Теперь легче?
ИД: Что ты сделала?
Воспользовалась талисманом. Работа аспектальными силами менее эффективна в твоём случае.
ИД: И это надолго?
В ближайшие два часа ты можешь совершенно свободно обращаться к своему аспекту. Воздействие гарантирует ясность разума без побочных эффектов.
ИД: Спасибо. Ты сделала это исключительно из-за выгоды, но спасибо. Ты рассчитывала на мою благодарность. Что ты хочешь знать?
Если бы я хотела знать, то обратилась бы к многочисленным источникам информации. Я хочу понять и решить.
ИД: Предположим, ты обратилась по адресу. Что именно тебя интересует?
Классы и аспекты. В большей степени аспекты, чем классы. Но сначала мне нужно ввести тебя в курс дела. Сосредоточься и расслабься.
ИД: Ты хочешь сделать — что?
Магия. Иномагия. Элементы. Первородная Сила. Аспекты. Инореальность. Древо реальностей. Ветвь реальностей. Лист реальностей. Магистрал. Динамическое равновесие. Жизненный цикл. Пространственно-временной гомеостаз. Умирание. Река Времени. Исток Реки. Равновесие аспектов. Слияние аспектов. Смешение аспектов. Техники смешения аспектов. Творец листа. Творец ветви. Творец Древа.
ИД: Это... невероятно. Ты... но зачем? Зачем мне это знать?
Я продолжу. Скайя. Свет. Колодец возможностей. Происхождение талисманов. Пространство Парадоксов как лист. Многозначность. Канон. Метавременная неизменность. Статическое равновесие. Замкнутый круг. Время, Свет и Рок. Хранящая Время. Иалдабаоф. Цена свободы. Связанные листы. Нарушение Равновесия. Высший смысл роли. История Земли.
ИД: Я... не знаю, что сказать. Это слишком много для меня. Я всё же смертный человек и далёк от дел сущности твоего уровня.
Игра. Смысл личностного роста. Конец возвышения. Воплощённый принцип. Центр Равновесия. Восстановление и нарушение. Бессмертие. Вечность. Холод. Одиночество. Разорванный круг.
ИД: Я сочувствую. Я понимаю. Но я способен понять, только потому, что такова моя роль.
Потенциал разума. Вечность как мгновение. Иллюзия пределов. Равновесие Пространства Парадоксов. Мой выбор. ИМ-лист. Иномагия. Якоря. Статический якорь. Внешние "пространства". Ветер перемен. Сложенная мозаика. Шедевр.
ИД: У меня снова нет слов. Ты уверена, что это возможно?
Теоретически. Пределов нет. Разрушение и созидание. Равновесие. Комплексный якорь. Устойчивая система. Жертва должна быть добровольной. Символ. Дверь. Луна. Тень. Материя. Сущность ветра. Смысл Жизни. Сквозь время. Разрыв паутины вероятностей. Пустота. Надежда. Поиск. Канон. Этого должно быть достаточно.
ИД: Я понял. Не знаю, как относиться к задуманному тобой. Слишком неоднозначно. Боюсь, что я просто не могу судить.
Ты можешь помочь, Провидец. Разве тебе никогда не хотелось оказать влияние на ход истории?
ИД: Хотелось, конечно. Пожалуй, каждому Провидцу хотелось бы повлиять на картину, которую он видит. Что ты хочешь узнать?
Оптимальное распределение. Последовательность операций. Стабильность результата. Видишь ли, я хочу не просто результата, а идеального результата.
ИД: Хорошо. Давай начнём с распределения. Задавай вопросы.
Приятно чувствовать энтузиазм в твоих словах. Начнём. Мне хочется знать...
Ты отрываешься от чтения и закрываешь талисман. Как давно это было... И в то же время — совсем недавно. Ощущение времени подводит — но не тебя. На мгновение ты метнулась в самое начало, когда только вошла в свой сеанс, погрузилась в те, невероятно далёкие и такие яркие мысли и чувства... Вздохнула, возвращаясь сознанием в настоящее.
В последнее время у тебя появилась нехорошая привычка — погружаться в прошлое временным взором и проживать его заново. Зачем? Ты пережила немало плохого, было и что-то замечательное, но эти воспоминания, стоило вернуться в настоящее, подёргивались дымкой нереальности — кроме, разве что, последних лет. Всё чаще тебя настигало ощущение, что ты внутри некоей игры (Игры?), словно политик-манипулятор, видящий на месте людей лишь живые пешки. Но даже такие политики видят в людях личность! Возможно, не во всех, но...
Сложно иначе относиться, если, просто взглянув на человека, ты можешь видеть его будущее и результаты его деяний на эоны вперёд. Если захочешь. А хочешь ты часто. Конечно, это видение не отражает твоё влияние через метавременные изменения, но стоит тебе внести соответствующие поправки, как видно становится и это. Точно пешки, которые ты можешь двигать. Не только пешки. Всё, разумеется, сложнее. У каждой фигуры свой список ходов, и он меняется в зависимости от места-времени фигуры. Но он виден тебе.
Тебя винят в разрушении тысяч игровых сеансов. Это не так. Просто долгое время ты умела разрушать лишь своими силами. Прямо и грубо. Потом ты научилась тянуть за невидимые нити причин и следствий, несколькими бесполезными поодиночке поступками меняя расклад в сеансе и гарантированно обрекая его. Слишком просто. Позже ты научилась обрекать цепочки связанных сеансов. Ещё позже... Эффект бабочки — страшное оружие, и миллионы сеансов — не предел, но чтобы применить его, нужно быть Провидцем и Магом Времени одновременно — как минимум. Ход событий намного устойчивей, чем пишут в фантастических книгах. Закономерности гораздо неотвратимей. У тебя немалый опыт в этом — в конце концов, формирование целой...
— Опять ушла в себя? — подняла веки — они кажутся такими тяжёлыми...
— Что-то нужно, Арания? — поинтересовалась ты, удерживая от желания заглянуть в будущее. Потому что чувствуешь, что сейчас этого лучше не делать. Метавременная интуиция, особенно хорошо развитая у игроков Времени.
— Похоже, "что-то нужно" тебе, — мягко улыбнулась она. — Я чувствую в тебе это с самого начала нашей совместной работы и полагаю, что пришло время рассказать мне всё. Ты не понимаешь, насколько тебе это нужно, но я вижу эту необходимость как никогда ясно.
— Иногда стоит быть проще, — покачала ты головой. — Просто спросить "не хочешь выговориться, рассказать, что тебя гложет?" Но ты права. Я... слишком привыкла к одиночеству. Но с чего начать? Моя история слишком сложна для простого рассказа.
— Начни с самого начала, — предложила она и присела рядом. — У нас много времени, и ты можешь начать со своего детства и входа в сеанс. Возможно, то, что тебя гложет, кроется именно там.
— Детство, — неожиданно улыбнулась ты. — Я была такой наивной! Но не думаю, что дело в детстве и сеансе. Тогда было весело и интересно, мне нравится бывать в том времени. Думаю, всё началось позже. С моего возвышения.
4 У Реки
Шестеро путешественников между реальностями прошли ещё через два портала, прежде чем выйти к цели, и вся необычность пути оказалась ничем перед зрелищем, им открывшимся в конце.
Вечность перемен. Так можно было бы описать Великую реку. Шестеро ступили на холодный светло-коричневый камень и созерцали бесконечность, начинающуюся в паре метров от них, бесконечность, уходящую в далёкую высь, бесконечность, исчезающую где-то там, за горизонтом.
Велира мерцала. Прозрачные воды, кажущиеся неподвижными, беспрерывно мерцали вспыхивающими и гаснущими видениями, тенями, светами и провалами в бездну. Они не были яркими, эти видения, скорее нарочито мягкими, но влекущими смотреть на себя вечно.
Велира пела. Это напоминало журчание, сотканное из тихого шёпота и отдалённых криков. Стоило вслушаться, как становились слышны обрывки историй и давно забытые слова. Или, быть может, никем ещё не сказанные?
Велира стояла. Прозрачная гладь, простирающаяся плоскостью до небес, полная ярко-тёмных переливов, была похожа на застывший кристалл, освещаемый хаотичными вспышками. Неподвижный, неизменный, хранящий в себе всё, что происходило, происходит и произойдёт, каждым блеском щедро делящийся историей с внимательным зрителем.
Велира текла. Видения, вспышки имели направленность, сменяя друг друга, они образовывали некую смутно угадывающуюся последовательность, события будто бы были упорядочены одновременно во времени и окружающем пространстве. Слева направо. Велира текла слева направо и из прошлого в будущее.
— Не касайтесь её, — первым делом сказал профессор.
— Она... огромна! — только и смогла сказать Джинни.
— То, что вы видите — только проекция Великой реки на наше пространство, — молвил Райс. — Проекция — это отпечаток, срез, как будто мы плоские, а река — объёмная. Истинную Велиру смертный маг, будь он четырежды мастер сферы времени, не способен осознать.
— А Хранящая может? — полюбопытствовала Луна, подходя ближе к текуче-застывшему чуду.
— Возможно, частично, — аккуратно предположил Райс. — Вряд ли кто-то может видеть метавремя, измерение... грань Велиры, ответственную за временные путешествия, пророчества и прочие нарушения обычного хода событий и привычной причинности.
— Причинности? — не понял Грэм, заворожённо всматривающийся в гладь Велиры, по примеру Луны, подошедший к ней почти вплотную, чего остальные остерегались.
— Принцип причинности — одна из основ мироздания, — молвил Райс. — В простом понимании он означает, что нечто будущее не может повлиять на нечто уже прошедшее. Можно углубляться, что значит повлиять, что означает "будущее" и "прошлое", но сущность простого принципа причинности очень проста — перемещения во времени назад невозможны.
— Но как же!..
— Повторюсь, это — простое понимание принципа причинности, — тень улыбки. — То, что называется привычной причинностью. Мы, иномаги, выходим за её рамки, но принцип причинности всё ещё довлеет над нами. Любая временная петля имеет начало — можно найти линию времени, где она только начинает закручиваться. Большинство временных петель имеют конец — разрушают сами себя, истираются, изглаживаются, будто гладь озера реальности становится зеркальной, стоит утихнуть ветрам перемен... Именно это и называется метавременем, мистер Грэм — закручивающиеся и распрямляющиеся складки на гобелене, сотканном из нитей временных линий, бесконечно делящихся и слипающихся. Жить в метавремени — это не просто избегать изменений временной линии с помощью якоря, но видеть их заранее, видеть линию до петли, после петли, во время петли... Смертный разум не может осмыслить это. Мы, люди, ограничены, — покачал головой. — Но Хранящая, определённо, уже не человек.
— Мисс Лавгуд! Что вы собрались делать? — дописала Хранящая от лица Райса, в очередной раз вмешиваясь в поток событий.
Луна отдёрнула ладонь от поверхности Велиры, но вместо раскаяния скривила гримасу досады... и промолчала.
— Мисс Лавгуд?
— Я видела Элизу!
— Элизу? — спокойно спросил Райс. — Сколько Элиз живёт в разных реальностях? Какую Элизу вы видите, мисс Лавгуд? — на этот раз вопрос звучал властно. — Сосредоточьтесь на видении и не касайтесь поверхности! Фло!
— Сей момент, — хмыкнула та, подошла к Луне, уставившейся в гладь Велиры, где всё отчётливей проявлялось лицо Элизы, и шепнула. — Музивум кристал, — и коснулась видения палочкой.
Коснулась — и потянула. Белая нить потянулась за кончиком палочки. Фло начала медленно вращать палочку, накручивая неясно как держащуюся нить на неё.
— Достаточно, — остановил её Райс. Фло дёрнула, и нить оборвалась. — Сюда, — неведомо откуда в руках Райса появилась бронзовая чаша. Фло стряхнула нить прямо в неё, и та превратилась в прозрачную жидкость, заполнившую чашу до краёв. — А теперь прошу всех сюда. Вам нужно будет коснуться поверхности чаши одним пальцем — всем вместе, по моей команде.
— Протего тотатус, — буркнула Фло, когда все подошли. — Дурамэн. Константус протего. Ктар монитор. Ненадолго хватит.
— Очень хорошо. А теперь все вместе подносим любой палец к чаше. Так мы сможем увидеть, что внутри. Готовы? Касаемся!
Одновременно шестеро волшебников очутились на равнине мелких чёрных камней, плоской, без единого холма и уходящей в неведомые дали, — определила сцену Хранящая. - Со светло-серых небес крапал дождик. Элиза в чёрной же кожаной куртке задумчиво смотрела на горизонт. Её роскошные волосы ещё не намокли от дождя и трепетали под лёгкими порывами свежего ветра.
— Горизонт, — тихо заметил Райс. — Мы на плоскости, а не планете.
— Значит, это тот самый момент? — тем временем, вздохнула Элиза — знакомая Луне повзрослевшая её версия. — Не знаю, с какой стороны вы смотрите. Это не должно быть обращением, но ты ведь видишь меня, Луна? Это типа моральной поддержки, — слабо улыбнулась. — Я не могу сказать ничего конкретного, иначе она сотрёт этот вариант меня. Просто — удачи в поисках.
В руках Элизы появилась волшебная палочка.
— Не рассказывай мне, что именно я говорила, хорошо? — улыбка пропала с лица Элизы, сменившись сосредоточенностью. — Интересно, слышишь ли ты меня ещё? — в правой её руке появилась волшебная палочка. — Ну что, всё готово. Поехали! — и взмахнула палочкой.
Небо резко потемнело. Сверкнула молния. От Элизы будто разошлась невидимая волна, ворошащая, движущая, перемешивающая чёрные камешки... А затем всё вокруг померкло, и шестеро отшатнулись от чаши.
Алый луч оглушающего беззвучно пронёсся мимо. Барти Крауч-старший инстинктивно пригнулся — пропуская над собой импульс "конфринго". Позади — треск. Подожжёт же лес, даром что тот волшебный!
— Ты всё ещё можешь сменить сторону, отец, — ухмыльнулся сын, чертя палочкой окружность, из которой ударило сразу несколько оглушающих, чтобы он не мог уклониться.
Сын. Даже сейчас, только отойдя от заключения, он так силён. Но не талантливей отца. Из-за крови матери? Барти никогда не жалел о своей женитьбе, а вот о том, что Мелани смогла родить лишь одного — да. Порой даже колдомедицина бессильна — и оттого вдвойне больней, когда сын предаёт весь род и рушит всё, чего отец достиг долгим трудом.
— Жаль, но не могу сказать того же, — скользнул в сторону, поймал красный луч на кончик палочки и плавным жестом отвёл в сторону — старый-добрый аврорский трюк. С заклятьями посильнее не выйдет, но с оглушающим — легко. На обратном взмахе кинул в сына шарик огня. Поджечь лес казалось уже не такой плохой идеей.
— Ты настолько ослаб, отец? — ухмыльнулся сын.
Вместо ответа — быстрый жест. Шарик превратился в два шарика. Два — в четыре. Четыре — в восемь. Восемь раз он успел повторить почти мгновенные чары удвоения, шестьдесят четыре снаряда долетели до растерявшегося сына. Всё ещё не пытается убить. Не мог решиться использовать что-то... действительно смертоносное. Сын сориентировался и послал в шары ветер, намереваясь отклонить — поздно. Росчерк палочки, движение мысли — громкий взрыв.
Пару минут они отходили от короткого воспоминания, а потом Фло воскликнула:
— Нас нашли!
И действительное, с небес повеяло потусторонним холодом, следом сжалось всё внутри, а Райс хмуро констатировал:
