Драгоценный балтийский янтарь потёк тогда в турдетанские закрома, создавая запасы отборнейшего сырья на то будущее, когда римляне овладеют Косматой Галлией и наложат лапу на морскую торговлю к северу от неё. Купив янтарь по цене венедов, какой же дурак выбросит его сразу на рынок Лужи, обваливая устоявшиеся за века цены? Тут и малая часть, проданная по ним, всё издержки с лихвой окупает, а основная — в закрома. Не вечно же продлится эта лафа, а значит, и запасы этого солнечного камня надо создавать на века, дабы не переплачивать за него потом втридорога. А за полвека с лишним до Цезаря Того Самого много янтаря скопится в недоступных римским загребущим рукам закромах по ту сторону Моря Мрака. Так что там, на севере, удачно всё сложилось, а вот на юге не всё путём. Ну вот куда, спрашивается, кимвров сейчас несёт? Нахрена они нужны здесь, в Испании? Самое же хлопотное в проблеме с ними в том, что их ненужность в Испании не означает их ненужности в Косматой Галлии. Там-то они как раз очень пригодятся живыми и трезвыми. И чем живее, тем лучше. Поэтому-то и не следует решать кимврский вопрос радикально, и даже на самотёк его пускать не следует, как оно было в реальности прадеда и его предков. И кимврам желательно побольше своих бойцов сохранить, и кельтиберам.
В реальности прадеда кельтиберы и сами отразили кимврское вторжение, хрен их знает, какой ценой для каждой из сторон. Какой ценой потом кимвры прошли дальше через земли васконов для выхода в Аквитанию через Ронсевальское ущелье, история тоже умалчивает, как и о цене их прохода через земли аквитан, а ведь все эти мелочи значение имеют. Потери-то свои Бойориг восполнит, но кем? Чем больше у него останется бойцов его племени, тем увереннее он будет действовать, когда решится наконец идти в Италию. Поэтому не нужны сейчас эффективные действия, а нужны эффектные, которые впечатлят кимврских вождей и отобьют у них охоту к самоубийственному героизму. Технически-то и без винтовок с пулемётами, которым не место в Испании, есть чем помножить кимвров на ноль. Лёгкие и компактные миномёты под надкалиберную мину были разработаны ещё до рождения отца, хоть и не применялись по понятным причинам в совместных операциях с римлянами. Зато применялись и на Канарах при завоевании Тенерифе, и на Цейлоне при разгроме тамильского царька Элары. Если кимвров этих побольше в ущелье запустить, да накрыть их осколочными минами, а потом ручными гранатами из пружинных катапульт забросать — это же картина маслом, как любил выражаться прадед, если верить деду. Даже жаль, что не накрыть их нужно, а только убедить в предпочтительности мирного исхода.
Жаль — не оттого, что так кровожаден, а оттого, что учили-то ведь в Корпусе не мазать мимо цели, а поражать её, расходуя минимум боеприпасов, которых, как известно любому юнкеру-первокурснику, много не бывает. Их всегда или нет, или мало, или один хрен мало, но больше не унести. А тут — расходуй их, млять, заведомо в молоко! Это же как ржавым зазубренным серпом по яйцам, кто понимает! И для этого пёрли их аж сюда?! И ради чего? Чтобы этих кимвров в конечном итоге помножили на ноль римляне! Ну, не совсем на ноль, но тех толковых, которые будут куплены потом на невольничьем рынке для турдетан, можно было бы прямо здесь отобрать и взять задарма, перемножив на ноль или продав римлянам непригодных. Дед говорил, что рассматривался и такой вариант, но был забракован из-за единственного недостатка — кто тогда хренову тучу гордых квиритов на ноль помножит при тех же Верцеллах? Положенное заклятым друзьям и союзникам — вынь для них и положь. И самоочевидно ведь, что чем больше — тем лучше.
Ну, это в идеале, конечно. Если кимвры психанут, как это водится за дикарями, придётся прореживать их прямо здесь для вразумления, и тогда — с учётом готовых к бою кельтиберов, которые тоже с удовольствием поучаствуют — выйдет гораздо кровавее для кимвров, чем было в реальности прадеда. Собственно, он ведь и назначен префектом на эту операцию, чтобы по возможности предотвратить такой признанный нежелательным вариант. Очень не хотелось, откровенно говоря, но приказы разве обсуждают? Нет, ему-то объяснили то, что умом он понимал и сам, но почему именно он? Других, что ли, мало? "Ты не раз помянешь нас в мыслях матерно и во все три этажа, но это и ты переживёшь, и мы переживём, так зато именно ты выполнишь эту работу лучше, чем кто угодно другой" — так объяснил ему логику выбора его кандидатуры сам дед. И как тут оспоришь? Как дед учил отца, так и отец его — нравится дело, не нравится, но если тебе его поручили, изволь сделать его так, чтобы всем было понятно, для чего оно было поручено именно тебе. Там, за океаном — приятнее, но проще, справятся и другие, а вот этот кимврский вопрос — один из важнейших на данный момент. И весьма непрост из-за специфики метрополии.
— Идут, досточтимый! — доложил наблюдатель, — Передовой дозор в два десятка конных. Дистанция — двойная, — это он имеет в виду двойную от пристрелянной ещё вчера дымовыми минами.
— Хорошо, продолжай наблюдение. Доложишь при пересечении ими одинарной. Миномёты — зарядить осколочными! Ждать команды! Катапульты — приготовить гранаты!
— Пересекли, досточтимый! Показался основной конный отряд! Между дозором и ими около трёхсот метров.
— Маловато, млять — может кого-то и зацепить, — проворчал Арунтий, — Сотню метров дозор пройдёт — доложишь. Миномёты и катапульты — готовьсь!
— Прошли, досточтимый!
— Миномёты — огонь! Катапульты — огонь! — он дал отмашку и рукой.
Слитного залпа, конечно, не вышло, и разрывы мин, как и гранат, естественно, тоже ударили вразнобой, но вряд ли это облегчило жизнь передовому дозору кимвров, у которого загрохотало и спереди, и за спиной. Грохот, дым, камни летят, визжат хлещущие по скалам и кустам осколки. Дистанция подгадана так, чтобы не посечь их без нужды, и если кого зацепит, то случайно, но опытным бойцам разве нужно объяснять, что сделает с человеком или лошадью осколок, срубающий ветку в большой палец толщиной?
— Обосрались! — сообщил ухмыляющийся наблюдатель.
— Люди или лошади? — спросил один из миномётчиков под смех остальных.
— Лошади вообще взбесились! Двух седоков... нет, уже трёх сбросили! Вот что значит не обстрелянные! — рассмеялись и артиллеристы, и кавалеристы, хорошо знающие пугливость лошадей, не обкатанных каким-то фактором заранее.
— Катапульты — огонь! — скомандовал Арунтий.
Гранаты — не мины, но поскольку мин на сей раз не было, дозор кимвров понял намёк правильно — вперёд нельзя, назад можно. В трубу было хорошо видно, как метались и вставали на дыбы их лошади, снова сбросив наземь самого неосторожного, но успокоив лошадей и восстановив порядок, дозор отступил к остановившимся после разрывов мин своим. К ним подъехал вождь, о чём-то поговорил со старшим дозора, затем махнул рукой своей дружине, что-то прокричал, один из его дружинников поскакал куда-то назад, а вся остальная его конница спешилась, держа лошадей под уздцы. Вождь поговорил с дозором ещё о чём-то — подробности выяснял, судя по жестикуляции докладывавших ему, потом с одним из своих бойцов, всмотрелся вперёд — хоть он и без трубы, но людей на выходе из ущелья наверняка заметил. Ещё одного куда-то назад послал, тот ускакал, затем вернулся с большим куском ткани на копье, по которой можно было понять, что когда-то она была белой. Критически осмотрев её, вождь пришёл, видимо, к аналогичному выводу, водрузил её снова на копьё дружинника, подозвал ещё одного, и все трое подъехали к ущелью, боец с тряпкой на копье помахал ей, и они продолжили движение, пустив коней шагом.
На полпути ещё помахали тряпкой, подъехали к выходу наверх, покосились на ежи из кольев, часть которых бойцы оттащили в стороны, освобождая им проход, затем на строй тяжёлой пехоты, за тремя шеренгами которой виднелись лучники, а между ними в интервалах какие-то орудия неизвестного им вида.
— Пялятся на пулемёты, — прокомментировал один из юнкеров-миномётчиков, и остальные рассмеялись, поскольку, во-первых, это были пулевые полиболы, а во-вторых, уж точно не они учинили этот напугавший их передовой дозор бедлам.
Подав знак двум помощникам, Арунтий выехал с ними навстречу кимврским парламентёрам. По пути дал отмашку, трубач протрубил в турий рог условный сигнал, и миномёты дали холостой залп вышибными зарядами, отчего кимвры впали в ступор, тут только и обратив внимание на маленькие и невзрачные машинки миномётчиков. Только они вернули отвисшие челюсти на место, как из-за ближайшего холма с обеих его сторон вынеслась кавалерийская ала, а на гребне показалась пехота кельтиберов. На этот сюрприз им выдержки хватило, но увидев рядом с Арунтием бабу в военном снаряжении они снова выпали в осадок, отчего та усмехнулась.
— Я Арунтий Максим, военный префект Тартессийского царства, — представился он по-турдетански, — Как союзник Рима и союзных ему кельтиберов, я имею приказ моего правительства и моего царя не допустить вашего вторжения на земли наших союзников и друзей. Переведи им, Хильда, — он обернулся к спутнице.
— Я Лугий, вождь авангарда нашего войска и народа, — представился оппонент на скверной, но понятной латыни, — Тартесс — это ведь там, далеко на закате? Какое дело твоему царю до этих всё равно не принадлежащих ему земель? Мы не ищем войны, нам нужна земля, чтобы поселиться на ней, и мы готовы предложить вам союз и дружбу.
— У этой земли уже есть хозяева, вождь. И эти хозяева — союзники Рима, как и мы. А главное, они — испанцы, как и мы. Здесь вы не найдёте пустых земель для вашего расселения, и напрасно твой народ пришёл в Испанию. Чем вам была так плоха Косматая Галлия? Почему вы не остались там?
— А какая разница? — ухмыльнулся кимвр, — Там аллоброги тоже были в союзе с римлянами, пока мы не побили и тех, и других. А ведь и им тоже мы предлагали наш союз и дружбу. Ты, должно быть, слыхал уже, тартессиец, как мой народ обошёлся с добычей, которую мы захватили у римлян? Подумай сам, если нам не были нужны их сокровища, то зачем нам ваши? Не нужно нам и господство над испанцами. Нам нужна только земля. Почему никто не хочет понимать нас по-хорошему?
— По-хорошему — это как? Согнать с земли своих людей, живших на ней многие поколения, чтобы отдать её вам? А куда пойдут они, её настоящие хозяева? Куда-нибудь? Но в Испании нет страны с таким названием, а если бы и была, вряд ли и её жители были бы рады понабежавшим в неё чужакам. Как ты сам думаешь, поняли бы там по-хорошему уже их? Твои предки поняли бы по-хорошему тех, кто вздумал бы прийти на вашу землю, чтобы занять её, потеснив их? Ну так и какого понимания ты хочешь от испанцев?
— Можно подумать, мы сами по своей воле оставили родную землю! — буркнул Лугий, — Ты разве не слыхал, тартессиец, о наших обстоятельствах? Ваши купцы разве не рассказывали вам, что там стало невозможно жить?
— И не только наши купцы. Хильда вот тоже очень хорошо знает.
— Предательница своего народа! Нашли, кого слушать! — он добавил что-то ещё и по-кимврски, наверняка в том же смысле.
— Уймись, Хильда! — сразу же одёрнул Арунтий оскорблённую несправедливым обвинением переводчицу по-турдетански, придержав и её руку, схватившуюся за кинжал, — Вспомни себя в тот год, когда ты попала к нам. Сколько тебе тогда было лет, пять или уже шесть? Тебя было кому научить мыслить здраво, и не всех удалось научить так, как тебя, а эти так и остались дикарями. Повзрослев, в чём-то и неглупы, но в чём-то от тебя тогдашней далеко не ушли. Стала бы ты сейчас обижаться на какого-нибудь сопливого несмышлёного мальчишку? Да и парламентёр ведь он всё-таки. Ну, какой у них нашёлся для этой цели, такой и есть.
— Неспособный думать головой и отвечать за свои слова! — хмыкнула кимврка, успокаиваясь, — Ты прав, досточтимый, дикари недалеко ушли от малых детей.
— А ты, вождь, напрасно обвиняешь в предательстве тех, кого вы сами бросили голодать и быть жертвой соседей на земле, которую вы сами посчитали непригодной для жизни, — Арунтий снова перешёл на латынь, — Как могли они на ней, так и выживали. Они выжили, кстати говоря, там, где даже не надеялись выжить вы. Хильду мелкой пигалицей продали нашему купцу её собственные родители, чтобы прокормить остальных детей. И уж точно не вам судить её и ей подобных за их службу у нас.
— Не о том мы говорим с тобой, тартессиец, — напомнил вождь кимвров, — Раз уж ты понимаешь, что привело нас сюда, значит, поймёшь и то, что нам некуда деваться. Нам нужна земля, и мы возьмём её. Добром или силой — это уж как получится. Мы предпочли бы добром, но если придётся силой, значит — придётся.
— Ты рассчитываешь справиться силой?
— Я — нет. Ты сумел наглядно показать, какой ценой мне достался бы выход на эту равнину, — невесело ухмыльнулся Лугий, — Я бы вырвался на неё, но удержаться на ней моих сил не хватит. Поэтому я и приказал своим остановиться. Зачем мне зря терять моих лучших воинов? Но ты же понимаешь, что со мной не все воины кимвров? По долине за моими людьми следуют наши главные силы. Бойориг — наш главный вождь, и как решит он, так и будет. Прикажет сражаться — мы будем сражаться, невзирая на потери, прикажет уйти — уйдём. Но не думаю — я же сказал тебе, что нашему народу некуда деваться, и вряд ли ты услышишь от него не то, что уже услыхал от меня. Мы разбили уже четыре римских войска — трёх консулов и одного проконсула. Галлов я не считаю. На что надеетесь вы?
— Во-первых, римляне вас недооценивали, за что и поплатились. Но вы показали им, на что способны, и больше они этой ошибки не повторят. Не собираемся повторять её за ними и мы. А во-вторых, здесь вам не Галлия. Твой народ ведь происходит от кельтов, хоть и жил среди германцев? Поэтому вам и нетрудно находить общий язык с галлами. С белгами только промашка у вас вышла. Крепким оказались орешком, хоть и не римляне?
— Ну, нас и земли белгов не слишком соблазняли, — проворчал кимвр, — Беднее они, с богатым югом не сравнить. Ради чего нам там было напрягаться?
— Хорошо, пусть будет так, — понимающе ухмыльнулся Арунтий, — И земля у них неправильная, и сами они неправильные. С правильными галлами у вас всё получалось. В боях как с ними, так и с римлянами, вы теряли ваших людей, но восполняли свои потери добровольцами из правильных галлов. Но здесь вам не Галлия, здесь — Испания. Здесь — и кельты тоже не галльские, а испанские. Тоже неправильные, даже кантабры. Кельтиберы — тем более. Не найдёте вы в Испании ни правильного пополнения, ни правильной земли. А объединятся против вас все. Я вот, например, аж из нашего Тартесского царства пришёл с приказом оказать помощь хозяевам этой земли.
— Ты говоришь о хозяевах, но где они? Почему со мной говоришь ты, а не они?
— Скоро здесь будут и они, если Бойориг намерен переговорить с ними. Будет Тиресий, вождь Терманции и всех ареваков, будут вожди Коленды и Нуманции, Олиндик от лузонов, Авар от вакцеев и Никоронт от кантабров. От нашего Тартессийского царства — я. На представителе от римлян Бойориг будет настаивать? — кимвр рассмеялся, оценив шутку, — Я тоже думаю, что как-нибудь обойдёмся. Возможно, немного припозднится, но тоже обещал быть и Ролдэн, вождь васконов.
