— Божественные предметы могут его ранить, проклятия — ослабить, как тебя можно ранить обычным оружием и проклясть. Но он обычное животное, ты же...
— Нет, — отрезал Борисов.
Только согласись стать пристанищем божественного духа, ага, а потом тебя лопатой по ебалу и на мороз, как он сам выкинул из этого тела Филча.
— Но помолиться я приду, — подсластил он пилюлю напоследок.
Все же не стоило злить одного из сильнейших союзников.
Затем он, несмотря на протесты охраны и Архина, отправился в город и нашел Имбаниэль.
— Я благодарен тебе, — без обиняков перешел к делу Борисов, — но королевой сделать не могу.
Он обещал лишь подумать, да и Имбаниэль тогда состояла в клане.
— Но если ты поможешь с целительством, приведешь других детей богов — целителей и воинов, и вы не будете бить в спину, то я готов щедро вознаградить тебя и остальных!
— Королева? Нет, если возможно, я попросила бы о другой награде.
— Говори.
— Я хотела бы построить храм, — скромно потупив глазки, отозвалась Имбаниэль, — и стать Верховной Жрицей Живы во всем Альбионе!
— Храм Живы? — нахмурился Борисов.
— Богиня Жива не входит в Высший Пантеон и не испытывает какой-то особой враждебности к вам, король Аргус Филч, — пожала плечами Имбаниэль.
Борисов, прищурившись, смотрел на нее, ощущая, как его переполняет новой идеей, подсказанной словами Имбаниэль. Вроде бы простая, очевидная идея, но почему-то не пришедшая ему в голову. Почему? Может, потому что он не мог позволить себе роскоши присесть и отдохнуть? Неважно, Имбаниэль воистину заслуживала награды и Борисов произнес:
— Договорились. Выполни свою часть сделки, и ты станешь Верховной Жрицей Живы в Альбионе, даю тебе в том свое слово!
Глава 6
Где-то в корпорации "Виртуал", создательницы игры "Мир Меча и Магии"
— Итак, как мы видим, Аргус Филч совершил необычный ход. Обратился через глав кланов, которые сохранили союз с Альбионом, к другим игрокам, из числа поклонников богов, входящих в первую сотню.
— Разве стравливание детей богов друг с другом не входит в стандартные алгоритмы правителем Триэма?
— Да, но эти стандартные алгоритмы предполагают оперирование на своей территории. Предполагалось, что Филч попробует поссорить поклонников богов Высшего Пантеона между собой, раз уж они все равно враждуют, и этому должен был помешать алгоритм крестового похода. То есть они не заключили союз, просто не нападают друг на друга на время искоренения Осквернителя, и эта часть вышла очень эффективной, наши сценаристы уже включили ее в разработки следующих дополнений.
— Не надо лишних подробностей. Что изменилось?
— Глобальность. Масса верующих прибыла и продолжает прибывать, желая поучаствовать в войне против Альбиона. Каждый надеется оказаться тем, кто поразит Филча и получит награду лично из рук бога. Разумеется, на этой почве вспыхивает масса конфликтов, но общая масса...
— Я же сказал, не надо лишних подробностей!
— Так вот, Филч пытается развязать контрвойну, в масштабах материка Кварики, а то и всех остальных. Пока эти толпы осаждают Альбион, они не могут защищать крепости и храмы своих богов в других местах, а значит, их можно ослабить. Вот это вот — глобальность, обращение к игрокам не на своей территории, и обращение через других игроков, попытка ослабить давление на себя усилением давления на врагов, и отличает действия Филча от стандартных алгоритмов.
— То есть система продолжает самообучаться?
— Мы пока не можем ответить на этот вопрос. Но если обращение Филча будет услышано, то речь, по сути, пойдет о первой мировой войне. Войны на религиозной почве и раньше случались, ротация Высшего Пантеона шла, но по одному богу, не всем двенадцати разом.
— И вы, увидев, что решение проблемы Филча создало новые, глобальные проблемы, прибежали ко мне?
— Проблема Филча будет решена со дня на день! Альбион вот-вот падет!
— Разве не вы только что рассказывали мне, как система самообучается и выкручивается? Молчите? Вот то-то же. Стоило бы оштрафовать вас всем отделом, да радуйтесь, что другие успели прислать свои отчеты. Почти двукратное повышение уровня вложений в игру, увеличение популярности, приток новых игроков и так далее, и так далее. Нет, премии вам не будет, радуйтесь, что я вас не оштрафовал и не уволил.
— Тогда... что делать с Филчем?
— А ничего не делать. Сидите, наблюдайте, ищите в коде все эти модули самоусовершенствования, если они там вообще есть. Думать о проблеме Филча теперь будут другие люди, которым за это отдельно платят, и которые уж точно не будут сжигать дом, желая избавиться от старых обоев. Что там сейчас Филч делает?
— Пытается отбить натиск Империи в горах цвергов.
— Потому что прошлая ваша попытка решить проблему Филча Империей привела к тому, что у него в плену оказалась Арнэль, а сценарии Темной Империи покривило. Разобрались, кстати, почему так случилось?
— Да. Параметры Харизмы, Лидерства и Власти у Филча не уступали Императору Ангабору, а на сотом уровне он получил уникальный талант "Наполеон", только не тренировал его толком. В любом случае, вместе сошлись три необходимых фактора, так как характер Арнэль был создан таким, что она искала одобрения отца и искала себе мужчину, похожего на него, но чтобы при этом он не уступал ей самой, как стратег. Все это должно было реализоваться в будущем сценарии "Война с Амарикой"...
— Но вы его успешно просрали. Еще одна такая попытка решения и я сам решу вашу проблему, и уж поверьте, сделаю это гораздо эффективнее ваших "гениальных озарений". Свободны!
"Бада-бум-ба, бада-бум-ба, бада-бум-ба", ритмично выстукивал десяток каменных барабанов, задавая ритм и темп. Шаманы цвергов танцевали в такт, постукивали на личных барабанах, творя ритуал нерушимой горы.
— Прорыв в пятой штольне!
— Клан Мон отступает!
— Имперцы высадили десант на Двуглавой скале!
Борисов стоял, заложив руки за спину, и молча наблюдал за сражением, не вмешиваясь. Тарлин, возглавлявший объединенное войско цвергов, периодически бросал на него взгляды, но о помощи не просил. Да и не мог ее Борисов оказать, разве что Хомяка натравить, а так он прибыл только с группой охраны. Оценить состояние дел, и от этого состояния впору было за голову хвататься.
Да, внешне все выглядело неплохо: цверги, заключив союз с представителями гномов и карликов, сумели захватить весь хребет, окаймлявший бывший Рахаад. Они снова заняли все шахты, собрали войско, выстроили укрепления и приготовились удерживать горловину входа во все тот же бывший Рахаад. В этом им должно было помогать дворянское ополчение, а также клан "Светлый Путь".
По факту же, подошедшие легионы, во главе с графом Тибурдохом, начали методично и спокойно продавливать оборону. Никаких дерзких выпадов, стремительных атак, изображения попадания в ловушку, с одновременным захлопыванием своей ловушки, ничего такого, чем занималась Арнэль. Спокойное перемалывание и закрепление, прикрытие друг друга, и вот он результат.
От выхода на "оперативный простор", легионы Тибурдоха отделяла последняя цепь укреплений, слабых и жалких, не чета могучим крепостям. Выставив против них два легиона, Тибурдох развернул войско и нанес удар по скальной гряде, где цверги накапливали силы. Трюк, осуществленный при Хогвартсе, здесь не прошел, просто потому, что имперцы начали методично выжигать и сносить скалы, собираясь то ли поставить свою крепость, то ли обезопасить фланги, перемолов войско цвергов, в принципе особого значения не имело.
Важным было только то, что войска Империи вошли бы и устремились к Хогвартсу.
Что этому мог противопоставить Борисов? Партизанскую войну — да, но не армию, и Арнэль уже показала, что партизаны, хоть и беспокоят легионы, но помешать их продвижению не могут. Даже если считать, что Тибурдох будет продвигаться методично — все основные крепости Арнэль уже снесла и захватила. Отрезать линии снабжения? Да, возможно. Замедлить легионы, заставить их растянуть силы ради снабжения? Да, возможно, но не стоило забывать, что война теперь велась под эгидой Тавоса и крестового похода против скверны.
То есть жрецы, то есть внимание Императора, то есть много того, чего не было у Арнэль.
— Команданте, — осторожно заметил Архин. — Возможно, диверсия...
— Нет! — отрезал Борисов. — Хватит с нас потери Бутки!
Орка пока так и не удалось вернуть, хотя имелись основания полагать, что он еще жив. Агентура М и дети богов рыли землю носами, но в условиях общего наступления на Альбион, хаоса, перемещений и боле важных задач, особых результатов пока никто не добился. Что, впрочем, не помешало Борисову втайне поклясться отомстить Морании и Далиусу.
Да и всем остальным тоже отомстить, если получится.
— Но они же проигрывают! — указал на очевидный факт Архин.
— Проигрывают, — не стал спорить Борисов.
Стучали барабаны, танцевали шаманы и колдуны с магами поддерживали войско цвергов, но имперцы, словно не замечали их потуг. Все чаще то один, то другой шаман падал, обессиленный, все чаще имперцы прорывали строй, а маги легионов брали верх над магами цвергов. Цверги плотнее смыкали щиты, сбивали строй, снова накатывали, но, как выяснилось, легионеры умели сражаться и в шахтах. Причем не хуже цвергов, а то лучше, передавливали щитами, резали и шагали дальше, забирались все глубже.
— Ведь это наши горы, они помогут нам, — пробормотал Борисов себе под нос.
Но здесь выходило ровно наоборот. Скалы не рушились, туннели не затапливало, маги легионов берегли пехотинцев, одолевали цвергов. И более того, атака шла и снаружи, скалы дробились и сносились, и сами цверги оказывались в тупиках и завалах, бесславно гибли и отступали. Архин покосился, но ничего не сказал, продолжил наблюдать за битвой.
Видно было, что у него чешутся руки, да они и у Борисова чесались, но что противопоставить Империи, когда все силы там, на юге? Сманеврировать армией туда-сюда? Портальщиков не хватит, да и где гарантии, что Империю удастся разбить? Даже там, под Хогвартсом, это не был разгром, просто Арнэль приспичило сдаться и обзавестись мужем, иначе Борисов, возможно, уже в петле болтался бы.
— Ваше Величество! — все же не выдержал Тарлин.
— У меня нет войск, — просто ответил Борисов.
— Дайте нам вашего божественного Хомяка! Мы ударим в тыл, пожертвуем частью войска, но хотя бы остальные отступят! — Тарлин едва ли не плакал.
— Явись, Хомяк, — мрачно изрек Борисов и тут же отправил ненасытное создание работать.
Надо было сказать им, чтобы отступали, готовились к эвакуации на Троллий хребет, но сказать этого Борисов не мог. И дело было даже не в том, что у него не имелось сейчас сил зачистить хребет от троллей, нет. Цверги пошли на союз, рассчитывая на эти скалы, на шахты, на месторождения, на союз с Альбионом и женитьбу Борисова на Жаклин. Сказать им "бросайте все, идите сражаться с троллями посреди голых скал, а свадьба пока откладывается" было равносильно потере союзников.
В общем, момент, когда союзники — цверги и дети богов — начнут разбегаться, был уже недалек.
— Отступите и попробуйте закрепиться, нависайте над флангом Тибурдоха, угрожая ударить в спину, перерезать коммуникации, — все так же мрачно сказал Борисов Тарлину. — Выиграйте немного времени, я попробую что-нибудь придумать.
Тарлин приободрился, да и цверги вокруг повеселели. Борисов же, с мрачным лицом, повернулся к магам — портальщикам и скомандовал:
— В Нордор.
— А, собрать еще ополчения при помощи графини? — спросил Архин понимающе. — И потом нанести контрудар во фланг?
Борисов ответил только тогда, когда они уже прошли через портал и тот захлопнулся за ними.
— Нет.
Архин посмотрел удивленно, и Борисов пояснил неохотно:
— Хогвартс лишился мэра, и я хочу предложить это место Арианне.
Глава 7
— Сим я открываю первый храм Бога Жадности и объявляю его официальным богом-покровителем Альбиона! — провозгласил Борисов, завершая свою речь.
Бог Жадности благоволит вам!
Бог Жадности благословляет вас!
Непрерывно действующее благословление "Да пребудет со мною Сила"— вы можете есть и пить, что угодно, не боясь отравиться!
Собравшиеся жители Хогвартса разразились бурей приветственных криков. Дети богов тоже хлопали, но вяло, без особого интереса, впрочем, на фоне бурной радости горожан это осталось незамеченным. Толпа напирала, так и норовя прорвать цепь стражи, и можно было не сомневаться, что там, в прорвавшейся толпе найдутся убийцы.
Гвардейцы развернулись и слитным шагом начали выстраивать коробочку вокруг короля.
— Теперь, когда Альбион обрел покровителя, — продолжал спокойным голосом вещать Борисов, — следует сделать следующий шаг и объявить, что королевство открыто для всех богов! Всех, кроме тех из них, кто составляет Высший Пантеон, тех, кто натравил своих последователей на Альбион, приказав им убивать, жечь и насиловать!
Толпа притихла и внимательно слушала.
— Всем остальным в Альбионе рады! Вы можете поставить свой храм, молиться своим богам, возрождаться и приносить жертвы и дары!
Уступка, еще одна уступка, в длинной череде таковых. Теперь оставалось только надеяться, что дети богов не подведут, хлынут жадным потоком на земли Альбиона, настроят храмов и начнут резать других детей богов, дабы выкинуть их богов из Высшего Пантеона. Борисов чуть покосился, словно проверяя Ханнали, сидящую у него на плече: Арагорн II, Крондор и Дагорат стояли с невозмутимыми лицами, словно каждый день участвовали в подобных церемониях.
— Все слышали, что враги стремятся уничтожить Альбион, но я верю, что мы сумеем отбить их натиск! Сумеем победить и погоним их обратно, в их норы! Альбион станет сильнейшей Империей во всем Триэме!
От криков толпы едва не раскололось небо, но Борисов все равно расслышал бормотание Крондора:
— А столица переедет в Нью-Васюки.
Борисов усмехнулся уголками губ, затем передал слово Левозубу, который начал церемонию в честь Бога Жадности. Сам Борисов отступил в сторону, так как нечего было маячить зазря на виду у всех.
— Как у вас дела? — обратился он к главам кланов.
— Как и у всего остального Альбиона, — ответил за всех Арагорн.
Борисов лишь кивнул, так как глупо было бы сейчас произносить подбадривающие речи. С главами кланов ситуацию он обсудил, идею храмов воплотил, теперь оставалось только тянуть время и прикидывать проблемы в будущем из-за обилия детей богов на территории Альбиона. Уступки, уступки и еще раз уступки, и уступки самим кланам, хоть и в будущем, да все равно уступки.
В то же время, ощущение, что еще немного и кланы рванут прочь, было сильно, как никогда.
— Возможно, нам не удастся выиграть слишком много времени, — произнес он, — но я твердо намерен сдержать свое слово. Просто свадьба, возможно, выйдет не такой пышной.
