— Добрыня, ты сам сказал, что все захваченные нами невольники, обязаны отработать свою свободу, или выкупиться. — устало потерев лицо ладонями, возразил Володя. — Вот и забирай их. Пусть помогают в постройке нового острога. И расположи его на месте того лабаза, что стоит у речушки.
— Не всё так просто, соколик. Десяток освобождённых нами из неволи мужей, изъявил желание выкупиться.
— И в чём тут проблема? Пусть выкупаются.
— Они требуют, чтоб мы не гоняли их на работы. И эти наглецы в своём праве. Так положено по правде, которая гласит: "Освобождённый из полона, или отрабатывает свой долг свободы перед спасителем, или выкупайся родичами".
— Всё равно не вижу обозначенной тобою проблемы. — борясь со сном, с силой ущипнув правую мочку уха, ответил княжич. — Они дали гарантии, что их обязательно выкупят?
— Нет. Мы отослали их родне соответствующие письма. А сейчас, обеспечиваем им кров и питание. И делаем вид, что всем верим на слово.
— Значит так! Мне надоело "толочь воду в ступе". Отдели ночлег для этих хитрованов от остальных рабочих. Ну, выдели им пару больших комнат в таверне. А самое главное, будем держать этих трутней под усиленной охраной, и пусть не слишком вкусно, но сытно, кормить этих лодырей. Всё как положено. Насколько я знаю, наша задача не дать им умереть от голода. Этим я ничего не нарушаю?
— Всё так.
— Вот и выждем положенное время. А дальше...
— Что дальше? Чего ты там ещё надумал?
— Ничего. Только желаю, чтоб ты лодырям напомнил, что в случае отказа их родичей выкупать этих "достойных мужей", они станут моими пожизненными холопами, без права на отработку.
— Про это право победителя знают все. Только зачем лишний раз говорить кому-то об этом параграфе уложения. Да и редко кто из командиров боевых подразделений, решается поступать таким образом.
— А я не простой командир отряда и не наёмник. Я наследник престола. И если кто-то решил меня обмануть, то ему же хуже. Именно это обстоятельство и растолкуй нашим "уважаемым" дармоедам. И вообще, эту проблему ты мог решить и без моего участия. Ладно. Что там с твоими егерями? Они продолжают патрулировать окрестности?
— Да.
— Охотников на магов не встречали?
— Нет.
— Вот и мне это не нравится. Тут не успеет какая-либо дура, в своём доме зажечь магический светлячок, как к ней целые толпы этих борцов со скверной лезут. А мы, устроили настоящую войну, и ничего, ни одна "лялечка" не появилась, не поинтересовалась: "А что это вы тут делаете?"
— Ну да, верно. Тут не только мы "нашумели". Э-э-а-у. — Зима, с трудом поборов зевоту, и театрально скорчив "умную" рожицу, продолжил излагать свои мысли. — Неподалёку, на торговом тракте, ещё и бандиты долго так проказничали. И ничего, никто кроме нас не озаботился поиском этих самых грабителей, заодно и мерзких колдунов.
— Вот и я друг, удивлён не меньше тебя. — посмотрев на альбиноса и не сдержав ответный зевок, ответил Владимир. — А иногда, бездействие бывает красноречивей любых слов. Значит так, Добрыня. Ты говоришь, что можешь сделать так, что ненавидящий меня человек, с радостью выполнит любой мой приказ? И никто не заподозрить что этот индивид, действует по принуждению.
— Все так.
— Тогда слушай боевую задачу ...
Любое дело, особенно тайные операции, требуют определённых временных затрат, необходимых для планирования и скрытой от чужих глаз подготовки. Чем на данный момент и занимался Добрыня вместе с Владимиром. Для этого они, отобрав необходимых для выполнения их задумки пленников, ушли к только что освобождённому лабазу у реки. А оставшийся за старшего Зима, руководил потешниками, расквартировавшимися в захваченной "таверне". Умаявшиеся за последние дни парни, по возможности отдыхали. Заодно, они вместе с егерями несли патрульную службу, параллельно, перенимая у них опыт выживания в лесу. И так, продолжалось до той поры, когда отосланные Бортником гонцы, привели к ним выделенных князем добровольцев, которыми оказались не пожелавшие жить в отставке ветераны. Прибыли воины без своих семей, но вместе с бывшими беспризорниками, не так давно прошедшими в княжьем подвале специальную инициацию. Естественно, эти воины, используя труд бывших невольников, должны были в кротчайшие сроки возвести на речке пограничный острог. Бывалые бойцы, помимо охраны рубежей, должны будут учить отроков всем премудростям своей службы, а трое потешников, во главе с Грызли, обучать своих подопечных пользоваться изменённой силой. И только по достижению новообращёнными магами определённого уровня развития, к ним прибудет наследник, для проведения некого таинственного "ритуала братания". Но. Всё это планы на будущее, в которых не будет места для увлекательных приключений и прочих интересных событий. Одним словом, на новой пограничной заставе началась рутинная работа, без которой, при всём желании, нельзя было обойтись. Немного позже, когда к новому острогу будет проведена дорога и налажены пограничная служба, рядом с заставой появится одно, а если всё будет хорошо, то несколько селений. И в отвоёванном у дремучего леса пространстве, начнётся обыденная жизнь забытой богами провинции, со всеми её плюсами и минусами. В том, что острог разовьётся до подобного территориального образования, ни Даниил, ни Владимир не сомневались. Так как для освоения новых земель, уже был назначен их владелец — Зима, но, это дело будущего, для реализации которого уйдёт не один год. Забегая вперёд, можно сказать, у альбиноса всё получится. И княжеству, эта внеплановая экспансия не будет стоить ни единой серебренной монеты. Почему? Так таверна, и новая дорога для снабжения уничтоженной банды, расположились на издавна "натоптанной тропе" контрабандистов. Естественно, за время постройки первичного укрепления — деревянного острога, патрули перехватили несколько караванов, призовые с которых пошли на строительство и закупку всего необходимого. Заодно, пришлось отразить парочку карательных экспедиций наёмников, пополнивших бригаду "добровольных" работников десятком крепких разнорабочих.
Всему этому ещё предстоит свершиться, а жизнь течёт в реальном времени. Прошлое неизменно, будущее ещё не определено, и поэтому оно, зависит от дел, воплощаемых людьми в настоящем. А в стольном граде Нарси, усиленно муссировались слухи о том, что наследника отравили самым неожиданным способом. Самое скверное заключалось в том, что злоумышленники использовали яд с магическим усилением действия, против которого ещё не придумали антидот. Служба безопасности искала распространителей этих сплетен, находила, наказывала. Только прервать их расползание по столице никак не могла. В этой ситуации, незаметное возвращение живого и здорового наследника, сопровождаемого немного поредевшей командой своих потешников, для правителя, было единственной хорошей новостью.
— Твой двойник ещё жив, мы его опоили дурманом, чтоб мальчишка зря не мучился. Он спит, хотя, даже в забытьи постоянно стонет, — после короткого приветствия, сидя в своём рабочем кабинете, говорил еле сдерживающийся от перехода на крик Мстивой старший, — а ты, шляешься со своими дружками по лесам.
— Ты сам знаешь, что я решал проблему, которую обычным способом ты мог решить только с большими потерями своих ближников. Как ты там говорил? А, вот, вспомнил: "Этот выход, будет экзаменом для твоего войска. Говорить можно всякое. А ты докажи делами свою полезность". — Вот я и доказывал. И да. В расположенном в дремучей глухомани разбойничьем лагере, действительно было слишком много магов-боевиков. Даже мой отряд понёс ощутимые потери. Спасибо учителю, который смог вернуть в строй всех раненых, невзирая на сложность полученных ими увечий. Впрочем, ты уже всё и без меня знаешь.
-Да, регулярно читал присылаемые тобою и Добрыней донесения. Так же я, позавчера, самолично диктовал указ об основании острога Заречье, и постройке на его месте одноимённой крепости и нескольких селений.
— Спасибо тебе, что одобрил мою просьбу о назначении князя Зимы воеводой возводимой там крепости.
— Не за что. Сам назначил своего выдвиженца, сам контролируй и финансируй его деятельность. За результат этой аферы, спрос только с тебя.
— Ничего, у меня ещё есть деньги, как и возможность их заработать. Но не эти вопросы сейчас важны. Нашли "моих "отравителей?
— Исполнителей да. А вот заказчики вновь ушли от ответа. И это, несмотря на то, что Пестун младший, "вытащил" из голов заговорщиков всю имеющуюся там информацию.
— С этим понятно. Что говорят в народе?
— Что ты умираешь в нестерпимых муках. А я, настолько боюсь остаться без наследника, что молчу, да прячусь от народа, как забившаяся в норку испуганная мышь и ищу твоего двойника для подмены.
— Как себя ведут представители Ордена Света?
— На удивление спокойно. Даже не намекают на желание напроситься ко мне на аудиенцию. Просто, попросили через посла, дозволения и устроили "охоту на ведьм". Нашли нескольких колдунов слабосилков и, объявив их причастными к покушениям, добились их публичной казни. Как это ни прискорбно, но наши обыватели были рады этому мерзкому зрелищу.
— Сегодня после обеда пригласи их сам. Не только братьев из ордена, но и представителей городского управления. Не забудь про старшин различных ремесленных и торговых артелей. А я, сейчас же пойду к Васильку. Посижу рядом с умирающим отроком, заодно попрошу у мальчишки прощения. Извинюсь за то, что до вечера не могу прервать его страдания. Да и ты, через часик подходи в мою половину кремля, обсудим наши дальнейшие действия.
Князь, угрюмо смотря на "сына", несколько долгих секунд думал над тем, что озвучил тот, кто нежданно стал его наследником, после чего недовольно нахмурившись, кивнул. Затем, устало проговорил: "Иди уже, стратег недоделанный. Как отдам все необходимые распоряжения, так и подойду к тебе. А ты, "сынок", подумай, что ещё хочешь мне рассказать, да как окончательно убедить в правоте твоих задумок. Так что, жди". — И давая понять, что разговор окончен, нарочито строго "сверкнув" очами, кивнул в сторону двери.
Дорогу до палаты, в которой расположили умирающего Василька, погружённый в не радостные раздумья Володя даже не осознал. Только мимоходом благодарно кивнул стражнику, который учтиво открыл перед ним дверь. Перешагнув традиционно высокий порог, княжич почувствовал специфический запах, всегда возникающий в комнате, когда в ней лежат тяжелобольные. Нет, это не аромат различных лекарств, или настоев. В воздухе витало амбре немощи умирающего тела, просьба не путать его с гнилостным смрадом. Невольно слегка поморщившись и сделав первый шаг, Мстивой младший увидел сидящую возле его болезненно бледного дублёра девушку, одну из лучших учениц Красавы Микуливны. Девушка, облачённая в форму нового образца для младших лекарок, не так давно пошитую по личному требованию внучки отшельника, поила пациента приятно пахнувшим настоем. Стоит заметить, что униформа юной медички, была полной копией российских сестёр милосердия, той, что можно увидеть на фотографиях времён первой мировой войны. Аутентично было всё, начиная от тёмного, длиннополого платья, с белым передником, до скрывающей волосы, своеобразно повязанной косынки. Девица, не могла не заметить, что в комнату кто-то вошёл, поэтому, только на мгновение оторвала взгляд от пациента, и как ни в чём не бывало, продолжила ухаживать за больным. Только после того, как агонирующий дублёр наследника заметив княжича, благодарно посмотрел на своего ангела хранителя, на секунду прикрыл глаза, убрала от губ юноши длинный носик поильника. Девушка, неспешно поставила посуду на стоящий рядом с кроватью табурет и лишь за тем, поднявшись, молча поприветствовала Владимира не глубоким поясным поклоном. Пришлось Володе отвечать таким же образом.
— Каковы прогнозы относительно нашего Василька? — княжич, сразу же задал тревожащий его вопрос.
— Держится. — уклончиво ответила девица, повернувшись так, чтоб умирающий юноша не увидел её мгновенно покрасневших глаз, из которых потекли слёзы.
— Оставь нас.
— Хорошо. Только ненадолго. — ответила сестра милосердия, излишне поспешно, как мышка, юркнув мимо наследника к двери.
Вова был уверен, не возникни у девушки потребность скрыть свои слёзы, она, ни за что не оста вила свой пост. И что это значит? То ли возникла не свойственная лекаркам привязанность к пациенту, то ли ещё чего-либо. Это так и осталось загадкой. Верить в то, что девица просто принимает близко к сердцу страдания больного юноши, было глупо. Медички всех рангов, проходили через работу с учебным материалом — приговорёнными к смерти преступниками, иначе, их не подпустят к настоящему пациенту. Вот только доискиваться до истинной причины такого поведения девчонки, у наследника не было никакого желания. Тем более, терять отпущенное время на подобное, не хотелось. Да и облысевший так, что выпали даже ресницы и брови парнишка-двойник, был в сознании и смотрел на Мстивоя младшего на удивление спокойным, не затуманенным взглядом.
— Ты как, Василь? Может быть, чего-то желаешь? Я всё принесу. — тихо поинтересовался Володя, аккуратно присаживаясь на край кровати.
— Прости, княжич, — еле слышным, слабым голосом прошептал отрок, — подвёл я тебя. Пришлось тебе, из-за меня, поспешно возвращаться в столицу.
— Ты это брось, Василёк, не возводи на себя напраслину. Нет за тобою никакой вины.
— Не успокаивай меня. Я-то знаю, что, даже не выходя из палат, я умудрился создать для тебя множество проблем.
— Замолчи, не о том говорим ...
— Прости княжич, устал я. Ты уже приехал, так что отпусти меня, сил моих больше нет, терпеть эту муку. Устал я. Смертельно устал, умоляю, отпусти. Прикажи лекарям, чтоб меня больше не мучали.
— Чего это ты ещё удумал?
— Оставь княжич. Будто я не знаю, что меня отравили страшным зельем, и не вижу, что у наших лекарок не получается не то что вылечить меня, но и унять жуткую тошноту и боль.
— Но ещё не всё потеряно. У нас лучшие в мире лекари и они, обязательно победят твою хворь. — постарался как можно убедительнее соврать Володя, взяв в руку ладонь дублёра и стараясь успокоить мальчишку, погладил её другою.
— Вот и ты пытаешься меня обмануть. А быть может и сам в это веришь. — ещё тише зашептал Василёк. — А я, уже седьмой день не могу съесть ни единой крошки, третьи сутки пить, а дней пять, больше не хожу по нужде.
— Но я, своими глазами видел, как тебя поили.
— Видишь, рядом с моим ложем лоханку? — скосив глаза, отрок указал куда посмотреть. — Вижу, что заметил. Так вот, скоро всё, что я недавно выпил, окажется там. Как говорят лекари, их отвар всё равно успеет усвоиться, и это для меня главное. Только я знаю, таким способом меня не лечат, а только пытаются облегчить боль и прочие страдания. Я всё равно вырву всё что выпил, и вскоре погружусь в беспамятство, в котором мне немного полегчает. И так ка...
— Всё княжич, — прямо от порога, прозвучал спокойный, но не терпящий возражений девичий голосок, — Василю требуется отдых, видишь, какая у него началась отдышка. Ты должен уйти.
