Подобное решение Генштаба приравнивается к приказу. Приказы Марина чаще выполняет, нежели нет.
Пока решено придерживаться прежней оборонительной тактики. Вопрос о действиях диверсионных групп отложен на следующий раз.
Неожиданно слово берёт член генштаба, известный под прозвищем 'законник', мечтающей о карьере юриста.
Покопавшись в недавно принятых решениях, он нашёл в них несколько пробелов, о чём и сообщает всем присутствующим.
Первый: ничего не сказано о возможности приобретения и использования ручных противотанковых гранатомётов. Про оружие, только недавно пошедшим в массовое производство попросту забыли. Возраст способствует значительному ухудшению скорости восприятия нового.
Второй: допускается использование такого вида бронетехники, как передовой артиллерийский наблюдатель. Ни одного штатного сейчас нет, и ничего не сказано о запрете переоборудования в таковые списанных и устаревших машин.
Кажется, было слышно как все синхронно подумали о двух сверхштатных 'Драконах'. В конце концов, издалека не видно, пушка на танке, или бревно вместо ствола.
Третье: никак не регламентирован калибр пушек, установленных на шасси грузовиков. В текущий момент ни одной аналогичной установки в строю не числится. Но тяжёлые орудия и многотонные грузовики — в наличии.
На несколько дней танкисты нашли себе занятие.
По первому пункту решили — потратить максимально возможную сумму на закупку как можно большего числа учебных образцов.
По третьему пункту — слишком многие головы посетили весьма и весьма кровожадные мысли.
Софи подняла вопрос о частоте разведывательных полётов. К её некоторому разочарованию без крайней необходимости решают так уж часто над корпусами 'кошачьей' школы не летать. Ни к чему подводить под отчисление или перевод на домашнее обучение, на что сёстрам уже намекали, лучших пилотов школы.
Демонтажем и обратной установкой орудия на 'Дракон' Марина уже занималась. Занятие не слишком лёгкое. Сейчас же только заведомо не подлежащую ремонту (ствол аж в двух местах прострелен) пушку с машины, где двигатель в относительно приличном состоянии, снять. И бревно, обработанное до сходства с орудием поставить и покрасить.
На второй машине двигатель совсем плохой. Пушка тоже из строя выведена. Поняв, что дело пахнет жаренным, и остановившуюся машину не запустить, экипаж на прощанье всё-таки сунул гранату в казённик.
Всё-таки в положении командира есть и приятные стороны — самой всё делать не обязательно, достаточно задачу поставить и ответственного назначить. Благо, инженерные машины с кранами и тягач в наличии имеются.
Сама Марина может и испарится по своим делам, ибо её постоянное присутствие в ангаре совсем не требуется. Все ведь знают — 'Дракона' разобрать и собрать обратно она вполне в состоянии. Равно как и проконтролировать, как это сделают другие.
Никто не знает — Марине сейчас почти до тошноты противно смотреть на любые инструменты. Как-то стало надоедать выглядеть временами как хрюшка.
Проще всего списать изменившееся отношение к определённым вещам на неизбежные возрастные изменения, уже несколько раз приводившие к не самым обдуманным поступкам.
Одно пока крепко держится — раз что-то взялась делать, это надо довести до конца, несмотря на изменившееся отношение к характеру деятельности.
Хотя она и голосовала 'против' запрета самой себе диверсионной деятельности, где-то была рада этому запрету и собирается строго ему следовать. Надоело ползать по грязи, да снег скоро выпадет. Бегать на лыжах — не самый любимый род деятельности. Да и просто вредно долго в снегу лежать. Достаточно прочитано о вреде переохлаждения для своего пола. Другие пусть теперь себе здоровье портят.
Не хватало ещё необратимых повреждений получить, ни в чём серьёзном не поучаствовав. Много раз 'кошачьи' мины снимала, и давно уже поняла — там знатоки не намного хуже её собрались. Вздумай начинить мину чем-то серьёзным — был бы труп или калека. Равно как и в том случае, реши что-то подобное сотворить сама Марина.
Что-то слишком заигрываться стали, относясь к игрушечным врагам так, словно они настоящие.
Интересно, Софи настоящих авиационных бомб нигде не припрятала?
Нет уж, в этом году Марина решила сосредоточится на планировании боевых действий, а не на непосредственном участии. Хотя, если понадобится, танки она опять в атаку поведёт. Ибо бывают ситуации когда больше некому.
На совещании Эриды не было. Хотя и звали. Но 'обязательно' и 'дисциплина'-слова, напрочь отсутствующие в лексиконе разноглазой. Нет, дела генштаба она не принципиально игнорирует. Ей просто лень в текущий момент времени. В другой момент вполне может быть другое состояние.
Эрида ничем оригинальным не занята. Тупо лежит с книжкой и сласти трескает. Судя по тому, в каком объёме ей привозят коробки со вкусненьким, некоторые столичные кондитерские фабрики работают исключительно на неё.
Уже около года продолжается — после болезни Эр стала намного больше есть. Что вопреки ожиданиям, никак на её фигурке не отражается. Как была лучшая, так и есть. Софи свою куда лучше украшать умеет, но факты — вещь упрямая.
— И как в тебе столько помещается?-разноглазая щедро показывает на огромную круглую коробку, мол присоединяйся. На полу валяется крышка с яркими золотыми рыбками. В наличии незначительно меньше половины.
— Так вкусно же! У меня пирожные ещё есть. Будешь?
Марина плюхается рядом, не забыв подцепить из коробки что-то из шоколада трёх цветов.
— Знаешь, сколько народу реветь будут, на это всё глядя и прикидывая, как вкусности превращаются в жир на заду и прыщи на роже?
— Так я и поделиться могу!-и ведь делится, немало народу у неё собирается вкусненького покушать. И ещё жалуются после, почему они толстые. Хотя, справедливости ради, толстыми многие выглядят исключительно в собственных глазах.
— Некоторым это не поможет.
— Марин, ты опять о чём-то своём. Мне кажется, чем дальше, тем хуже я тебя понимаю.
— Мы обе продолжаем расти. Причём, не в ширину.
— Ну вот, ты опять о чём-то своём,-Эрида надувает губки. Про другую можно сказать — капризно. Но Эр — это Эр. Напускных чувств у неё не бывает.
— Не дуйся, на меня это не действует.
— А что действует?-интонация сменилась на памятную по лету. Но солнышко сейчас такое — не перегреешься, даже если очень сильно стараться.
— Осколочно-фугасный, наверное, вообще на части разнесёт.
— Марина, ты же обещала больше ничего опасного не использовать.
И ведь обещала на самом деле. Притом, не только себе. Эр слишком хорошо разбирается в химии. Ей одного взгляда на ингредиенты хватает, чтобы понять, что именно собирается Марина сотворить. Причём химикаты-то как раз её в большинстве случаев.
В МИДв тоже люди с химическим образованием есть, Марину с рождения знают. И очень много просто не пришлют.
В канцелярии соправителя наоборот приучены выполнять самые странные запросы.
— Так я и не собираюсь. Мне очень не понравилось, как тогда Эор испугалась.
— Как она?
— Динка мне ничего нового не говорила.
— Я ей написала. Но ответа ещё нет.
— Давно?
— Позавчера.
Действительно, для ответа с Архипелага ещё рановато. Да и в сводках последнее время острова не мелькали. В чём в общем-то, ничего хорошего нет. Пусть война на море отличается от войны на суше, но принцип: если где-то долго тихо, то там вскоре ну очень громко рванёт, действует безотказно.
Другое дело, кандидатам в офицеры нечего делать на кораблях первой линии. Кадрового голода пока не наблюдается. Тем более, её тупо будут стараться беречь. А сама она — не из числа любительниц выискивать приключения на различные части тела.
— Ты ей правда разрешишь в кругосветку на 'Дзиаре' сходить, когда всё кончится?
— 'Дзиара' не моя, запрещать или разрешать что-либо не могу. ЕИВ буду просить, если сама до этого времени доживу. Техническое состояние этой посудины идеальное, теоретически, в море она выйти сможет.
— С вами было хотелось...
— Это Эорен мечта, а не моя.
На грузовик решают установить пушку с подводной лодки. Из доступных тяжёлых орудий она наиболее компактная. Притом как раз и проектировалась для стрельбы с крайне неустойчивой, относительно кораблей других классов, платформы. С формальной точки зрения, основанием для снятия орудия с лодки записали 'общую профилактику' и 'обслуживание прицелов'. Вопроса 'не проще ли снять только прицелы?' почему-то ни у кого не возникло.
Конечно, все понимают, что в серьёзном бою подобная машина даже лёгкому танку не противник. Но на несколько выстрелов из засады должно хватить. Такое условие противостояния, как наглость одной из сторон тоже не стоит недооценивать.
Здоровее этого грузовика только карьерные самосвалы. В школу четырёхосное чудовище попало тем же путём, что и многое другое — подарок ЕИВ. Он даже шутит, 'школа превращается в филиал музея подарков мне'. Традиции есть традиции, первый серийный образец какой-либо машины принято отправлять в дар на высочайшее имя.
Ответным шагом обычно является одна из степеней 'За заслуги' в зависимости от уже имеющихся.
Иногда подарком служит не первый образец, а какой-либо с большим количеством нулей. В Загородном хранятся образцы основной армейской самозарядной винтовки. Один из установочной партии. Другой — миллионный. Образцов много. Хотя винтовку несколько раз модернизировали, счёт образцов идёт сквозной. Есть пятимиллионный экземпляр.
Потом решили — пять миллионов не императорский масштаб. После десятимиллионого следующий уже двадцати. Есть и тридцати, и сорока. Выпуск продолжается по сегодняшний день. Последний образец, что видела Марина имеет номер 90 000 000. Сотня тоже будет, может уже даже есть, в этой части арсенала Загородного давно не была.
Другие образцы стрелкового оружия таким количеством похвастаться не могут. Но автомат тоже перевалил за два десятка миллионов. И это образец, перед самой войной принятый!
Демонтаж пушки проходит успешно. Относительно нагрузки на шасси никто не сомневался — выдержит. Тем более, стрелять придётся через лейнер. Но упорами машину оснастили основательными — вдруг удастся когда-нибудь настоящие сто двадцать эмэм добыть?
Попытаться Эриду для добычи боеприпасов привлечь? Интересно, что ответят из канцелярии соправителя на запрос о холостых выстрелах? Или это тупо будет слишком по-свински по отношению к разноглазой? И так уже люди просьбами заполучить что-то через её посредничество откровенно злоупотребляют.
Перед демонтажем орудия изготовили деревянный макет. Сразу же и установили, даже чехол натянули. Издалека никто и не догадается о нехватке одного из орудий. Чехлы одевают почти всегда. Тем более, к орудиям не сильно много любителей лазать.
Возникшую было идею снять и второе орудие пришлось похоронить по причине отсутствия подходящих грузовиков. Этот, четырёхосный, по документам рассчитан на двенадцать тонн. В перегруз, очевидно, можно и больше напихать. Орудие помещается, даже для боекомплекта в два десятка снарядов место нашлось.
Другие грузовики с вменяемой скоростью передвижения рассчитаны не больше, чем на пять тонн. Возить пушку в них можно, а вот насчёт стрелять... Машина всё-таки должна выдержать выстрел и сохранить способность двигаться после применения полноценного снаряда, а не игрушечного выстрела из лейнера.
Оставался знаменитый полугусеничный тягач с его выдающейся проходимостью, но совершенно никакущей скоростью. На него, в теории, можно водрузить и что-нибудь калибром покрупнее, но подобная механизация подпадает под запреты, касающиеся дальнобойной артиллерии.
Тягач временно оставлен в покое. Тихоходное средство противоречит новой тактике — быстро проскочить во фланг, а если повезёт, и в тыл противника. И провести стремительный огневой налёт. Больше снарядов не помешало бы, но не факт, что удастся истратить эти.
Местность-то всем знакомая, откуда ведётся огонь вычислят быстро и захотят пообщаться поближе, потерянные 'Драконы' требуют отмщения.
Впрочем, ещё один грузовик решено переоборудовать в подвозчика боеприпасов.
Сколько народу знало, что орудие с лодки куда-то делось, а сколько делало вид, что ни о чём не догадывается, осталось неизвестным. Обеспечивать секретность в месте, подобном школе — занятие бессмысленное. У всех есть лучшие друзья-подруги, кому по секрету 'я тебе ничего не говорил', рассказывают всё.
Помалкивала только сама Марина, и, ожидаемо, Медуза, как новенькая строжайше соблюдающая все гласные и негласные правила. Снятие орудия обошлось без неё, в мастерские не заходит.
На вопрос Марины, что там с орудием делают, островитянка изобразила искреннее непонимание. Как оказалось, по военным делам подводники почти ни с кем не пересекаются, и Медузе забыли сказать, что у Генштаба новый начальник.
Ей, в свете занимаемой должности, всё известное было сообщено.
Подводники откровенно заболели шпиономанией. Почти в каждом интересующимся ходом работ подозревали кошачьего агента. Даже выяснили, нет ли у кого братьев с сёстрами в 'кошачьей'. Таковых не оказалось, но историю с перебежчиком Эорен забыть крайне сложно. Тем более, такие вещи имеют дурную привычку работать в две стороны.
После завершения работ запросили Администрацию об испытаниях. Ответ был быстрым и на удивление щедрым, хотя и половинчатым.
Испытания будут проведены на артиллерийском полигоне, всем участникам работ разрешается присутствовать, но стрельбы будут проводить сотрудники полигона.
Перед поездкой составляли список, кто едет. Мест в автобусе куда больше, чем участников мероприятия. За начальником генштаба — три места, кроме собственного. Позвала Динку, она всюду при Марине была, но, зная разрушительный характер, её привлекала только если требовалось кого-то найти. Что-либо принести не просила: во-первых, сил слишком мало, во-вторых, даже то, что в состоянии поднять, всё равно уронит по дороге. Эр отказалась — специалист по взрывчатке не любит выстрелы и взрывы. Рэде чести много — мир с ней больше напоминает состояние не войны. Тем более, при снятии орудия и установке на шасси без неё обошлись. Хотя в состав боевой группы приняли — уж очень за неё просили впечатлённые её физическим развитием, а не какими-то иными способностями. Начальник генштаба могла отказать, но до подобной мести в худших девчоночьих традициях не опустилась. Динка попросила Коаэ позвать — Марине не жалко.
В желающих съездить на испытания, кроме причастных к постройке, недостатка нет. Как-никак, законное освобождение от учёбы на целый день.
Оказалось, подводники Медузу с собой не позвали, она в работах никак не участвовала. Человек не хуже прочих. Была очень довольна и совершенно на подводников не обиделась. В свою среду её приняли, но над установкой она и в самом деле, не работала.
Кроме них четверых, других девушек не было. Софи просто лень, а три другие генштабистки предпочли использовать учебный день по прямому назначению.
Пока ехали, Динка традиционно производила шума больше, чем весь остальной автобус. Медуза и Коатликуэ словно решили соревнование устроить, кто из них более невозмутимая.
