Аянами молчала. Но я был уверен, что меня внимательно слушают.
— И знаешь почему она меня защищает? Почему ради меня готова разорвать на части любого Ангела? Все просто — я отношусь к ней, как к человеку. Как к другу. По сути это действительно мой самый близкий друг.
Я улыбнулся.
— И знаешь что, Аянами? Ты тоже мой друг. И я тоже готов ради тебя разорвать на части любого Ангела. Как я сделал это в первом своем бою.
Рей повернулась ко мне. Какая-то странная и трудноуловимая гамма эмоций отражалась на ее лице. Я продолжал улыбаться.
— Все правильно, Рей. Ева никогда не выходила из-под моего управления. Собственно даже нельзя сказать, что я ей управлял — ведь нельзя же управлять друзьями. Я просто даю ей то, чего ее лишили — разум и свободу действий.
Продолжая улыбаться, я перевел взгляд на окрестности. Аянами продолжала смотреть на меня.
"Все верно Рей. Я знаю, кто ты. Ты — человек".
И чуть позже, уже когда мы забирались в контактные капсулы, я поворачиваюсь и мягко произношу:
— Ты тоже человек, Рей.
Та вздрогнула и скрылась в капсуле, быстро закрыв за собой люк. Я улыбнулся.
"Вот теперь все".
* * *
Икари Синдзи. Гора Футаго.
— Итак, Рей, ты готова? — по общему каналу связи раздается голос Мисато.
— Да.
— Синдзи? — Мисато вопросительно глянула на мое продолжающее улыбаться лицо.
— Мобильный термический комплекс "Мангал" к использованию готов! — у меня было чертовски хорошее настроение.
Несмотря на черный юмор данного заявления, мой командир не сдержала улыбки. Она собиралась что-то сказать, но тут ее перебил голос Акаги.
— Пилот Аянами, что с твоими показателями? — Рицко была то ли удивлена, то ли взволнована. — Постарайся успокоиться...
И замолчала. Видимо поняла, что сморозила. Моя улыбка стала еще шире, хотя казалось, что шире уже некуда.
— Синдзи, ты что там сделал? — Мисато логично предположила, что изменения в настроении Рей как-то связаны со мной.
— Все очень просто, капитан Кацураги, — я ехидно ухмыльнулся. — Теперь Рей знает, что я знаю, что Рицко знает.
Если б Акаги пила в этот момент кофе — она бы непременно бы им поперхнулась. А так она всего лишь удивленно воззрилась на экран. До нее постепенно доходил смысл сказанного. В отличие от Мисато, которая все никак не могла переварить полученную от меня логическую конструкцию. Впрочем, она быстро опомнилась и занялась своими непосредственными обязанностями.
— Синдзи, твоя основная задача — удержать свою Еву под контролем, — капитан пристально на меня посмотрела.
Я стер с лица ухмылку и серьезно кивнул.
"Вы ошибаетесь, Мисато-сан, моя основная задача — защищать Аянами Рей. И вот эту задачу я и буду выполнять".
— Пилоты, выдвигайтесь на позиции!
Что мы и сделали. Рей залегла за винтовкой (впрочем, винтовкой это орудие было только для Евы. Для людей это была нехилых размеров пушка). Я же со щитом разместился чуть впереди. Вдали мерцал полупрозрачный синий октаэдр. Наш враг.
Через интерком раздавались отрывистые команды — шла подготовка к стрельбе.
— Десять секунд до выстрела!
Я малость нервничал.
— Пять!
"Неужели все пройдет так легко? Пять секунд..."
— Четыре... Три...
— Внутри объекта зарегистрирована высокоэнергетическая реакция!
"А может и не пройдет!"
— Одна... Рей, стреляй!
Рей не медлила. Ослепительно-белый луч вырвался из ствола винтовки и устремился к Ангелу. И в ту же секунду выстрелил Ангел. Два луча пересеклись. И оба ушли в сторону. Полыхнул склон горы, на которой мы находились. Оплавилось несколько зданий, мимо которых пролетел луч из нашего орудия. Теперь нам требовалось 20 секунд на перезарядку. Ангелу же потребовалось просто сместить свой луч. Что он и проделал.
Я рывком распрямился и встал перед Евой-00 чуть в стороне от ствола винтовки — дабы не перекрывать линию огня.
Энергетический поток ударил в щит. Евангелион содрогнулся. Казалось, меня сдувает назад потоком раскаленного ветра. Я слегка отставил назад правую ногу для лучшей устойчивости. Было чрезвычайно сложно удерживать щит наполовину онемевшей рукой — слишком плохо она меня слушалась.
— Доктор Акаги, быстро восстановите нервные связи с рукой до локтя включительно, — прошипел я сквозь стиснутые зубы. И видя, что она сомневается, добавил. — Иначе я просто не удержу щит.
Через секунду я понял, что могу контролировать свою левую руку. За исключением кисти. И пришла боль. Боль сожженной и сломанной руки. Напрягаю порванные мышцы, в которые впиваются острые края сломанных костей. Тихо шиплю сквозь стиснутые зубы. А ведь самое худшее еще впереди. Раскаленный поток начинает жечь ноги. От щита отваливаются куски. Краем глаза замечаю, что выступающий над щитом правый наплечник начинает приобретать темно-красный оттенок. А еще через пару секунд щит разлетелся на куски и по моему Евангелиону ударил плазменный поток.
Обзорные экраны залил слепяще-белый свет и в следующую секунду мое тело обожгло нестерпимым жаром. Жаром от моментально раскалившегося металла прижатого к голому телу. Я лишь плотнее стиснул рычаги управления. Я не имел права шевелиться. Три секунды. Я должен простоять три секунды. Всего лишь три секунды терпеть боль уже начинающего обугливаться под броней тела. Три бесконечных секунды. Терпеть. Держаться.
Одна... Две... Три.
Из винтовки вырывается еще один поток белого пламени. Он проносится рядом с моим правым боком и устремляется к Ангелу.
И пролетает мимо.
Что-то по интеркому кричит Мисато, ей вторит Рицко. А я уже почти теряю сознание от боли. Ангел не прекращает ни на секунду сжигать мое тело.
"Это конец".
Мое лицо перекашивает злобная ухмылка и в следующий миг я открываю разум для Ноль Первого. Это единственный способ простоять еще 20 секунд.
И тут же боль охватывает оба моих тела. Куда более сильная чем раньше. Пилот изгибается и издает длинный протяжный крик. А навстречу огню, жгущему меня снаружи, поднимается пламя, идущее изнутри. Ярость проснувшегося зверя. Дикой твари, которая зверела тем больше, чем сильнее была боль. Две пламенных волны столкнулись между собой — одна меня парализовала, другая — заставляла действовать. Я слегка подаюсь вперед навстречу сжигающему меня огню. Сорваться с места! Бежать! Бежать сквозь огонь с тем, чтобы разорвать противника на куски! Усилием воли заставляю себя остановиться. Нельзя. В этот раз я должен просто стоять. Защищать пилота. И я замираю на месте стальным монолитом. Несокрушимой преградой перед сжигающим мое тело пламенем. Броня уже раскалилась докрасна. Мое тело в контактной капсуле бьется в судорогах. Боль ослепляет.
"Сколько?! Сколько еще это будет длиться?! Уберите пламя! Пожалуйста!"
Стой. Не шевелись. Если ты дернешься с места, то все равно умрешь. Но тогда кроме тебя погибнет и Рей. А затем все остальные. Стой.
Медленно обугливается тело. Громко кричу я в контактной капсуле. Бьюсь в судорогах, мертвой хваткой стискивая бесполезные рычаги управления. Хорошо, что этого никто не видит. Ноль Первый как всегда об этом позаботился.
"Я не могу! Хватит! Перестаньте! Дайте мне умереть!"
Ты умрешь. Но умрешь позже. Умрешь один. Спасешь остальных. Стой. Не шевелись.
Летят капли расплавленного металла. Ева стоит. Она не бросается на Ангела, как этого хочет одна ее часть. Она не спасается от боли, как этого хочет другая ее часть. Она просто стоит на месте. Стоит, постепенно сгорая дотла.
И первыми не выдерживают стыки брони на животе. Поток пламени прорывается сквозь них, выжигая мои внутренности. Ева издает полный боли рев, но не двигается с места. Ей вторит пронзительно кричащий пилот. Его тело бьется в безумной судороге. Ему можно.
"Рей, стреляй! Скорее! Почему ты не стреляешь?! СТРЕЛЯЙ, РЕЙ!!!"
Но Рей молчит. Я продолжаю стоять. Меня держит только разум Ноль Первого. Только он не дает мне скатиться во тьму беспамятства и умереть.
Мое человеческое тело уже не может кричать. Оно лишь тихо хрипит и ждет смерти. Ждет избавления от не своей боли. От чужой боли, сжигающей чужое тело.
Замутненным рассудком я ощущаю присутствие кого-то третьего. Я чувствую его боль. Боль, беспомощность и желание спасти пилота. Спасти меня. Внутри контактной капсулы становится горячо. Неизвестный каким-то образом ухитряется перехватить частичное управление над моим телом и подать сигнал на отстрел контактной капсулы. Ноль Первый рывком блокирует этот сигнал, попутно сжигая все цепи управления системы катапультирования. Неизвестный не сдается. Он хочет спасти умирающего пилота. Он знает как.
Защищать пилота. Да, тело Евы способно выдержать намного больше человеческого, но именно моя человеческая часть позволяет мне действовать. Защищать Рей.
Это моя первая обязанность. Я соглашаюсь. В тот же миг сжигающая тело пилота боль ослабевает. Тело становится чуть менее чувствительным. Но это не важно. Щиту не нужна чувствительность.
Стоять. Не шевелиться.
Боль. Есть только она и ее источник. Непрерывный поток пламени.
"Когда? Когда мне можно будет умереть?"
Я уже целую вечность нахожусь на грани беспамятства. Целую вечность меня там держит Ноль Первый. Не давая соскользнуть мне дальше. А ведь ему даже больнее, чем мне.
"Друг" — тихий согласный рык.
"Мы скоро умрем?" — согласие.
"Но мы защитим пилота" — ярость, согласие.
Мы будем жить. Столько, сколько нужно.
И внезапно поток пламени исчезает. Остатки раскаленной брони по-прежнему жгут мое тело, но пламени, выжигающего мои внутренности, больше нет.
"Почему? Что случилось? Рей выстрелила?"
Но нет. Враг жив. И его ребра вновь наливаются белым светом. Как в мой прошлый бой. И я понимаю, ЧТО сейчас произойдет.
Выстрелит Рей. Выстрелит Ангел. Опять оба промахнутся. А потом нас сожгут.
Я делаю шаг в сторону, перекрывая Рей линию огня. Моя броня не выдержит импульс такой силы. А удар придется в верхнюю часть туловища — туда, где за практически расплавленной броней расположена контактная капсула. Я умру. А взрывом вполне может повредить винтовку. И тогда умрет Рей.
Решение приходит мгновенно — прыгнуть навстречу. Но... я тоже не должен умереть.
"Жить. Жить что бы не случилось".
Прыгнуть вперед и вверх. Тогда контактная капсула не пострадает. Волна ужаса пробивается из угасающего разума.
"Зачем?! Я все равно умру!"
И вспышка ярости.
"Но я буду бороться до конца!"
Отстрелить мешающийся питающий кабель. Он уже не нужен. Светящиеся ребра Ангела гаснут и ко мне устремляется поток белого света.
Прыжок. Вперед и вверх.
Удар приходится Ноль Первому в поясницу. И разрывает его напополам. Покалеченное тело падает на землю. Боли нет. Лишь еще больше мутнеет разум. Боль уже прошла. Я знаю, что это значит.
"Но я еще жив!"
Ярость. Защищать пилота. Отталкиваюсь от земли почти непослушной левой рукой и бросаю свое тело под ноги Нулевой. Она зачем-то встает.
"Зачем? Лежи. Я не смогу защитить тебя, пока ты возвышаешься надо мной".
Но что-то я еще могу. Разворачиваю АТ-поле в некое подобие щита. Этого мало. Но это то, что я могу. И значит — это то, что я обязан сделать.
Нулевая склоняется над моим телом.
"Правильно. Спрячься. Я прикрою".
Выламывает кусок брони из моей спины. Издаю тихий недоуменный рык.
"Что ты делаешь? Зачем?"
Но я ей верю. Доверяю. Так надо.
Из-за моей спины раздается скрежет раздираемого металла и я чувствую, как что-то вырывает из меня контактную капсулу. Темнота. Ноль Первый отключается. Теперь я сам по себе. И я отключаюсь тоже. Успев напоследок почувствовать жидкий огонь, бьющий по моему телу.
* * *
Кацураги Мисато. Около 1 минуты назад.
— Рей, стреляй!
И Рей выстрелила. И вместе с ней выстрелил Ангел. Оба промахнулись. Дальше события начали развиваться со все возрастающей скоростью.
Поток огня, устремившийся к Еве-00.
Синдзи, прикрывший ее щитом.
Короткий диалог между ним и Рицкой.
Исказившееся от боли бледное лицо пилота, когда щит не выдерживает и удар приходится уже на саму Еву.
Повторный выстрел Рей. Промах.
— Рей, сконцентрируйся!
— Тебе нужно просто совместить маркеры на цели!
Мой крик и крик Рицко сливаются в один. Бесполезный крик.
"Это смерть. Синдзи не простоит еще 20 секунд".
И тот, словно услышав мои мысли, злобно оскалился. Мгновенной вспышкой пришло понимание того, ЧТО сейчас произойдет. Но мой крик "Синдзи, стой!" безнадежно запоздал.
Погасли все экраны, отображавшие информацию о пилоте. И резко подскочивший уровень синхронизации, как отображение моих собственных мыслей:
"Берсерк".
Лишившаяся контроля Ева дернулась было вперед, но неожиданно замерла на месте. Осталась стоять. Осталась прикрывать Рей.
"Неужели сработало?" — я вспомнила свою фразу, сказанную Синдзи перед операцией. Сказанную в надежде, что он не ошибся и действия Евы в самом деле направлены на защиту пилота.
— Аянами, у тебя есть еще одна попытка, — мой голос был предельно спокоен, как будто речь и не шла о наших жизнях. — Не промахнись.
— Что с пилотом Икари? — ее вопрос стал для меня полной неожиданностью.
— Мы не знаем, — я все же нашла в себе силы ответить спокойно. — Ева-01 вновь вышла из-под нашего контроля. После выстрела немедленно вытащи его из контактной капсулы.
— Это бесполезно... — начала было Акаги, но увидела мой взгляд и резко замолчала. Тот никак нельзя было назвать добрым.
— Ты все поняла, Аянами?
— Да.
Я глянула на значение уровня синхронизации у Евы-01. Это была единственная доступная о ней информация.
99,4%.
"Синдзи жив".
Пять секунд до выстрела... Четыре секунды... И тут синхроуровень Евы-01 начал резко падать. Но не успела я испугаться, как он замер на новой отметке:
74,4%.
Три секунды.
Ангел перестал поливать Еву огнем.
— Накопление заряда на внешнем слое! — отчаянный выкрик Макото.
Безысходность.
Так уже было. Вспышка. Ева несущаяся на Ангела. Тот прекращает огонь и через секунду-две выпускает мощный энергетический разряд в Еву. Тогда та каким-то чудом увернулась. Сейчас же...
Короткий взгляд на остатки светящейся в темноте брони и черноту обугленной плоти там, где броня была прожжена насквозь. Если Ева увернется — выстрел придется на Еву-00 и плазменную пушку. А если нет... погибнет Синдзи. Да и пушка возможно также получит непоправимые повреждения. Она и так после двух выстрелов еле держится.
Две секунды.
Ева-01 смещается в сторону, полностью перекрывая Аянами обзор и лишая ее возможности выстрелить. Отстреливает питающий кабель.
Тихий шепот Рицко:
— Она не может...
Одна секунда.
Стреляет Ангел. Ева-01 прыгает вперед.
— ... двигаться, — ошеломленно заканчивает фразу Акаги, когда Ева сталкивается с выпущенным Ангелом лучом.
Взрыв. Еву разрывает на части и раскидывает в разные стороны. Падают на землю ноги. Покореженный торс. Внутри что-то обрывается.
