— Ты считаешь, что за войной стоит Сатурас?! — насмешливо воскликнул Оран, — Это смешно. Да хотел бы он править — в Новом Лагере сразу же бы был наведён порядок!
— О нет, гуру, боюсь, что ты не прав, — заговорил я шепотом, зная, что с акустикой этого зала мои слова точно будут услышаны, — Вода — не Огонь. Да, маг Огня начал бы наводить порядок — и, скорее всего, был бы убит. Но магу Воды нет в этом нужды, ему достаточно тайно направлять своих людей. Если они делают то, что от них требуется, какая разница, кого они считают своим лидером? Ведь именно эта база наёмников и воров — наиболее укреплённый из трёх Лагерей, как бы все не хулили их бедлам и анархию. Слова словами, а суть есть суть. И суть видна, просто может быть не замечаема...
Бонзы Болотного Лагеря обратились в слух, выражение их лиц изменилось на сосредоточенное — дураков среди собравшихся не было.
— Вода спокойна, но в любой момент может разразиться штормом, — продолжил я вещать, — Никто не знает, сколько демонов скрывается в глубинах, когда на поверхности — лишь тихая рябь. Может, я ошибаюсь... Но если я ошибаюсь, то зачем Сатурасу давать убийце руну телепортации? А если я прав, то кто поручится, что Круг Воды не расширит свою экспансию и на дела Братства? Ему надо дать что-то своим людям: руду, дорогие вина, теплую постель, власть над небольшим кусочком чего-либо. Они ведь собираются взорвать Железную Гору, а с двумя шахтами под рукой процесс пойдёт быстрее. Но кроме обещания скорой свободы, шаровых молний и тайных агентов должны быть ещё рычаги влияния, и контроль над рынком болотника — это один из них. В талантах Риордана ведь сомневаться не приходится. А если Круг и не захочет связываться с болотником, то уж точно не запретит своим организовать дело. Мне, например, кажется, что Сатурас поступит так же, как и в случае с добычей риса и производством шнапса: кто-то будет держать плантацию, кто-то другой — готовить курево, третий — продавать; а маги Воды будут всех троих незаметно направлять. Победа Нового Лагеря — это начало конца Братства Спящего.
На этих словах Тондрал и Оран слегка содрогнулись, Кадар бросил острый взгляд на Галома, а Ангар и Гор На Тоф — на Юбериона.
— Допустим, — выдавил из себя Галом, — Тогда, следуя твоим словам, нам выгоднее не лезть вообще в этот конфликт.
— Вот-вот! — гаркнул Гор На Тоф, — Режьте друг друга хоть сутками напролёт, неверные, нам что от этого?
— Клиентура гибнет, — мой тон со зловещего снова вновь сменился на насмешливый, — В больших количествах. На рудокопах прибыль неплохая, но большинство болотника потребляют полноправные члены Лагерей. Нет, страж, Вам выгоден не нейтралитет. Вам выгодно, чтобы два сильных Лагеря грызлись между собою. Чтобы все вернулось к тому положению дел, какое было до войны.
— Его уже не будет, — заметил Люкор, — Многое изменилось.
— Но главное можно вернуть. Если Братство нам поможет. Это Окил пришёл сюда вербовать воинов: ему с подельниками нужно во что бы то ни стало захватить наши владения. А нам нужно совсем другое: отбить у них желание лезть на нашу территорию. Поддержите Новый Лагерь — Ваши бойцы первыми погибнут при штурмах. Поддержите нас — возможно, вообще не придётся драться. Ну, и найдём, как отплатить.
И вновь начались переглядывания.
— Насколько много ты можешь обещать от своего Лагеря? — вдруг заговорил Кор Ангар. Глубокий мощный голос человека, явно привыкшего отдавать приказы, буквально пригвождал к каменному полу.
Я молча показал кольцо.
— Значит, твои слова — это слова Гомеза, — отрешенно заметил Юберион, — Излагай, посланник, мы внимаем тебе.
— Пятьдесят стражей станут на стены форта у Старой Шахты. Пятьдесят послушников вступят в гарнизон Внешнего Кольца. Командиры отрядов, разумеется, Ваши; идеально, конечно бы, командиром стражей назначить Гор На Драка...
— Я — далеко не самый достойный для этой миссии, — отозвался страж, молчавший доселе, — Пусть даже Ян обо мне имеет своё мнение.
— Это нам решать, — прервал наш небольшой разговор Галом, — Продолжай, призрак.
— В наступление воины Братства посылаться не будут, их появление в наших рядах — сигнал Новому Лагерю о необходимости заключать мир...
— Спасаете свои шкуры, — презрительно отозвался Гор На Тоф.
— Спасаем, — я изобразил ядовитую улыбку, — Ценим их потому что... По поводу претензий от людей Ли, то можете им заявить, что способствуете сохранению баланса, уменьшая шансы на разгром Старого Лагеря. Мы не обидимся...
— Ты упомянул об оплате, — без церемоний и особого смущения перебил меня Оран.
— В основном товаром в полугодовой срок частями. Обещать золотые горы, вернее, рудные горы не буду, нам нужно будет время восстановить силы. Из оружия — десять именных нордмарских клинков...
— Тридцать! — воскликнул Гор На Драк. На него тут же посмотрели недовольно почти все остальные болотники: решение ещё не принято, а кто-то уже торгуется.
— Зачем Вам столько? — удивился я, причем вполне искренне, — При всём уважении, у Братства нет стольких действительно сильных воинов, которым можно было бы доверить столь знатное оружие.
— Возможный запас, — сквозь зубы процедил Гор На Тоф.
— Всё равно больше необходимого, — пожал я плечами.
— Двадцати клинков будет достаточно, — подвёл черту Кор Ангар, причём по его тону сразу же стало ясно, что насчёт этого пункта он торговаться не намерен. — И сорок кольчуг, желательно, северно-варантского плетения.
Требование было, мягко говоря, неслабым — оружие и доспехи такого качества стоили немало. Как минимум, только по этому пункту мы влетали больше, чем на сто тысяч.
— Сто рунных камней, — добавил Кадар, поняв, что раз "коры" не осадили Гор На Драка, то можно и нужно давить и требовать.
— Перебор, — сразу же возразил я. ТАК вооружать Братство у меня не было никакой охоты, — Не раздавайте кому-попало руны.
— Мы — не служители ложных богов! — выкрикнул Люкор, — У нас даже послушники могут овладеть магией!
Я стал быстро считать в голове. Итак, у Братства семеро полноправных идолов: Юберион, Галом, эта четверка и тот, что сейчас на площади (методом исключения предполагаем, что это Намиб — любителя огромных косяков Тиона пока ещё не повысили). Им по четыре руны — с головой. Пусть есть десяток стражей и десяток младших гуру, которые владеют каким-то кругом магии — этим достаточно и по две. В общем, 68 рунных камней Братству хватит с избытком, 80 — так вообще за глаза. Но ни малейшего желания полностью обеспечивать демонопоклонников рунами у меня не было.
— Сорок, — теперь уже я дал своим тоном понять, что дальше торговаться бессмысленно. Кадар кинул быстрый взгляд на Юбериона, и тот в ответ слегка качнул вниз подбородком.
— Два мешка неочищенной руды за неделю в течение полугода, — ещё раз влез Гор На Драк, — Независимо от того, есть стражи в Старой Шахте или нет.
— На кузню? — уточнил я и после утвердительного жеста урезал осетра, — Один мешок на неделю в течении трёх месяцев помимо того, что будет платить Ян. Учти, в наполнении этого мешка стражи участвовать не будут.
В принципе, этот шаг по бюджету Старого Лагеря должен был ударить не сильно: охотники на ползунов и так каждый день волокли к себе на болота, бывало, что и полмешка, а иногда Ян им и "премию" выписывал.
— Пойдёт, хотя союзникам могли бы и больше выделить, — пробурчал Гор На Тоф.
— По четыре мешка хлеба каждый день те же три месяца, — выдвинул требование и Оран, — А ещё...
— Насчет еды забудьте, — сразу отказал я. Перепродажа продуктов питания была одной из важных статей доходов Старого Лагеря, причём за счёт неё зарабатывали и замок, и рыночники, потому давать встряску и без того барахлящей экономике, пусть даже и небольшую, я опасался: не хотелось случайно добить "картель" Фиска. Стоит разориться одному, как начнут разоряться его партнёры — и так по нарастающей, пока хороший кусок экономики окончательно не рухнет.
— Тогда шесть больших рулонов ткани с рудным напылением, — сказал Тондрал.
Подобная ткань использовалась магами для своих мантий: если у владельца одежды из такого материала были способности к магии, то она обеспечивала ему некоторую защиту от магических воздействий, да и сама по себе просто неплохо защищала от удара ножом. А после зачаровывания путем нанесения защитных рун — то и защищала не хуже обычной мантии мага. Братству, которое из неё делало туники для послушников и мантии для гуру, она была нужна всегда. Именно поэтому большая часть "не блатных" послушников ходили зачастую в одной только набедренной повязке. В игре такой подарок как тунику Безымянный получал лишь потому, что его вводил в Братство лично Кор Галом.
— Два. И так я уже многое пообещал. Давайте в рамках разумного — обеспечивать Братство с запасом Старый Лагерь не собирается.
— Тогда ещё три рулона пергамента для свитков, — добавил Кадар, — Рулоны обычных размеров, но сам пергамент — сильденский.
Я согласно кивнул: по сравнению с рунными камнями, требование было незначительным. Специально обработанный пергамент для создания магических свитков был недёшев, но и не особо дорог, проблем с его поставками не было.
— Теперь осталось разобраться с теми статьями договора, что не связаны с оплатой, — голосом, не предвещающим ничего хорошо, произнёс Кор Галом, — Насколько известно нам, на рынке Старого Лагеря действует один крупный торговец и двое незначительных, продающих разную дрянь, которую они осмеливаются называть обработанным болотником. Подобное ежедневное оскорбление Братства следует прекратить.
Я не сдержал мрачной усмешки. Наконец-то прозвучало то, что ожидалось: не могли же гуру не воспользоваться случаем прищемить конкурентов?
В своей прошлой жизни я искренне презирал родное чиновничество, которое действовало всегда в поддержку своих коррупционных схем или продвигая кого-то по блату. Впрочем, местные "верхи" не сильно от них отличались. А вот теперь и передо мной стал выбор: разрушить бизнес Сайфера или рискнуть почти достигнутым договором с Братством; вопрос был именно в бизнесе бывшего вора — остальные двое "незначительных" были мне не знакомы и дела их меня нисколько не интересовали (Фиска с его партнёрами, кстати, тоже). С точки зрения Гомеза, да и моей тоже, Сайфер и его интересы — это настолько незначительный фактор, что им можно без разговоров пожертвовать ради выживания всего Лагеря Требование Братства было резонным и предсказуемым, и я не мог на него не согласиться.
И это был не тот случай, когда стоило поддерживать "отечественного производителя": скорее, выбор стоял между олигархом, лоббирующим себе госзаказы, и иностранным инвестором — от той дури, что толкал Сайфер, вреда для здоровья, скорее всего, было больше, чем от продукции Галома.
— То есть, по необработанной махорке низшего качества вопросов нет? — попытался вырулить я для рыночника хоть что-то. — Кто-то должен снабжать и беднейшие слои населения нашего Лагеря.
Галом презрительно хмыкнул, давая понять, что он не допустит ни малейшей лазейки.
— Если нужно, — сообщил он язвительно, — Мы махорку мешками Вам будем поставлять.
Мешки махорки были "рынку" не нужны. Впрочем, у меня было заготовлено ещё одно предложение, должное примирить интересы картеля и Братства.
— Это хорошо. Для нормальной кальянной нужны и легкие вещества.
— Ты хочешь открыть курильню?! — тут же вскинулся Оран, в гневе даже слегка покраснев, — Да мы...
— Уймись, брат! — рыкнул на него Галом, после чего поглядел на меня довольно нехорошим взглядом, — Я так понимаю, что Спящий не оставил тебя своей милостью и не затмил тебе разум. Ты ведь не считаешь, что можно так по-варварски относиться к священнодействию воскурения? Умиротворение — это необходимый...
— Сорок процентов выручки — Братству, — прервал я наезд гуру по поводу наглого нарушения монополии, закамуфлированный под религиозно-идеологические установки, — Больше не дадим, мы не можем позволить, чтобы предприятие на нашей территории большей частью принадлежало кому-то не из Старого Лагеря. Зато с нас — защита, помещение, оснащение, клиентура и поставки дополнительных ингредиентов вроде яблок, мёда и других добавок. В управлении будет один человек от нас и один от Братства...
— И ещё один младший идол будет продавать махорку тем бедолагам, которых Спящий обошёл своим благословением, — почти сразу же среагировал Галом.
Я прикинул ситуацию: четыре потенциальных агента влияния вместо двух — это вполне серьёзное усиление позиций Братства в наших раскладах. С другой стороны, вполне может сложиться ситуация, как с идолом Исидро в каноне: агента можно и перекупить-перевербовать. К тому же, в случае возможного конфликта с Братством — это они потеряют выгодное дело, а не мы разоримся, так как болотник и в самом деле можно достать не только у людей Юбериона. Взамен Болотный Лагерь получает самоустранение конкурентов, возможность продавать перемолотые на "махорку" отходы производства и некоторое пространство для торговых маневров.
Едва только я кивнул в знак согласия, как идолы и стражи вновь начали переглядываться, пока все взгляды не сошлись на витающем в своих размышлениях Юберионе. А тот, пусть и изображал мудреца, отрешённого от всего земного, но за происходящем следил цепко.
— Почтенный Гор На Тоф, по твоим словам посланник Окил с самого начала своего пребывания здесь пытался сбить с пути истинного некоторых наших братьев.
— Именно так, Владыка, — со смирением в голосе ответил страж, — Некоторые слабые духом слушали его посулы, пока я не заставил братию разойтись.
— Но чем дольше мы здесь сидим, — добавил Люкор, — Тем меньше у нас возможностей присмотреть за нашими младшими. Гор Боба получил указание не мешать. Но, как кажется мне, стоит вежливо выпроводить наёмников.
— В твоих словах, призрак, многое было разумным, — подвел черту лидер Братства, — К сожалению, мы не услышали проблесков разума в туманных речах Окила. Мы заключим договор со Старым Лагерем.
Сразу же после оглашения своего решения Юберион самоустранился от такой скучной и сложной работы, как составление письменного договора, переложив ее на плечи своих помощников. Не всех, конечно: те же Гор На Драк, Люкор, Оран и даже Гор На Тоф и Кадар были вежливо попрошены на выход Ангаром. И пока бывший послушник-инносит и теперешний настоятель-демонопоклонник изволил почивать в своих покоях, идол Тондрал крайне медленно писал сразу две копии одного и того же документа: каждая строчка медленно и мучительно рождалась в обсуждениях с участием самого писца, обоих Коров и меня. Подбирались формулировки, вносились уточнения... В общем, когда Ангар вышел от Юбериона с двумя подписанными договорами, когда я в последний раз их внимательно перечитал и, наконец, скрепил печатью Гомеза, прошло не менее трех часов.
И когда я уже, малость забоданный активным использованием мозга по назначению, вновь вышел в привратницкую, то сразу же увидел, что дела мои на сегодня далеко не закончены.
Пары Калентир-Радимер не было и близко, а вместо них меня поджидали нервно мнущийся Эфем (что для флегматика, а такой темперамент вполне обычный для взломщика, было далеко не типично) и стоящий истуканом Лестер, чье беспокойство выдавали лишь глаза.
