— Значит, вы будете знать и об этой опасности заранее, если расположение всех важных планет совпадёт с тем, которое пришлось на известный вам год слишком сильного разлива Нила. Механизм ведь можно будет настроить и на любой давно прошедший год, и именно этим способом он и будет размечаться.
— И мы тоже сможем получить такой механизм, когда он будет готов?
— Если поможете вашей статистикой по двум большим планетам и разливам. И с условием, естественно, что он останется тайной вашего жреческого сообщества, которую оно не раскроет никому. Ни вашим царям, ни греческим мудрецам Мусейона, ни грекам с римлянами. Предсказывайте разлив внутри Египта, если хотите, но без раскрытия тайны.
— Я понял. Я доведу это до сведения тех, кто наделён правом решать. Я не могу обещать за них, но не вижу причин, по которым наши верховные жрецы отказались бы от такой договорённости с вами. Особенно, если к своему механизму атланты добавят ещё и свою большую трубу.
— Этого я не могу обещать за атлантов, но думаю, что договоримся. Вы знаете о наших малых трубах и всё равно рано или поздно сделали бы себе большую и сами. Какой смысл отказывать вам в готовой? Тем более, что она нужна, чтобы своевременно замечать и исправлять неизбежные неточности механизма, и в этом смысле должна тоже считаться его частью, если рассудить по справедливости Когда-нибудь и вы всё равно сделали бы его себе сами, как и мы набрали бы статистику положений двух видимых больших планет, но это требует немалого времени. Договорившись, мы с вами можем сэкономить его себе и друг другу, и разве не глупо было бы нам с вами отказаться от возможности вычислить и предусмотреть климатические неприятности уже ближайших десятилетий? Я надеюсь, не нужно говорить о том, что и эта большая труба тоже будет уместна в любом из ваших храмов в Мемфисе или где-нибудь ещё, но не в александийском Мусейоне и не во дворце Птолемеев? При таком условии — не вижу препятствий.
— Это — само собой разумеется, — понимающе кивнул египтянин.
Чем больше у храмов возможностей знать то, чего не знают другие, особенно о будущих событиях, тем выше их влияние на трудящиеся массы, а через них и на светскую власть, если та в очередной раз попытается отбиться от рук. А что может быть важнее для Египта, чем ежегодные разливы Нила? Всего двух низких разливов подряд хватило на то, чтобы взбудораженная дороговизной хлеба александрийская чернь повелась на интриги клики придворного евнуха Потина и свергла Клеопатру Седьмую, с которой были связаны надежды египетского жречества. Да, Цезарь восстановил её власть в столице и стране, но ценой оккупации Дельты тремя римскими легионами, которые так и останутся даже после его отбытия обратно в Рим. А ведь если бы жрецы знали об этих двух неурожайных годах заранее, могли бы и запасы зерна создать, и общественное мнение подготовить, вбросив в массы идею о гневящей богов политике клики Потина. Не случилось бы этого переворота и не понадобилось бы этой римской оккупации. Получил бы Цезарь свои гарантии союза и дружбы, получил бы причитающийся долг, да и отбыл бы восвояси, оставив Египту его прежнюю самостоятельность. И конечно, царица была бы вдвойне благодарна жречеству, помогшему ей удержать власть, избежав больших неприятностей. Большое и важное дело — знать заранее, каким выдастся для хозяйства страны тот или иной будущий год. Много ли толку от жрецов, не способных ни предотвратить гнева богов, ни хотя бы предупредить о нём вовремя? Зачем они тогда такие вообще нужны, и ради чего тогда с ними считаться? Солнечное затмение предвидеть и ловко им воспользоваться, свалив гнев богов на кого-то неугодного и наглядно вымолив у них прощение — это, конечно, хорошо, да только редко, раз в триста шестьдесят лет, а понадобиться наглядное подтверждение своей нужности и полезности может значительно раньше. Частота аномально низких или катастрофически высоких разливов Нила — как раз то, что нужно для поддержания авторитета религии. Нет и не будет дураков, раскрывающих секрет предвидения будущего светской власти.
Будучи окончившим Корпус центурионом, Артар Максимов состоял при Цезаре в качестве обычного контубернала и своих знаний и опыта перед римскими сослуживцами не афишировал. Для них он был просто знатным тартессийцем, пристроенным по блату на место, доступное не всякому из сынков римского нобилитета. Вот что значит быть сыном старого приятеля самого Цезаря! Таким молодым — везде у него дорога, кто понимает. Ну, хотя бы уж на римский cursus honorum не претендует, и на том спасибо. Отличился в боях на улицах города, а особенно — захватом в артиллерийских мастерских Мусейона пулевого полибола и его эффективным применением против толпы бунтующих александрийцев. В круиз Цезаря с Клеопатрой вверх по Нилу набиваться не стал, а предпочёл отпроситься на это время остаться в Александрии, пообщаться с мудрецами Мусейона и попросвещаться в уцелевшем от пожара основном хранилище его библиотеки. Что в этом неестественного для образованного и любознательного человека? Ну и город ведь, опять же, со всеми его удобствами и развлечениями. Гетеры настоящие антиохийской выучки — дело молодое и вполне объяснимое. У кого какие вопросы?
Египетские же жрецы — в отношении их и у предка не было особых иллюзий. В своём народе — да, мудрейшие из мудрейших, но для аграрной восточной деспотии это не показатель. Фора, конечно, имелась грандиозная по сравнению с греками, а что-то, вполне возможно, и от допотопных знаний могло сохраниться, но как используют свою хвалёную мудрость? Где успели птолемеевские греки внедрить водочерпальное колесо, там только и работает, а где не дошли у них руки, там так и продолжают пользоваться изобретённым в лохматые ещё времена Среднего Царства шадуфом. Пусть народ горбатятся и сознаёт всю глубину своей ничтожности перед величием богов и фараона. Во времена Нового Царства в нильской воде стало слишком мало плодородного ила, орошение есть, а удобрения нет, урожайность зерновых соответствующая, и сочинения тогдашней школоты полны стонов о тяжкой участи земледельца, которого колотят палками за налоговые недоимки. Десятки и сотни лет все об этом в курсе, но налоговые нормативы хрен кто пересматривает. А чего их пересматривать? Судьба у крестьянина такая. Ты учись поприлежнее, школяр, писцом тогда будешь, за урожай не отвечающим, а если не выучишься — и с тобой так же будет.
В общем, весьма своеобразные у египетского жречества патриотизм и забота о благе и процветании своей страны и своего народа. Вот млять, Распятого на них нет! Пока ещё нет, и можно ещё свою значимость и величие тешить, иной раз даже светскую власть в гордую позу пьющего оленя перед собой ставя. Ту самую, которая для феллахов живой бог на земле. Так ведь и будут в эти игры играть, пока не доиграются до распространения культа Распятого в его непримиримой восточно-иудейской форме. Грецию ещё можно от неё как-то уберечь, но не Египет, в котором именно это отрицание всех прежних культов и станет самым главным соблазном для трудящихся масс. Светскую власть не скинешь, её и новый бог поддерживает, но вот этим — самое время припомнить их поведение. Яхмос вот этот — человек ещё очень приличный, и будь они такими все, совсем другое было бы дело, но и у них тоже верховодят не такие, как он, а те, которые доиграются в конце концов. Но это их дело и их проблемы, турдетанам же их игры в величие своей касты только на руку. Хрен они с кем поделятся таким знанием, с римлянами — уж точно, так что этого можно не опасаться. А турдетанской цивилизации просто их статистика нужна, чтобы отладить этот механизм предсказаний климата для себя уже в ближайшие годы, а не через полвека. Хоть и заканчивается начавшееся ещё при отцах-основателях похолодание, а впереди тёплый период высокой солнечной активности и высоких урожаев, от отдельных аномальных зим не застрахован и он, и лучше иметь возможность подготовиться к ним заранее. А к более длительному похолоданию, которое тоже рано или поздно наступит — тем более. Другие пусть с климатическими сюрпризами сталкиваются, виня в них гнев богов или злодейку судьбу, а их цивилизация будет эти изменения климата прогнозировать. Дать египетским жрецам рычаг для укрепления своего авторитета внутри Египта — вполне справедливая и приемлемая за это цена. Может, и перед натиском культа Распятого устоят, если повезёт.
В принципе-то идея механического планетария античной греко-римской Луже давно известна. Старейший приписывается Архимеду, показывавший движение Солнца, Луны и пяти видимых планет относительно неподвижной Земли. На этом же принципе и подражания ему основаны, поскольку гелиоцентрическая модель Аристарха Самосского с вращающимися вокруг Солнца планетами, включая и Землю, не получила среди учёных греков широкого признания. Спасибо хоть, анафеме всеобщей не подвергли, но вообще-то попытка засудить его за святотатство предпринималась. Не любит античный мир, когда кто-то берётся двигать саму Землю. Для их же заокеанской цивилизации, не античной, а псевдоантичной, гелиоцентрическая модель самоочевидна со времён отцов-основателей, и нет нужды придумывать сложнонавороченные схемы с неравномерным движением всех планет, как оно наблюдается с Земли, когда всё сводится к нормальному равномерному вращению вокруг Солнца. Ну, пренебрегая при этом обусловленной движением самого Солнца эллиптичностью планетных орбит и тому подобными мелочами, на солнечную активность не влияющими или влияющими пренебрежимо мало. Год Юпитера в земных годах составляет одиннадцать целых и восемьдесят шесть сотых года, Сатурна — двадцать девять и семь, Урана — восемьдесят четыре и одна сотая, Нептуна — сто шестьдесят четыре и восемь. Мелкий Плутон, как и внутренние планетами с Меркурия по Марс, влияют по сравнению с этим крупняком настолько мало, что их можно не учитывать. Понятно, что точность не идеальная, ну так и передаточные отношения для пар зубчатых колёс тоже ведь идеальными не будут, но набежавшую ошибку можно компенсировать поправкой.
А в результате получается эдакий ведущий вал коробки скоростей с четырьмя зубчатыми колёсами, соответствующий Земле, да четыре сопрягаемых с ними колеса на собственных осях, соответствующие Юпитеру, Сатурну, Урану и Нептуну, даже проще, чем коробка скоростей металлорежущего станка, поскольку не нужно ни включения, ни выключения отдельных передач, а все они работают одновременно. И это уж всяко проще всех этих навороченных геоцентрических греческих планетариев. Греки сами себе задачу усложнили тем, что Аристарха Самосского не слушали и Землю двигать не хотели, да ещё и одним механизмом озаботились и астрономические задачи решать, и навигационные, и астрологические, и просто календарные. Работу титаническую проделали, тут надо отдать им должное, но нахрена, спрашивается? Разве не лучше иметь более простые специальные механизмы под специальные задачи? Вот как под те же прогнозы солнечной активности, например. Редуктор же по сути дела, передающий вращение с одного ведущего на четыре ведомых вала, если правильную модель Солнечной системы выбрать и второстепенными задачами прибор не нагружать, а ограничиться основной и наиболее важной.
И собственно, агрегат-то давно уже есть. Статистика же египетская нужна для уточнения настройки циферблатов, да для разработки системы поправок для Юпитера и Сатурна, для которых ошибка из-за неточности передаточных отношений будет набегать быстрее всего, а значит, и исправлять её поправками нужно будет наиболее часто. Уран-то с Нептуном и ошибку будут накручивать медленнее, и влияют на солнечную активность поменьше Юпитера с Сатурном, так что и влияние ошибки по ним не столь велико. И по ним, конечно, система поправок не помешает, но это уже для своих астрономов задача, на что и даны им телескопы. У египтян по Урану с Нептуном статистики нет. Для начала и в грубом приближении сойдёт, а по мере набора статистики — уточнится. Перевести же для них цифирь на циферблатах и таблицах поправок в привычную им буквенную греческую тем более труда особого не составит. Пусть пользуются для утверждения авторитета своей касты внутри своей страны, ни разу не жалко. Каждому — своё.
— А когда планеты снова расположатся так, чтобы Земля получала больше тепла от Солнца, урожаи повысятся почти везде, — напомнил Артар, — Но для Египта — да, тут ты прав, благочестивейший — появляется опасность катастрофического разлива Нила в самые тёплые годы. Я одно никак не пойму. У вас же за тысячелетия вашей истории такое было уже много раз, и наверняка ведь были периоды, когда такие годы повторялись часто. И у вас есть севернее Абидоса параллельное русло к Фаюмскому оазису. Почему вы так и не прокопали до сих пор по его образцу канал для отвода лишней воды с парой-тройкой озёр для её хранения и орошения окрестных земель? В год низкого или нормального разлива в них воды не будет, зато в год слишком высокого разлива вы и потопа избежите, и все свои основные земли засеете, и эти дополнительные, получив с них запас зерна на год низкого разлива, когда урожай слишком мал.
— Это тяжелейший труд, почтенный Артар, — ответил жрец, — И ради чего? Чтобы объедающая мой народ трёхмиллионная греко-еврейская Александрия размножилась ещё? Или чтобы кроме этих дармоедов и Греции на египетский хлеб позарился ещё и Рим?
— Рим зарится на Египет ещё со времён Птолемея Александра, который завещал царство Республике под давлением Суллы. На этом основании Рим после его смерти взял его деньги из банка в Тире, а позднее отобрал Кипр.
— Но ведь сам же Египет не был тогда захвачен римлянами?
— Вам тогда повезло, что Помпею, Крассу и Цезарю было не до Египта. Красс и тогда мечтал овладеть им, но на тот момент всем троим нужнее были деньги, которые им предложил Птолемей Авлет. Поэтому триумвиры и согласились признать Авлета другом и союзником римского народа. Но два легиона Авла Габиния, обеспечившие власть Авлета над страной — это разве не показатель? По сути дела и Египет был захвачен Римом, просто покуда ещё не для себя, а для Авлета, чью власть и поддерживали эти два оккупационных легиона. Да, вам удалось разложить их и привязать к вашей стране, но слухами ведь земля полнится, а теперь эти слухи о богатствах Египта подтверждает уже и множество римских свидетелей. Вот отозвали их обратно — и слухи потекли с ними в Республику.
— Главное — Египет до сих пор свободен.
— Да, пока ещё свободен. Выбор Красса был между Египтом и Парфией, и Красс захотел помимо богатой добычи ещё и прославиться во внешней войне. А какую военную славу принёс бы ему Египет? Поэтому Красс выбрал Парфию, оставив Египет на потом, и его гибель при Каррах спасла Египет от опасности завоевания ещё им. Но надолго ли? Все понимали, что и Авлет не вечен и без римских войск долго не продержится, отзови эти два легиона, и в Александрии скоро будет новый царь, законности которого Рим не признавал, и чем это тогда не повод для завоевания? И пускай Цезарь прибыл в Египет не за этим, его речное путешествие с Клеопатрой вверх по Нилу — это разве не ознакомление со страной и возможными доходами от неё на будущее?
