— Есть две причины, которые могут склонить их помочь нам. Первая. Не прошу прощения за прямоту, ибо и так понятно: нам лишь бы отбиться от наемников. Разбить Новый Лагерь мы уже не можем. А победа Ли, Торлофа и компании тоже не слишком выгодна Братству. И вторая. Я как алхимик утверждаю со всей ответственностью: болотникам наша шахта едва ли не нужнее, чем нам. Без нее их Лагерь ждет глубокое прозябание.
Народ задумался, хотя далеко не все сразу поняли, почему я вдруг прав насчет второй причины. Но последнее я и знал с игры, и даже мог объяснить правильными теоретическими выкладками и ссылками на справочники травника.
— Ты думаешь, слюна ползунов им так уж и нужна? — с сомнением в голосе протянул Ян, — Болотник вроде и без нее можно курить.
— Сама по себе болотная трава — слабый наркотик. Конечно, курили и будут курить, но дворец на ней не наживешь. А вот косяк, обработанный экстрактом из слюны ползунов, мало того, что вызывает сильное привыкание, так еще и обеспечивает серьезное расслабление для сознания. Передозировка — и человек начинает видеть миражи. С одного ползуна можно набрать экстракта на сотню с лишним косяков. Гуру руду мешками загребают. Добавлю, что Старая Шахта залегает не так глубоко, как Новая, и ползуны в ней не самые большие. Да и наша шахта ближе к болотам, чем их. В общем, им она очень нужна.
— А Юбериону можно сообщить следующее, — стал дорабатывать мою идею Диего, — Что Торлофу и компании проще самим рубить ползунов и продавать Стражам уже готовые жвала...
— Незачем даже продавать! — воскликнул я, сообразив еще одну вещь, — Три озера! У них самих растет болотная трава! Нужно будет — начнут ее целенаправленно выращивать. Рис же смогли, а болотник и сам себе прекрасно вырастет у воды. Нет уж, захватят наемники нашу Шахту — и прощай монополия Кор Галома на болотник...
— А ты сам можешь делать косяки, как у Галома? — вдруг спросил Уистлер.
— Я могу и похлеще наклепать наркоты, — теперь уже я говорил тоном профи в разговоре с дилетантами, — И у наемников умельцы найдутся, хотя, конечно, без понимания основных принципов алхимии они наварят низкопробной дряни. По сравнению с товаром от Галома — как ихний же шнапс по сравнению с нормальным пивом. Но штырить будет, а для них главное это... Но вот только я не собираюсь подсаживать своих товарищей на дурь, от которой начисто сносит крышу.
— Ты, Азшар, не заговаривайся, — недовольно процедил Гомез, — Я вот курю — и ничего.
— У тебя сильная воля, потому у тебя и нет привыкания, — малость польстил я боссу. На самом деле, привыкание, конечно, было, но в легкой стадии. Как к табаку в моем прошлом мире, — То же самое могу сказать про верхушку Болотного Лагеря. А вот их рядовой состав, как я думаю, на четыре пятых зависит от болотника.
— Так ты все-таки считаешь, что им выгоден союз с нами? — поинтересовался Шакал.
— Нет, я знаю, что им невыгодна победа Нового Лагеря...
На некоторое время воцарилась тишина. Потрескивал огонь в камине, а через так и не заделанное окно бойницы пронзительно свистел ветер, внося вечернюю прохладу в теплую комнату.
— Этого мало, — сказал, наконец, Гомез, — Надо что-то еще пообещать. Это ведь нам позарез нужна помощь.
— Можно продать с десяток отменных клинков и штук так тридцать арбалетов, — невозмутимо заявил Торус, вызвав всеобщее изумление, — Чего это Вы на меня так уставились! Уже нет никакой разницы, уже половина людей Ли перешла на арбалеты. Кирдык нашей монополии.
— Можно сбыть ту гору залежалого хлама, что скопилась с прошлых времен, — добавил Шакал, — Одинаково никому не нужны алебарды или протазаны. И мы выручим много руды.
— Не раскатывай губу, — усмехнулся Торус, — Равен сбыл Азшару гвардейскую саблю за восемь сотен. Меч того же качества в Колонии бы ушел не меньше, чем за две тысячи...
— Мы не о том! — пресек дальнейший треп Гомез, — Думаю, идея с Братством стоящая. И, похоже, претворять ее в жизнь будет тот, кто предложил.
Я, удивленно изогнув брови, взглянул на экс-паладина, а тот ответил мне насмешливой улыбкой.
— У Азшара нет нужного опыта, — сразу же заявил Ян, — Мы не в том положении...
— Вот и Азшар понимает, что мы не в том положении. Таково мое поручение ему.
Итак, наш босс, похоже, решил выучить меня в полевых условиях на подручного-универсала. С другой стороны, раз уж мне доверены ключи Равена, значит своему новому положению (пусть пока оно ничем формально не подтверждено, да и не перейму я от покойного ВСЕ его дела) нужно соответствовать.
— В каких пределах я могу говорить от лица Лагеря?
Ответ на мой вопрос был довольно обескураживающий.
— Решаешь сам. Ты ведь знаешь, на что мы готовы пойти и на что — никогда. Не думаю, что тебе нужно объяснять всякую ерунду, когда ты видишь главное.
И снова повторилась ситуация с Верхним Фортом. Широкая свобода действий, весомейшая поддержка и полная моя ответственность за результат.
— Когда выступать?
— Завтра утром. Держи мою печатку. Какой заключишь договор — такой и будет, у нас нет времени на возню с посланцами.
Спрашивать о том, что со мной произойдет, если договор будет посчитан в Лагере крайне невыгодным, смысла не было. И так было понятно, что дорога в высшие эшелоны "власти" в нашей банде будет мне закрыта. Провалюсь — значит, нет у меня стратегического мышления; и мой теперешний уровень для меня — потолок. А вот если справлюсь... Впрочем, Гомез, похоже, искренне надеется, что я справлюсь. Ян прав — сейчас не до экспериментов с воспитанием достойном смены, на такое задание отправляют самого опытного дипломата Лагеря. С учетом того, что Бартоло из игры выбыл, то сейчас это гордое звание носит Диего. Раз уж это дело поручено мне и даже дана печать, то это означает, что возможный провал переговоров для Гомеза — не наибольшая из возможных катастроф; он сам сказал, что готовиться надо к худшему. И то, что Гор На Драк сотоварищи вдруг не придут на помощь, не особо усугубит ситуацию.
— Теперь дела воинские... — приняв очередное решение, Гомез начал новую тему, — Куда мы денем людей Равена? Никому Бладвин, Куэнца и прочие сильно не нужны, но и чиркнуть лезвием по горлу — это излишнее расточительство. А доверять им не приходится. Похоже, что тот предатель, что выцеливал меня из арбалета, затесался именно в их рядах. Катэр, а кстати: что насчет того топора?
— Легкий, длинная рукоять, — седой выложил оружие на стол, — Такие делают в Болотном Лагере для послушников, чтобы они могли от шершней отмахаться. Против сильного бойца эта ерунда бесполезна...
— Для метания тоже не годится, — добавил Шакал, сидевший рядом с комендантом казармы. Он бесцеремонно забрал оружие в свои широкие лапы и с пренебрежением его осмотрел, — Хотя...
И сам же, противореча им же высказанному, вскочил, развернулся на каблуках и скупым взмахом ладони метнул топорик в косяк двери. Мгновение — и оружие сборщика травы вонзается в дерево по самый обух.
— А еще что скажешь? — поинтересовался Уистлер, когда метис выдернул из доски топорик.
— Держать надо вот здесь, — пальцы Шакала обхватили лезвие чуть пониже рукояти, — Кончик рукояти чуть спилили. А лезвие очень даже недурно заточили... Даже не знаю... Я вообще не думал, что хоть кто-то еще в Лагере знает толк в топорах.
— Перед походом разбирали их знатно, — сказал Гренкрейц, — Катэр, помню, об этом сказал...
— На продажу забирали, — Торус сидел с угрюмым видом, уставив взгляд в столешницу, — Или на обмен. Сами хвастались.
— А с кем они собирались торговать после захвата Нового Лагеря? — спросил Ян, подавив легкий зевок, — Со скребками, что ли?
— Со Скипом, — усмехнулся Торус, — Все лишнее оружие, что было взято здесь, они без проблем обратно бы продали Озерному Лагерю. И получили бы на руки по несколько тысяч руды на человека. Железная Гора — она большая...
— Вот ведь мрази! — вырвалось у Гренкрейца.
Варантец лишь согласно кивнул.
— Таких ловкачей было человек пятьдесят. И сейчас... — Торус криво усмехнулся, не желая договаривать неприятный вывод.
— Наемники вооружены лучше нас, — мрачно закончил за него Катэр.
— А что насчет инвентарного номера? — Диего повернул разговор в более конструктивное русло, — Если это наша вещь...
— Нет даже следов. Его просто не наносили, — тут же ответил седой, — Это не наш...
— Но и не наемников, — возразил Квентин, — Поверьте все, никто в Новом Лагере не стал бы позориться с этой деревяшкой.
— Может, рудокоп какой выменял? — спросил Ян, — У нас же некоторые с дубинами ходят...
— А у нас Окил бы руки поотрывал за оружие у скребка! — вскинулся усатый, — Э, нет, не думаю, что в Новом Лагере можно найти хотя бы пять таких штуковин.
— Я тоже думаю, что это наш, — сказал Диего, — Но стражники такое бы в руки бы не взяли. Мне кажется, что это оружие призрака. Во Внешнем Кольце оружием торгует один только Фиск. Но и у него проставлены номера.
— Его могли купить по случаю, выменять у кого-то из болотников, даже просто украсть... — стал перечислять Уистлер.
— Борщевика, что мое письмо передал, убили Вашим топором, — сказал Квентин, — Только номер с него соскребли. Этот тоже Ваш...
— А ты, значит, уже не наш? — оскалился Шрам, — Забыл, небось, что из Баронов тебе одна дорога?
— Ни черта я не забыл, — процедил варантец, — Закройся, мы в одной лодке идем ко дну...
— На этом номера нет, — во второй раз заметил Катэр.
И тут я ухватил на краю сознания мысль-воспоминание. Да ведь я видел этот топорик или очень уж похожий на него. Совсем недавно видел.
— Не успели на нем проставить номер! — я весело оскалился во все клыки, — Некогда было. Эта штука — мой хабар с лагеря контрабандистов.
— И отнес к Фиску? — быстро спросил Диего, и после моего кивка нехотя заметил, — Не уверен, что он вспомнит, кому загнал. Правда, ты же принес после того, как рекруты, набранные Бладвином и Куэнцей, скупились...
А вот Гомез к долгим размышлениям без действий склонен не был. Повелительный окрик, на который тут же прибежал дежурный вестовой, задача, поставленная в не самых длинных предложениях, десять минут ожидания — и торговец предстал пред грозные очи Гомеза.
— Узнаешь? — нагло ухмыляясь, Шакал поднес топор чуть ли не к носу варантца. Тот никак не выявил недовольства, но я лично не сомневался, что представитель Южного Варанта не забудет такого отношения.
— Не узнаю, — с невозмутимым видом отозвался торговец, — У меня их уже нет.
— Азшар его приволок три дня назад, — с нажимом произнес здоровяк, — Вспомни.
— И через два часа их у меня забрали. И не только их.
Лицо Гомеза налилось кровью, и Фиск тотчас же понял, что информацию стоит подавать быстро, точно и не дожидаясь наводящих вопросов.
— В тот же день зашел Мейзис, сказал, что Скип требует отдать на склад стражников двадцать коротких мечей, двадцать шестоперов, двадцать секир, десять коротких луков, шесть сотен болтов. Могу показать расписку от него, интендант мне еще семьсот кусков по ней должен. Я пошел навстречу, хотя замок мне продает гораздо меньше оружия низкой пробы, чем Скип затребовал.
— А как аргументировал эту просьбу Скип? — нехорошо улыбаясь, тихим голосом спросил Гомез.
— По словам Мейзиса, они пойдут на продажу призракам Озерного Лагеря, когда тот будет основан. Должны были пойти.
— С чего бы это Скипу вешать на себя обязанности Куэнцы? — удивленно спросил Гренкрейц, — Это ведь работа старшего лагерного торговца.
— Ой, да не городи чепуху! Пока бы он у них еще появился, — махнул рукой Уистлер, — Хотя я тоже удивлен, что Скип захотел так выслужиться...
— А ведь оба были с нами! — воскликнул Торус, — Оба удрали с Равеном, оба вернулись!
— Да какие из них вояки? — хмыкнул Шакал, — Мечи, небось, давно уж проржавели. Топор метал мастер, зуб даю.
— Ясно, — процедил сквозь зубы Рудный Барон, в момент затыкая собрание отзвуками тяжелой угрозы в его голосе, — Шрам! Обоих сюда! Живо!
— Да, Барон! — молодцевато выкрикнул светловолосый, вскакивая с места и отправляясь прочь.
То, что выбор Гомез сделал не слишком удачный, стало понятно через двадцать секунд. Громогласный вопль с требованием "пошевеливаться, а то Рудный Барон всю шкуру спустит" был не лучшим способом привести подозреваемого на допрос.
Тем временем Катэр лихорадочно перебирал записи, доставшиеся ему от Скипа.
— Нет нигде за последние дни этих топоров! Нигде не записаны!
— А! Вот ты где, крысеныш! — донесся из разбитого окна крик Шрама.
— Так, Диего, Азшар. И Уистлер. Присмотрите за ним, — быстро приказал Гомез, от досады чуть ли не плюя на пол.
Когда мы вышли во двор, то застали следующую картину. Посреди двора стонал, скрючившись, Мейзис, в то время как Шрам не спеша шествовал по двору в направлении кузницы.
— Вот не мог этот кретин сделать все тихо, — прошептал еле слышно Диего.
Тем временем во двор таки вышел Скип, но направился не в резиденцию, а к своему любимому прилавку.
— Ты совсем страх потерял, тетеря?! — во всю мощь своего грубого голоса проревел блондин.
— Я знаю, что хочет Барон. Я последние записи случайно положил в дальнюю полку, — отозвался интендант, согнувшись у прилавка и что-то под ним выискивая.
Тем временем изо всех окон и открытых дверей стали выглядывать физиономии особо любопытных стражников, да и часовые тоже вовсю наблюдали за бесплатным представлением.
Подойдя к кудрявому стражнику, я заметил, что тот весь белый от ужаса. Гнев баронов — не шутка, а в текущие дни Мейзис и так пребывал в подвешенном состоянии.
Уистлер остался у двери, видя, что его помощь не шибко требуется, а вот Диего стал на всякий случай смещаться к казарме. Тем временем я подал руку Мейзису и помог ему подняться на ноги. Он тут же одной рукой ухватил меня за плечи, другую прижимая к боку — походу, отгреб от Шрама крепкий удар в печень.
— Оставь этого баклана греться на песочке, — крикнул мне блондин, после чего сам рассмеялся своей остроте. Правда, его смех никто не поддержал, что, впрочем, барона не слишком смутило.
Он слегка развернулся в сторону разрушенной стены и отдал свое очередное указание:
— Эй, Калентир, Сыч! Спускайтесь и приволоките эту морду ко мне!
И это было его роковой ошибкой...
Начало атаки я пропустил — как раз поудобнее перехватывал Мейзиса — и потому отреагировать не успевал. Когда я перевел взгляд в сторону кузницы, то палец Скипа уже нажимал на курок арбалета.
Шрам успел перевести взгляд обратно на интенданта, но было уже поздно — в долю секунды болт просвистел через двор и вонзился прямо в лоб барона. Блондин во весь свой рост грохнулся на землю спиной назад.
Диего в тот момент как раз уже подошел к казарме, и, отдавая указание стоявшему в дверях Клейту, тоже выпустил на секунду ситуацию из виду. Конечно, едва только затылок Шрама соприкоснулся с землей, как варантец метнул в Скипа кинжал с широким лезвием.
Но за мгновение до того, как клинок достиг цели, довольно ухмыляющийся стражник исчез в голубом сиянии телепортации.
