Борисов подумал об остальных женах и детях и неожиданно понял, что ему все равно. Вообще. Пусть будут, ведь будут они когда-то потом, а проблемы следовало решать уже сейчас. Мысленный импульс и рядом появился маг-целитель. Заклинание, смесь рвотного вида и Борисову стало легче.
— Ваше Величество, считаю своим долгом сообщить, что такая тесная связь с Империей вредит вашему здоровью.
— Предлагаешь пренебречь долгом Императора? — проворчал Борисов в ответ.
Маг побледнел, начал кланяться и извиняться, но Борисов его отослал взмахом руки. Долг Императора, ха! Связь, родившаяся из того глупого именования крепости Хогвартсом, связь, принесшая столько дивидендов, нет, от нее он отказываться не собирался. Болит там и сям? Так нечего просиживать задницу, пора омолаживаться!
— Так, приступим, — сказал он.
Манько беседовала с детьми богов и Борисов невольно усмехнулся. Проблема, еще недавно казавшаяся неразрешимой, все же разрешилась. Теперь его армия могла вбить детей богов по ноздри в землю столько раз, сколько потребуется. Легионы троллей могли снести все храмы вокруг за час.
Он позвал ее, потянул за невидимую нить, выдергивая Манько к себе. Потянул и за другие нити, призывая Пинки и Жаклин. Ханнали и так была в зале, а Арнэль неподалеку. Казалось бы, вот только-только она упала в изнеможении, наконец, удовлетворив все свои скрытые желания, но нет. Уловив посыл от Борисова, Арнэль вскочила и начала одеваться, собираясь присоединиться к собранию.
Потянул Борисов и за новые нити, собирая старых соратников.
— Приступим, — сказал он, скрывая горечь в голосе.
Старые и новые соратники и жены, включая восемь троллих охраны, но сейчас Борисов видел тех, кто не дожил до этого момента и не мог порадоваться новым возможностям Вечного Императора. Мариус, верховный маг. Бутка и Скрыник, его лучшие бойцы и командиры. Управляющий дворцом Ллеонил, ставший мэром Хогвартса. Левозуб, пусть живой, но предавший его ради снятия проклятия и служения богу Жадности. Корогорн погибший во время натиска детей богов на неокрепший тогда еще Альбион и Барраэль, сложивший голову в битве при Кворше, пытаясь остановить натиск Темной Империи. Мари и Мария, сестры Мариэтты, погибшие, защищая Борисова от натиска ассасинов Каоры.
— Как вы знаете, — произнес Борисов, — много чего случилось за эти сутки, все мы стали сильнее, а некоторые наши проблемы просто исчезли, но взамен появились новые. Императрица Манько Аблигация и ее клан "Дети Алого Света" — по-прежнему ответственны за детей богов... нет, не так. Издать новый указ.
Квальво тут же начал записывать.
— Любой из детей богов, желающих находиться в Империи Сиесты, должен состоять в клане "Дети Алого Света" или предоставить рекомендацию от них. Немедленно издать и разослать повсюду к исполнению. Храмы не трогать, детей богов высылать за пределы империи.
О храмах и богах еще предстоял тяжелый разговор, которому Борисов заранее не радовался, хотя и осознавал, что избежать его не удастся. Даже не стал Левозуба приглашать сюда.
— Императрица, — посмотрел он на Манько, — я ожидаю, что дети богов вольются и станут неотъемлемой частью империи, не уступающей в уровнях и титулах всем остальным. Кстати, сразу рекомендую принять к себе Имбаниэль или выдать ей бессрочную рекомендацию.
— Да, мой Император, — склонила голову Манько.
С этой частью не ошибся, подумал Борисов. Дальше они или погрязнут в коррупции, загребая деньги и услуги за право находиться в Империи — примерно то, чем он сам занимался в Ветреной — и тогда можно будет их выпнуть нахрен, окончательно избавляясь от договора, без нарушения его буквы. Или действительно станут частью Империи и опять же не будут представлять угрозы Борисову.
— Занимайтесь только этой частью, императрица, вскоре я навещу вас, — добавил Борисов.
Манько опять склонила голову, пряча гримасу. Парадоксально, подумал Борисов, я не хочу их трахать, они не хотят, чтобы я их трахал, не все, по крайней мере, но мы все равно встречаемся и трахаемся, словно выплачиваем годовой долг целой страны, да еще и под пятьдесят процентов годовых.
Эффектный взмах рукой и Манько отправило обратно во дворец возле Хогвартса.
— Теперь можно говорить свободнее, — заявил Борисов, обводя взглядом оставшихся.
— Прикажите, мой Император! — глухо стукнул себя в грудь Дуболом.
— Прикажу, — кивнул Борисов и глаза Дуболома вспыхнули радостью и ненавистью ко всем детям богов.
Борисов, сам не особо понимая, как он это делает, провел рукой в воздухе, и там засветилась карта. Материк Кварика и та часть его, что занимала империя Сиесты.
— Теперь я ощущаю Империю как часть себя, — сообщил он соратникам, — так что нас если и застанут врасплох, я сразу об этом узнаю. Имрэль, ты по-прежнему командующий всеми пограничными крепостями, как видишь, работы у тебя прибавилось, но не спеши выезжать в гарнизоны. Кстати, эта часть касается и тебя, Арнэль.
— Все что угодно, муж мой, — промурлыкала та.
— Мне угодно завоевать оставшуюся часть Кварики, — Борисов обвел рукой карту, — чтобы не ломать голову, с кем мы там граничим, а с кем нет. Границы империи будут совпадать с границами материка.
Имрэль кивнул энергично, что-то записывая и, похоже, уже составляя новый план.
— Порты и оборона побережья, нас наверняка попробуют на зуб. Торговля и планы на завоевание всего мира, для чего потребуется сильный флот.
— Всего мира? — переспросила Арнэль, словно ребенок, который не верит, что все эти подарки принесли именно ему.
— Я бы охотно обошелся без всего мира, — честно ответил Борисов, — хватило бы и бессмертия, я знаю, знаю, что его нет в Триэме. Но у меня есть метка "Проклятый богами", которую не снять иначе!
Только, когда во всем мире останется лишь один бог — Жадность. Варианты, вроде освобождения Пожирателя или выдачи своего тела демонам, Борисов держал в уме, но все равно выходило, что завоевать весь мир проще и безопасней.
— Так что, будет, где гонять детей богов, — снова обратился он к Дуболому, — готовься и готовь своих парней.
Потом надо будет еще "Детей Алого Света" запрячь, подумал Борисов, чтобы засылали шпионов из числа своих.
— Так, ну с вами все ясно, — обвел он взглядом остальных жен, — и без того трудитесь днем и ночью, как пчёлки. Арианна, вы и так правительница Хогвартса, думаю, в ближайшее время у вас прибавится работы, наверняка всякие там короли и герцоги начнут слать своих представителей, чтобы успеть сдаться мне.
Маурелл лишь кивнула величественно, затем спросила.
— Требовать с них юных принцесс в заложницы?
— Боже упаси, — искренне взмахнул руками Борисов, — куда они мне?
Даже в охрану не годились, в отличие от троллих. Жены радостно улыбались.
— Так, у вас без изменений, — посмотрел он на Ддоса и Ридера, — но мне нужны маги, свитки, все то, что потребуется для завоевания мира! Архин, мне нужен отряд, способный согнуть в рог любого демона!
Ведь потребуют должок, бляди подземные, подумал кисло Борисов.
— Видите, как все просто? — улыбнулся он. — Захватим весь мир и заживем припиваючи!
— Глава 4
Откуда-то издалека слышалось хоровое пение
— Славься, славься, славься, о божественный Хомяк!
Борисов не удержался и пошел в ту сторону, увидев, что Хомяку построили отдельный храм или жилье. В форме хомяка, разумеется. Огромная туша, размером с доброго динозавра, лежала, блаженно развалившись, пока юные жрицы, приятные взгляду и в прозрачных белых одеяниях, мыли его, сушили, чесали, подстригали когти, гладили и массировали.
— Ну, хоть говно за ним убирать не надо, — философски заметил Борисов.
Хомяк блаженно скалился, даже краснота в глазах, казалось, поблекла. Юные жрицы и жрецы с поклонами непрерывно подносили ему на золотых блюдах какие-то редкие ингредиенты, зелья, артефакты, дорогие вещи. Хомяк лопал и чавкал, не прекращая скалиться, набивал ненасытное брюхо, не выпуская ничего наружу.
— Ваше Величество, — с поклонами приблизился к нему какой-то важный жрец. — Это такая честь.
— Жрицы то хоть совершеннолетние? — спросил Борисов. — Или ты больше по мальчикам из хора?
— Служение великому богу Жадности и его хомяку — добровольно выражение порывов души, — лицемерно заявил тот.
— Ага, то-то я смотрю у всех торчит и спереди, и сзади, а некрасивых и нет.
— Любая из этих жриц будет рада послужить вам, Ваше Величество.
— Спасибо, я уже женат пять раз, — проворчал Борисов. — Слушай, а чего он все такое дорогое жрёт? Если Хомяка поставить на выходе из столичной канализации?
Такого жрец уже не выдержал и грохнулся в обморок. Еще молоденькие жрицы или послушницы, в прозрачных одеяниях, прибежали на помощь, потрясая упругими прелестями. Кто-то даже пытался вертеть попой перед Борисовым, а тот с трудом подавил желание отвесить хорошего пинка.
— Левозуба позовите, — приказал он, разворачиваясь.
Хомяк неожиданно поднялся, разом слизнул все дары, попутно облизал молодежь, которая тоже попадала в обморок. Кто от экстаза прикосновения божественного зверя, кто от разочарования, что не оказался избранным и его не съели.
Борисов озадаченно моргнул, затем неожиданно понял, в чем дело. Масштабирование связи с Империей, от глобального ощущения всей страны, до такого вот микроуровня, с пониманием окружающих.
— Пошли, что ли, — сказал он Хомяку.
Тот трусил рядом, словно огромный пес, даже язык похоже вывалил. Служители храма падали ниц, возносили хвалу Хомяку, следом бежали юные прелестницы, с полным набором щеток, ведер, еды, всего, что могло потребоваться божественному зверю на новом месте.
Двери храма раскрылись и служители опять попадали ниц, ощутив молчаливое дыхание и повеление Жадности, переданное им через Хомяка. Затем Борисов и хомяк вошли внутри и двери закрылись, оставив их наедине с Левозубом.
— Неплохо живете, — заметил Борисов. — Собственная территория в центре города, налогов не платите, хомяка артефактами кормите.
Тот немедленно отрыгнул какое-то кольцо, словно спеша поделиться с любимым хозяином.
— Все это подношения неравнодушных граждан, — ответил Левозуб с бесстрастным лицом.
Он тоже подрос в уровнях и словно бы помолодел. Шерсть больше не летела в разные стороны, исчезли очки и надсадный кашель.
— Граждан Империи, — напомнил Борисов. — То есть моих подданных.
— Чего ты хочешь? — загремел голос Жадности, а Левозуб словно бы замер с приоткрытым ртом. — Так я становлюсь сильнее!
— Хорошая стратегия во времена кризиса, — ответил Борисов, складывая руки за спиной, — хреновая во времена, когда кризис миновал.
— Мне нужна сила!
— У тебя куча подданных и храмов! Жрецов — армию составить можно! Девкам снаружи явно вскоре потребуются другие одеяния, шире в талии, а Хомяку будут грудное молоко бочками подносить! Возможно, даже в оригинальной упаковке!
Хомяк неожиданно облизнулся и зачмокал в предвкушении.
— Тебе молятся по всей Империи, которая вскоре станет еще больше и ты в Высшем Пантеоне!
— Этого мало! Этого недостаточно!
Борисов задумчиво почесал подбородок.
— Жадность погубила тебя в прошлый раз, уж извини за каламбур, и ты хочешь все испортить в этот?
— Не испортить! Стать сильнее!
— Ослабив Империю, которая тебя защищает? Да, Империя стала богаче и мощнее, но это ж не повод жрать в три горла драгоценности и артефакты!
Вообще-то Борисов пришел немного по другому поводу, насчет других богов и их храмов на территории Империи, но тут подвернулся Хомяк и завертелось.
— Ты не прав насчет моих служительниц! — сменил тему Жадность. — Они принадлежат мне, только мне!
— Еще лучше, куча здоровых баб без детей, — вздохнул Борисов.
— И опять ты не прав!
Борисов неожиданно понял, что тут происходило между Хомяком и этими юными послушницами и его чуть не стошнило.
— Фу, бля! — сплюнул он.
— У нас все добровольно и по любви! Как между тобой и Жаклин.
Борисов сплюнул еще раз.
— Держи свои извращения при себе, — посоветовал он, — и аппетиты поумерь, хоть ты и Жадность!
— И это говорит мне тот, кто собрался завоевать весь мир?
— Чтобы снять метку, которую ты не можешь убрать!
Или не хочешь, добавил Борисов мысленно.
— Чтобы снять ее — мне нужна сила!!
Ну да, подумал Борисов, все сводится к этому. Дай силу и проваливай. Но теперь, когда кризис войны с высшим пантеоном был разрешен и божественные защитные статуи больше не требовались, ох и чесались же руки у Федора Михайловича разгромить все эти храмы. Останавливали его две вещи, во-первых, гвардия скальных троллей, восемь племен отборной уничтожающей силы, а во-вторых то, что Жадность был сейчас единственным богом в Триэме, не имеющим отношения к метке "Проклятый богами".
— Так набирай силу не за мой счет! — крикнул Борисов.
А еще Арнэль уверовала в Жадность, вдруг вспомнил он. Похоже, этому вынужденному союзу предстояло жить и жить, пока он не найдет способ снять метку и свалить из этого сраного мира. Или не перекроит его на свой лад и не включит тут бессмертие.
— Я могу дать тебе силы за мой счет, — голос Жадности стал мягким и вкрадчивым.
Уж лучше бы верховную жрицу в постель пропихивал, подумал Борисов. Хоть какое-то удовольствие.
— Зачем мне эта сила, если ты заберешь себе мое тело? Я так и не понял, зачем оно тебе? Вон же у тебя, Хомяк есть, — указал на него головой Борисов.
— Ты не понимаешь, насколько ты идеален в качестве моей аватары, это симбиоз из числа тех, что случаются раз в вечность, — продолжал вкрадчиво шептать Жадность. — Я дам тебе силу, а ты потом дашь силу мне, раздвинешь пределы империи до краев мира, и эта сила вернется к тебе стократно. Необязательно будет завоевывать весь мир, моя сила сломает метку, едва я стану сильнее всех остальных богов вместе взятых!
Заманчиво поет, подумал Борисов, сжимая зубы, только хуй же тело-то отдаст, зараза такая. Вот были бы гарантии, да где их взять против бога, который "станет сильнее всех остальных, вместе взятых"?
— Нет, не понимаю, — покачал он головой. — Почему бы для начала, в качестве жеста доброй воли, тебе не снять с меня метку? Нет? Ну и я тогда скажу нет.
Пауза длилась недолго, так как Борисов тут же заговорил снова.
— У тебя же целая армия прислужников, которым по статусу положено бороться со всякой нечистью! Вот пусть и борются с демонами!
— Демонами, — повторил Жадность.
— Прислужниками Пожирателя, — небрежно добавил Борисов. — Разве не его ты хочешь одолеть?
— Да! Как смеет он мечтать сожрать мой мир!
Ах, какая могла бы выйти идеальная сделка, ощутил тоску Борисов. Оставить весь мир Жадности, пусть хоть купается в нем, а самому валить прочь после снятия метки. Но как убедить, доказать, показать, что этот Триэм самому Борисову ну нахрен не нужен без бессмертия?
— Вот и отлично, значит мы договорились? Уж демонов Хомяк может жрать сколько угодно!
