— Пишет, что всё хорошо, — пожимает плечами Динка. -Хотя она всегда так делает, а потом совсем другое говорит.
— Им отпуска вроде бы не отменили. Не думаю, что она с Архипелага куда-то поедет.
— Не, не поедет, — Динка встрепенулась, словно что-то вспомнив. — Она писала, дом себе купила. Вот!
— Заглянем к ней... Поедешь летом на Архипелаг?
— Да я хоть сейчас!
— Какая ты быстрая! У южан тоже на Архипелаг могут планы быть, совершенно с нашими не совпадающие.
— Куда уж им! — презрительно ухмыляется Динка. — Вон, как ими крабы в прошлый раз обожрались!
— Им без разницы, кого жрать.
Кошмар только рукой махнула. Содержание официальных сводок она сомнению не подвергает.
— Как там твой друг поживает? — вопрос Марина задаёт с некоторой опаской, она сама сейчас относится к меньшинству, у кого близких друзей противоположного пола нет. Конечно, есть ещё умелицы вроде Соньки, мастерски пускающие пыль в глаза на тему собственных отношений. Но у Динки для подобных номеров в неплохой, в целом, головке мозгов всё-таки маловато.
— А что с ним будет? — с такой интонацией, будто только сейчас вспомнила.
— От недостатка внимания с твоей стороны другую искать отправиться, — язвительно улыбаясь, предполагает Марина, — сама знаешь, девочек здесь куда больше, нежели мальчиков.
— Пусть только попробует хоть на кого-то взглянуть! — В голосе Кошмара сквозит откровенная злоба. Надо же, включился собственнический инстинкт на мужчину. — Не смотри, что я такая. Тоже много очень нехорошего сделать могу.
— Вроде бы он не настолько тупой, чтобы одними инстинктами руководствоваться, — хмыкает Марина, — хотя в этом возрасте биологическое частенько берёт верх над человеческим.
Динка пытается осмотреть саму себя. Даже одну пуговицу застёгивает. Всем ведь ясно, в том числе, и ей самой — фигурка совершенно никакущая. Появись на горизонте кто-нибудь, более щедро природой одарённая — и самой странной парочки школы может не быть. Опасность подобного Кошмаром явно оценивается как ненулевая.
— Ты его с кем-то видела? — Динку перед боем Марина помнит прекрасно, и сейчас именно такое состояние.
— Так просто сказала. Воспоминания, знаешь ли, нахлынули. Мальчики — они все одинаково устроены.
— Извини. Забыла, — хмурится Кошмар.
— Ладно, — машет рукой Марина, — У твоего, кажется, что-то между ушей есть. По сторонам он не посматривает, во всяком случае, я ничего не слышала, и даже Эр ничего такого не говорила. Ты же, в любом случае, это ты. И человек должен понимать, какую пользу может принести знакомство с тобой в будущем.
— Это верно, — нехорошо скалится принцесска, — пусть только попробует на меня не так посмотреть.
— Не люблю в отношения вмешиваться, но у вас, если кто и смотрит на другого как-то не так, то это как раз ты.
— Кто бы говорила! — недовольно ворчит Динка, снова пытаясь оглядеть себя. На этот раз развязавшийся шнурок замечен. — Никто не верил, что вы разбежитесь.
— Это никого, кроме нас не касается, — резко бросает Марина. — Все мы ошибаемся. В первую очередь, в людях.
Динка явно чем-то довольна.
— Зря смеёшься, — щурится Марина. — Ты сама от подобного не застрахована. Ты уже с лёгкостью веришь россказням про своего друга. Кто-то, просто из-за гнили человеческой натуры, может наврать куда убедительнее, нежели я.
— Знаю, — обычно беззаботная Кошмар становится неожиданно серьёзной.— Эор мне много рассказывала, какими злыми и подлыми могут быть притворявшиеся друзьями.
— Раз уж о друзья речь зашла. Твои ничего про змеедевочку не сказали?
Динка усмехается.
— По-моему, им просто наплевать, кто именно меня окружает. Тем более, как я краем уха слышала, сейчас есть определённая мода — поддерживать знакомство с выходцами из другого мира, или их потомками в первом поколении. Коатликуэ им показалась подходящей. Северу она тоже понравилась, — заканчивает с довольной рожицей.
— Честно, не ожидала от них... Особенно, после происходившего с Эорен. Хотя, — Марина щёлкает пальцами, — есть концепция: общаясь с людьми более низкого статуса, ты не понижаешь свой уровень, а как раз наоборот, повышаешь их.
— Старо, как мир, — зевает Динка, — завербовавшийся в солдаты всегда выше земледельца. Хотя и сам вчера на земле работал. Пика — пропуск в Великий Дом. Это у нас пока помнят.
— Да и у нас, вроде, не забывают, — пожимает плечами Марина.
После зимних каникул в рабочий режим все переключаются куда быстрее, чем после летних. Обычно хватает дня-двух. Этот год не исключение. Главным источником сплетен второй месяц служит Софи, по всеобщему мнению, разорвавшая почти заключённый брак с Яроортом. Умение загадочно отмалчиваться у принцессы практически в крови.
Естественно, продолжают шептаться, будто у Яроорта с обеими сёстрами что-то было, но Марину о подобном спрашивать может быть сильно вредно для здоровья.
Про танец с близняшками тоже говорили, у некоторых даже фотографии были. Но этот вопрос кажется не таким интересным. Как-никак, есть Эрида, а с ней у сестёр неплохие отношения.
Иные поговаривают — отношения сразу втроём. Сама разноглазая этого не подтверждает, но и не опровергает. Только загадочно-глуповато улыбается.
Почему-то предпочитают не замечать, что Софи старается Эриду обходить по максимально возможной дуге.
Марина постоянно отпускает шуточки в стиле 'коллективный разум — он такой, видит только то, чего нет'.
Разумеется, обсуждается, кто заменил Яроорта. Сама Софи ни к одной из возможных кандидатур никак не изменила отношения, что только подстёгивает интерес.
Как-то раз Софи заявляется к сестре только из соображений, что в комнате Марины её никто искать не будет. Даже точно зная, что она находится именно там.
— Как они мне все надоели! — раздражена Софи крайне серьёзно. — Чуть ли не под каждым кустом кто-то с фотоаппаратом, а то и с кинокамерой сидит! Какое им дело до моей личной жизни?
— Привыкай! — хмыкает Марина. — Повышенный интерес тебя до костра теперь преследовать будет.
— Почему к тебе никто не липнет? Ты же такая же, как я.
— Я не менее неповторимая, чем ты. Только я злая и скучная. Легко сломаю что фотоаппарат, что челюсть, — ухмыляется Марина, — и все это осознают. Инстинкт самосохранения — он сильнейший, даже полового сильнее.
Софи подходит вплотную. Опершись руками о стол, тяжело вздыхает:
— Как всё надоело! Позвоню сейчас в питомник МИДв и затребую себе пса-телохранителя. Или двух. С ними буду ходить. Пусть со всякими озабоченными кобелями о двух ногах разбираются настоящие о четырёх.
— Отравят, — зевает Марина, — как только поймут — пёсиков не подкупить, так сразу и траванут.
— Новых возьму!
— А смысл? В крайнем случае, перейдут на мощные объективы, действующие с расстояния, на котором собака не чует. Да и нам же невыгодно, чтобы такой пёс кого-то загрыз. Нам-то ничего не будет, но не слишком хорошая память останется. Каких хоть пёсиков брать собираешься?
— Не отговариваешь?
— А смысл? — пожимает плечами Марина. — С упрямством у тебя полный порядок. Если что-то вбила в голову, то не мне это оттуда выбивать.
— Имперских боевых, самых злобных.
— Миленькие пёсики! — ухмыляется младшая Херктерент. — Первый пример удачно слияния ненавидящих друг друга цивилизаций. Гибрид Сторожевых Еггтовских и храатских боевых собачек, тех, которых рабами выкармливали.
— Сама знаешь, это преувеличение.
— Археология говорит о другом, — весело щурится Марина. -В мусорных ямах разгрызенные человеческие кости попадаются в товарных количествах.
— В любом случае, это было давно. Сейчас люди — далеко не основной рацион этих собак. Хотя я бы некоторых им скормила.
— Ка-акие мы кровожадные! — усмехается Марина. — Я, кажется, даже знаю некоторых кандидатов на собачий корм. Хотя, насколько я помню, у боевых псов довольно сложное меню. И человечины среди компонентов там точно нет. Больно уж долго и дорого человека выращивать, чтобы потом так расточительно пускать его на мясо. Уж насколько бодроны людоедами были, но и там человечина была только по праздникам или воину в качестве награды.
— Собак затем и заводят — чтобы чужие не шлялись, где им не положено, — большую часть высказывания сестры Софи предпочитает проигнорировать.
— С моего телефона теперь тоже можно звонить куда угодно, — делает широкий жест в сторону аппарата. — Звони. Только их, вроде бы, готовят не очень быстро.
— Иди ты знаешь куда со своими шуточками! — раздражается Софи.
— Не я псов человечинкой кормить собиралась!
— Ты что, решила, что я это серьёзно?
— Ну, у вас, художников, мозги вечно наперекосяк, — хмыкает Марина, -у одной перекос на предмет того, каков человек изнутри, почему бы и у другой не быть подобного?
— Коаэ, вообще-то, боится вида крови.
— Не сказала бы по её рисункам.
— Однако это именно так.
Марина хмыкает.
— Знаешь, старая сказка есть. Какой-то человек очень любил драконов. Собирал книги про них, всевозможные изображения, стены в своём доме ими расписал. Каким-то образом узнал об этом настоящий дракон. Решил почтить человека своим вниманием. Прилетел и голову в дверь засунул. Человек как увидел, тут же умер. От страха. Не драконов он любил, а только их изображения, — Марина до ушей ухмыльнувшись, заканчивает. — Не помнишь, змеедевочка на вскрытии была?
— Как-то не интересовалась этим. Со знанием анатомии сложностей у неё нет, это точно.
— Зато другого полным-полно.
— Далась она тебе!
— Да я же тебе помочь стараюсь! — 'дружелюбию' улыбки Марины позавидует Имперская боевая.
— Интересно, как?
— Пусти слух, что если кто уж очень сильно тебе надоедать будет, то ты, вместе с Коатликуэ, его препарируешь. Живьём! У неё тот жрец в содранной коже очень убедительным получился.
Софи сглатывает.
— Шуточки у тебя...
— Потрясающе весёлые и остроумные, — Марина просто сияет. — Тем более, несколько скальпелей у Коаэ точно есть. Иногда даже в нагрудном кармане носит!
— Вообще-то, она ими карандаши точит!
— Ну и что? Ведь про это явно не все знают. А её каменное сердце и всё остальное многие видели. Язык у тебя хорошо подвешен, её невозмутимость только на руку нам будет. Побоятся её о таком спрашивать, особенно, если скальпель из кармана торчать будет. Для такого дела, можно полный набор хирургических инструментов достать... Кстати, я у неё видела пособие по ветеринарии. Как поросят кастрировать, там точно есть!
Софи отодвигается в сторону двери.
— Сестрёнка, ты случайно не заболела? Слышал бы кто, что ты сейчас говоришь...
Марина только смеётся.
— Я совершенно здорова, как раз на голову — в первую очередь. Если кто шуток не понимает — то это, в первую очередь, его, а не мои сложности. Ну, что, идём к змеедевочке?
Софи скрещивает руки на груди.
— Знаешь, при здравом размышлении, я решила, что это далеко не самая плохая их твоих безумных идей. Пожалуй, я приму её на вооружение. Тем более, никто не пострадает.
— Да как сказать, — склоняет голову на бок Марина, — теперь, кто с ней в тёмном коридоре столкнётся — сделает лужу, ничего не снимая.
— Говорила уже про твои шуточки!
Марина снова кивает на телефон.
— Звони давай!
Софи обворожительно-змеино улыбается.
— Так как идея твоя, то право осуществления я оставляю за тобой.
— Вредина! — показывает язык Марина.
Коаэ идею Марины неожиданно сразу и безоговорочно поддержала. На Новогоднем была самой незаметной из троицы. Но это только на фоне Эр и Динки можно было попытаться незаметной быть. На общешкольном фоне она заслуженно оказалась третьей.
И теперь тоже оказалась одним из центров не всегда желательного внимания. Маленькая и незаметная в обычной жизни, змеедевочка выгодно отличалась как от цветущей всеми реальными и частично выдуманными цветами, разноглазой, так и от Динки, от принцесски по-прежнему большинство старается держаться подальше, слишком уж она напоминает неисправную бомбу с часовым механизмом, способную рвануть в любой момент.
Херктерент нравится на Кошмаре навыки взрывника оттачивать — ну и пожалуйста, а все остальные в сторонке предпочтут гулять.
Коаэ вскидывает руку, зажав между пальцами по скальпелю.
— Перчатку такую надо сделать, что бы точно со всякими глупостями не лезли.
Софи представила. Стало жутковато.
Марина тут же подаёт совет.
— Ты на другой палец добавь шприц какой-нибудь. И бур какой-нибудь пострашнее, из арсенала зубного. Скажешь, что способна всей рукой в кишках копаться. Чаша для сердец у тебя вроде есть... Жаль, зубки у тебя хорошие, а то можно было бы стальные надеть. Представляешь, как смотрелось бы — ты со стальной улыбочкой перчатку со всей медициной пред лицом держишь!
— Я обязательно над этим подумаю! — с непрошибаемой невозмутимостью отвечает змеедевочка.
Софи подташнивает, но Марина не унимается:
— У свиней кожа больше всего на человеческую похожа. Плащ из кусков можно сделать, сшить стежками покрупнее. Снизу — бахрома, вроде как пальцы рук свешиваются. Можно с татуировками свиней взять, чтобы ещё лучше смотрелось.
— Меня сейчас стошнит! — Софи напоказ прикрывает рот.
— Как осьминогов живьём, так тут ты первая. А тут вид делаешь, будто шуток не понимаешь.
— А что, разве невкусно было? — недоумевает Софи.
Коатликуэ только хихикает. Когда осьминогов ели, она тоже присутствовала. Маринованными куриными сердечками перекусывала.
Марина шутку оценила. Всем остальным совсем не понравилось. Эриде тогда вроде бы, даже стало по-настоящему плохо. Или разноглазая настолько морских обитателей (кроме крабов) не любила?
Насколько Марина помнит, тогда не только у осьминогов был шанс удрать из тарелки. Вот только воспользоваться им так никому и не удалось.
— Скажешь, плащ из кожи тех, кто над тобой неудачно пошутил. Черепа старые достать не сложно.
— В который раз уже убеждаюсь, насколько вредно может быть сразу с тобой соглашаться! — стукает кулаком о ладонь Софи.
— Обращайся! — скалится Марина. — Всегда готова помочь.
Софи показывает сестре кулак.
— Я всё равно сильнее! — откровенно веселится зеленоглазое чудовище.
— Марин, — подаёт голос змеедевочка. — А насчёт плаща ты не шутила?
Софи изучает изображение жреца. Марина о том же подумала.
— Ничуть! Думаешь заказать?
— Если можно. Только не плащ, точнее, не только его.
— Как на картинке? — догадывается Марина. — С маской, вроде как из кожи лица, курткой и штанами? Жуть получится, — заканчивает крайне довольно.
— Ну да.
— Тогда рекомендую шлем делать с длинными волосами. Причём такого цвета, как у той, кто тебе больше всех не нравится. Люди такие намёки понимают на раз-два.
— Мне миррены, перчатки из людей делающие, совсем чудовищами казались,— раздражённо выцеживает Софи. — Оказывается, не там искала. Под боком чудовища ничуть не лучше!
— А что, я ничего! — смеётся Марина. — Это как жаркое из младенцев на пиру у Дины. Выглядит жутко, а на деле — обычные поросятки в основном. Кстати, и в нашем случае только свинюшки и пострадают.
