Вспышка. Едва сдерживаемое пламя прорвалось наружу. Выжигающее пламя удовольствия, переходящего в невообразимое счастье. Судорожно напряженные тела и два несдерживаемых стона, как аккомпанемент только что произошедшей феерии.
Два слившихся воедино стона. Два слившихся воедино тела. Две слившихся воедино души.
Двое, на мгновенье ставших одним.
Тяжело дыша, я просто лежал на Аске. И лишь мгновением спустя нашел себе силы перевернуться на спину, лечь рядом с ней.
Пустота. Полная опустошенность и дикая усталость.
Никогда не думал, что они могут быть такими приятными.
"Так вот, как это бывает".
Отстраненная мысль в пустой голове. Абсолютно расслабленное тело. Немного больно.
"И чего я боялась..." — тихий смешок. Желание повторить. Не сейчас.
Да и судя по тяжелому дыханию слева, Синдзи на немедленный повтор не способен.
"Ну и ладно".
Прижимаюсь к нему и со счастливо-умиротворенной улыбкой закрываю глаза.
Плевать, как он относится к Рей. Теперь я знаю, как он относится ко мне. И больше ничего не важно.
Пытающаяся уснуть в соседней комнате Мисато прекрасно слышала доносившиеся через стену звуки. Точно так же, как и прекрасно понимала, что творилось в головах ее подопечных. Помнила красную Аску, вылетевшую из комнаты отдыха. Помнила никого не стесняющихся и самозабвенно целующихся Синдзи и Рей. Три ребенка, осознавших, что "завтра" для них может и не наступить. Три ребенка, решивших успеть все "сегодня".
Конечно, подобные отношения в боевом отряде ни к чему хорошему привести не могли, но...
Минимум у двух из пилотов ничего, кроме пилотирования Евы, и не предусматривалось. Минимум двух растили исключительно, как придатки к боевой машине. И минимум на одного капитану Кацураги было не наплевать.
"Ладно, Синдзи. Я думаю, тебе не повредит немного нормальных человеческих отношений".
* * *
Аска Ленгли.
Я проснулась первой. Проснулась, ощущая прижавшегося ко мне Синдзи. Проснулась с легкой умиротворенной улыбкой на лице. С той же самой, с которой и засыпала. До чего же приятно было ощущать тело прижавшегося к тебе парня...
Ловлю себя на том, что изучаю его сокрытое полумраком лицо.
Бугристая, перетянутая кожа. Заострившиеся линии носа и неровная — ушей. Провалы на месте глаз. Все это казалось не более чем маской. Маской, натянутой поверх обычного и даже симпатичного лица.
"А ведь я даже фотографии его нормальной не видела".
Конечно, заглянуть в его ID-карту или личное дело труда не представляло. Но почему-то не хотелось.
Из памяти выплыл наш вчерашний разговор.
"И все же ты такой идиот, Синдзи".
Нет, чтобы прямо сказать: "Ничего не умею, боюсь сделать Рей больно. А тебе не боюсь — ты сама кому угодно больно сделаешь". Так ведь нет — начал нести всякую возвышенно-философскую хрень...
И тут лицо, находящееся в каких-то десяти сантиметрах от моего, расползлось в широкой улыбке.
— У тебя сейчас отвратительное выражение лица, — не замедлила прокомментировать я.
— Разве? — лицо исказилось в нахальной ухмылке. — Ни разу не видел.
Я ничего не ответила. Просто соскочила с кровати и начала одеваться. Попутно кинув в Синдзи комком из его одежды.
— Ты ведь не думаешь, что так и будешь здесь лежать? Или что я буду носить тебе кофе в постель?
Внутри что-то на мгновенье сжалось.
"Какими теперь будут наши отношения?"
Я уже знала, что ничего страшного не произойдет, что этот идиот так и останется идиотом... Но только знала.
А сам идиот тем временем молча разбирал свою одежду. И тоже наверняка о чем-то думал.
— Да к Ангелам все... — наконец пробормотал он. И уже громче добавил. — Аска, это была классная ночь. Спасибо тебе.
— Столько думать, чтобы сказать банальность, — вздохнула я. — Ты отвратительно делаешь комплименты.
Но почему-то стало легче. Может, потому, что Синдзи все-таки решился сказать эту банальность? Вместо того чтобы промолчать, а потом опять втихую себя ненавидеть за это.
— А теперь слушай меня, — я огладила платье и развернулась к кровати. — Сейчас ты пойдешь к Рей и повторишь с ней все то, что вытворял со мной. И никаких отговорок вроде "устал" или "голова болит"! Все понял?
— Яволь, герр Сорью, — акцент у Синдзи был подобен его же лицу. А знание немецкого полностью подходило под характеристику "идиот".
Чуть позже, выпив таблетки, Синдзи действительно направился в квартиру Аянами. А я прошла на кухню, где меня уже поджидала потихоньку попивающая пиво Мисато. Судя по внимательному взгляду — наши ночные игрища мимо ее внимания не прошли.
"И только попробуй начать возмущаться!"
С довольной улыбкой я села напротив капитана.
— И как все прошло? — ровно поинтересовалась та.
— Отвратительно, — кажется, моя улыбка стала еще шире. — Этого идиота хватило буквально на пару секунд.
Самой себе я казалась кошкой, обожравшейся сметаны и развалившейся на солнцепеке. Не трогайте меня, мне хорошо. Ну, можете погладить. Пусть мне станет еще лучше.
— По тебе видно, как он был отвратителен, — Мисато не пропустила возможность поддеть.
— Ничего, немного попрактиковался — сейчас с Рей так не опозорится, — я спокойно махнула рукой.
И с легким удивлением поняла, что действительно спокойна. Что спокойно отношусь к тому, что мой парень сейчас с другой. Что Синдзи на мне "практиковался".
"Хотя чего тут странного?"
И еще одна отдающая веселым задором мысль:
"И все-таки я была у него первой!"
— Никогда не думала, что ты так спокойно будешь к подобному относиться, — легкая и чуть грустная улыбка. — Хотя я все понимаю.
— Понимаешь, Мисато? — радужное настроение улетучилось. На его место встала память. — Да ничего ты не понимаешь. Нас там убивали, Мисато. А мы раз за разом со всех ног бежали навстречу своей смерти! Это страшно, Мисато. Это жутко. Но не это главное! Страх, он так — пара минут на пару часов. А все остальное время тебя терзает обида. Что вот сегодня тебя убьют, а ты так ничего и не успела! По каким-то надуманным, дебильным причинам! Я ведь давно знала, что нравлюсь Синдзи! Да и он мне тоже. Но нет — чего-то ждала... Дождалась. Знаете, когда он меня поцеловал... Если бы не Рей, то я бы его прямо там разложила!
Мисато кашлянула. Я проигнорировала.
— Успокойтесь, Мисато, я вам еще не цитирую всего того, что о себе думала, когда убежала. Когда поняла, что свой последний шанс упустила и другого уже не будет!
Перевожу дух и уже спокойней продолжаю:
— Так что все, Мисато. Мы вместе. И если кто-то из нас после всего этого не может справиться со своими проблемами — другие двое помогут. Если этот закомплексованный идиот не может подойти к Аянами — без проблем, есть я! Ведь он и меня любит, Мисато. Теперь я это знаю. А сейчас он еще на деле покажет, как относится к Рей — и все. Ведь какой бы она ни пыталась казаться равнодушной — не верю я, что ей так уж все равно, что ее парень развлекается с другой, а не с ней!
Я замолчала. А Мисато чуть заметно грустно улыбалась.
— Ладно, развлекайтесь. Только предохраняться не забывайте, — тут глаза женщины зажглись нездоровым любопытством. — А теперь рассказывай. Как все прошло?
По кухне прокатился мой тяжелый вздох.
* * *
Аянами Рей.
Сон не шел. Всю ночь я раз за разом возвращалась к мыслям о Синдзи. О том, что он сейчас — с Аской. Не со мной.
"Почему, Синдзи?"
Обида. Горькое, неприятное чувство. И вместе с тем — непонимание.
"Я ведь согласилась с тем, что рядом с Синдзи всегда будет кто-то еще. Так почему же я так реагирую?"
Почему мне так плохо? Почему я готова возненавидеть Аску? Почему я готова отказаться от Синдзи? Откуда ощущение того, что он меня предал?
"Ведь даже Аска в итоге согласилась делить его со мной. Так почему?.."
Планомерно грызущая изнутри обида.
Так я и пролежала до самого утра. Потом встала. Неспешно оделась... Я знала, что он придет. Не знала, как к этому отнестись.
Тихо скрипнула входная дверь.
— Рей? — Икари замер у входа.
— Я здесь, — ровно указываю ему направление. Сажусь на заправленную кровать.
Тот негромко хмыкает каким-то своим мыслям и начинает продвигаться ко мне. Чуть выставив черед собой правую руку. Сначала — вдоль стены. Наткнувшись на диван — сделал пару шагов в сторону, обходя стол, легко касаясь того левой рукой... И наконец сел рядом.
Я молчала.
— Злишься? Хочешь ударить меня чем-нибудь тяжелым?
Я ничего не ответила. Я не злилась. И уж тем более не хотела причинить ему вред. Просто очень уж странно я себя сейчас чувствовала. Неприятно и плохо.
— Знаешь, я ведь с самого начала знал, что этим все и закончится. Что ты меня возненавидишь и бросишь.
"Об этом говорил Ноль Первый".
Я не хотела этого. Не хотела вновь оставаться одной. Но сейчас...
— И я этого боялся. Боялся того, что ты оставишь меня одного и потому не решался сделать еще один шаг тебе навстречу. Боялся того, что самый близкий мне человек — меня бросит. Боялся той боли, что мне это причинит. А после своей травмы возможность вновь остаться одному — приводила в ужас. Но теперь всегда со мной будет Аска. Будет Ноль Первый. И потому не важно, как ты будешь ко мне относиться. Я не останусь один.
Нарастающая боль в груди. Он сказал это. Сказал, что я не нужна ему. Но откуда, зачем этот мягкий успокаивающий тон? И словно отвечая на готовый сорваться вопрос, Синдзи просто продолжил:
— И поэтому всегда буду рядом, что бы ты обо мне ни думала.
"Синдзи... Теперь я не нужна тебе... И поэтому ты хочешь быть со мной? Поэтому смог справиться со своим страхом?.. Ты теперь не один и поэтому не боишься меня? Глупо, Синдзи, как же это глупо..."
— Зачем? Ведь я не нужна тебе.
— Нужна, — Синдзи чуть заметно улыбнулся. — Я не смогу это объяснить... Я и сам этого не понимаю... Я сказал Аске, что вы разные... И потому она никогда не станет твоей заменой. Может из-за этого? Но ты нужна мне, Рей. Ни как опора, которую я из тебя лепил. Ни как избавление от одиночества. А просто как ты, Рей.
Слова Синдзи. Я поняла их. Поняла даже то, чего он так и не смог объяснить.
"Каждая связь делает сильнее отдельные части, дополняя их".
Не являясь заменой. Дополняя друг друга. Ты об этом говорил, Ноль Первый? Поэтому ты не понимал меня? Похоже, я смогла полностью понять тебя только теперь. Или я так и буду находить все новые стороны этих простых мыслей?
— Я поняла тебя, — легкая улыбка. Синдзи тоже не мог дойти до некоторых очень простых вещей. — Но ты сам так ничего и не понял.
Икари Синдзи.
Я знал, что означает этот тон Рей — опять сказанную мной беспросветную глупость.
"Но что же ты хочешь сказать мне?"
— Синдзи, ты говоришь, что целенаправленно менял меня. Как ты это делал?
— Разобрался в твоем характере, — чуть грустная ухмылка. Как же, "разобрался"... — И начал планомерно воздействовать на выбранные мною его части.
Рей нисколько не смутил мой ответ, и следующий вопрос она задала тем же ровным тоном:
— Ты менял Еву. Как ты это делал?
— Сливался с ней. Отдавал ей свою память, свой разум, самого себя.
Я уже чувствовал направление вопросов. Но никак не мог понять — к чему они ведут?
"Что я опять пропустил?!"
— Ты менял Аску. Как ты это делал? — третий вопрос окончательно выбил меня из колеи.
— Я... я ничего с ней не делал, — я лихорадочно перебирал ранние эпизоды знакомства с Аской. — У меня не было никакого желания что-то с ней делать!
Я буквально ощущал, как улыбается Рей. Буквально чувствовал, что ответ — вот он, только руку протяни! Но никак не мог ухватить его.
— Ты просто был рядом, Синдзи. Ты был рядом со мной. Рядом с Евой. Рядом с Аской. Ты просто был рядом.
Все мгновенно сложилось в единую картину.
"Просто был рядом".
Действительно — просто. Просто находился рядом. Я водил Рей по разным местам. Я выкраивал минутки и часы, чтобы поговорить с ней. А иногда просто замирал неподалеку такой же равнодушной ко всему фигурой.
"Просто. Так просто..."
Где-то в глубине души зарождались искорки истеричного веселья.
Все то, что я делал... Взламывание собственных мозгов сводящей с ума смесью химии и "Анализа"... Хитроумные планы с просчитыванием вариантов исхода... беспорядочные метания, когда эти самые "планы" начали давать сбой...
"Как я мог натворить столько глупых, идиотских и бессмысленных действий?! Как я мог столько ошибаться?!"
Сдавленный не то всхлип, не то смех.
"Просто был рядом".
Просто менял тех, кто находился рядом со мной. Когда — легко и непринужденно, а когда — продираясь через самим же заботливо выстроенные препятствия. Через проблемы, существовавшие только в моем воображении.
"Как я мог быть таким идиотом?"
Нежно приобнявшие меня руки.
— Как можно так часто ошибаться? — жалкая, вымученная улыбка на изуродованном лице.
— Наверное, ты очень хотел исправить что-то, — голос Рей успокаивал. — Наверное, ты очень хотел, чтобы у меня все было хорошо. Потому и рвался вперед, не замечая ничего, кроме своей цели.
Я молчал. Молчала Рей. И я все никак не мог выразить словами то, как я ей благодарен.
"А нужны ли слова?"
Усмехаюсь.
— Рей. Ты ведь знаешь, зачем я сюда пришел, — привычный спокойно-ехидный тон.
— Знаю. Ты этого хочешь?
— Да. А ты?
— Я не возражаю.
В другое время такой ответ гарантированно меня бы отпугнул. Как же, Рей все равно, и она просто хочет сделать мне приятное! Вот только я знал, что ей не все равно. И что ее "не возражаю" надо так и понимать. А не домысливать. Не создавать себе новых препятствий.
Я притянул Рей к себе, заводя руки под ее рубашку.
— Рей, помнишь наш танец? — "отдай ей себя". — Это нечто похожее. Только лучше.
"Намного лучше".
Легкая, почти неощутимая волна радости от моей девушки. Волна, приносящая спокойствие и умиротворение. У нас все получится.
Я лежал на кровати, сжимая в объятьях тихо сопящую Рей. Та спала. Ведь ночью так и не уснула...
Ныло тело, болела голова — но я ощущал себя по-настоящему счастливым. Спокойным умиротворенным счастьем, когда хочется не бегать, крича от радости, а просто наслаждаться им в тишине.
А еще мне было немного грустно.
Я вспоминал свое прошлое. Вспоминал последние полгода. Вспоминал себя с того момента, как решил поехать в "NERV". Сколько же всего произошло! Полгода... Сколько времени потрачено зря! Сколько ошибок совершено...
"И неизвестно, сколько времени еще осталось".
Я легонько потерся носом о жесткие волосы Рей, вдыхая ее запах.
Тихое рычание где-то внутри. Волна уверенности, отдающая жаждой разрушения.
Я буду рядом, Рей. Я буду защищать тебя. Не потому, что хочу почувствовать себя сильным. И не потому, что хочу видеть слабой — тебя. Просто потому, что ты — очень важна для меня. Это странно. И даже глупо. Ведь у меня есть Аска. Есть человек, который сам пошел на сближение со мной. Которого я не вел по этому пути. Перед которым меня не мучает чувство вины. Но все же...
