Призрак прошипел сквозь зубы какое-то проклятье, а затем хлопнул ладонью по решетке.
— Азшар, ты заступишься за меня?
— Если ты мне поможешь и расскажешь все... Вообще все! Тогда да — заступлюсь. Всерьез заступлюсь. Но решение примет Гомез.
Кавалорн позволил себе улыбнуться.
— Тогда освобождай меня. Вот только ключ у Скипа.
Я мрачно взглянул на замок, хмыкнул и попросту достал отмычки. Какие-то двадцать секунд ковыряния "девяткой" — и вот уже Кавалорн на свободе.
— Давай с самого главного, — обратился я к нему, — В дальнем зале, где портал, лежит Нефариус. Его мы точно должны доволочь для допроса. Вести его будешь ты.
— Как скажешь... — сказал призрак, подходя к стойкам и быстро вооружаясь. Признаться, я сильно удивился, что оружейная и тюрьма находятся в одном помещении. Конечно, как игровой штамп я такое встречал сплошь и рядом — надо же помочь партии в побеге из данжа — но в Колонии народ матерый, и эту базу точно не идиоты основали... Впрочем, долго ломать голову над таким неортодоксальным решением магов Воды было некогда.
Нефариус не очень был рад видеть меня, а уж Кавалорна он и вовсе смерил презрительным взглядом, что не помешало призраку вздернуть нашего пленника на ноги.
— Надо бы обчистить оружейную, — заметил варантец, — Там добра на две сотни тысяч. Там немалая часть оружия, которую Скорпио и Скип вытащили из Старого Лагеря...
Настала пора мне в очередной раз удивляться: только-только человек очутился на свободе — а уже думает, как нагреть руки. Загребущие лапы, однако, у бывших бойцов банды Диего, своего упускать не станут.
— Все не унесем. А что унесем — сдадим обратно на склад. Заработать, друг мой, не получится. Я уже молчу о том, что мне нужна свобода движений...
— Понесу я и на Нефариуса навьючим. Еще время есть...
— Ты вроде сказал, что убираться надо быстро.
— Ну, клинков двадцать мы забрать можем же...
— Ладно, только быстро, — процедил я сквозь зубы, — Ты в магическом "холодняке" разбираешься?
— Я мигом...
"Мигом" растянулось где-то минут на пять. В любое другое время это можно было считать как "очень быстро", но не тогда, когда за твоей головой рыщут три сотни взбешенных головорезов. Впрочем, я все это время тоже не бездельничал: не пожалев нескольких свитков, я устроил пожар в каждой комнате этой тайной базы. Последним делом я наведался в оружейную, откуда как раз выходил Кавалорн — с двумя тяжелыми рюкзаками.
— Давай быстрее, пока дым нас не выгнал, — сказал я ему.
Пока я повалил все стойки в кучу и подпалил это все огнешаром, Кавалорн надел один ранец на себя, другой — на мага, который за нашим мародерством наблюдал с весьма пренебрежительным выражением лица.
— Скорпио договаривался через Ларса именно с магами, — просвещал меня Кавалорн, когда мы шли к выходу (по тому самому левому ответвлению главного коридора, куда я не заглядывал), — Он не слишком доверяет Окилу.
— Зачем ему маги?
— Гарантии. Он очень осторожен, — сказал Кавалорн, отпирая деревянную дверь.
В лицо повеяло холодным ночным воздухом. Выйдя из пещеры, мы очутились на предгорье, где росли лишь ковыль и небольшие кусты.
— Мы за пределами Нового Лагеря, — просветил меня призрак, — Сразу за тем отрогом — Старая Шахта.
Я вспомнил это место: именно там по игре Квентин дает задание украсть у Буллита тайные документы; кстати, закончились такие аферы для него крайне плачевно. Сейчас же нам предстояло пересечь открытую местность, причем по нашу душу могли в любой момент отправить на перехват более сотни наемников.
К счастью, Нефариус не стал артачиться, а достаточно быстро переставлял ноги. Может, он и сам боялся, что при возможной встрече наемники ударят залпом по нам, наплевав на присутствие мага (в случае людей Окила такое было весьма вероятным), а, может, опасался, что мы в случае погони прирежем балласт — но Нефариус двигался быстро, хотя ношу на него навьючили не самую легкую.
— Ну что я могу тебе сказать, Азшар, — неспешно продолжил Кавалорн свое повествование, — В один прекрасный день подошел ко мне Скорпио и сказал: а что, если тебе перейти под крыло Равена? Я ответил ему без обиняков: да в задницу этих баронов — всех до единого! Он тогда помялся, поговорил о какой-то ерунде, а затем попросил: а сведи-ка меня с Ларсом. Ну, я ему: зачем тебе? А он тогда улыбнулся так загадочно, что мне стало не по себе... Помню, Диего так улыбнулся раз, а на следующий день мы десяток парней на ножи взяли одним навалом... Но Скорпио сказал, что есть возможность поставлять товар и хороший товар, но говорить он будет с тем, чье слово — верняк...
— Давай так. Когда он к тебе подошел?
— Ну, я календаря не веду... Но сразу же после того, как Вы Крученого валили... Я свел, конечно, так как Ларсу сильно должен. А он товаром да хорошим сильно интересовался, не мог я не допустить его до такой сделки. Хотя риск был страшный. Только-только ты прибил старого мастера-арбалетчика, а тут уже новый стал что-то крутить. Гомез бы взбесился, если бы узнал — и все бы мы тогда к Буллиту на дыбу угодили ... В общем, дальше он с Ларсом встречался без меня. Но мрачнел с каждым днем все больше и больше... И если в первые дни еще вербовал служить Равену, обещал, что все будет хорошо, что ворошить прошлое никто не будет... А потом, Азшар, как отрезало. Ни слова о Равене. Зато долго говорил с Ларсом, и самое главное — с Горном.
— И ты ничего не заподозрил?
— Да многое и сразу! Да дело ведь какое, Азшар: Горн с Диего — очень давние друзья. Помню, как в первый раз эта шайка налетчиков стала заселяться во Внешнем Кольце, смотрю на их лидера и думаю: е-мае, этот амбал десятерых голыми руками в порошок сотрет! Диего пошел, поговорил с этим бугаем где-то склянку, вернулся и сказал: все, с соседом нам повезло, этих — не задираем... А теперь скажи, что мне делать, когда я что-то подозреваю и что-то серьезное? Докладывать? А кому? На Гомеза и баронов мне наплевать, я им ни на грош не верю. Торуса я терпеть не могу, да и он мне сам не поверит, Яну на это наплевать будет, он не лезет в дела за пределами Старой Шахты. Скажу Пако — передаст Равену; и мне потом Горн голову открутит. Остается лишь Диего. И что я ему скажу: что три человека, каждый из которых ему большой приятель, что-то вместе затеяли? А то он сам этого знать не может! Я и подумал, что дело серьезное, возможно даже, там кто-то из баронов замешан, а потому лезть в него не стоит. Раз Диего мне ничего не говорит, значит, нечего мне под ногами путаться...
— Вот только Диего как раз ничего и не знал... — невесело произнес я. Человек, который мог доложить старшему призраку нужную информацию вовремя, решил промолчать, думая, что Диего и сам в курсе.
— Вот только я это понял слишком поздно.
— Дальше что было?
— А дальше самое поганое. Однажды Ларс вызвал меня на разговор и сообщил: мол, через четыре дня ты придешь в Лагерь и скажешь, что теперь новым атаманом стал Квентин. Если что изменится — прибежит Мордраг, скажет, что все отменяется. Я сказал: так масть же не собиралась! И Ларс сказал, что решать будет это не масть, и вообще, мне нужно молчать. Я начал было задавать вопросы, но Ларс ответил лишь на один — и я больше не спрашивал.
— А что спросил?
— Да захотел узнать, почему именно через четыре дня. И Ларс ответил: бароны устроят пьянку в честь того, что Азшар поставил на Верхней Заставе крепость. Я представил, КТО мог слить Ларсу такие сведения, и струхнул. Но вот ночь перед тем утром, когда я пришел к Диего с известиями — вот ее я на всю жизнь запомнил...
Несколько мгновений Кавалорн молчал, собираясь с мыслями, затем все же стал рассказывать.
— Спать я не ложился, сон в руку не шел, сидел у костра да мясо жарил... Тут, смотрю, парень прет из Нового Лагеря, знакомый, да не слишком, в охране Ларса его видел...
— Борщевик?
— Он самый. Я ему: что да как? А он говорит: пора тебе, призрак, мотать снасти, мы Ларса скинули, теперь Квентин атаманом, и вообще, скоро отберем Новую Шахту, а Гомеза — повесим. Ну, я, конечно, ему и говорю, спокойно мол, парень, я-то тебе не враг, да и Новому Лагерю тоже. А он только ржал ишаком, а затем ушел куда-то и затем вернулся. Говорит, посижу здесь у тебя, прослежу. Ну, я тут уж терпеть не стал — буду я еще этого сопляка бояться — и сказал ему: или говоришь мне, чего следишь, или Роско с Квентином тебя назад не дождутся. Он хотел еще пофорсить, но я лук на него наставил — тут Борщевик и сдулся. Ну, он и рассказал, что Квентин якобы выпытал у Ларса, что у того прямой выход на серьезных людей в Старом Лагере, и что можно передать любую весточку, вот новый атаман и решил унизить Гомеза, а заодно и Ларса. И вот как раз сегодня день передачи письма. Я-то понимаю, что идея-то тупая и дело темное, но Квентина только такие дурни, как этот, и могли поддержать. Ну, и Борщевик выложил, что Квентин сказал ему лично встретить знакомца Ларса, что он исполнил. Тут я ему сказал: так вали уже на свою дамбу. И Борщевик признался, что ему навстречу вышел стражник, долго на него ругался, но сказал, чтобы тот подождал немного — через пару часов стражник вернется и передаст от нужных людей ответную весточку для Квентина, дескать, им все равно, с каким атаманом дела вести. Тогда я убрал лук и разрешил ему ожидать.
— И он дождался?
— В том-то и дело, что нет. Где-то уже далеко за полночь он плюнул на все и побрел к себе обратно. А через пять минут ко мне со стороны Старого Лагеря подошли двое. И обоих я знал. Скорпио и Скип это были. И без всякого вежества стали меня допрашивать, что этот вор мне рассказал. Я спросил у Скорпио: во что ты меня втянул? Тут Скип стал требовать, чтобы меня на месте прирезать, и я снова к Скорпио: кто еще из наших с тобой? Ну, он честно сказал: не все. Но если я хочу, чтобы все наши друзья выжили, мне лучше молчать. Скип снова за ругань, а Скорпио мне и говорит: знаю, у тебя куча неучтенного оружия — делись. Скип выбрал себе какой-то бестолковый мелкий топорик, скривился, но сказал "сойдет". И ушел вслед за вором. А мы со Скорпио сидели долго... Молчали. Я его опять спросил: что происходит? А он весь осунулся и говорит: уже не знаю. И добавил: передай Ларсу, что дело дохлое, пусть выйдет на разговор, как только сможет. А его уведомил, что сейчас уже Квентин атаманом, он сказал, что о таком мелком пустяке беспокоиться нечего, и вообще, ему нужна связь с Ларсом. Я ему говорю: как только все всплывет — меня же первым повесят. Скорпио тогда рассердился и посоветовал мне молчать обо всем. Так и сказал: ты, Кавалорн, просто охотишься и все тут, тебя же ни во что не посвящали, просто просили туда-сюда весточку передать. И ничего с тобой не будет. Не до тебя СКОРО будет.
— И ты дальше молчал, — невесело произнес я. Да уж, неслабая вина у Кавалорна: знать о заговоре — и не сообщить. Впрочем, бароны и без того знали, что отшельник на сторожке — связной для передачи неофициальной информации.
— А что мне оставалось делать? Начал бы закладывать — первым бы попал в допросную. Тем более, что именно я знал? Что Скорпио хотел устроить с Ларсом сделку? Так никакого товара мимо меня не носили, а уж поверь: большая часть контрабанды между Лагерями шла через Мордрага и меня. Что Ларс меня просил о чем-то странном? Так и я без того в масти, бароны знают, что у масти свои дела есть. Что Скорпио со Скипом где-то ночью шлялись? Но Скорпио — следопыт, а Скип... Вот только про Скипа и мог рассказать: Борщевик же сказал, что видел шпиона Ларса в лицо. Но у меня ведь нет никаких доказательств, что шпионом был именно Скип. Имени шпиона гонец от Квентина не сообщил, да и самого гонца для допроса Гомез ведь не вытащит из-за дамбы. Тем более, что когда наш интендант ушел вслед за вором, я уже знал, что больше я живым Борщевика не увижу... Скип десять лет в наемниках провел до Колонии, опытный солдат — иначе бы Равен его не привечал, у судьи плохих бойцов среди ближников не было... В общем, ближе к утру Скип вернулся, и они со Скорпио ушли обратно. Через три склянки и я пошел в путь — выполнить поручение Ларса. Сообщаю Диего — а он как-то странно смотрит, и я понял, что под подозрение попал. Что Диего не поверил в то, что Ларса могли сместить без его на то воли. Но знал, что нет ничего на меня у Диего, что хоть здесь я могу быть спокоен.
Я мрачно покачал головой. Все, что рассказывал мне Кавалорн, прекрасно заполняло лакуны неизвестности в том, что я окрестил Великой Игрой Ларса.
Тем временем, мы преодолели очередной холм, и перед нами замаячили далекие огни на башнях Старой Шахты.
— Значит, скоро туда... — невесело пробормотал призрак, — По нам хоть стрелять не будут?
— Я дам знать заранее. На Старой Шахте в курсе о моей экспедиции Торус и Ян. Нас ждут...
— Тебя ждут, — усмехнулся Кавалорн, — А еще — Нефариуса. Меня там никто не ждет... Да что там. Но если уж по делу говорить, то вскоре я осознал, что метелица завертелась знатная, знаешь, нешуточный такой степной буран. Первым делом ко мне явился Дракс и начал спрашивать про смерть Борщевика. Ну, то, что гонец от Квентина в ту ночь пробыл на моей стоянке долго, я рассказал честно, но вот про Скипа, разумеется, умолчал. Больше воры ко мне не подходили. Только маячили иногда небольшими группами, по пятеро, по семеро... Наблюдали... Позже мимо меня начали туда-сюда сновать люди Кургула в компании с Бартоло. Ну, Бартоло — это последний человек, которому я бы хоть что-то докладывал, но сновал-то он не просто так. А Кургул подошел ко мне и сказал: есть очень тайное дело, ты будешь связным для важного человека из Нового Лагеря. Так что я не удивился, когда ко мне заявилась банда Квентина в полном составе... Ну, как "в полном", где-то половину старых его бойцов ты и Брендик положили на Верхней Заставе; но все равно — пришли все его старые бойцы и куча молодых, и Квентин мне говорит: шуруй-ка к Бартоло — а мы за тобой. Так в тот день в Лагере появился новый барон. И я уже не знал, что думать: или что Скорпио действует по указанию Равена, и тогда ему удалось здорово прокинуть Ларса, или твориться что-то совсем уж запредельное. Я предпочел верить в первое, хотя мне это не слишком нравилось. А затем началось. В ночь наступления Равена на место первыми прибыли парни Скорпио. Все эти Дрейк, Торвальд, Беннетон, Ваззир, Олейф, Кастет и прочие. Обвешаны были с ног до головы всем, чем только можно убить человека. И Скорпио спрашивает: ты с нами или нет? Тяжело спрашивает... Ну, ты понимаешь, о чем я, да? Я и прикинулся нордмарским валенком, сказал, что никакого приказа не было. И он мне: будет тебе приказ...
— Который затем сообщил Кургул? — начал я достраивать цепь событий сам.
— Ну, да, Азшар, так и есть... Как только сброд Равена протащился мимо моей стоянки...
— Кавалорн, давай только в Старом Лагере ты за языком следить будешь, — поправил я призрака, — О том, что ты не слишком любишь баронов, все умные люди и так в курсе, но на драку нарываться тебе не след...
— Так я же тебе говорю, а не с какими-то утырками беседую... Так вот, Равен и его армия, — слово "армия" было произнесено с немалой издевкой, — Прошли мимо, и последними прибыли Бартоло, Кургул, Макаруш и целый взвод полных ублюдков. Ну, ты их, может, знаешь... Вот честно скажу, мы с Кургулом тесно кровью повязаны, но даже по-дружески сказать про него хорошего мало могу. Ну, а про взвод тот скажу еще больше: Кургул из них самый спокойный и порядочный. С ними был высокий наемник из нордмарцев, Балоро, ты о нем, впрочем, сам знаешь. Они меня и прихватили. Прошли обе долины, и за стоянкой Эйдана стали и стоим — ждем перебежчиков от Окила. Стояли где-то час, Балоро клялся, что его люди вот-вот подойдут, а они не подходили — и все тут. Ну, парни Кургула пить начали чуть ли не в открытую, а ко мне этот горный придурок да Бальф стал цепляться, себя выхваляя, а меня принижая... начал он было палашом перед носом у меня вертеть, и я его чуть было там и не положил. И тут Кургул говорит мне сдать оружие. Я сначала не понял, а Кразанбереж и Мокрюк на меня арбалеты наставили. Делать нечего — пришлось разоружаться. Бартоло смотрит на меня злорадно, хотя, казалось бы, его какое дело? Он уже — целый барон, а я кто?.. Кургул все мое оружие на себя повесил, а да Бальфу дал затрещину и сказал не трогать никого — бой и так не за горами.
