Какими станут занявшие очищенную от банту саванну потомки нилотов, сейчас хрен предугадаешь, но если такими же, как нынешние банту, то это же не одно поколение пройти успеет, и решение проблемы уже с ними так или иначе выработается. Лучники они получше банту, даже намного лучше, ну так ведь стальными луками вооружить больший процент пигмеоидов и готтентотов, чем сейчас, для турдетанской промышленности дело на один зуб. Не так страшен нилот на деле, как его малюют с перепугу. В своих зарослях он наворотит партизанских дел, если сунуться туда, не договорившись с ним добром, но в открытой саванне у него преимуществ никаких. Особенно, если сами турдетаны займутся им там с авиацией, кавалерией, винтовками и пулемётами. Но скорее всего, хватит на них в саванне и берберов с готтентотами, если не удастся по-хорошему с ними договориться. А шансы договориться есть — выглядят нынешние нилоты намного вменяемее, чем банту.
Вернувшись на аксумское подворье, Карсак Икеров, простой приказчик купца из Аксума официально и центурион разведки Мадагаскара для посвящённых, доложил о результатах другому простому аксумскому приказчику для всех посторонних, а для него — префекту разведки Эзулу Валодову, непосредственному начальнику в этой миссии. Тот с ретранслятором летающим по радиотелефону связался, там с Мадагаскаром их соединили, доложились высокому начальству, получив одобрение и указания на дальнейшие действия по развитию достигнутого. За обедом к обоим присоединился и префект Нирул Максимов, тоже чей-то простой приказчик для посторонних, выполнявший свою отдельную миссию в интересах Тапробаны, но при необходимости все разведки формально разных и нередко географически весьма удалённых друг от друга государств действовали как единое целое, частями которого, собственно, и являлись на самом деле.
— Млять, хоть и черномазый, а один хрен Гребипет, — резюмировал Нирул своё впечатление о мероитском Куше, — Особенно пирамиды эти ихние с крутыми склонами и пристыковаными прямо к ним храмовыми пристройками — сразу и пирамиды у гребиптян собезьянничали, и заупокойные храмы. Сами гребипетские фараоны когда, при Древнем ещё царстве со своим пирамидостроением завязали?
— Да, когда в упадок пришло, если ни с чем не путаю, — подтвердил Карсак.
— Всё правильно, — поддержал их общее мнение Эзул, — И самый юмор в том, что кушиты начали строить свои только во времена Нового царства, и не тогда, когда под его властью находились, а намного позже, при его упадке, когда сами его завоевали и вблизи Мемфиса те старые египетские пирамиды увидели.
— Особенно те Великие со Сфинксом, которые их официоз Четвёртой династии приписывает вместе с её настоящими рядом?
— Естественно, кушитская Двадцать Пятая династия впечатлилась именно ими, а жруны, ясный хрен, скормили новым фараонам свой официоз. Приняли они его за чистую монету или нет, хрен их знает, но уж понять, почему подавляющее большинство всех этих фараоновских пирамид ни по общим размерам, ни по величине блоков даже отдалённо до Великих не дотягивают, Пианхи и его преемникам ума хватило. Страна у них по местным меркам достаточно большая, по климату благополучная, но гигантскими пирамидами они свой народ надрывать не стали, а ограничились вариантами побюджетнее. Только склоны сделали покруче, чтобы постройка совсем уж низенькой не получалась. В общем, неглупо по части гробниц придумали, учитывая их оегиптение и великодержавие головного мозга.
— Ну да, проще всё-таки маленькую пирамиду с храмовой пристройкой на земле построить, чем в скале целый подземный дворец вырубать, — рассудил Карсак, — А стиль у них близкий к египетскому выходит. Храмы — тоже скромнее, но всё того же египетского стиля. Даже обрядность для своих местных богов один хрен египетской подражает. Тут на днях шествие у них было с носилками в виде ладьи, так всё настолько по-египетски, что я бы за египтян их и принял, не будь они все черномазыми.
— Разбогатевшая, набравшаяся лоска и нахватавшаяся показушных культурных манер варварская периферия, — хмыкнул Нирул, — Наша испанская метрополия имитирует таковую для Рима, а мероитский Куш — вполне натуральная для этого бывшего Гребипта, которого, считай, в самом Гребипте уже и не осталось ни хрена.
— Так может, нынешний-то уже и превзошли?
— Ну, нынешний сам просел ниже плинтуса, скажем так. Так что — да, нынешний превзошли, но их заслуга в этом невелика, — все трое рассмеялись.
— В культурном плане — понятно, а как насчёт военного? — спросил Эзул.
— А что военный? С каким Гребиптом нынешний Куш сравнивать предложишь? С фараоновским Нового царства или с птолемеевским?
— А почему не с нынешним римским? — не понял Карсак.
— Ну так а что такое римский Гребипет? Кусок Империи, одна из её провинций. Римские оккупационные легионы как основной костяк, да местные ауксиларии, греки как правило, но давно уже и вооружены по-римски, и организованы, и обучены. Это такие же римские провинциальные войска, как и в любой другой имперской провинции. Кушитам свои войска с римскими сравнивать я бы не советовал, дабы зря не расстраиваться.
— А птолемеевский, если с этой военной точки зрения рассуждать, тоже не был Египтом, а был местным продолжением Македонии?
— Именно. Армия македонского образца, исходно укомплектованная греками, а когда в неё начали набирать и самих гребиптян, то что от этого изменилось? Армия так и осталась македонской по вооружению, организации и выучке. Ну, если ряженых в расчёт не брать, которых жруны вооружали в смуту и для поздних Птолемеев.
— А что за смута?
— Да была там заваруха во времена наших отцов-основателей. При Рафии победа над Антиохом во многом случайно вышла, но Птолемей-то Очередной надулся павлином, а там как раз и гребипетские части поучаствовали, ну так и возомнили себя победителями и спасителями царства, а раз так, то подавай им теперь равные с греками права, обиделись на отказ, а жрунам как тут было упустить такой шанс? Сами при этом как бы в стороне, но заваруху устроили нехилую. В основном, конечно, феллахи распропагандированные, но и вот эти отряды ветеранов Рафии, македонские по сути дела, а для национального колорита жруны для самозваных фараонов вот этих ряженых подготовили.
— А что у них было с боевыми качествами?
— Как и у любого сброда. Были отдельные искусные бойцы, были фанатики едва ли трусливее спартанцев в их лучшие времена, но это единицы, а в целом — ну, лучше этой массовки феллахов, но с настоящей армией и рядом не валялись. В партизанщине только и были хороши, пока Птолемей Эпифан не занялся ими всерьёз. Как раз в Мемфисе короной фараонов короновался, да жрунов к себе приблизил, что им от этой смуты, собственно, и требовалось. Короче, руками дурачья натаскали себе каштанов из огня и спокойно потом всем этим дурачьём пожертвовали, как так и надо.
— Так нынешнюю-то армию Куша с кем всё-таки сравнивать?
— По организации и выучке я бы сравнил с Новым царством, а по вооружению — с теми ряжеными, поскольку на дворе всё-таки эпоха железа, а не бронзы. Железо, правда, у них говённое, зато его до хрена. Ну, относительно, конечно. Вооружены лучше Гребипта фараонов, организация и выучка послабже, но приближается. В целом, я бы сказал, где-то то на то и выходит.
— То есть, против армий греко-римского типа шансов никаких?
— В правильном линейном сражении — абсолютно никаких. Если, конечно, война со стороны противника пойдёт всерьёз, а не как игра в поддавки.
— Но похоже, что именно на это кушитская верхушка и рассчитывает, — заметил Эзул, — Судя по тому, как старательно сохраняется всё это подражание Египту и в религии, и в бытовых замашках кушитской знати. Да и с самими египетскими жрунами считаются гораздо больше, чем они реально того стоят. Не иначе, как сделали ставку на их влияние в Египте на феллахов и ауксилариев-египтян.
— Естественно. Мечтают, конечно, о повторе того давнего завоевания Гребипта во времена упадка Нового царства. Рассчитывают на недовольство жрунов и их тоску по старым добрым временам, на которые и намекают старательно у себя. Типа, ждите, и у вас так же сделаем, когда придём. А жруны сейчас не только на римские порядки и греческое начальство обижены, а ещё и персонально на Адриана. Два года назад, когда его фаворит Антиной утоп в Ниле, он заставил жрунов обожествить его, отгрохал ему храм и основал город Антинополь, а его гражданам дал право законных браков с гребиптянами. И теперь у них через такие браки лазейка появилась в греки пролезть, а это же и боги греческие, и весь жизненный уклад, и на гребипетских жрунов им теперь плевать и чихать. Прецедент создан, и что, если римляне повадятся расширять эту практику? Так что кушитов, если те решатся на вторжение, гребипетские жруны встретят с распростёртыми объятиями, и всё их влияние на народ будет к их услугам.
— Сильно ли это поможет против римских легионов? — хмыкнул Карсак.
— Так это ведь смотря сколько их останется в провинции. Когда Траян захватил у парфян Месопотамию — ну, Империя и так-то хрен удержала бы её из-за своей хреновой логистики, но там же ещё иудеи забузили на Кипре и в Киренаике, нехилую резню грекам устроили, а в Александрии ещё и Мемфису угрожали. Траян помер, Адриан власть твёрдо ещё не держит, а тут — такое! Пришлось мириться с Парфией и Месопотамию возвращать взад, чтобы высвободить войска для подавления этой бузы. А теперь этот храм Юпитера Капитолийского в Иерусалиме взбунтовал уже и саму Иудею, и войска нужны там, так что не исключена переброска легионов и из Гребипта. А тогда могут уже и попробовать.
— Не думаю, чтобы римляне настолько Египет оголили.
— Я тоже сильно сомневаюсь. Но жруны — идиологи, выдающие своим ротозеям желаемое за действительное, пока сами в свой бред не уверуют. Интриговать они умеют, а просчитать все стороны расклада — не тот у них тип мышления. У них фанатичный пафос в чести, толкающий толпу простофиль на самопожертвование, а не трезвый расчёт сил и реальных возможностей. Мало того, что потомственные идиологи, так многие ведь ещё и плоды инцеста в нескольких поколениях, не говоря уже о более отдалённых родственных браках, которые, сам понимаешь, тоже не на пользу породе.
— Они что, сами не понимают, что вредят этим себе?
— По идее, за века должны были заметить, а так — хрен их знает. В Древнем-то царстве особо не злоупотребляли, наследники фараонов только повадились жениться на сводных сёстрах, неполнородных, в Среднем начали и на полнородных, а окончательно пошли вразнос уже в Новом, когда и вельможи их примеру последовали — тоже многие потомки фараонов прежних династий, тут и стремление родовитость свою поддержать, и традиция, и экономика — наследство делить жаба давит. Ну а начальству, сам понимаешь, и подчинённые подражают. И у жрунов такая же хрень. Непотизм у них цветёт и пахнет, десяток поколений предков-жрунов — не такая уж и редкость, а вакансии-то ограничены, и чем родовитее дитятко, тем больше у него блата, чтобы по отцовским стопам не пыльную службу получить. Как тут не позаботиться об укреплении профессиональной родовитости будущих наследников? Может, и понимали, что породе не на пользу, но трудоустройство и карьеру считали важнее.
— А к этому добавь ещё и их хвалёную медицину, — дополнил Эзул, — Откачают задохлика, а тот вырастет, женится и таких же задохликов наплодит. Если не ещё худших, поскольку женится-то на ком? На такой же потомственно ущербной. Тут и без инцестов вырождение гарантировано, а с ними — и подавно. Феллахов от вырождения только то и спасает, что им эта медицина недоступна. А элита — вырождается. Дохнут только те, кого уже и эта медицина спасти не в состоянии, а кого выхаживает, те плодят таких же. У нас ведь как? Если болен или бестолков для военной службы, в которой нет и не может быть послаблений для ущербных, значит, болен или бестолков и для гражданской карьеры, и поэтому у нас качество породы важнее родовитости. Имущество предков наследуешь, что тебе положено, но для карьеры — изволь соответствовать сам, иначе не поможет никакой блат. Поэтому мы ни родственных браков не одобряем, ни медициной не злоупотребляем. Если ущербный — лучше сдохни мелким, а не мучайся сам и не напрягай окружающих.
— В точку! — подтвердил Нирул, — Поэтому и плюём на всё кроме породы. Хотя иногда и некоторые неудобства из-за этого потерпеть приходится. Мой выбор мой отец в конечном-то итоге одобрил, поскольку в плане породы крыть было нечем, но с неохотой.
— А что ему не так? С твоей-то Метоной на что жаловаться? — удивился Эзул.
— Ну, его резоны были справедливы. Представляешь, каково мне было в Остии по семейной традиции служить, когда супружница — дакийка? С мечом, конечно, она за римлянами не гонялась, а была сама любезность, когда требовалось по протоколу, но дома я регулярно выслушивал, что она сделала бы с ними, будь её воля, потом объяснял детям, почему я запрещаю им повторять её слова при их местных римских знакомых. И в осадок выпадали, когда она, успокоившись, и сама их предостерегала, — все трое рассмеялись.
— Ну да, полмиллиона даков уведены в плен, — понимающе кивнул Карсак.
— Эта цифирь сильно преувеличена, да и не все на арену угодили или в рабство. Многих просто переселили вместе с семьями в другие провинции, чтобы они полностью ассимилировались, как и мы инородцев среди своих распыляем, Траян в Сирию перевёл набранных из их числа ауксилариев, а в Дакии поселили ветеранов и тех же сирийцев. Но как народ — да, были даки, да только сплыли, и больше такого народа нет, если совсем уж медвежьих углов не считать. Но Метона что-то сама шмакодявкой ещё запомнила, что-то у нас уже соплеменники постарше рассказали, да и изучали же и в школе, и в Корпусе.
— А ты до кучи ещё и в наложницы халдейку месопотамскую выбрал, — хохотнул Эзул, — И тоже из тех, которых римляне повязали и распродавали всем желающим. Римлян наверняка ведь тоже люто ненавидит?
— Нанинута — эламитка, — поправил его Нирул, — Но в остальном — так и есть. Ну так зато на почве общей ненависти к Риму крепче сдружились. Дети и на Цейлоне норовят поиграть в войну с Римом и непременно на боевых слонах. Слонёнок там у нас ручной, так они корзину в виде боевой башни на спину ему из прутьев сплели и водрузили на неё деревянный пулемёт, — все снова рассмеялись.
— У кушитов ведь тоже есть боевые слоны? — вспомнил Карсак.
— Мало и хреновой выучки. Против конницы хороши, поскольку римляне своих боевых слонов больше не держат и конницу ими не обкатывают, ну шуганут ещё местную лёгкую пехоту, если она и сама под влиянием жрунов на их сторону не перейдёт, а против серьёзных войск — только полевой наблюдательный пункт. Я же с их вояками контачу, так они вменяемее идиологов и понимают, что не тягаться их здешнему черномазому войску с римскими легионами. Перебежчики из послуживших в ауксилариях гребиптян у них уже есть, но мизер. Знают о нашем оружии в Индии и тоже просят наши мечи, стальные луки и кольчуги. Возьми на заметку — если начальство даст добро, заказ твоему отцу поступит.
