Дом из древних, отмирающие обычаи здесь соблюдают, вроде ношения отличительных знаков на одежде. Рэде тут же вручили огромный на цепи, вполне себе в законах зафиксированный, но на деле почти не применяющийся, означающий, что она на территории виллы первая после владельцев.
Кэретта одобрила и это. Софи не слишком, но её не спрашивали. Она-то помнит, как Хорт падка на все внешние проявления статуса.
Впрочем, против того, что сегодня Рэда здесь переночует, Кэретта тоже не возражала.
С Загородным связались от имени Императрицы, объяснив, почему Рэду сегодня можно не ждать.
Судя по длительности разговора, дело пришлось иметь с Мариной. Софи злорадствует втихаря. У сестрёнки гостью увели. Рэда снова что-то прямо под носом у Марины провернула. Не покалечила бы та Хорт после возвращения.
Наконец, все основные формальности уладили, документы подписали.
Пригласившая тут же Рэду натуральным образом уволакивает за собой — с сестрой общаться.
— Зачем ты это всё устроила? — мозги Софи от выходки Императрицы в нормальное состояние ещё не пришли.
Сидят сейчас в небольшой гостиной недалеко от кабинета. Отмечать окончание дела не стали, но Кэретта сказала — они хотят отдохнуть. Сюда и проводили.
— Устроила? Я? По-моему, ты серьёзно ошибаешься. Это всё до нас началось, притом задолго.
— Тогда зачем вмешалась? — Софи понимает: лёгкая усмешка Кэретты сейчас к её виду относится, но сделать с собой ничего не может.
— Тебе так Рэда не нравится, что просто мечтаешь, чтобы она под благовидным предлогом из школы исчезла? Если так, то раньше надо было говорить. Подписанных решений такого уровня я не меняю никогда. К кому бы они не относились.
— Нейтралитет у меня с ней. Полный! — буркнула Софи.
— Тем лучше. Надо же иногда проявлять, что верховная власть существует, и о народе заботится.
Софи понимает — Кэретта Рэду вроде как, опять обругала, но предпочитает промолчать.
Глава 21.
На следующий день Кроэн совершенно сияла — кажется, считала, что замечательно проучила сестрёнку. Херктерент, впрочем, уверена — старшая точно в таком же состоянии и победителем считает себя.
Впрочем, после 'Сказки' считать можно всё, что угодно. Любые основания могут подобраться.
Какие там есть градации классификации звёзд по сиянию? Вот если её к людям применить, то яркостью всех затмевает Динни. Стопроцентная островитянка, в которой столько кровей перемешано — южане с их расовыми теориями о скольки-то процентах крови для определения расы человека перевешались бы оптом, до недавнего времени видевшая снег преимущественно на картинках, совершенно влюбилась в лыжи и коньки.
В школе держалась в сторонке, а здесь, где никто не видит, неожиданно осмелела. Чем-то как раз Эр напомнила, стеснявшейся собственного умения на катке.
На какой-то момент Марина даже пожалела, что тут нет великолепно гоняющей на лыжах, Соньки. Этим двоим неплохо бы было вместе. Но это был всего лишь момент.
Без старшей, оказывается, бывает очень неплохо. В общем-то, она и раньше Марине не особо мешала, просто здесь напрочь отсутствует возможность, что она резко из-за угла вывернет.
Подходит задумчивая Рэда. Вертит в руках памятный конверт стандартного приглашения на праздник в Великий Дом. Из тех, от которых одни не знают куда деваться, а другие на что угодно пойдут, лишь бы получить подобное.
— Вот. Получила сегодня. Как думаешь, стоит ехать? Это не розыгрыш?
Марина смотрит, от кого.
— Я людей не особенно люблю, но про них могу сказать только то, что они славятся своей честностью. Их старшей так понравилось тебе слёзы вытирать? Ну, тогда, осенью.
— Я вообще не запомнила, кто меня тогда к себе отводил, — щерится Рэда.
— Одной из них как раз, приславшая тебе это была, — тоже без особого дружелюбия усмехается Марина. — Мне казалось, она думает, я тебе ещё хочу наподдать.
— А как насчёт твоего любимого 'не думать за других'? — Рэда, оказывается, может ухмыляться с редкостной противностью.
Марина показывает кулак.
— Ты так и не сказала, стоит мне ехать? Или попросить канцелярию отказ написать?
— Что-то я вспомнить не могу, когда ты с ней подружиться успела. Хотя, я не припомню, чтобы она от кого-то нос воротила, — Марина трёт подбородок. — Дай-ка ещё раз взгляну. Есть тут одна мысль.
Рассматривает довольно долго.
— Ну как? — всю гамму эмоций Рэды передать крайне сложно. От страха, словно письмо отравлено, до самой искренней надежды.
— Никак пока, — огрызается Марина. — Некоторые вещи надо попробовать самой, чтобы со вкусом разобраться. Я подозревала вид злобного розыгрыша, но чего нет, того нет. Письмо именно в Загородный адресовано, значит, знают, где ты, а шутить над Гостем Императора — может быть крайне вредно для здоровья. В общем, езжай, не знаю уж, чем ты там так приглянулась. Надеюсь, чем-то иным, нежели разноглазой... Стоп! Вспомнила! Ты же мне говорила — она ведь тебя ещё в прошлом году спрашивала, почему ты так похожа на девочку из последних книг твоего отца!
— Было б чем гордиться! — теперь уже Рэда огрызается. — Понадобилась ему девочка для сюжета, вот и описал единственную, кого неплохо знал.
— Другие бы гордились.
— Я человека знаю слишком хорошо. Не хочется кого-то изображать, — Рэда явно злится.
— Собой будь. Только и всего. Такие 'приглашения' — довольно ценная вещь.
— После твоих — слегка не то.
— Я вечно рядом не буду. Сама понимаешь, в будущем сильно не во всём я тебе содействие оказывать стану.
Рэда пожимает плечами.
— Пожалуй, съезжу. Даже интересно будет посмотреть, как это, когда во мне будут стараться рассмотреть не меня. Приславшая говорила, что её младшая от меня из книги в жутком восторге. Посмотрим, не испугается ли настоящей.
Марина щурится почти как объевшаяся ворованной сметаной кошечка.
— Ты топор хотя бы не бери. Издеваться над детьми — всё-таки наказуемое деяние. Сейчас позвоню начальнику охраны, пусть напомнит, как быстро делать тревожные звонки.
— Высокого же ты о людях мнения!
— Зато живая. Того же и тебе желаю! — скалится во все тридцать два Марина.
Рэда не спешит уходить.
— Ещё что-то случилось?
— Не знаю, в чём идти. В новогоднем нельзя, наверное?
— Получше советчицу найти не могла? — раздражается Марина. Ведь, не могла на самом деле. Старших друзей у Рэды нет, близкого возраста поблизости только Херктерент, — В новогоднем действительно не стоит. Оно у тебя хорошее, но пригласившая тебя в нём видела и может неправильно понять. Новогодние у всех почти карнавальные. А там — несколько иной уровень праздника.
— Но у меня другого парадного платья нет...
— Ты что, совсем маленькая девочка? Третий год учишься, а про Пантеру забыла?
— А разве в каникулы к ней можно?
Марина упирает руки в бока.
— Рэд! Я тебя по голове, вроде, не била. Что же ты тогда так туго соображаешь? Бери машину, и езжай к Красной Кошке. Она, на самом деле, любит 'сордаровок' почти как своих детей. 'Приглашение' покажешь — дальше она и сама всё сделает.
— А если её нет?
Марине хотелось ругнуться, но вовремя вспоминаются собственные страхи пару лет по аналогичному поводу.
— В это время она всегда на месте! Думаешь, только тебе одной тряпки могут понадобиться? Так что бери машину — и вперёд! — 'А ещё я просто свяжусь с Прекраснейшей Ягр. Сама-то она Рэду может просто не помнить'.
— Ожерелье надеть не забудь, — смеётся Марина на прощанье.
Рэда только рукой машет. Она не забудет, и так почти не снимает. Кроэн даже пошутила 'Р, мальчики любят подглядывать, и хвастаться друг пред другом: 'я видел ту или иную без одежды'. Часто это ещё и по двусторонней договорённости происходит. В отношении тебя высшей степенью скоро будет считаться иное. Будут говорить 'Представляете, я Рэдрию без ожерелья видел!' Все такому счастливчику будут страшно завидовать'.
Самой Рэде шуточка, впрочем, показалась смешной.
С Хорт Марина не поехала — она не из тех подруг, с кем хорошо по магазинам ходить. У Соньки даже есть крайне низкий уровень оценки некоторых из своего окружения на предмет того, кто на что годен. Кому-то было заявлено: 'С тобой я без колебаний пойду в бой, а с ней — только по магазинам'.
В общем-то, у сестрёнки характеристики тоже отличаются убийственной точностью, только требуют некоторого напряжения мозгов для осознания. Количество голов в окружении сестрёнки и количество мозгов там же никогда не совпадало. Некоторые даже гордились, думая, что ездить с Софи за покупками — признак особого расположения принцессы.
Мило улыбаться и вежливо разговаривать с неприятными людьми Софи умеет примерно с тех же времён, что и говорить. Вежливость, в конце концов, ничего не стоит. Только Марина и знает, к кому Софи по-настоящему привязана, а кого терпеть не может. Остальные могут продолжать пребывать в плену собственных фантазий.
Огромный Загородный принял всех, каждой нашлось что-то своё. Марина, прожившая здесь приличную часть жизни, и не знала, оказывается, сколько во дворце всего.
Ну, допустим, коллекция живописи вещь общеизвестная, но Инри обнаружила огромное число альбомов с репродукциями, включая чуть ли не все за последние сто лет. Зарылась в их изучение.
Медуза показала корабли, мимо которых Марина годами ходила, не замечая.
Кроэн, ожидаемо, закопалась в библиотеке. Ещё никогда не было, чтобы все книги были только в её распоряжении.
Динни катается на всём, на чём только можно кататься зимой. Периодически пытается вытащить всех поиграть в снежки. Иногда даже получается.
Оэлен, под настроение, к кому-нибудь присоединяется. На коньках держится лучше Динни, но той это дело нравится, а Оэлен — нет. О кораблях или живописи рассуждает как Медуза или Инри, но опять же, без особой увлечённости.
С Мариной весьма грамотно разговаривала об оружии.
Она и интересы разноглазой разделяла, тоже совершенно без одержимости. Чрезмерно контролируемая дома, вырвавшись на относительную свободу, Оэлен тут же принялась пробовать и участвовать во всём доступном, во всех сферах, до каких могла дотянуться, особенно то, от чего её дома старательно отгоняли, подводные лодки или стрелковое оружие, противоположный или собственный пол, крепкие напитки или сигареты — что именно пробовать, Оэлен дело нет. Она вкуса не знает ещё, вот когда узнает, тогда и решит, подходит ей это или нет.
Кажется, именно это желание разноглазая и разглядела. Она никого ни к чему не принуждала. Но, кажется, от Оэлен получила даже больше, нежели хотела. Благо, физическое развитие островитянки сильно опережает возраст.
У разноглазой даже выражение лица меняется на глуповато-мечтательное, когда речь о островитянке заходит. До выражения, с каким она рассуждает о Софи пока не доходит. Но нотки уже те же самые. Притом, Оэлен совершенно не заинтересована в получении от разноглазой чего-то материального, пару вещей взяла исключительно из вежливости, хотя Эр могла дать гораздо больше.
Насколько Марина знает, Оэлен сейчас старательно подыскивает, к кому бы напроситься в гости на летние каникулы. Причём неважно куда, лишь бы подальше от Архипелага и 'любимой' матушки. Марина чуть сама её не позвала, одно удержало — ей самой на Архипелаге понравилось, и если в море ничего в худшую сторону не изменится, Марина как раз и собиралась на Архипелаге этим летом быть.
Впрочем, в случае приглашения Оэлен жить бы ей пришлось в другой части Острова, а не дома. В любом случае, пока приглашения не было... Правда, ещё разноглазая со своими широченными взглядами, есть. Но Оэлен из виду упускать не стоит. Ведь именно у таких получается, если совсем что-то не выходит, последнюю пробу в жизни совершить, лекарств, например, выпив больше, чем нужно.
Ибо, исходя из того, что Марина слышала, матушка Оэлен очень уж хотела, чтобы дочки жили лучше, чем мать. Правда, методы при этом применялись такие, что две и вовсе сбежали, едва достигнув совершеннолетия. Третья движется в том же направлении. О судьбе младших Марина думать и вовсе не обязана. Но не исключено, что вмешается, ибо когда откровенно над кем-то издеваются, Херктерент подобное крайне не нравится.
Наплевательское отношение Кэретты на подобном фоне выглядит чуть ли не положительно. Марине хотелось когда-то, чтобы мать с ней больше общалась. Но Кэретта вообще никуда не лезла.
И уж тем более не проверяла, цело ли что там у дочери между ног, что применялось в отношении Оэлен и её сестёр. Самое откровенное домашнее издевательство, распространённое куда сильнее, нежели по официальной статистике. И дело не в раннем развитии островитянок, а в крайней низости человеческого характера. Целостности определённой части тела придавалось совершенно нехарактерное для Архипелага и большинства регионов Империи вообще, повышенное значение. Насколько Оэлен могла вспомнить, даже среди самой дальней родни, потомков выходцев с Юга не имелось. Тогда ещё что-то логичное можно бы было придумать.
Притом все островитянки прекрасно знают, что за предметы входят в стандартный солдатский или матросский паёк, и как их надлежит использовать. В этом этом вопросе только столичные с недавних времён стали их догонять.
Ненависть у Оэлен при некоторых рассказах о жизни дома просто зашкаливала. Да и жившее недалеко Инри и Медуза тоже подтверждали, что слышали много нехорошего. Но чтобы зашевелилась полиция, тем более, такая обленившаяся, как на Архипелаге, требовался, как минимум, труп с тяжкими телесными повреждениями. В тех краях правоохранители, похоже, и вовсе не знали, что в действующем законодательстве есть ещё и статья 'доведение до самоубийства'.
В общем, если Оэлен поедет домой, пистолета ей Марина не даст. Убийства родственников — тяжкие преступления, пусть те иногда и заслуживают.
Разноглазая этим летом, вроде бы, тоже на Архипелаг собирается. Соньку, похоже, этим летом унесёт на Дальний Север. Больно уж Эр теплолюбива.
Чем-то своей универсальностью Оэлен напоминает Марине Хейс. Вот только та изначально цельной была, Марина в этом уверена. Да и определённую сторону жизни фактически игнорирует по сегодняшний день.
Хотя и вспоминается шуточка времён попытки создать универсальную пушку, пригодную чтобы быть полевой, противотанковой и зенитной. Частично даже получилось. Но осталось выражение 'Она действительно может вести огонь по любым целям. Только по всем одинаково плохо попадает'.
Насколько Марина знает, сейчас все формально универсальные орудия переделаны в противотанковые.
Универсалы среди людей, вроде той же Хейс, редчайшее явление. Оэлен откровенно не дотягивает. Как та пушка, окажется лучше всего подходящей для чего-то одного. Только, в отличии от орудия, разобраться с этим предстоит ей самой. И сомнительно, что разноглазая станет ей помогать. Ибо у той у самой в голове тоже крайне специфическое содержимое.
Оэлен пару дней явно была не против перейти к более близкому общению с Мариной. Видимо, сказалось предшествующее общение с разноглазой. Но хватило мозгов понять — Херктерент ни в чём подобном не заинтересована. Особой назойливостью не отличается, в противном случае уже от Марины могли бы быть неприятности.
