Волной огня проносится Морриган по Дерсу. Она ищет. Ищет — и не находит. Хранящая где-то здесь — но где? Морриган ударяет по площади, разрывая всякую твёрдую материю, но удар этот гаснет на щитах Времени, щитах магии, щитах иномагии. Раздражённо фыркает:
— Нет времени на мошек. Хладо, разбей-ка эти станции. Они им, кажется, важны.
Её паж, незримо следующий за госпожой, струёю абсолютного растворителя взвивается в небо, испаряет парочку неосторожных сестёр, испепеляет взглядом десяток космопехотинцев, не успевших выстрелить по новой цели, снова пробивает самовосстанавливающийся Дерсов щит, летит с огромной скоростью к ближайшей СТБС.
Прямо сейчас станция максимально уязвима. Да, рой перехватчиков, да, космопехота на джетпаках, да, целых три тяжёлых крейсера и два эсминца... Хладо не замечает сопротивления. Крейсера обломками падают на Скайю. Космопехотинцы разлетаются со всей своею магией, как пешки от взмаха шахматиста. Десяток игроков, верных Алисе, а теперь Хранящей, применяют свои аспекты на пустое место — паж Морриган знает толк в обмане. Внутренности игроков падают следом за обломками.
Две сотни сестёр устремляются Хладо в спину. Прибывают дополнительные корабли. Хладо парирует выпад выскользнувшего из Пустоты ревенанта, невыразимо быстрым движением вспарывает ему глотку, равнодушно оглядывает прибывающих врагов. Изрекает:
— Тишина в библиотеке.
Становится тихо. Веское слово обходит грубые магические щиты, сминает слабые иномагические, игнорирует физическую защиту. Останавливаются механизмы. Замирают человеческие сердца. Безмолвно умирают сёстры. Поле боя перед станцией превращается в большое кладбище.
— Я тут слышал, — Хладо резко оборачивается, взмахивая голубым клинком, — Эжак выгнал тебя из библиотекарей за плохое поведение, — Эшер ловит лезвие меж пальцев. — Неужели не соврали?
— Тихо! — с ненавистью шипит Хладо.
— Нет-нет-нет, так не пойдёт, — весело улыбается Эшер, замысловатым жестом разламывая меч на причудливые льдинки. — Мы не в Библиотеке, помнишь? Твои слова здесь не имеют силы. А я ещё и тугоухий, — уворачивается от быстрых ударов вновь и вновь создаваемых мечей, не забывая разносить их на кусочки. — В одно ухо влетело — в другое вылетело. Ну так что, мой дорогой? Оставишь в покое эту замечательную станцию? Она мне целой больше нравится.
Хладо обращается белым облаком, обволакивает Эшера, замораживая всякую материю почти до абсолютного нуля.
— Буду считать это категорическим отказом, — Эшер сворачивает облако и превращает. Хладо превращается в ответ.
Два древних иномага сталкиваются друг с другом, как ранее сталкивались Тёмная Луна и Модрон — сталкиваются в поединке алхимий, в борьбе взаимных превращений, когда реальность перетекает в нереальность и обратно, попутно распадаясь и пересобираясь из мельчайших элементов. Художник и антипод художников вступают в творческую и, одновременно, антитворческую дуэль. Две души переплетаются в смертельной схватке, из которой вырвется (если вырвется) живым — один.
А там, высоко над ними, Морриган находит цель. К сердцу, к центру Дерса! Стены, перекрытия, чужие кости и волшебства рушатся пред ней. Тысяча сестёр тянет за Время сзади, запутывает Морриган в незримо-алую паутину, и разрушительный полёт замедляется, сам воздух сопротивляется движениям, оборачиваясь уже не камнем, а отдалённым подобием Тверди, Солнцем не согретой...
С раздражением Морриган оборачивается. Взглядом сдирает кожу с ближайших из сестёр. Отправляет в Авалон поток вражеских заклятий. Морщится от непрерывных иномагических атак.
— Хорошо, — кивает им. — Вы сами захотели. Я буду посерьёзней. Для начала — умрите-ка сейчас же.
Они послушно умирают.
Элла: In the end
Там, снаружи облачного покрова Скайи, занимали свои позиции четыре выживших сверхтяжёлых боевых станции. Они готовились выполнить своё основное предназначение, и это — отнюдь не бой. Их внутреннее устройство изменилось, приспосабливаясь к начинке, занявшей геометрический центр. Подобно тому, как центр Крака заняла Сердцевина, в центрах станций обосновалось чистое божество по имени Кагуцути — Кагуцути, разделившийся на четыре части, четыре божественных огня.
Ты вырвалась из покрова облаков на Зонте, переведённом в режим гравитолёта. Раскапчалогировала в центр (снова центр!) Скайи тёмно-синий ядроспрайт, весело мигающий в ожидании прототипирования. На мгновение (нет времени для сантиментов!) задержала на нём внимание. Кивнула. Отлетела назад. Глубоко вдохнула, как будто предстояло не нечто многажды просчитанное и запланированное давным-давно ещё духовной мамой. Достала кошелёк.
Извлекла мамино, подготовленное её игроком Пространства, Леоном, Поле Боя прямо в ядроспрайт. Кажется, сама Игра вокруг дрогнула. Ты сделала то, что обычно делать не следует. Ядроспрайт принял Поле, а то, в свою очередь, слегка уменьшилось в размерах, излучая насыщенно-синее свечение. На другой стороне облачного покрова Элиза Даттон махнула рукой, извлекая твоё собственное Поле Боя в единожды прототипированный спрайт.
Мигнуло. Каждое подготовленное Поле Боя — источник огромного творческого потенциала. Источник подавляющей силы в твоём эссенциальном восприятии. Что будет, если соединить два источника? Они не сложатся — спрайты работают не так. Они умножатся друг на друга. Вы с Элизой зависли над ярко-голубой звездой творчества, кажется, едва удерживающейся, чтобы не лопнуть. Ты наконец-то выдохнула — лёгкие горели огнём. Сделано!
Там, вовне, четыре станции закончили настройку и конфигурирование. Они разместились правильным тетраэдром вокруг сферы Скайи, оставляя немного места для Крака; Дерс же и Проспит — снаружи. Ты ощутила (через общую инфосеть, в которую включена нейробручем), как прямо на вас устремились метеориты Пелены. Похоже, Игра тоже "осознала", что сеанс завершается. Четыре сверкающие нити соединили между собой ядра СТБС. Бесчисленные эффекторы Храма окружили Скайю. Ты вновь вонзилась в облачный покров, чтобы вылететь с обратной стороны ровно в тот самый момент, когда станции, наконец, заработали на полную мощность.
Это чудовищно прекрасно и немыслимо волшебно! Секунду назад — просто яркие линии толщиной с крейсер. Секундой позже — четыре грани прозрачного сияния. Этот свет — самое чудесное, что ты видела в своей жизни! Первые метеориты ударили с той стороны, испаряясь, исчезая в сиянии тетраэдра Стен Сверкающей Чистоты, надёжно отсёкших Скайю от прочего сеанса.
Ты приземлилась на Платформу Консоли Управления. Всё. Никакие способы связи с внешним миром больше не работают. Флот Хранящей, её войска, ваши союзники, Элис, Крис, сама Хранящая, враги, все-все-все — остались там. Они сами по себе, они выиграли время на развёртывание Стены. Теперь твой, ваш ход. Вы должны завершить Творение. Доказать, что не зря принесены все эти жертвы.
Они ждали тебя здесь — семь команд. Сэм и Бета, держащиеся за руки. Сосредоточенные Марк и Дамблдор. Одинокая Джу — Гвен осталась снаружи, ты надеешься, что она жива. Энтони и Ханна — Теромос будет с флотом протоссов, заняв "Честь Зератула". Он отказался пережидать, а для Творения не подходил. Грэм и Миртл, Гарри и Гермиона, Седрик — серьёзные, пусть и не способные в должной мере осознать масштабов происходящего. Ты и сама-то не способна! Джинни и Том, выглядящие как перед смертельной битвой. Этот настрой надо поменять — вас ждёт совсем иное, что "битвой" не назовёшь никак.
Помимо "твоих" игроков ожидали ещё четверо. Кивнувшая Элиза, занявшая место за управляющим кристаллом Консоли. У неё в руке — Дирижёрская Палочка, созданная из её собственной, Посоха Власти и Старшей, отдавшей свою сущность, своё Право. Слегка напряжённо улыбалась Вера, полностью собравшаяся в одном месте, себе Дыханием вихриться не позволив. Ты так благодарна ей за тот совет пролететься вживую! Кристо, окружённый множеством светящихся экранов, даже не поднял взгляд. Он и так всё видел, полностью ушёл в очередное моделирование, как будто бы оно предскажет эволюцию явлений высшего порядка. Наконец, Морулис, стоящий в сторонке и созерцающий Стену. Ты уверена, что многоцветье его глаз и многоцветье Стен имеют общую природу, связаны с самими изначальными силами, управляющими мирозданием, — но как он их коснулся? Загадка, которую, быть может, никто не разгадает никогда...
Все занимают оговорённые места. Прибывают последние, те, кто будут в равной мере исполнителями и инструментами, чем-то вроде рук — рук самих божеств. Семь команд — семь божеств — семь инструментов. И трое тех, кто будет играть самостоятельно — трое мастеров аспекта.
Морулис уверенно берёт в руки Алмаз Пустоты, который едва всё не разрушил.
Рядом с Элизой Даттон парит освобождённое Зеркало Тени — чемоданчик с Конфи пристёгнут к твоей спине.
Анх висит в центре Платформы, и Вера связана метафизическими нитями с Сущностью Дыхания внутри.
Кристалл Сердца в форме диадемы венчает Джу. Она ловит твою улыбку и подхватывает одной рукой Ханну, а другой — Энтони. Позади них формируется фигура Эроса.
Око Света освещает Кристо, и он жестом подзывает к себе Гарри и Гермиону. Силуэт Маат, воплощённая гармония, формируется за ними.
Белый змей-Абраксас связан с Линзой Надежды. Кивком приглашает он к себе мрачную Бету и неуверенного Сэма.
Ехидна кольцами обвивает Платформу, а у морды матери монстров устроился Марк.
Джинни и Том соединены с Кристаллом Жизни. Тёмная Луна скалится за их спинами.
Одной рукой Грэм держит Лом, а другой — Миртл, серебряное чудо, и тень Януса невозмутимо ждёт за ними.
Ты тянешься псионикой к Лезвию Разума в Анхе. Аккуратно сжимаешь ладонь Альбуса Дамблдора, походя оптимизируя его эссенцию. Привычно дополняешь своё сознание силой искусственного интеллекта — Конфи заменит Мирддина на сей раз. Позади — тяжкое присутствие Гефеста.
— А я? — спрашивает Седрик, оставшийся один.
— У тебя есть типа выбор, — отвечает Элиза, неаккуратно помахивая Палочкой. Она выглядит на удивление... хорошо? Как инженер, закончивший расчёты, проверки, моделирования, в общем, всё перед запуском проекта. — Жизнь или Надежда? Ты не сыграешь ключевой роли, извини. Но красота и эффективность — не только в лейтмотивах. Куда хочешь добавить деталей? Жизнь, — она указала на Джинни, Тома, Луну и розовую ярость Кристалла, — или Надежда? — улыбнулась Сэму, Бете, Абраксасу и белому свету Линзы.
Где был бы полезней Седрик? Через Надежду он определённо даст интересный... оттенок (эти художественные аналогии тебя раздражают!). Ты чувствуешь его надежду, только зародившуюся, слабую, но уникальную. Его возможность, его новое "я" — дар Смотрителя. Что же касается Жизни — Седрик, помедлив, присоединился к Джинни с Томом — то его воскрешение, его уникальная эссенция, соединяющая в себе высочайшие технологии и, вместе с тем, вполне живое тело — это был потенциал, отдалённо напоминающий тебе... Систему? Всё-таки, что общего между индустриалами и Системой? Ты подумаешь об этом позже.
Great Machine of Destraction
Хастур анализировал. Система, созданная в незапамятные метавека, он вобрал в себя бесчисленное множество тактических и стратегических ситуаций. А вот ставили ему банальные задачи: уничтожить то, разрушить другое, убить тех, добить следующих. Реже служил он делу защиты, охранял создательницу, пока та убивала, разрушала и хаос сеяла сама. Пусть Хастур всю жизнь сеял хаос, внутри он был более чем упорядочен. Наилучший хаос совершается не с помощью превосходящей силы, а филигранным манипулированием различными инструментами.
У Хастура не было оружия в привычном смысле. Машина обладала "инструментами". Многие из них заимствованы у индустриалов, в том числе средних уровней щупов... и ниже. Морриган обожала налёты на индустриалов — это всегда обогащало её и Хастура инструментальный арсенал. Другая часть инструментов создана Модрон, которая, в отличие от средней сестры, с индустриалами конструктивно сотрудничала. Иногда Хастур инициировал анализ взаимоотношений в системе "сёстры-индустриалы". Неудачно. Недостаточно данных. Ну а значительную часть инструментов Хастур спроектировал самостоятельно, модифицируя добытое, копируя чужое или изобретая новое. Хастур не считал себя гениальным изобретателем. Пожалуй, он недооценивал себя, обесценивал свои способности. Неудивительно, поскольку точкой отсчёта служила не Морриган — а Модрон.
Комплексный анализ намечающегося противостояния завершился в первые секунды столкновения. Хастур временно вычеркнул из потенциальных угроз Моргану, занятую существом Силы Забвения. Вычеркнул занятого страхоужасом Пленителя. Оценил оставшуюся диспозицию. Сделал прогноз. Реконструировал намерения военачальников враждебной стороны. Передал их Морриган. Получил ожидаемую команду сковать боем и по возможности ликвидировать чистую богиню Элис.
Чистая богиня Света. Неудобный противник. Мобильность, интеллект и скорость реакции позволяют работать одновременно на множестве фронтов. Требуется компенсировать. Уязвимости... присутствуют. Строители. Боевой флот. Верующие Элис. Будет защищать. Вторичная цель Машины установлена — нападение. Первичная цель... зашифровано. Использование средств — до пятого уровня, причина: хрупкость реальностной ткани. Коррекция: до третьего уровня. Причина: сковать богиню, не уничтожать флот мгновенно. Потенциальные исполнители: поля реальностной перестройки, гравитационные ракеты, устройство каскадного возбуждения. Дополнительные исполнители: малые боевые части, боекомплект... приближенный по уровню угрозы к враждебному флоту.
Метаанализ. Реконструкция анализа врагом: вероятность — 93,711%. Анализ негативных последствий... отсутствуют. Выполнение? Начать.
Флот Элис разворачивается против нового врага. Дроны Хастура, напоминающие его маленькие копии, налетают хаотически кружащимся роем. Начинается перестрелка, сперва ракетами и лазерными орудиями, а затем и площадными чарами. Магией, впрочем, дроны не владеют, компенсируя это самоубийственным поведением. Один удачно вонзившийся в корабль любого размера дрон вызывает цепную реакцию распада, оставляя от врага и от себя облако безвредной пыли.
Дроны взрываются. Весь рой исчезает в мгновенье ока. Просто Элис просто дёрнула за фундаментальные константы. Вот почему атаковать чистых богов физически — бессмысленная глупость. Хастур, однако же, неглуп. Его изощрённый ум, недоступный моему восприятию как целое, ум Тёмной Луны превосходит на порядок.
Флот Строителей, собравшийся в компактное построение, выставляет общие щиты, синхронизировав магопроекторы, и рвётся к цели, поливая пространство перед собой огнём из всех орудий. Не зря — сотни дронов-невидимок, избежавших взгляда Элис, разрываются на части. Флот ускоряется. Хастур движется навстречу. Флот атакует.
Синхронный залп тысяч и тысяч заклятий, усиленных кристаллами Рока, гаснет в блеклой желтизне. Поля безразличия, привычная, надёжная концептуальная защита окружает Хастур жёлто-призрачным туманом. Носящий Жёлтую Маску — под этим образом известен он. Элис фокусирует свет, вновь заигрывает с константами, и гамма-луч, с лёгкостью разрывающий планеты, вонзается в желтизну... гаснет, как и заклинанья. Элис касается полей, познаёт их природу... нет, лишь пытается познать. Поля безразличны. К познанию, к прикосновению, к любому действию. Всё, что входит снаружи, тает, исчезает, теряет реальность, ассимилируется дымкой.
