сильно сомневаюсь, что вы все такие уж противницы отношений с мальчиками, как пред разноглазой рисуетесь.
Ринн даже не удивилась.
— Тебе на Архипелаге врать бесполезно в силу целой кучи причин. Да, у многих есть близкие друзья за территорией Резиденции. Некоторые бегают к ним пообщаться. Эрида знает, но делает вид, будто ничего не замечает. Ей все за это так благодарны, что она не потребовала отношения разрывать. А то есть некоторые, — Ринн гримаску корчит, — 'Хочешь общаться со мной — порви с этой'. 'Этой' однажды оказалась я... Но вот те четверо, мальчиками не интересуются, — Ринн кивает в сторону Лабиринта, — похоже, точно только друг с другом. Эриды до мозга костей. Я — ещё не определилась, равно как и Онит, тёзка твоя и твоя же Звезда. Лично я сравнивала, с кем лучше, с мальчиком или с девочкой. Орэни — до утра подождём, посмотрим, какая прибежит, счастливая или заплаканная. Хотя, на тёзку твою никто не жаловался.
— Ну и каковы результаты сравнительных испытаний?
Ринн пожимает плечами:
— Сказала же, не определилась ещё. Во всяком случае, с тем, с кем пробовала отношения возобновлять точно не буду. Мы не в выдуманном мире живём, а я жадин не люблю. Предпочитаю, чтобы на мне не экономили. Как источник различных материальных благ, девочка предпочтительнее.
Марина качает головой.
— Ага! Особенно одна строго определённая.
Ринн хмыкает:
— И это тоже, но полученные блага и на меня накладывают определённые обязанности. Всё-таки Эр немало сделала для улучшения нашего материального положения. При минимальных усилиях с нашей стороны. Такое людям не забывают. Да и то, что она просто хорошая тоже роль играют.
— Ну, а вообще как здесь смотрят на такие отношения?
— В принципе, никак. Считается, что в молодости положено с ума сходить, а молодых мужчин сейчас маловато. Живая замена всё-таки лучше резиновой да струи душа. Человеку статуса Эр положено содержать близких подруг или друзей. Эр не делает ничего неожиданного. Тем более, есть распространённое мнение, что среди статусных такие как Эр чуть ли не поголовно. Пока то, что вижу это полностью подтверждает. Даже ты не удержалась. Хотя, помнится, тебя и в прошлом году прорывало. Я вот думаю, не хочет ли тёзка у тебя ревность вызвать, так откровенно таща в постель Орени?
Марина зевает:
— Даже если хочет, то не вызовет. Я в этом уверена. Марина может веселится с кем ей нравится. Мне абсолютно наплевать. Она помнится, меня к Кроэн ревновала...
Ринн уточняет, еле сдерживая смех:
— Это к сестре своей? К этой очкастой замухрышке?
— Представь себе. Марина-то тут была, а Кроэн на соседнем этаже жила.
— Мне казалась твоя тёзка более нормальная... Саму тебя подозревать в интересе к детям.
— Дети имеют свойство расти. Островные — особенно быстро. То-то ты мне проверку с Оэрин устроила.
— Я знала, что она по нашим представлениям почти взрослая, на днях хотела сказать, — не стала отрицать Ринн, — что ей теперь всё можно. Но ты это лучше сделала.
— Изменений с Кроэн не заметила?
— Она в обтягивающем ходить не любит. А в её балахонах что там с фигурой не очень видно.
— Больше ничего не заметила?
Ринн плечами пожимает:
— Она очки стала значительно реже носить. Раньше без них — никуда. А сейчас... Я даже читающей её без очков видела. Помню, Марина говорила, если не поступит, её в Столицу везти собирались, чтобы глазами заняться. Я через её очки как-то раз глянула... Это же ужас что такое! Хорошие в столице клиники, раз Кро от очков избавили.
— Это не клиники, вернее не только они. Там ей кое-что подправили, да очки правильные подобрали. За счёт школы сделано, а она себе вбила в голову, что за Императорский и персонально, Еггтовский. Хотя умная, а так тупит. Что она без очков ходит, это опять разноглазая, подарила ей линзы, что в том мире делают. Специально для таких глаз, как у неё.
— Заплатила за позирование, — хмыкает Ринн, — меня тоже спрашивала, может мне что-то определённое нужно. Но лучше 'ведьм' люди ещё ничего не придумали.
— Кроэн ничего не просила, и денег не взяла, считала — после того, что для неё сделали это такая мелочь... Эрида уже сама разнюхала, что именно Кроэн надо. Причём, сама Эр видит прекрасно. Сама линзы носит только для красоты.
— Видела её с золотыми глазами. Даже, думала что показалось... Это оно?
— Да. У неё такого много. Но медицинские она специально искала.
— Несложно с её-то деньгами.
— Не каждая будет что-то для других делать, уже получив желаемое.
— Вот тут ты права, — задумчиво кивает Ринн, — в теории, никого не имея в виду, нужно бы мне было что-то — конечно бы заплатила. Но досталось бы просто так — ничего бы больше делать не стала.
— Я, скорее всего, точно так же поступила. Эрида предпочла подарить нужную редкость. Тоже ничего не попросив взамен.
— Не сразу узнала Кроэн без очков, — замечает Ринн. — Как говорится, сделать всех счастливыми даже у Эриды не хватит денег, но в список отобранных попала я, чем очень довольна.
— Цинично, но по сути, верно, — хмыкает Марина.
— Тем более, с появлением Крионо и так не сильно большие усилия, что приходилось затрачивать вообще до нулевой отметки упали. Для позирования иногда зовёт. Но Эр — это Эр, намёками не разговаривает, что говорит, то и делает. Некоторые переживают, что ценного с Эр теперь можно получить куда меньше, чем раньше... Я не знала, что некоторые настолько жадненькие, — Ринн довольно злобно усмехается, — когда отсюда уедем, в отличии от Дюгоня им повнимательнее надо будет под ноги смотреть. Полы бывают весьма скользкими...
— Твоё дело, за наглость, конечно стоит учить, но ты учти, что Эр не понравится, если кто-то, пусть и косвенно, из-за неё пострадал. Да и упомянутые тобой личности напридумывали себе лишнего. Возможность что-то у Эр попросить никак не связана с взаимодействиями определённого рода. В любой момент можно прийти к Эр и попросить нужное. Это относится абсолютно ко всем, кого пригласила она. Мне она сказала, к моим девочкам это тоже относится, ибо она считает, что я на её фоне немножко жадноватая и недогадливая. А этим девочкам ценности нужнее, чем вам. Могут хоть полный список написать, что им от Эр нужно. Всё будет. Что я тебе говорю — это позиция Эриды. Сама некоторым скажу. Ты тоже можешь говорить, прямо на Эр ссылаясь. Но думай, кому. Мне тут тоже поведение некоторых личностей не нравится. Правда, пока они ещё держатся в рамках допустимого, в противном случае, примитивно указала бы на дверь, если бы не было более серьёзных последствий. Я ведь не только Дочь Императора, но и родственница Кэрдин, причём по степени родственных чувств гораздо более близкая, чем по крови.
Ринн смотрит весьма хитро.
— Ты вот меня про предпочтения спрашивала. Но я ведь помню, это ты в прошлом году с мальчиком была. Так сильно саму тебя обидел, что на других пропало желание смотреть? Или что-то другое?
