— Мое мнение в расчет не принимается? — прощупал он почву.
Арнэль нахмурилась, в небе громыхнуло. Борисов мысленно выругался — да, стоит ей бросить слово и легионы снова поднимутся. Убить ее? Стать стократным Врагом Императора? Лучший стратег, она же дочь Императора в заложниках — это ли не гарантия, как минимум начала переговоров? Разве не этого он добивался?
Но жениться на ней?!
— И мое! — раздался гневный выкрик.
Борисов чуть повернулся, кивнул Тарлину, тот поклонился в ответ. Сопровождавшие его суровые вояки смотрели на Борисова восхищенно. Жаклин же подскочила к Борисову, прижалась, вжимаясь броней и крикнула
— Это мой муж! Он дал слово!
— Да-да, слово короля, — подтвердил Борисов нейтральным тоном.
Цверги и гномы не подвели, выполнили свою часть уговора. Тарлин, хоть и перестал быть губернатором провинции, все еще оставался главой клана, уважаемым цвергом. Договор, заключенный ими в пылающем Сойле был прост и незамысловат. Цверги и все, кого сумеет привлечь Тарлин — помогают Борисову отбить натиск Империи и заключить с ней мир. Взамен Борисов выполняет прежние договоренности — женится на Жаклин, а также выделяет цвергам горы и шахты и все необходимое во владения.
Молчаливо подразумевалось, что Тарлин получит горы бывшего Рахаада, но у Борисова были свои соображения на этот счет. Оттяпать кусок Империи? Сомнительно, свое бы удержать. Выделить Тарлину Троллий Хребет, помочь с зачисткой, сделать цвергов несокрушимым оплотом посреди Альбиона, верной опорой короны. Все в выигрыше.
— Слово дочери Императора выше слова короля! — горделиво вскинула голову Арнэль.
Стало видно, что она хотя бы частично эльфийка. Кем являлся сам Ангабор, оставалось тайной. Не то, чтобы Борисов сильно интересовался этой загадкой, так, случайно узнал.
— Побежденной дочери Императора! — прыгнула вперед Жаклин, встала, уперев руки в боки
Ее нос, казалось, еще удлинился, словно готовясь проткнуть Арнэль.
— Разве победитель не диктует волю побежденному? Разве не сдались они на твою милость, дорогой? — спросила Жаклин, оборачиваясь к Борисову.
Тот незаметно вздохнул. Продиктуешь такой, ага, как же, только вначале не забудь завещание написать. Чуть что пожалуется папочке и адьёс, или нет, такая жаловаться не будет, поднимет войска, которые поднимут Борисова на вилы.
Но с ситуацией надо было что-то делать, пауза затягивалась слишком неприлично.
— Дамы, думаю, — он оглянулся, — лучше продолжить этот разговор во дворце.
— Нет, давайте разберемся! — возмутилась Жаклин. — Или ты отказываешься от своих обещаний?
Лобзик полыхнул предупреждением, да Борисов и сам отметил, как напряглись цверги, прибывшие с Тарлином. Архин тоже, словно невзначай, положил руку на топор.
— Все обещания в силе, — ответил Борисов.
— Включая и наш договор? — прогремел голос с небес.
Дагорат, Крондор и Арагорн II опустились, в сопровождении нескольких детей богов.
— Включая и ваш договор, — не стал спорить Борисов. — Подбирайте кандидатку из своих кланов, ведь об этом же речь идет в первую очередь?
Главы кланов переглянулись, Борисов незаметно улыбнулся. В жизни они не договорятся между собой, каждый будет пихать свою кандидатку, из своего клана. Им следовало бы в договоре вписать по королеве от каждого клана, но момент уже упущен.
— Кандидатку на что? — спросила Арнэль.
— На место королевы, разумеется, — хладнокровно ответил Дагорат, глядя прямо на Борисова.
Не успев победить, союзники перегрызлись из-за трофеев, подумал Борисов. Бросил взгляд на дочь Императора, которая смотрела, кажется, наслаждаясь происходящим. Слова не стравливать союзников она не давала, признал мысленно Борисов, тут все верно. В принципе, если бы не Арнэль со своим словом, ситуация не выглядела бы такой идиотской. Женился бы на Жаклин, потом на представительнице кланов, и пускай та бы шлялась где попало по своим делам. Реальной власти у нее все равно не было бы.
Теперь же все выглядело не только идиотским, но и взрывоопасным.
— Королевыыыыы, — протянула Жаклин.
— Дети богов славятся своей красотой, — словно невзначай заметила Арнэль, откидывая прядь волос с уха.
Жаклин поняла намек, засопела страшно. Рука ее потянулась за топором. Борисов бросил взгляды вокруг: легионеров еще разоружали, войска носились вокруг, перестраиваясь. Эту часть Хогвартса предстояло восстанавливать, но несколько зданий и огромный кусок стены выглядели сущей ерундой по сравнению с этими разборками озабоченных вопросом выхода замуж за Борисова барышень.
Или женщин, подумал Борисов, еще раз глянув на Арнэль.
— Проваливай! — крикнула Жаклин, делая шаг вперед.
— Уйдя, я нарушу свое слово. Свидетели такого позора должны умереть, — произнесла Арнэль.
Вот теперь Борисов поверил, что она водила легионы в бой. Сказано было так, что даже его дрожь пробрала. Жаклин так вовсе отступила, хлюпнула длинным носом, повернулась к Борисову, демонстрируя обиженную, плачущую мордашку.
— Я бы хотел..., — начал Крондор, но договорить не успел.
С небес словно рухнул метеорит, прямо перед Арнэль, которая и бровью не повела.
— Что-то ты долго, — заметила она.
— Тысяча извинений, миледи, — последовал ответ, — ваш отец был занят очень важным делом.
Арнэль чуть дернула щекой, словно знала, чем таким был занят Ангабор. Фигура в воронке выпрямилась, и Борисов озадаченно моргнул. При своей человекоподобности она казалась сотканной из тьмы.
— Вот и дементоров прислали, — заметил Арагорн, под ухмылки остальных детей богов, — кто-нибудь знает заклинание Патронуса?
Сравнение было неприятным (потому что Борисов не любил напоминаний о том отрезке своей жизни), но метким. Разве что вместо холода фигура источала вокруг себя жар.
— Прошу прощения, слегка раскалился, пока мчался из Эрдвана, — сообщила фигура. — Я — представитель императора Ангабора Первого и уполномочен им для проведения переговоров о выкупе его любимой дочери, Арнэль. Можете звать меня Гость.
— Эй, я слово дала! — возмутилась Арнэль и тут же без перехода добавила. — Любимой дочери? Папа так и сказал?
Фигура что-то прошипела, Борисов заметил, как тянет шею Архин, вслушиваясь в непонятные звуки. Арнэль оскалилась, неприятно напомнив Ханнали, махнула рукой, прошипев что-то в ответ.
— Разумеется, на время переговоров война между Империей и Альбионом прекращается, — добавила фигура.
А если их итог не устроит Императора, то война возобновится, мысленно закончил Борисов. Тоже неплохой вариант давления, чего уж там. Не требуй слишком многого, или легионы возобновят свою победную поступь.
— Разумеется, — кивнул Борисов. — Предлагаю провести переговоры в моем дворце, ну, том, что от него осталось. Думаю, мы быстро придем к соглашению, и Император получит назад свою дочь.
— Эй! — опять возмутилась Арнэль.
— Хватит кричать! — крикнула ей Жаклин, прижимаясь к Борисову.
Теперь она сияла.
— Ты станешь моим злейшим врагом! — крикнула Арнэль.
— А то ты пришла сюда меня сладостями угощать, — парировал Борисов.
— Я — меч Империи!
— И я один раз одолел этот меч, — нарочито скучающе бросил Борисов, призывая Хомяка.
Тот разожрался так, что брюхо волочилось по земле. Шерсть свалялась колтунами, покрытыми запекшейся кровью. Хомяк плюхнулся на зад, сыто рыгнул и наружу вылетела чья-то зеленая и волосатая рука, едва не задев Жаклин, упала под ноги Борисову.
— Спасибо, но я уже поел, — хохотнул Борисов.
Арнэль заткнулась, то ли срезанная репликами Фёдор Михайловича, то ли впечатленная появлением Хомяка. Хогвартс тоже постепенно оживал, горожане и войска, сидевшие по засадам, подтягивались к месту битвы. Борисов посмотрел на пленных, прищурился.
— В качестве жеста доброй воли я возвращаю Императору Ангабору рядовых легионеров. Без условий и выкупа, но без оружия.
— Император, несомненно, оценит ваш жест, — ответил Гость. — Думаю, он может стать началом крепкой и долгой дружбы между вашими империями.
Борисов тоже так считал, особенно, если Ангабор утихомирит свою воинственную дочурку. Дети богов не возмущались, Жаклин тоже вроде успокоилась. Можно было облегченно выдохнуть и немного расслабиться, мир с Империей означал возможность передышки, возможность наконец-то заняться важными и нужными делами.
В небе громыхнуло так, что все присели, и вспыхнул какой-то странный знак, в голове зазвенело.
Всем, всем, всем! Событие мирового уровня!
Проклятый богами Аргус Филч, король Альбиона, принес скверну в Триэм!
Во имя заветов Творца, Высший Пантеон объявляет о начале первого в истории крестового похода!
Все, кто помогут уничтожить Аргуса Филча — будут вознаграждены!
Все, кто помогут проклятому богами, будут и сами прокляты!
К оружию, дети богов и жители Триэма, пока зло не поглотило весь мир!
Борисов не стал оригинальничать и снова прохрипел свою же реплику, выданную им в прошлый раз:
— Вот дерьмо!
Часть 3
Консорт
Глава 1
9 августа 1042 года, Хогвартс
— Воистину так, — печальным голосом согласился Гость. — Прошу прощения, но ввиду новых обстоятельств, я должен немедленно отбыть к Императору Ангабору.
Закутавшись в плащ, он крутнулся на месте и взмыл в небеса. Борисов же положил одну руку на Лобзик, который разве что кожу не обжигал ощущением опасности, а вторую на загривок Хомяка. Тот повернул к нему голову и Борисов с трудом сдержал дрожь — ведь налитые кровью и голодом глаза Хомяка находились вровень с его собственными.
Опасность, разумеется, исходила от легионов Империи. Положение неожиданно спасла Арнэль.
— Голос Императора объявил о перемирии на время переговоров! — крикнула она, и голос ее легко перекрыл шум многих тысяч людей и нелюдей. — Или вы хотите обесчестить своего Императора?!
Это помогло, общий накал, ощущаемый Лобзиком, резко упал. Тем не менее, большинство не означало, что все прислушались к Арнэль и донесся выкрик:
— Тавос объявил о том, что перед нами носитель скверны!
Борисов тихо выругался и дернул щекой. Вот тебе и мир с Империей! Да, Тавос пробился в Высший Пантеон во многом благодаря Темной Империи, но если та отвернется от него и откажется выполнять его волю, то, что помешает богу тьмы проклясть Империю? Борисов задумчиво хмыкнул, прикидывая варианты: раскол, гражданская война, падение Империи, и все они устраивали его — так как ослабляли Империю. Но все они также базировались на том маловероятном предположении, что Император ради дочери пойдет против бога-покровителя Империи.
— Объявил! — крикнула в ответ Арнэль. — Но разве это повод выставлять Императора — бесчестным лжецом? Король Альбиона Аргус Филч пообещал отпустить вас всех в Империю без всяких условий. Возвращайтесь, вставайте в ряды армии Империи и возвращайтесь искоренять скверну!
Борисов хотел было спросить, что за херню порет Арнэль, но Лобзик ощутил общее снижение агрессии и опасности. По сути, выигрыш был лишь тактическим, отсрочкой, но здесь, как никогда подходила поговорка про заглядывание дареному коню в зубы.
— Отправляйся с ними, — посоветовал он Арнэль.
— Нет! — вскинулась та, ожгла Борисова гневным взглядом. — Я дала слово!
Арнэль тут же снова возвысила голос, обращаясь к легионам Империи:
— Возвращайтесь в Империю — я ручаюсь своим словом и головой за ваше поведение! И остаюсь здесь гарантом исполнения условий!
Тоскливый стон прокатился над легионами. У Борисова даже мелькнула мысль, как-то склонить их на свою сторону с помощью Арнэль, но он тут же отбросил ее. Не то время, не то место, не те участники, чтобы даже начинать. Обошлись без резни и хорошо, других забот привалило.
Но он все же спросил:
— Раз уж ты так твердо намерена стать королевой Альбиона, не хочешь возглавить войско против Империи?
— Воевать против своей страны и отца?!
Борисов лишь вздохнул устало, подозвал Бутку и указал на Арнэль:
— Глаз не спускать, держать под охраной, но как принцессу, ясно?
— Сделаем, — кивнул в ответ оскалившийся Бутка.
Борисов повернулся к главам кланов, а также Жаклин и ее отцу:
— Как заметил представитель Императора Ангабора, в свете новых обстоятельств, нам стоит еще раз все обсудить и лучше всего в моем дворце.
Возражений не последовало, и маги Мариуса взялись за работу.
— Ваше Величество, — прошептала Мариэтта, склоняясь к уху Борисова, — вы должны знать, что во дворце небезопасно.
От нее несло чем-то едким и вонючим. Борисов удивленно посмотрел на верную служанку — телохранительницу — хранительницу дворца. Та коротко пояснила.
— Убийцы. Более умелые.
Борисов прикрыл глаза, выдохнул, недоумевая — ну как же так, договорились же? — потом сообразил.
— Каора, богиня убийств и предательства, входит в Высший Пантеон? — спросил он.
— Да, — быстрее всех ответил Крондор.
— Тогда все вы в опасности, смертельной опасности, — продолжил Борисов. — Они охотились за моей головой, теперь будут охотиться и за вашими.
Крондор лишь усмехнулся презрительно, Архин нахмурился и оглянулся, словно выискивая этих самых убийц. "Все, кто помогут ему, будут и сами прокляты", припомнил Борисов строчку. Оставалось только удивляться, что половина Альбиона еще не сбежала от него.
И думать, что делать с новыми убийцами. "Сеть", раскинутая М, и предварительные договоренности с главами Гильдий Убийц помогали, но теперь все изменилось. Эскалация. Похоже, Борисову требовалось ответить тем же.
— Детей богов не страшит смерть, — беспечно отозвался Арагорн.
Дагорат лишь пожал плечами.
— Хорошо, — мрачно отозвался Борисов, — раз вы считаете, что эта опасность не страшна, тогда перейдем к обсуждению крестового похода против меня. Ваши люди не предадут?
— Это решаемый вопрос, — ответил за всех Крондор. — Но нас волнует немного другое.
— Я дал слово, я его сдержу, — еще больше помрачнел Борисов. — Но вам не кажется, что сейчас не время играть свадьбы?
— А когда будет время играть свадьбы? — деловито поинтересовался отец Жаклин, бывший губернатор Рахаада.
— Когда Альбиону не будет угрожать смертельная опасность. Как видите, перемирие с Империей сорвалось, даже не начавшись толком, и можно не сомневаться, скоро сюда придут новые легионы. Арнэль мы нейтрализовали, но вряд ли у Империи только один полководец.
— Граф Тибурдох, победитель при Кристе, Бадархе, на поле Двух Мечей, — сообщил Архин.
Главы кланов переглянулись так, словно это имя ничего им не говорило. Не то, чтобы Борисову стало легче — ни о каком легче тут не могло быть и речи! — просто отметил про себя. Лучше всего было бы уничтожить пожар пожаром — натравить Арнэль на Империю, но она ясно дала понять, что об этом думает.
Борисов вздохнул и продолжил:
