Впрочем, методичный обыск тел погибших бандитов победителями, это дело ближайшего будущего. А на данный момент, всё ещё не верящие что адская "мясорубка" окончилась, обессиленные кудесники свалились на землю, каждый там, где стоял. Кто-то, с неимоверным трудом удерживаясь на грани потери сознания, занимался самолечением. Кто-то из отроков, кто пострадал не так сильно, оказывал помощь лежащему рядом в бессознательном состоянии товарищу. А некоторые мальчишки, не смотря на наличие на своём теле кровоточащих ран, распластавшись на слое щепы и мусора, невидяще смотрел куда-то в небо. Вот и княжич, сидя перед тяжелораненым бойцом, перед тем как затворить рубленую рану грудной клетки товарища, пытался восстановить пару сегментов его правого лёгкого. Это у него получалось, хоть и было ясно, что отсутствие необходимых знаний, только растягивало агонию молодого бойца.
— Погодь, малец, освободи мне место. — за спиною Володи, кто-то проговорил спокойным, немного ворчливым басовитым голосом. — Так неумело колдуя, ты только друга потеряешь. Слушай меня и смотри во все глаза, как с подобной раной надобно работать. Держи его за руку, внимай увиденному и главное, меня не отвлекай.
— Это вы мне?
— А кому же еще? Конечно тебе, малой.
Княжич слегка подвинулся, а пожилой, на удивление сухой и низкорослый воин, облачённый в дорогой доспех, присев рядом на колени, расположив обе руки над страшной раной, заговорил, слагая слава в странной, протяжной песне:
"Запомни главное, малец, хорошенько запомни эту мелодию, знамо дело, слова в ней не важны. Эта простенькая музыка поможет тебе впасть в нужное состояние и настроить твою силу для ускоренного лечения любых ран. И это, она позволяет снизить нагрузку на твои слабенькие магические каналы. Знамо дело, с этой песенкой, тебе будет по силам бороться и не с такими увечьями. Вон, видишь, как моя энергия слегка колышется в такт моей песни и никуда не рассеивается? И смотри как я ...".
Минут двадцать, Володя внимал каждому слову пришедшего на помощь воина и наблюдал, как самоочищались, одновременно восстанавливались рассечённые органы вскрытой грудной клетки. Подобной работы наследник ранее не видел, и данной мелодии-мантры, не слышал. Нет, о том, что пение или речитатив помогают войти в нужный транс, необходимый для достижения наилучшего результата в колдовстве, парень знал. Но, с подобным вариантом лечения и новой, более рациональной частотой колебаний силы, наследник сталкивался впервые. Именно по этой причине, Мстивой младший старался зафиксировать в памяти малейшую деталь происходящего перед ним действа.
— Вот и всё, малец, как можно лечить я тебе показал. Видишь, твой друг здоров и уснул в восстановительном сне. А далее это..., мой юный собрат по оружию, ты хорошенько запомни мою песню, а как сводить вместе и сращивать другие раны, думай сам. Я-то видел, кое-что ты умеешь. Ну всё. Бывай отрок, пойду помогать твоим друзьям. — так же говоря нараспев, старый воин дал понять, что урок окончен.
Поднимаясь и продолжая сувою лекарскую песню, незнакомец вроде ничего не делал, не было в сторону княжича никаких пасов, взмахов или других жестов, а к Володе протянулся видимый только ему тонкий энергетический щуп. Стоило этой колдовской ложноножке дотронуться до рассечённой артефактным клинком щеки княжича, как по его телу растеклась волна жуткого жара, от которого ещё сильнее заболели все болячки, даже мелкие царапины. Правда, была эта пытка недолгой, секунды две, однако, на смену "обжигающему кипятку", пришли прилив сил и исчезновение боли в многочисленных ранах. Пока всё это было осознано, спаситель уже склонился над телом погибшего отрока, и пощупал его лоб. И тут, началось нечто непонятное, покойника окутало бледно бирюзовое свечение, которое исходило из рук спасателя. Пожилой воин по-прежнему тихо себе подпевал, на этот раз без слов, только мелодия была иной, и такой же простой, запоминающейся. Была ещё одна странность, энергетический кокон, окутывающий отрока, то увеличивался, как будто надуваемый шарик, то резко опав, впитывался в тело, почти полностью в нём растворяясь. Присмотревшись, княжич узнал в реанимируемом пациенте мелкого бойца по имени Кнопа. Только ко второй минуте неизвестного колдовства, его бледное лицо постепенно приобрело здоровый румянец, грудная клетка, от первого, не уверенного вдоха слегка пошевелилась. Лишь после этого, зазвучал уже знакомый мотив и на щуплом теле мальчишки, стали затягиваться раны. И так, продолжалось в течении четверти часа.
"Эй, малой. Вижу, что ты за мною наблюдаешь. — нараспев обратился к княжичу воин-врачеватель. — Рядом с тобою, я оставил свою походную суму. Принеси".
Не возмущаясь, понимая, что им понукают не ради прихоти, а по необходимости, Володя выполнил приказ незнакомого бойца. Тот, так же не оборачиваясь, попросил извлечь из сумки единственную лежащую там флягу и приготовиться напоить из неё Кнопу:
— Ты это, малой. Как я скажу, приподними голову своего товарища, и дай ему выпить ровно пять глотков отвара. Не боись. Твой друг будет пить всё что ты ему дашь. Главное, малец, не дай ему выпить более мною указанного. Нельзя.
— Если так важно количество глотков, дай ему это поило сам.
— А ты знаешь, как сделать так, чтоб твой дружбан не захлебнулся, а глотал всё, что ты будешь ему в рот вливать? Хотя-а, х-м.... Ко ли не умеешь считать, то это сделаю я.
— Всё я умею. Скажешь, когда нужно поить.
— А прямо сейчас. — ехидно пробасил "лекарь"
И в самом деле, Кнопа как по команде начал глотать вонючую жидкость, а когда княжич оторвал от губ мальчишки горлышко фляги, тот потянулся за нею головой и постарался удержать руками странную ёмкость с живительным напитком. Вот только сил у отрока хватило на то, чтоб слегка дёрнуть верхними конечностями. Далее, с пару секунд жалобно простонав, воскресший кудесник уснул.
"Ну всё малой, — внимательно осмотревшись по сторонам, и кому-то согласно кивнув, пробасил низкорослый воин, — далее мы справимся сами. Ты вот это, сиди себе тута спокойненько и не мешайся у нас под ногами".
Лучше бы бывалый вояка ничего не говорил. Княжич, благодаря охраннику каравана избавленный от адреналинового отката, и полученных в бою ран, осмотрелся. Сказать, что он был сильно удивлён, не сказать ничего. Подступивший вплотную к дороге древний лес, с его густым подлеском, сильно изменился. Некогда густые кроны деревьев потеряли всю свою листву. И это ещё не всё. Можно было утверждать, что в округе, погибла вся растительность, начиная от молодой поросли, заканчивая древними исполинами. Вместо былой красоты, повсюду торчали разбитые в щепу пни, или обугленные, ободранные, обломанные древесные скелеты. Иначе назвать то что осталось от придорожных зарослей, было невозможно. Лишённые коры "покойники", вздымали к небу редкие обломки своих ветвей, безмолвно укоряя людей в учинённом ими безобразии. А под ногами бродивших по месту побоища людей, вперемешку с телами виновников боестолкновения, валялись листья, разнокалиберная щепа и обломки веток. И эту жуть, люди сотворили за весьма короткий промежуток. С не меньшим удивлением, недавнее поле боя осматривали те отроки, кто уже не нуждался в помощи, и не прибывал в "объятьях" лечебного сна.
Желая отвлечься от созерцания тягостной картины, Володя поискал взглядом пришедших на выручку воинов, которые занимались реанимацией последней пары его мальчишек и приблизившись к уже знакомому бойцу, слегка склонив голову, стал наблюдать за его действиями. Это не осталось незамеченным, убедившись, что реанимируемый мальчишка уснул, и его жизни ничего не угрожает, пожилой воин, поднявшись, отряхнув мусор с коленей своих кожаных брюк, широко улыбнувшись, направился к княжичу.
— Ну что, малой, многое тебе удалось увидеть? — насмешливо поинтересовался боец.
— Не очень. — пожав плечами ответил Вова.
— Ну что же, побратим, — добродушно улыбнувшись, тихо пробасил воин, меня зовут Темень. А к тебе как обращаться?
— Владимир.
— Ну что же, доброе имя. Сразу видно, ты из доброго рода. Говорят, сына нашего князя, зовут так же.
В ответ, княжич только пожал плечами.
— Добро. Раз мы с тобой братья по оружию, а ты такой любознательный, ответь. Желаешь научиться тому, чего только что видел?
— Очень.
— Добро. Я тебя учу и этому, а ты, покажешь, как вы выжигаете вражину, не кидая в них огненные шары.
— Я согласен.
— Ну тогда погодь. Сейчас найду для тебя подходящее тело татя, на котором ты сможешь немножко поучиться.
Не прошло и трёх минут, как Темень остановился над вторым по счёту покойником, и приложив к его затылку ладонь, весело улыбнулся. Затем, влив в него немного энергии, взмахом руки подозвал княжича.
— Поди ка сюда, малой. Этого татя ещё можно попробовать вернуть к жизни.
— А как э...?
— Погодь отрок, не спеши говорить о том, о чём ничего не ведаешь. Садись вот тут, — союзник, или правильнее сказать новый подданный княжества, кивком головы указал где необходимо присесть, — и внимательно смотри сюда. Тока, крепче держи это тело за руку, дабы ничего не пропустить. Во-о-от, добро. Теперь, смотри на его угасающую ауру. Видишь, его тушку окутывает слабое бирюзовое свечение? Ага, чую что ты заметил его. Оно ноне слабое, как у всех, кто переходит в чертоги предков. Оно, ну это ..., значит это аура, которая, знамо дело, есть у всех живых тварей, только у всех своя. У людей, она именно такая. Уразумил? Ага. Значит так. Ну в тот момент, когда перестаёт биться сердце, эта аура весьма быстро тускнеет, примерно до нынешнего свечения. Затем, оно продолжает затухать, тока гораздо медленнее. Ты это, всегда смотри на ауру головы, если её нутро сильно пострадало, то она угасает быстрее чем во всём теле. Главное, как она ...
Война никогда не идёт в одном, конкретном месте, и на ней, проливают кровь не только военные, или жители осаждённых городов и прифронтовых селений. Там, где обесценивается человеческая жизнь, всегда находятся те, кто ради небольшой горсти медяшек, или какого-либо имущества, готов её отобрать. Село Ракитное, находящееся под рукою князя Мстивоя, и расположенное относительно вдали от опалённых войною мест, как раз подверглось нападению, и шло спешное его разграбление. Не сказать, что для напавших на него татей, оно было лёгкой целью, местные мужчины сражались отчаянно, отчего, пришлые грабители понесли сильные потери. Особенно много убитых искателей приключений, лежало перед высоким частоколом. Да и в самом селении грабители неожиданно потеряли немало своих соратников. Бывало, из-за спины "обезумевшего "селянина, вооружённого только одним топором и старавшегося не пустить победителя на своё подворье, "доблестного воина", атаковала его жена, или младший сын. Этот подлый удар вилами, было невозможно отразить, и через пару мгновений, "искатель правды и справедливости", суча ногами, корчился на земле. Если ему везло, то, пока его "браты" наказывали непокорных, зажравшихся соседей, раненого лечил лекарский артефакт, если он уже не выработал свой ресурс. Ничего не поделаешь, "лотерея" — реалии современной жизни.
Ожидаемо, отбушевала самая страшная часть "эпического сражения", все безумцы, отважившиеся оказать бессмысленное сопротивление лучше вооружённым гостям, погибли. Стих звон оружия, напавшие немного угомонились и методично обыскивали проклятое селение на предмет положенной им "контрибуции". Впрочем, от этого, тише не стало. По-прежнему громко причитали над погибшими защитниками малые дети и старые женщины; визгливо орали насилуемые женщины и девки. В этой какофонии, почти не различались стоны умирающих.
Сила, со своим старшим братом Горой, грузили на две затрофеенные телеги своё новое имущество и выглядели весьма довольными. Признаться, имена идеально подходили двум молодым, среднего роста мужчинам. Ещё одно уточнение, эти молодцы, натянули на себя не по сезону тёплые жилеты из шкуры лохматого буйвола и зимние шапки. Судя по нескольким резаным дырам, эта примитивная броня, неоднократно спасла своих хозяев как минимум от серьёзных ран. А в данный момент, перед походящего на лешака черноволосым громилой, на земле лежала свернувшаяся от боли в позу эмбриона хрупкая девчонка.
— Силушка, — добродушно обратился рыжий громила к своей более молодой копии, только черноволосой, — угомонись. Незачем так сильно пинать эту девку — пришибёшь ещё её на смерть, или просто изуродуешь.
— Братка, — наигранно по-детски скорчив обиженную рожицу, последний раз пнув ногой лежащую перед ним девушку, на вид лет шестнадцати, ответил Сила, — эта гадюка меня сильно за палец укусила. Хотя, я её всего лишь погладил по щеке, а не задрал ей подол.
— И ты до сих пор жив? Ха-ха! Именно поэтому ты, с таким запозданием решил выбить ей зубы? Так они не там находятся. Ха-ха! Поверь мне на слово, в её брюхе их нема!
— Выбить кусалки, говоришь? А что? Это идея.
— Но-но! Неча такую справную рабыню уродовать. Я, например, не желаю по твоей прихоти, с беззубой и окосевшей от побоев наложницей развлекаться. Тем более, я на неё уже свой "глаз положил", а тут бац, и по твоей дурости, мне придётся лечить её, деньги тратить. Мы это ..., её по-другому обломаем, то бишь приручим. Ты, пока оставь эту "гадюку" там, где она лежит, да вон, помогай мне грузить нашу добычу на телегу. Не то, вскоре найдётся столько желающих нам "помочь". То бишь, хорошенько облегчить нашу ношу.
— Ну да, — обернувшись в сторону откуда доносился дружный мужской хохот и похабные подсказки как лучше совладать с некой "ненасытной" бабой, ответил чернявый брат, — твоя правда. Сейчас эти придурки натешатся, и поймут, что остались без самой ценной добычи.
— Вот и пусть эти дураки тешатся, а ты давай, поскорее грузи всё добро, что мы себе успели отобрать. Уразумел что я хочу сказать? Грузимся, и поскорее выходим за стены Ракитного, где и ждём остальных. Ведь там, на наше добро, эти придурки вряд ли позарятся. А здеся, ещё могут постараться что-нибудь отжать. Мы конечно осадим дурней. Но. Оно нам надо?
Далее, братья трудились молча. Они проворно грузили приглянувшиеся им, увязанные в узлы и уложенные в небольшие сундуки вещи. Сила, по привычке насупившись, не ленился пробежаться, когда возвращался в разграбляемый дом налегке. Его брат, Гора, от труда на повышение своего благосостояния не отлынивал, но вёл себя более солидно, на бег не переходил. Он только задумчиво морщил лоб и временами, посматривал по сторонам. Если сказать, что этот физически развитый человек побаивался некоторых своих бесшабашных товарищей, которые в данный момент, вместо сбора трофеев придались плотским утехам, то это будет ошибкой. Связываться с сыновьями кузнеца, до сих пор находящимися у него в ученичестве, то есть, как простые молотобойцы, находясь в трезвом уме, вряд ли кто решится. Только в данной ситуации, это самое ключевое слово: "В трезвом уме". — Не актуально. Естественно, своё добро братья отстоят, но односельчане, полученные от близких соседей синяки и переломы, не простят. Будут тихо ворчать: "Как это так, сыновья кузнеца "подняли руку" на своих товарищей. И за что? Пожалели расстаться каким-то барахлом, совместными действиями изъятым у зажравшихся жителей не дружественного княжества. И ведь почти не покривят душой, умолчав о том, что пока кое-кто трудился, пострадавшие позабыв обо всём — тешились ".
