Встретились с новолагерниками мы аккурат на середине подъёма, рядом с широким выступом, с которого проповедовал Лагерю лично Юберион.
— Приятная встреча, — издевательски протянул человек, которого я вообще не представлял в такой ипостаси как главный дипломат Лагеря. И деяния которого вызывали огромное множество вопросов.
— Как жаль, что не в бою, Окил, — ответил я спокойным голосом, — Мы бы уже положили конец этим "приятным встречам".
— Это да. Как-то не доводится. Обычно солдаты Гомеза умирают быстрее, чем я успеваю разогреться. Или сбегают. Но в последнем не могу их винить. Я успел за свою жизнь насмотреться на тех, кто показывает спину, когда я берусь за топор.
— Мне кажется, ты что-то запамятовал, — теперь уже я говорил издевательски, — Наверное, ты хотел сказать, что успел насмотреться на тех, кому ты в спину выстрелил, когда они этого не ждали. Те, кто тебе доверился, Окил, большей частью мертвы.
— Если им не доверяю я, то почему это плохо? — развел руками седой, слегка наклоняясь.
— Я упомяну о твоем жизненном кредо господину Юбериону. Признаться, я немного удивлён посланником от Сатураса. Мне было бы сложно воспринимать на веру слова человека, которому не приходиться доверять даже признавшим его лидерство одноплеменникам.
Окил коротко и картинно рассмеялся, но даже его соратники не поддержали веселье — слишком уж неестественно-зловеще звучали эти насмешливые полу-всхлипы.
— Миртанцы, — протянул он, когда отсмеялся, — Как я мог забыть. Я всю жизнь не могу понять, как и почему все считают нордмарцев единым народом. До Первой с орками за такое слово в горах можно было и по зубам получить. Я очень долго прожил в Нордмаре, но вот ни разу нордмарцев и не видел. Есть вульфинги, беаринги, хамерильды, коатарики, да и множество других народов. Нет никаких нордмарцев.
— А сам-то ты кто тогда? — поинтересовался я, стараясь скрыть удивление и досаду. Вот что мне мешало раньше этим вопросом всерьёз поинтересоваться? Знал же, что до Робара у нордмарцев не было королевства; что мне мешало сделать вывод о схожести Нордмара не с шотландским Хайлендом, а с тем же Кавказом, регионом, где живут десятки наций.
— А вот это уже не твоё дело, — оскалился горец.
— В любом случае, Окил, эти люди были под твоей рукой. Ты жив. Они нет, да ещё и убивали друг друга по твоему указанию. Я вот не могу понять твоих решений. Зато я знаю точно, что они бесчестны.
Глаза нордмарца на мгновение сузились.
— Мало кто осмелился назвать кланового вождя бесчестным и уйти после этого живым, — процедил он уже без кривлянья в голосе, пусть и откровенно презрительно, — Не было надо мною в горах никого, а вот сам я — правил и правил многими. Я никому клятвы верности не давал...
— Так уж и не давал? — нашел я, за что зацепиться в речи Окила, — А Робару Второму, когда звали его на царство? Если бы ты был гордым горцем и противником власти короля, ты бы попал сюда гораздо раньше Нордмарского восстания. Ты отверг клятву Робару, и, право, не мне тебя винить. Но ради чего ты предаёшь здесь? Предаёшь всех, кому не повезло стоять с тобой плечом к плечу.
— Много вопросов, Алхимик, — голос седого звучал вкрадчиво-угрожающе, — Даже слишком много...
— Если я получаю на них ответы, то почему это плохо? — скопировал я стиль собеседника.
— Тем, что ответом может служить Глас Воина, — Окил протянул руку назад, чтобы погладить рукоять своего именного топора.
— Или всхлип перерезанного горла, — не остался я в долгу, ложа ладонь на рукоять сабли.
— Пре-е-е-екратить!!! — прервал нашу занимательную беседу грубый командирский голос, от которого даже часть наёмников резко выпрямили спины.
Я поднял голову вверх, а Окил обернулся: к нам по лестнице чётким шагом спускался могучий бритоголовый воин в тяжёлом доспехе стража.
— Тебе мало укурков, чтобы было на кого поорать, Гор На Тоф? — насмешливо спросил в ответ нордмарец.
— Вынужден согласиться с этим достойным клановым вождём всякой горной падали, — добавил я, — Я не состою в Вашем Ордене, сэр Тоффербах, то есть, простите, наставник Гор На Тоф, чтобы при звуках Вашего голоса вскидываться по стройке "смирно". Но я понял, что Вы собрались напомнить мне, как следует себя вести послу. Поверьте, протокола не нарушу.
— Опять благородные нашлись, — сказал как сплюнул страж, — Складно говорят, а ничего поручить нельзя. И здесь нет от Вас спасенья... Если уж на то пошло, парень, то будь Вы оба у меня в группе, то быстро бы узнали, почём мешок бед и корзина несчастий. Окил, убирайся со своим стадом...
— Ты изгоняешь посла? — деланно изумился нордмарец, — Своей волей?! Многовато чести тебе будет...
— Ты понял, что я хотел сказать. Иди уже, еретик, — прорычал болотник, — Алхимик, следуй за мной. Господин Юберион оказал честь Вашей банде тоже и примет посланника Гомеза.
Через несколько секунд мы уже вступали под каменный козырёк, и в этой импровизированной привратницкой Калентир с Радимером остались в компании четырех стражей, а мы с Гор На Тофом прошли далее.
В огромном зале, способном вместить личный состав любого из Лагерей, было пустынно. Лишь в дальней его части за каменным столом-прилавком восседали в ряд несколько личностей. Оставив меня прямо перед этими "экзаменаторами", Гор На Тоф сел с краю и тоже уставился на мою персону. Никакой охраны не было и близко, впрочем, верхушка этого Лагеря, как и двух других, за себя постоять могла.
Сидевший по центру Юберион смотрел весьма благожелательно, да и сам производил такое же впечатление; но, как я мог судить, это было у него отлично "вкачанным скиллом" профессионального проповедника. Сидел он расслаблено, слегка изогнувшись, в своём длинном облачении он выглядел более, чем расковано; даже несмотря на такие нетипичные для миртанца атрибуты как татуировка наискось через всё лицо и короткая бородка с длинными усами, Юберион и в самом деле здорово походил на типичного архиерея.
А вот про его гуру такого сказать было нельзя: слишком уже надменно-каменные лица были у них. Кроме Кор Галома и уже известного мне Люкора присутствовало ещё трое носителей длинных мантий, пошитых вроде бы и из какой-то дерюги, но судя по рунам, защищавших тело владельца не хуже "среднего доспеха" наёмников.
Присутствовали и трое стражей в тяжёлых доспехах. Темнокожего Кор Ангара, сидевшего по левую руку от Юбериона, не узнать было невозможно, хотя, в отличие от игровой модели, оба его глаза были вполне здоровыми. Остальные двое (Гор На Тоф и ещё один, мне неизвестный) в восседали в разных концах стола.
— Приветствую Вас, настоятель Юберион, — называть его "Владыкой", как члены Братства, язык не поворачивался, а вот такое обращение должно было польстить бывшему послушнику Церкви Инноса.
— К Учителю надлежит обращаться... — вскипел один из гуру.
— Согласно реальным регалиям, — отпарировал я, отчего идол чуть не кинулся на меня.
— Не будем об этом, — красивым, хорошо поставленным голосом негромко произнес Юберион, и уже приподнявшийся с места гуру плюхнулся обратно на лавку, — Так чего от нас хочет Рудный Барон?
— Временного военного союза до окончания нашей войны с Новым Лагерем...
— Узнаю гонор гомезовских, — хмыкнул один из гуру, — Знакомо.
— Идол Оран! — укоризненно-возмущенным тоном попытался урезонить его другой.
— Что такого, Идол Тондрал? — не остался в долгу Оран, — Не вижу смысла, чтобы этот призрак просто так отнимал наше время. Между нашими соседями конфликт, который Старый Лагерь уверенно проигрывает. А его представитель ведёт себя так, будто делает нам одолжение...
— А ведь и делаем, достопочтенные гуру, действительно делаем, — произнёс я насмешливо, — Могу озвучить лишь факты.
— Интересно будет услышать что-то новое, — произнёс четвёртый идол, имя которого мне пока было неизвестно.
— Прежде всего, позволю себе напомнить, что перед Вами — алхимик, вряд ли уступающий достойному Кор Галому, а потому просьба не кормить меня россказнями о том, как у Вас замечательно обстоят дела с торговлей болотником и что ничто не способно поколебать Ваши позиции на рынке. Конечно, бизнес Вы себе наладили знатный, но исключительно за счёт того, что болотник на болотах растёт в громадных количествах. Также, напомню, без слюны ползуна цена каждого отдельного косяка будет не слишком высокой. Может, на рис и муку и заработаете, но вот на тяжёлые доспехи, рунные камни, алхимические столы, бумагу для свитков, хорошие двуручники...
— И что же нам мешает продавать чистый болотник по цене обработанного? — этот вопрос Оран задал весьма вальяжно, но вот глаза его смотрели цепко.
— Ничего, кроме конкурентов. Придётся всерьёз следить за сборщиками, избавляться от перекупщиков, закрыть Лагерь от посетителей, влезать, наконец, в войну за рынок сбыта этого всеми любимого дурмана. Нет, серьёзные позиции в этом деле у Братства останутся, но о монополии придётся забыть. Цена упадёт кусков так до шести. Тоже неплохо, но не так прекрасно, как сейчас.
— В любом случае, правильный процесс обработки ведом только просвещённым, — соизволил, наконец, вступить в разговор Кор Галом. Голос у него был совсем, как у игрового альтер-эго — резкий и надменный.
— Коллега, — обратился я к нему, — Уж мне-то чуши не втирайте. Два таких сильных галлюциногена как болотник и слюна ползуна можно смешивать в любой пропорции, а эффект будет немногим хуже, чем от "зеленого новичка". Несколько мелких торговцев именно этим и занимаются, просто их обороты недостаточно велики для того, чтобы Вы подослали к ним убийц. Да что там! Можно просто развести каплю слюны на стакан крепкой водки, выпить эту смесь и затем вдохнуть нюхательного табака из перемолотого болотника.
— Да, — вынужденно признал Галом, цедя слова, — Эффект будет весомым. Но мало кто в Колонии разбирается в травничестве. Те составы, что готовит не Братство, гораздо слабее.
— И это даже хорошо. Мало кому из действительно сильных людей нравится валяться в отключке несколько часов и слышать голоса. А так — относительно сильное опьянение, приятные ощущения, пусть и без полного улёта в закоулки разума. Абсолютное большинство проданных косяков — это состав "зелёный новичок". Очень многим этого достаточно. Тем более, что если рудокопы начнут слабеть от дури и хуже работать, то поставки этой дряни запретим и мы, и Новый Лагерь; будем закупать чистый болотник: пусть от него, как говорили парни Ларса, и люто штырит, но зависимость от этого дурмана не слишком сильная.
Гуру обменялись взглядами, стражи сидели невозмутимо, а Юберион, казалось, и вовсе пребывал мыслями где-то далеко от этого зала.
— Хорошо, еретик, — сказал за всех Тондрал, — К чему ты клонишь?
— К тому, что только недостача больших урожаев болотника не даёт Вашим соседям взять такое выгодное дело под свой контроль. Уж то, что это в интересах и баронов, и магов Воды, думаю, нет смысла отрицать. Так вот, представим, что Новый Лагерь вышиб нас из замка и захватил все наши владения. Прежде всего, они получают монополию на слюну ползунов. И вот ведь незадача, достопочтенные гуру, Братство сразу же попадает в полную зависимость от Нового Лагеря. Болотник-то не только на болотах растёт, а вот ползуны — они ведь только в шахтах водятся...
— Они не смогут выращивать такие же урожаи, как и мы! — вскричал Оран. Высокомерие исчезло с его лица — передо мной сейчас сидел барыга, которому объяснили, что его бизнес вскоре отожмут.
— Ага, конечно! — ухмыльнулся я, — Рис же выращивают. У них три озера, организовать плантации болотника — дело плёвое. На худой конец, они, если захватят наш подъёмник, могут еду покупать из-за Барьера, а свои рисовые поля перевести на добычу Вашего любимого дурмана. Так что, союз с Новым Лагерем — дело для Братства гиблое. Вы своими же руками уничтожаете своё же благополучие и даже независимость.
— Почему мы должны верить Гомезу? — Кор Галом еле заметно нервно дёрнул подбородком, — Если бы армия Равена добилась успеха, Вы бы сделали то же самое.
— Но она успеха не добилась. Не имеет смысла обсуждать, что бы в таком случае произошло. Я даже скажу, что не имеет смысла говорить о доверии. Есть интересы, и они либо взаимные, либо не соприкасаются, либо вовсе противоположные. Думаю, Окил в красках описал, каких успехов они добились. Впрочем, думаю, Вы и так поняли, что их успех далеко не окончательный... Но что касается завершения войны, то сейчас дела обстоят так, что даже если мы и уничтожим наёмников, то держать под контролем Новую Шахту и дамбу с рисовыми полями у нас недостанет людей...
На этих словах Кор Ангар согласно кивнул, и его жест вряд ли остался не замечен остальными.
— А вот у Нового Лагеря дела повеселее, — продолжил я, — Людей у них переизбыток. Но штурм Старой Шахты, штурм Верхнего Форта и штурм Старого Лагеря оставит их без двух третей текущего личного состава. Этого тоже очень мало для управления завоёванным. Они не могут не воевать, но не могут и воевать. Им нужно более подавляющее преимущество. И вот если Братство выступит на стороне Сатураса, Торлофа, Окила и прочих, то есть шанс, что от нас перебежит ещё человек пятьдесят. И вот в таком случае можно и попробовать дожать Старый Лагерь. Чем закончится их победа, я уже говорил.
И вновь начались переглядывания, в которых принимали участие уже все, исключая Кор Ангара и Юбериона. Это продолжалось добрую минуту, пока, наконец, четвёртый гуру не произнес:
— Генерал Ли, пусть и не исповедует истинную веру, но человек чести. Маг Воды Сатурас — тоже не разбойник с большой дороги. А вот Гомез и его люди — бандиты и убийцы. Почему мы должны довериться шайке головорезов, которых вот-вот раздавят, а не людям уважаемым? За что, например, тебя, призрак, сюда отправили?
— Идол Кадар! — вновь возмутился Тондрал, — Это бестактно! Мы все здесь — бывшие преступники!
— За Измену Короне! — усмехнулся я. Ангар, Люкор и Тоффербах взглянули на меня с изрядным удивлением, — Есть ошибка в твоих рассуждениях, идол Кадар. Во-первых, сейчас в Новом Лагере правят бал Торлоф, Окил и наши перебежчики, которые хотят занять баронские палаты в нашем замке. Да, такая власть у них лишь на время, на короткое время... А во-вторых, есть вопросы насчет Сатураса... Скажем так, Окил рассказал, сколько баронов погибло с начала войны?
— Рассказал, — скупо обронил Галом.
— А рассказал, как погиб Шрам? От болта убийцы, который сбежал с помощью руны телепортации. Рассказал или нет?
— Да, он поведал нам об этом, — прошелестел голос Юбериона, немного растягивая слова, — Верховный Маг Воды не остался в стороне от дел своего Лагеря.
— Ещё должен сказать, — добавил Кадар, — Что между тем же Окилом и Ли есть противоречия. Победа Нового Лагеря вовсе не гарантирует сплоченность в их рядах, скорее...
— Скорее всего, сразу же после победы Окил будет убит. Возможно, и Торлоф тоже. Когда мы говорим о Сатурасе, мы говорим о маге, который не просто сменил веру и ушёл создавать свой монастырь. Мы говорим о человеке, который создал свой замок с армией, крестьянами и даже чиновной братией. Влияние Сатураса на дела Нового Лагеря велико, этого никто не отрицает. Все знают, что он — провозглашённый правитель Нового Лагеря, но все понимают, что на самом деле он не держит своих людей в узде. Весьма удобная позиция, уважаемые гуру. Старый Лагерь требовал ответа с Ли и Ларса за ограбления караванов, а Круг Воды оставался как бы непричастным...
