— Ничуть, но и узнавать о чём-то подобном как-то совершенно не хочется.
— Самой уникальной хочется побыть подольше?
— Ну да, и это тоже! — с вызовом выставляет ожерелье вперёд Рэда.
Марина ловко щёлкает её по носу, как маленького ребёнка.
— Не зазнавайся.
Хорт трёт нос.
— Знаешь, когда они ко мне пришли, разговаривали почти на повышенных тонах. Зато как только прочли... Ты бы видела, как у них интонации изменились! — Рэда даже глаза мечтательно прикрывает. — Поняли, что богатый покровитель у меня есть на самом деле. А им подобного не видать. При всех их вывертах.
— Прекрасно всё представляю! — скалится Марина во все тридцать два. — Ты бы видела, как многие летом на песочке поскучнели, когда поняли — я дружу со Смертью. Это куда сильнее, чем с принцессой дружить. Она там в своей среде полноправная Императрица. Правда, они бойцы, быстро поняли, что я сама по себе очень сильная. Но и Чёрная очень способствовала созданию нужного настроения.
Рэда хихикает.
— Наверное, действительно было очень похоже. Ты же со стороны только цветом глаз так уж резко и выделяешься.
— Быстро ты это умение освоила, походя чьи-то недостатки зацеплять.
— Я не хотела, — кажется, даже смутилась.
— А, плевать! Все так говорят! — энергично машет рукой Марина.
Рэда чему-то хмурится. Понятно, вопрос задать не решается. Даже ясно, в общем-то, какая тема будет затронута.
— Марина, а можешь сказать, ты это сделала, действительно, просто так, или был всё-таки какой-то подтекст?
— Ты же не тупая, а так тупишь! — Херктерент вспыхивает. — Устала уже повторять! Не было никаких подтекстов, была моя не слишком умная шутка, зашедшая слишком далеко. Но что ты там себе навоображала, виновата исключительно ты сама, а уж никак не я.
— Жаль, всё оказалось не по-настоящему... Хотелось, чтобы это было не игрой, а какими-то чувствами, без расчёта на плату...
— Чувствами именно от меня, или от кого-то вообще?
— От кого-то... Я совсем сначала не подумала, что это можешь быть ты... Теперь не знаю... Даже, где-то, жалею.
— Тебя, что, разноглазая покусала? Заразилась от неё? Хочешь подобного в будущем? Так сама знаешь, какими местами подобного добиваются. Не обязательно от мужчин.
— Это не болезнь...
— Не все так считают. Эрида, кстати, сообразительнее всех оказалась, она сразу поняла, что это от меня. А вы все вели себя как слепые щенята.
— Она мне ничего не говорила.
— Потому что, как обычно, витала в облаках, а ты тупо не догадалась спросить. В противном случае всё было бы не настолько весело.
— По-моему, тогда никому особо смешно не было.
Всё-таки сквозит в голове — надо бы в 'Сказку' съездить, повидать островитянок. Обещала в переписке встретиться зимой, а слово Марина предпочитает держать. Хотя знает прекрасно — от честности одни неприятности.
Да и интересно, как там они с разноглазой развлекаются, особенно, когда их столько. Можно, наоборот, их всех сюда пригласить, но тут точно школьные островитянки не рады будут, Кроэн, в особенности.
Разделение на разные круги на Архипелаге, как бы не сильнее, чем на ранги Великих Домов. Тем более, рознь Великих — в основном, на словах. А островное противостояние — вполне себе на деле. Тут ещё крепко приправленное противостоянием двух сестёр.
По телефону тоже связаться можно, но тут уже сама Марина не слишком жалует подобные переговоры. Тем более, разноглазая точно к себе позовёт, а такой уж необходимости с ней видеться нет.
Попробовать своим ходом забраться, как раньше? Наверное, возможно. Судя по тому, где дорожки расчищены, все прекрасно помнят, как она зимой перемещалась. Но сейчас так идти Марине кажется ниже собственного достоинства. Образно говоря, фуражка Начальника Генштаба начинает давить на мозги.
Решает просто в Столицу прокатиться. Сама. Без сопровождающих, во всяком случае, явных. Благо, машина, как и танк, бронированная. А с бронетехникой Марина дружит. Тем более, что весной поездка так оглушительно прервалась.
После прогулки в начале девятого месяца с Хереноктом, в Столицу Марина ездила только в Старую Крепость да к Пантере. Когда едешь по делу, всяко заранее сосредотачиваешься на предстоящих разговорах и делах. По сторонам смотреть просто некогда. А город, несмотря на военное время, и даже благодаря ему, отчасти, постоянно меняется. Сколько себя Марина помнит, в Столице постоянно что-то строили. Война изменила назначение воздвигаемых сооружений, но не их количество.
Машину выбрала попроще — укороченный вариант представительского для торжественных выездов. С тем же мотором, бронёй, но всего на двоих. Кого-то звать с собой не собирается. Этот вариант машины в попугайских вариантах окраски до войны был любим всякими не обременёнными интеллектом личностями с переизбытком наличности для гонок по столице. Сейчас яркие машины, словно попугаи, в таком климате вымерли.
Чёрный или армейский зелёный цвета придают солидности, в гараже есть и та, и другая расцветки, и ещё флотская с якорями.
Марина решает взять нейтральную чёрную. Номера МИДв — это номера МИДв, но пропуск от орлов нелетающих 'проезд всюду' ещё никогда и никому не мешал. Лучшее украшение лобового стекла для этой зимы.
В машине всё подготовлено, мотор прогрет, сиденья под её рост отрегулированы. Села, да поехала. Не вполне привычные ощущения, Марина водит хорошо, но обычно, кто-то сидит рядом. Да и за рулём чаще всего не она.
Ну, никаких гонок она устраивать не собирается, да и для чего дорожные знаки висят, принцесса прекрасно знает.
Посты на въезде в город явно несут службу крайне расслаблено. Машины останавливают крайне выборочно, а уж чёрную с такими номерами и пропуском точно и вовсе не заметили. Интересно, станут рассказывать, что Саргон решил прошлое вспомнить и по городу прокатиться?
Или эти легенды уже вымереть успели, а поводов для рождения новых. Марина давать не собирается. Во всяком случае, пока. Да и в будущем не собирается, но, судя по прошлому случаю, вполне могут последовать коррективы от внешних факторов.
Понятно, что среди новостроек, особенно за юридической границей города, преобладают заводские корпуса. Понятно, что излишняя концентрация промышленности в одном месте провоцирует налёты, в перспективе — с использованием не созданного пока оружия.
Но город — самый большой железнодорожный узел в мире, и с этим фактором, особенно, в военное время, крайне сложно что-либо сделать.
Плоские крыши зданий уже давно несут 'украшения' в виде башенок наблюдения местной ПВО. Теперь же на крышах резко увеличивается количество зенитных орудий. Преимущественно многоствольные зенитные автоматы малого и среднего калибра. В общем-то, столь серьёзные потери из-за последнего налёта, были вызваны в основном новой тактикой южан, применявших планирующие и управляемые бомбы с малых высот. ПВО, заточенное под борьбу с высотными машинами, оказалось не вполне готово бороться с низколетящими.
С зенитных автоматов в теории, планирующие бомбы, сами зачастую с небольшой самолёт размером, вполне можно поражать. Вот только Марина не знает, подбили здесь, или где-то в другом месте, хоть одну. Впрочем, этим вопросом пусть больше Сонька занимается.
Стали появляться короба неуправляемых зенитных ракет, виденные раньше только на некоторых кораблях. Их эффективность и раньше сомнения вызывала, тем более — сейчас, хотя вроде бы для наведения теперь используют радары, да и на ракетах есть радиовзрыватели.
Хотя корабельный зенитный ракетомёт с полусферическим да ещёи прозрачным щитком для защиты стрелка по-прежнему лидирует в числе странных образцов техники и вооружения, виденных Мариной.
В общем, тут не полигон, и совершенно не хочется смотреть, как это всё применяется. Базировавшаяся вблизи школы зенитная батарея специального назначения за прошедшие года успела перейти сперва на усиленный, потом и вовсе на удвоенный состав. Потом её разделили на две батареи, состав каждой из которых успели и усилить, и удвоить.
В итоге общее число тяжёлых установок выросло в шесть раз, а лёгких — с нуля до двадцати четырёх.
По старой памяти останавливается у парка, где памятная башня ПВО стоит. Естественно, спустя полгода с лишним никаких следов налёта не осталось. Покорёженные деревья вырубили, воронки засыпали, даже новый балкон на башне соорудили и 'близнецов' туда поставили. Антенны, вроде теперь по-другому торчат, но в тот раз их как-то некогда было рассматривать. Так что, может, просто восстановили то, что было.
Впрочем, одно явное изменение есть — из разряда лучше бы глаза не видели. Все башни раньше имели номера. Теперь им, как кораблям, присвоили имена собственные.
И что же на этой красной краской выведено на уровне четвёртого этажа?
'Софи'.
Уж кому-кому, а Марине-то прекрасно известно, кто именно имеется в виду. Не исключено, что наименование присвоено по просьбе личного состава. И ведь не придерёшься, сестрёнка тогда запомнилась, а сама Марина, по большей части, рядом стояла.
Вечно у неё так — даже в мелочах не везёт.
До выставки трофеев даже пешком, не особенно далеко. Но туда совершенно не хочется. Бродит по парку. Из-за количества носящихся повсюду детей совершенно не чувствуется военное время.
Интересно, им до башни бегать приходилось?
Так ведь понятно — ответ скорее 'да', чем 'нет'.
Хотя, война всё-таки чувствуется. На детских площадках среди всяких лазилок появились мирренские танки с поникшими стволами. Видимо, металлургическая промышленность не настолько нуждается в сырье, раз поверженные враги не отправились на переплавку.
Машины почему-то перекрашены в совершенно вырвиглазные цвета, причём, даже с узорами. Видать, у городской администрации было много лишних денег на краску. Особенно если учесть, как сейчас перекрашены крыши.
Планировка города для взгляда с воздуха теперь не имеет ничего общего с довоенной. Даже река благодаря успехам маскировки изменила течение. Впрочем, опытных пилотов обмануть сложно. Высотные здания никуда не делись, их вполне можно использовать как ориентиры для прицеливания, хотя, и на них явно экспериментировали с деформирующей окраской.
Куда бы пойти? Марина слишком хорошо знает город, при этом совершенно не любя (равно, как и любой другой), чтобы испытывать потребность сходить взглянуть на какое-то определённое место. Большинство из них стояли тут до рождения Марины. Будут стоять и после неё, если радиоактивное пламя их не сожжёт. Впрочем, башни ПВО даже его выдержат. Наверное.
Впрочем, как раз их архитектурные достоинства слишком многими оспаривались. Марина в разных архитектурных стилях понимает не особо. Для неё функциональность превыше всего. Вот с этим, да ещё с прочностью, у башни оказалось очень хорошо, что крайне положительно сказалось на здоровье самой младшей принцессы.
Скупка не особенно нужных вещей, которой многие любят заниматься, стоит им в Столицу выбраться, не относится к числу любимых развлечений Марины. Не то, чтобы она совсем уж привязанности к вещам не испытывает и не желает ничего новенького. Просто в данный момент времени ничего совершенно не хочется.
Спиртное ей уже продают, сладкое — тем более, но ни того, ни другого тоже не хочется. Тем более, с МИДв можно связаться с любого уличного телефона, если она окажется не в состоянии сама за руль сесть.
Но пока изменять текущее состояние нет ни малейшего желания.
К Хейс заглянуть? Вроде бы, судя по календарю, из столичных обитателей она сейчас единственная, кого хочется видеть, и кто точно ничем не занята, ибо у неё тоже каникулы. Только стоит ли? Марина сейчас не слишком дружелюбно настроена, а Хейс, наверняка, окажется до омерзения сияющей.
На случайные встречи можно не рассчитывать. Сордара в городе просто нет. Где Херенокт находится, только ему и ведомо. И Марина уверена — где бы братец не находился, Смерть там сейчас с ним. Причём никаких действий по регистрации отношений они ещё не предприняли, в противном случае Марина знала бы. Братец безалаберный, но не до такой же степени. Сестру-Еггту на свадьбу позвал бы.
Нанести не слишком официальный визит кому-нибудь? С формальной точки зрения, родни в столице у неё множество. Домов, где хотя бы наклеенными улыбками её будут встречать — на порядок больше.
Вот только смысл в этом какой?
Конечно, есть и лично обязанные, и Еггтам вообще, и лично ей в частности.
Ту же самую Ленн не будем забывать. Но опять же, какой в этом смысл? Правила приёма людей вроде неё в этих домах чуть ли не с пелёнок изучать начинают.
Сама она тоже всё помнит, а что-то скандальное устраивать не хочется. Время сейчас не располагающее. Хереноктовского или хотя бы Сонькиного стиля у неё попросту нет.
Тупо сходить погреться да поплавать, как тогда, весной? Тем более, что обстановка ей понравилась... Но она одна, пусть и с деньгами, и может снять всё, что во Дворце Воды доступно. Но туда во-первых, лучше всего, компанией ходить, во-вторых, пригласить для выступления туда много кого можно, но слишком музыку и танцы Марина не любит.
У огня на Острове — это одно, а сидя в кресле с бокальчиком смотреть, как пред тобой извиваются — совсем другое. Нет, Марина не спорит, это всё может быть и красиво, и приятно. Но не хочется этого в текущий момент.
Проклятое неумение веселиться!
В ресторан не хочется. Она тупо не голодная, и кроме всего прочего, ещё и едой наслаждаться не умеет. А заказывать нечто, ради удивления всех окружающих и нежелательных фотографий...
Оно ей надо?
Город в полусонном состоянии пребывает. Основные праздники уже отгремели, рабочие дни ещё не начались. Говорят, в эти дни даже на фронтах предгрозовое затишье. Большинство мирренов всё-таки живут по единому гражданскому, а не по церковным календарям. Единый, хоть и отличается от грэдского по отмечаемой дате, сам День Нового Года у смертельных врагов один и тот же.
В подобные дни никому особо не хочется других на смерть посылать. Получается почти негласное перемирие. Пусть и на несколько дней. Зато, после него, как правило, начинается нечто весьма разнообразное.
Никому остатки праздников портить Марине совершенно не хочется. Запас вредности полностью исчерпан. Она, собственно говоря, ничего по-настоящему вредного и не планировала. Просто, как у того курильщика на пороховом складе, 'само как-то всё получилось'.
Ладно хоть по-настоящему разрушительных последствий удалось избежать, даже разноглазая ухитрилась не простудиться.
Стоп, кого ещё не вспомнила? Динка же недалеко, она сейчас, как раз, и должна в городской, а не загородной резиденции быть. Если её не отрядили для исполнения представительских функций куда-нибудь.
Узнать можно довольно быстро, только вот мысль опять сдохла, едва родившись. Опять куда-то звонить, да что-то выяснять.
Волна общегородской лени и апатии, кажется, с головой накрыла Марину. Даже барахтаться лениво, в этом, как в пересоленных останках древнего моря, утонуть невозможно даже при большом желании.
