— Способ, не спорю, замечательный. Похоже, весьма распространённый...
— Сама же говоришь, какой хороший способ.
— Не уходи от ответа, — Софи крутит на пальце прядь волос Хейс.
— Просто развлечения без каких-либо обязательств. Длительных связей не образуется. Сама же говорила про добровольность.
— Ты не такая уж примерная. Но я и не люблю всё правильное. Неправильность добавляет жизненности. Как приправа, как червячок в самом сладком яблоке.
— Так ты тоже... С червячком, так сказать.
— Зато очень сладенькая.
— Слаще всего, что пробовать доводилось...
— Поцелуй меня...
Глава 27.
Софи о подозрительных письмах так и не сказала -в первую очередь из-за старого желания всегда и во всём разбираться самой. Непосредственной угрозы пока нет, ничего опасного Соньке не пишут.
Узнала ещё о нескольких письмах. Змеятник — змеятником, но по-настоящему хранить секреты по причине возраста обитательниц почти невозможно. Впрочем, с двумя письмами сразу всё стало ясно — проделки разноглазой, упражняющейся в описании чувств. Это безопасно, ещё письмо-два и Эр раскроет свою личность.
Но есть и несколько писем в том же ключе, что и Змеедевочка получала. Одна из получательниц была серьёзно напугана. Тут Марина совершенно искренне пообещала — автора найдёт и что-нибудь ему оторвёт.
Ни к кому из круга Софи принципиально не подходила.
Начнись у кого-то из этого круга неприятности, сама бы сестре рассказала — в этом Марина уверена.
Впрочем, сама Софи, ничего не сказав, куда-то укатила на машине МИДв. Поспрашивав, обнаружила, что последней с Сонькой разговаривала Динкерт.
Кажется, всё понятно. Марине теперь ясно, откуда берутся люди, формально имеющие образование, но при этом десятилетиями не читающие ничего, включая должностные инструкции. Что-то способные делать исключительно потому, что выучили почти собачью команду 'делай как я'.
От длительного общения с такими Марина лезет в драку; инстинкт самосохранения у подобных существ всё-таки присутствуют, и испариться они успевают раньше, нежели Марина разозлится.
Да и сама Херктерент общение с такими старается не затягивать. Как говорится, 'некоторые люди живы только потому, что пристрелить их — незаконно'.
У Соньки пресыщение подобным обществом — вещь крайне вариативная. Ей интересно временами глупости выслушивать, даже поддакивая, для выяснения степени глубины человеческой глупости.
По её же словам, 'я думала, такими тупыми быть невозможно, но дно пробито в очередной раз'.
Выдержка сестрёнки куда выше, чем у Марины, но тоже совсем не бесконечная величина. Видать, наслушавшись бесконечных трёхчастных рассуждений тряпки-жратва-парни, схватилась за голову в переносном смысле. И сбежала в направлении Столицы уже в прямом.
Маскировку орёл нелетающий подобрал самую удачную — прибыл под личиной сотрудника МИДв, кстати, он вполне вероятно на самом деле там числится. Межведомственные контакты — весьма запутанная вещь.
Более того, Марина его знает — участвовал в разбирательстве инцидента с Эорен, он стрелка и вычислил. Колоть не пришлось, сам всё выложил, как только вызвали. Причём он только с 'котами' работал и на территории школы, кроме Марины, узнать его никто не мог.
Попросил пару часов для изучения материалов и засел в предоставленном кабинете. 'Готовит документы для Её Высочества', как было заявлено в официальной цели визита. Спустя ровно два астрономических часа Марина постучалась в дверь.
— В каком статусе ведётся... беседа? — осведомляется принцесса. — Признаёте ли вы наличие проблемы, или это у меня разгулялись подростковые страхи?
— Наличие проблемы признаю. С вами мне поручено просто побеседовать.
— Я и под протокол как свидетель могу показания дать. Чтобы быстрее всё завертелось. Не люблю, когда жизнь небезразличных мне людей подвергается опасности.
— Я пока не уверен, что потребуется открытия дела. Возможно, после установления всех обстоятельств удастся ограничиться профилактической беседой.
— Вам до такой степени необходимо наличие пострадавших? — нехорошо щурится Марина.
— Я специализируюсь в расследовании преступлений всех видов против несовершеннолетних. Исходя из моего опыта, значительное число таких преступлений совершается другими несовершеннолетними. Причём многие идут на них, рассчитывая по причине возраста остаться неподсудными.
Иногда мне попадались признания, что некоторые действия не были бы совершены, если бы в дополнение к 'Кодексу' были бы прочитаны действующие дополнения. Почему-то они многими кажутся маловажными, хотя самая актуальная информация зачастую содержится именно там.
— Грубо говоря, — кивает Марина, — временами противоправные деяния совершаются исключительно из-за скуки и лени. В другое время я бы с удовольствием обсудила другие случаи из вашей практики, ибо мне весьма интересно, на какие ещё глупости способны мои сверстники. Но меня сейчас интересует строго определённая проблема.
— Как уже говорил, — одними губами чуть улыбается офицер, — проблема есть. Особо сложной мне она не представляется, хотя с попытками самоубийств излишне впечатлительных сталкиваться приходилось.
— Сами понимаете, я просто жажду подробностей!
— Вам известно, кто такой, — называет фамилию, уже всплывавшую с свете давнего инцидента с Мариной, — и его школа?
— Лжеучёный из породы психологов, — кривится Марина, — по мне пригоден только для уборки снега за полярным кругом. Но отправить его со всеми последователями туда — вне моих полномочий.
— Их идеи очень популярны. В первую очередь, среди ваших сверстников. Есть несколько романов, написанных с свете этого учения. Считаются крайне опасными для неокрепших умов.
— У меня мозги в некоторых вопросах — железобетонные, — зевает Марина, — пролистала я это. Меня таким с ума не сведёшь. Чересчур крайний эгоизм. Очередная не слишком удачная попытка как-то рассортировать людей.
— С вами многие не согласятся. Эта философия сейчас весьма популярна. Притом в школах аналогичной направленности — особенно сильно. Яркие и уникальные личности имеют повышенные права для управления серой массой. И стараются эти права реализовать. В меру испорченности.
— Мне говорили, — Марина выразительно смотрит наверх, офицер чуть заметно кивает, — возможно существование некого тайного общества таких... вершителей человеческих судеб.
— Три таких 'организации', — максимальная степень презрения, какую только он может себе позволить, — в недавнем прошлом прекратили свою деятельность. Заведено три дела по статье 'доведение до самоубийства', к счастью, сами попытки были неудачные. Семь дел — по статье 'изнасилование' и четыре 'насильственные действия полового характера'.
— Весело детишки живут, — Марина присвистнула, — здесь тоже подозревается нечто подобное?
— Подозревалось до ознакомления с материалами. Теперь работа будет вестись в другом направлении.
— Пояснений.
— Имеет место явная попытка простого манипулирования людьми, с целью принуждения их с совершению неких действий, какие они вовсе не склонны совершать в обычном состоянии. Требуется совершение именно действий, причём, не направленных на взаимодействие с другими людьми. Нечто вроде театрального 'бога из машины', что появится в решающий момент для предотвращения чего-то.
Я уверен, манипулятор действует в одиночку, и это девушка.
— Вы в состоянии определить пол автора по тексту? — не верит Марина.
— Не только пол, но и возраст, а так же некоторые приметы и особенности личности. Именно из-за этих способностей меня и прислали.
— Знаете, бывают намеренные литературные стилизации, когда пишут от лица другого пола. Некоторые мистификации оказываются неразгаданными столетиями...
— Даже знаю, на что вы намекаете. Личности загадочных поэтов 'южного ветра' именно я установил. Я филолог по первому образованию. Текстовые загадки — тоже моя специализация, больно уж современные дети их любят.
Марина разводит руками.
— Слов нет. Одни выражения, — именно на эту, широко известную во 'Дворце Грёз' историю она и намекала. Основная версия Кэрдин не сработала, сработала вспомогательная. У всех бы пятипроцентная вероятность такой бы была. Остроумицу, чувствуется, скоро найдут. Марине даже жаль немного, что изнасилование в извращённой форме в качестве наказания применяется исключительно как фигура речи. Хотя, как знать — больной извращенке может и понравиться.
Надо бы заканчивать разговор, но застарелые истории сами-собой в памяти всплывают.
— Скажите, а вашими методами можно определить наличие у потенциальных подозреваемых ещё каких-либо недостатков?
— Определённые вещи вычислить вполне возможно. Что именно вас интересует?
— Любовь к намеренной порче чужих вещей и тяга к подглядыванию.
— Такие вещи имеют утверждённые официальные названия. 'Вторжение в личную жизнь' — вполне себе включённое преступление. Располагаете какими-либо фактами, способными привести к открытию дела по подобным статьям?
Марина криво ухмыляется.
— Фактами располагаю, только использовать их уже затруднительно. Слишком много времени прошло. Возможно, действия совершались теми же личностями.
— Мне кажется, наша беседа далека от завершения.
Остаётся только кивнуть. Ещё часа полтора Марина занималась осмысленным убийством времени. Вот что значит с профессионалами разговаривать! Умеют подчинённые Кэрдин задавать правильные вопросы. Марина смогла вспомнить множество деталей, о существовании которых напрочь забыла.
Естественно, всплыл вопрос и о других свидетелях инцидента с камерами в душевой. Эр, естественно, первая. Марина позвонила ей, предупредив офицера, что о ситуации скажет, но если разноглазая не захочет разговаривать — лучше контактов с ней не искать.
Разноглазая захотела. Пришла весьма быстро, говорила совершенно с убийственной отцовской серьёзностью. При всех своих странностях, она весьма болезненно воспринимает, когда вблизи неё происходит какая-то несправедливость. Плюс просто любит, когда у окружающих её людей всё хорошо. В прямом смысле розовые очки носит время от времени, но к счастью — хотя в последнее время всё чаще и чаще — к сожалению, никогда не надевает их в переносном.
Память отличная, всё запомнила. Лишнего ничего не говорила. Кажется, научилась определять, когда игры заканчиваются и начинает попахивать чем-то нехорошим. Тем более, показания давать уже доводилось. Притом по крайне серьёзному делу.
Естественно, пригласили и змеедевочку. Вот уж хорошо, что до Коаэ такой степени невозмутима. Абсолютно ничему не удивляется.
Марина вполне сообразила, что она и разноглазая для дальнейшего разговора избыточна, просто ушла, утащив за собой Эр.
— Марина, постой, — серьёзный настрой разноглазой никуда не делся.
— Ну, что ещё?
— Этот человек в МИДв не работает, — сказано тоном утверждения, — Но тебе он точно знаком. Я не хочу, чтобы затронутая история имела какое-то продолжение. Я всё и всем забыла. Зачем ты опять подняла этот вопрос?
Марина хотела было ответить, но Эр успела раньше.
— Или же, что-то ещё произошло, и ты решила связать одно с другим?
— Да как тебе сказать...
— Говори, как есть. Я не моллюск, чтобы чуть что в раковине прятаться. Всю жизнь в 'Сказке' не просидишь, — совершенно невесело усмехается.
— Излишний интерес может перерасти в нечто большее.
— Он не излишний, а вполне возрасту соответствующий.
— Сама говорила, камеры стояли грамотно, — Марина пытается отвертеться, — ставил человек с очень хорошими познаниями. Ты же совершенно не представляешь, кто это мог быть. Знаешь всех в школе, кто хорошо разбирается в фототехнике, и не представляешь, кто это мог быть. Значит, человеку есть, что скрывать. Возможно, опасное для других.
— Голые фото — определённая ценность, но их значимость сильно преувеличена. Повторю, я совершенно не заинтересована в выяснении, кто это был. Притом, я вроде как пострадавшая сторона.
— Эр, тебя слишком заклинило на определённом вопросе.
— Да? На чём, в таком случае, тебя заклинило? Ты с утра была такая, словно ждала чего-то. Я же видела, как к тебе вроде как из МИДв приехали. Ты очень долго что-то с ним обсуждала, и только потом позвала меня. Я в жизни не поверю, что ты выжидала столько времени. Что-то ещё произошло, а ты просто решила одно с другим одно с другим совместить. Попутно почему-то подумала — мне об этом знать не обязательно.
— А если именно это я собиралась сказать? — огрызается Марина. Въедливость разноглазой временами начинает сильно мешать. Любит выглядеть красивой и глупенькой. Но, к сожалению, только первый пункт имеет к реальности отношение.
— Я вправе знать, что вокруг происходит. Особенно касающиеся меня непосредственно. Прекратить путать меня с хрупкой стеклянной игрушкой. Я вполне в состоянии здраво оценивать даже крайне неприятную информацию. Предоставь мне возможность самой делать выводы. Особенно, если скрываешь что-то серьёзное, раз уж привлекла Кэрдин. Это ведь её подчинённый?
Остаётся только кивнуть. Ругаться хочется от её наблюдательности и собственной очередной недооценки этих странно устроенных, но всё равно, крайне неплохих мозгов.
— Так может, расскажешь, что случилось?
— Не только у тебя есть привычка писать дурацкие письма.
Разноцветный взгляд резко округляется.
— Как ты узнала? Я же тебе не писала!
— Эр, ты умная, но временами, делаешь потрясающие глупости. Стиль у тебя уж больно запоминающийся. Во всяком случае, для меня.
— Ты им не сказала? — разноглазая напугана.
— Очень мне это надо. Как уже сказала, странные письма пишешь не только ты. И если ты пишешь просто странные. То другие могут быть опасными. Кстати, то, чего ты хочешь своими письмами добиться, тоже не вполне законно.
— Я никого ни к чему не принуждаю! — Эр буквально вспыхивает. — Слово 'нет' я вполне в состоянии услышать!
Как хорошо, что эгоизм у разноглазой развит в достаточно высокой степени. Ну правильно, по крайней мере, для своего отца она на самом деле центр мира. Эр не всегда замечает, что в школьных стенах происходит немало вещей с ней непосредственно не связанных.
— На свете достаточно сообразительных людей, которые понимают — с тобой ссориться может быть просто опасно. Тем более, твои запросы, в общем-то, всем известны.
— Кто-то другой пытается добиться своих целей угрозами и шантажом? Если так, то это очень плохо. Извини, что о тебе нехорошее подумала.
— Притом цели и желания, в отличии от твоих, совершенно неясны.
— Но я ничего прямо не писала.
У Марины сами собой сжимаются и разжимаются кулаки.
Эр-рида! Ты совершенно невозможна.
— Думаешь, так сложно сообразить? Хорошо, у людей память коротка и они не помнят, как ты словом владеешь. А не то и сами сообразить кой-что смогли бы. Думаю, и догадываются. Знают — ты всегда по правилам играешь.
— Марин, — в голосе снова отцовская интонация мелькает. Только раньше такой от разноглазой слышать не доводилось. В точности воспроизводит чудовищную усталость старого человека, — Скажи мне, что-то страшное произошло?
