Взрыв разметал и смел с неба шары света, и все вокруг потемнело.
Удар о стену крепости выбил дух из Борисова, в глазах потемнело, и он торопливо, непослушной рукой, начал нашаривать на поясе еще одно лечебное зелье. Вокруг двигались тени, что-то рушилось, а Борисов двигался, словно пьяный, в полной тишине, пытаясь не упасть без сознания.
"Держись, твои бойцы уже рядом" пришла мысль от Лобзика.
Что-то блестящее просыпалось, разгоняя тьму, и Борисову резко стало легче. Он выпрямился, обнаружив, что над ним парит злая, как тысяча демонов, Ханнали. Рядом стояли не менее злые Аврэль и Дуболом.
— Что встали? — прохрипел Борисов. — Отражайте атаку!
Аврэль посмотрел вверх, Ханнали еще раз осыпала Борисова пыльцой.
— Команданте, ты глянь, — вклинился Архин в беседу, — некому атаковать!
Борисов перевел взгляд вдаль, ощущая, что изображение там расплывается, словно он внезапно обзавелся близорукостью. Кое-как сфокусировал взгляд, попутно поблагодарив гнома.
— Спасибо.
— Да не за что, всегда рад попрактиковать проклятия.
— Если бы вы, команданте..., — гневно начал Аврэль, но Борисов оборвал его, вскинув руку.
Взрыв смел всех, разломал стены крепости, и непонятно, сколько сломал в самой крепости. На месте рынка высились руины, из которых выбирались выжившие одиночки, а ведь там все было сделано из камня! На века! Ну, или на пару лет, точно. Борисов утер лицо, сплюнул кроваво-черный сгусток и откашлялся.
— Найдите этого жреца-самоучку, если он выжил, — сказал он, вытирая рот.
Руки тряслись, и Лобзик в кобуру вошел с третьего раза.
Глава 26
— Давайте начнем с самого главного вопроса — какого хера? — спросил Борисов.
Он стоял, заложив руки за спину, и наблюдал за ремонтом стены Ветреной. Попутно три нанятых за совершенно безумные деньги (за срочность) мага Земли, возводили дополнительные башни, этакие ребра жесткости в стене.
— Не надо думать, что мы будем охранять крепость круглые сутки, — гневно начал говорить Кондор, глава клана "Алые Орлы", — за какой-то десяток гостевых виз, с ограниченными правами!
— Это верно, — поддержал его Арагорн, — расходы слишком велики.
Борисов отвернулся от стены, посмотрел на них с интересом. Оба лидера пылали праведным гневом, по крайней мере, умело делали вид. Борисов знал, что "Алые Орлы" проводили ту атаку, по итогам которой он стал комендантом, и что "Дети Гондора" подослали убийц, вручив им кинжалы с ядом Каоры. Богиня убийств и предательства пользовалась большой популярностью у детей богов, обеспечивших ей продвижение в высший пантеон, сделало ее одной из двенадцати.
Клан "Александр Македонский" выступил на фоне своих товарищей гораздо скромнее, всего лишь подсылал шпионов, пытался подкупить стражников и выведать секреты самого Борисова. А также два раза засылы этого клана безуспешно пытались выкрасть Лобзик. В общем, почти безобидные шалости. Но все равно, совокупность этих деяний, а также отсутствие предупреждений перед атакой, наводило Борисова на подозрения, что три клана сговорились.
Придали атаке вид бунта детей-одиночек, чтобы теперь выторговать себе больше виз.
— На вас была только охрана рынка, добровольная, и приносящая прибыль, — спокойно заметил Борисов, снова поворачиваясь спиной к лидерам кланов. — Что же касается крепости, то вашей задачей было лишь сообщать о скоплениях детей богов и попытках подобраться под заклинаниями невидимости и скрытности. Или это не так?
Впрочем, вопрос являлся риторическим, ибо именно это и было записано в договоре. Борисов, разумеется, не ощущал раскаяния от детей богов и не рассчитывал на него. Если они сами и организовали последнюю атаку, то, разумеется, ни о чем не сообщили намеренно. Но доказательств у Борисова не было, и он не спешил никого обвинять, лишь чаще обычного поворачивался спиной, вдруг кто из детей богов выдаст себя?
— Нас отвлекли, — сказал Арагорн. — Раздергали в стороны.
— Три клана?
— Орлов отвлекли дракой на рынке, моих — нападениями пэкашеров...
— Кого?
— Среди детей богов встречаются те, кто охотится исключительно на детей богов, — пояснил Арагорн. — Мы называем их пэкашерами.
Борисов кивнул, сделал жест, приглашающий продолжать. Судя по описанию, эти неведомые пэкашеры были тем, кто ему нужен. Разумеется, на стены Ветреной их не поставишь, заскучают и начнут резать гарнизон, но зачем ограничивать таких полезных детей богов? Встретиться, договориться, засылать денег и натравливать детей богов на других детей богов, обеспечивая удары в тыл.
— Клан Вольные Воробьи, так и не смирился, что им не дали торговать на рынке.
— Да, я запретил им, — медленно ответил Борисов, припомнив Мезиду.
Вот, значит, кто всплыл, подумал Борисов. Нет, с Воробьями работать он не собирался, но это не отменяло общей идеи. Выстроить пограничный укрепрайон, и держать несколько кланов пэкашеров на связи и снабжении. Если дети богов навалятся на укрепрайон, пэкашеры выступают и бьют им в спину. В идеале. На практике, разумеется, все будет сложнее и хуже в сотню раз, в этом Борисов не сомневался, но все же, все же, хоть какая-то да помощь.
— Гоп... литов, — Арагорн сделал жест в сторону Птолемея, лидера клана "Александр Македонский", — отвлекли на скальных троллей.
Тот лишь скривился, то ли от неназванного обидного прозвища, то ли от воспоминаний о стычке с троллями.
— Их как-то выманили из скал, и они напали на два наших каравана!
— Они не врут, — пропищала в ухо Ханнали.
Борисов лишь кивнул, показывая обоим, что услышал их. Подозрения его, впрочем, ничуть не ослабели. Кланы вполне могли и подстроить нападения, чтобы потом честно и правдиво отвечать, мол, нас отвлекли!
— Дежурных наблюдателей скрытно сняли, в смысле убили, — развел руками Арагорн, — так что нашей вины тут нет.
— Она есть по факту договора, — отрезал Борисов. — Вы должны были предупредить — вы не предупредили. Да еще пытались выставить так, словно вам мало нынешнего договора.
— Мало! — неожиданно заявил Кондор.
— Мне казалось, что мы все обсудили, когда подписывали договор, но раз вам мало и вы не справляетесь, — Борисов пожал плечами и отвернулся. — Я найду тех, кому не будет мало, и кто будет справляться.
— Одиночки может, и дадут большую цену на аукционе, но сила за кланами! — воскликнул Арагорн.
— Я знаю, — ответил Борисов, — поэтому найду другие кланы для работы, на новых условиях.
— За меньшие деньги? — в голосе Птолемея слышался сарказм.
— За большие, — невозмутимо ответил Борисов, делая ударение на "о". — Постоянные визы, позволяющие свободно перемещаться по всей провинции Рахаад, несомненно, будут стоить больше. Разрешите на этом откланяться. Присылайте завтра, в полдень, своих заместителей и мы расторгнем договор.
Борисов коротко склонил голову и пошел обратно в крепость, не слушая выкриков за спиной.
— Команданте...
— Да знаю я, — поморщился Борисов, повернул голову, глядя на Ханнали. — Дерьмо дерьмом. Но где я вам возьму чистых, возвышенных и прекраснодушных детей богов? Приходится работать с тем, что есть, благо деньги не пахнут.
— Деньги огров пахнут, — рассмеялась Ханнали.
Борисов лишь пожал плечами, мол, какая разница? Затем он нырнул в тайную калитку, и оказался внутри крепости. Вокруг царила суета, сбоку вынырнул Ллеонил, но Борисов лишь отмахнулся от него. Мол, и так знаю, что треть гарнизона уничтожена, не стоит дергать душу.
— Команданте, вора поймали! — не унимался Ллеонил.
— Вора? — удивился Борисов. — Кто-то с ума сошел? И что он воровал, баланду?
— Свитки и зелья!
Два дюжих орка подтащили какого-то тощего, бледного и высокого парня... мгновение спустя Борисов узнал его. Один из вытащенных из тюрьмы в Сойле, но если Архин и Ддос показали себя с лучшей стороны, то этот как-то совсем наоборот.
— Ридер, так? — спросил Борисов.
— Так, — ответил парень, шмыгнул, утерев нос рукой.
Руки были все в чернилах.
— И не воровал я! — заявил он. — К обороне готовился!
— А что, своего не было?
— Так отобрали же! Все, что было нажито непосильным трудом!
— Я разберусь, — сказал Борисов Ллеонилу, — оставьте нас.
Вспомнилось ему, что в тюрьму в Сойле Ридер тоже угодил по обвинению в воровстве. Но он поклялся служить Борисову, и поклялся своей силой — магическую клятву было невозможно нарушить. Обойти можно, раз в тысячелетие находились умники, которым это удавалось, но Ридер явно к ним не относился, иначе не попался бы.
— Я маг... но слабенький, — признался Ридер, еще раз утерев нос чернильной рукой.
Тут его прорвало, и слова полились рекой. Свою малую мощь, Ридер компенсировал использованием свитков, зелий, амулетов, рун, всего, во что можно было вложиться заранее или что можно было купить. Разумеется, денег не хватало, а стать мощнее хотелось еще вчера. В результате Ридер довел до совершенства свой (тоже слабенький) навык переноса заклинаний в свитки, и приобрел нехорошую привычку тащить все, что под руку попадалось.
— Тихо спиздил и ушел, называется, нашел, — хохотнул Борисов.
Ридер сбился, потом закивал, мол, так все и было. Итог, в общем-то, был закономерен, Ридера поймали на воровстве.
— Почему же ты оказался в тюрьме, а не поехал защищать границу?
Ридер смутился, но, видимо решив, что не стоит останавливаться, раз уж начал признаваться, продолжил свой рассказ. В общем, он не просто тащил, он ТАЩИЛ. У Ридера был особый, зачарованный плащ, вмещавший в себя вдесятеро больше обычного. Заплечный мешок, особый пояс, зачарованная броня с безразмерными карманами, и потайные отделения в сапогах. Когда Ридера взяли, одна только перепись изъятого у него заняла два дня, и все это пошло по статье "Хищение в особо крупных размерах". С учетом того, что он воровал у армии Империи, да еще и в военное время (Империя всегда с кем-то воевала), все это тянуло на пожизненную каторгу, а то и казнь.
И тут подвернулся Борисов.
— А почему сразу не сказал? Понятно, думал, что тебя не возьмут.
— Да, команданте, — шмыгнул носом Ридер. — Я написал свитков, сколько смог, а потом пошел усиливать себя... тут меня и поймали, не пойму как!
— Просто я приказал приглядывать за вами всеми, — снисходительно пояснил Борисов. — Покажи что-нибудь из магии.
Ридер напрягся и на указательном пальце его зажегся небольшой шарик света.
— Я не нарушал клятвы, — сказал он, глядя в пол.
— А попросить не мог?
— Когда? — всплеснул руками Ридер. — Взрывы вокруг, все бегут защищать крепость, ну и я... побежал.
— Понятно, — кивнул Борисов. — И что, хорошо переносишь заклинания на свитки?
— Свои — идеально, но мои слабенькие. Чужие — не очень, навыков и силы не хватает. Это можно исправить, но деньги нужны, а откуда у меня деньги, когда все на свитки и зелья уходило?
— Денег я тебе дам, — ответил Борисов, — но и за результат спрошу. Плащ и прочее тебе будет, хоть увешайся этими свитками, но не в ущерб крепости, ясно?!
— Команданте, да я! Да я!!! — заорал Ридер. — Да я за такое!!!
Борисов лишь покачал головой, махнул рукой и продолжил движение. Ханнали на его плече посмеивалась тихо.
— Все это кустарщина, — процедил сквозь зубы Борисов, — конфетки из говна для поддержки штанов, не более. Нужны... да все нужно! И серьезные целители тоже.
— Пока в Дафнии не утихнет, нечего и рассчитывать на подобное.
Борисов задумался ненадолго, но нет. В прежнем своем теле, с боевым гаремом и командой поддержки, натасканной в Халкегинии, он мог бы, и зажечь в Дафнии, может даже прекратить войну. Но здесь у него не было никого и не хватало всего. Конечно, он определил цель и двигался к ней, но как же медленно! Одна эта атака, устранение ее последствий должно было сожрать золотовалютные резервы на треть, не говоря уже о прочих потерях, в людях и остальном.
— Да уж, — проворчал Борисов под нос. — Ладно, подождем визита глав кланов.
Глава 27
Группы детей богов, по четыре в каждой, осторожно приближались к стене крепости. Борисов задумчиво смотрел на них сверху вниз, пытаясь понять, какие сюрпризы дети богов приготовили на этот раз. Небо, как назло, было затянуто низко плывущими, серыми тучами, из которых в любую секунду мог вывалиться вражеский десант.
В крепости играли тревогу, и слышался топот сотен ног, заглушавший горнистов и стук барабанов. Бряцание оружия, тяжелое дыхание, выпученные глаза — для гарнизона Ветреной все было по-настоящему. Ближний круг Борисова, офицеры и командиры, считали, что это "учебный бой, максимально близкий к реальности", то есть, что дети богов, по договоренности с команданте, проверяют оборону Ветреной.
Только Борисов знал, что штурм этот ложный, но проходить должен максимально реалистично, дабы выбить Героя Империи с первой же попытки. Следовательно, три клана должны были подготовить что-то вне обычного диапазона, что-то превосходящее силы защитников Ветреной. Дорого, затратно, тяжело — немало имперцев сложат сегодня головы — и поэтому Борисов хотел провести все с первой попытки. Можно было, конечно, и рассказать всем о ложном штурме, договориться о битве без смертей, но... оценивать бой и заслуги Борисова приедут имперские безопасники из Эрдвана, которым плевать на слова и влияние Наместника Тарлина.
— Команданте, отряд детей богов в ущелье слева, — донеслось из амулета связи.
— Камнепад, — бросил Борисов в ответ.
Затем он повернулся к Аврэлю.
— Достанешь стрелой до тех, кто внизу?
Темный эльф молча вскинул лук, сережки в ухе колыхнулись. Стрела сорвалась с тетивы и... ударилась в щит, отлетела.
— Двое с щитами, прикрывают мага, и третий мечник, что-то это мне напоминает, — пробормотал Борисов, вглядываясь, затем скомандовал:
— Барраэль — треть лучников на стены! Скрыник — минотавров с щитами к ним!
В Ветреной практически не использовались конница, ящеры, слоны, бегемоты и прочие ездовые животные, и сейчас Борисов об этом пожалел. Раскрыть ворота, ударить конницей навстречу четверкам, опрокинуть их или хотя бы выявить замыслы врага. Первые стрелы начали чертить воздух, стучать в огромные ростовые щиты внизу, и тут же тональность горна изменилась.
Борисов вскинул голову — и точно, в воздухе вспыхивали порталы.
Дробь барабанов изменилась, и пылающие копья сорвались со стрелометов, устремляясь к порталам. Открыты они были грамотно, практически на границе возможного (по крайней мере, пока не сломлена защита крепости и не разбиты особые анти-портальные камни в сердце Ветреной), и оттуда могло обрушиться, что угодно.
— Команданте, — тронул его за плечо Бутка, указывая вниз.
Едва открылись порталы, как четверки внизу ускорились, побежали слаженно, словно отрабатывали маневр годами. Два ростовых щита и мечник еще дополнительно прикрывал мага своим телом. Сейчас было бы самое время ударить им в спину, но Борисов колебался. Засада в развалинах рынка, прошедшая туда потайным ходом, была козырем, но разовым — кто знает, вдруг потом она окажется нужнее?
