Очевидный ответ.
— Прецеденты были?
Аэтера кивнул, вновь улыбнулся.
— Если бы прецедентов не было, галактика была бы безжизненной. Старшие никогда не уничтожают виды полностью, оставляя достаточно для воспроизводства и возникновения нового цикла развития цивилизации.
— Вдруг новый народ будет разумнее предшественников? — тихо спросила я.
— Шансы ведь есть.
Асур смотрел на меня и чуть заметно улыбался спокойной понимающей, но циничной улыбкой. Он прекрасно понял, что я хотела узнать, а я получила тот ответ, который меня... порадовал и дал возможность спокойнее смотреть в будущее скорого перелета.
— Шансы всегда есть, пока хоть кто-то жив.
Я была права в предположениях. Жнецы уничтожают только цивилизации, но не сами виды. Они гибнут естественным путем, как естественно погибли в своих капсулах протеане, когда ВИ отключил у них питание на глазах у Явика. Прав был Назара: новый Цикл рано или поздно, но всё равно начнется. Ни одна цивилизация не существует вечно, а любой белковый вид рано или поздно вымрет. От вырождения, от войн или от какой-то глобальной катастрофы, которая сотрет его с самого Мироздания. И Цикл начнется заново.
Назара верно сказал: Цикл не может быть нарушен. С ними или без них, но один Цикл рано или поздно завершится с гибелью доминирующей цивилизации, а новый начнется. Так было, так есть и так будет вечно. Не потому, что в этой галактике Жнецы раз за разом прочищают свои грядки с цивилизациями, а потому, что такова природа вещей. И цивилизации смертных белковых видов рано или поздно гибнут.
Прибытие небольшого аэрокара отвлекло меня от тяжелых мыслей: прилетели техники Спецкорпуса, Найлус ушел к ним снимать личные печати с ангара, сказав, что это ненадолго. От него надо только открыть ангар и начать реактивацию корабля.
— Аэ...
— Да?
— Ты себя полностью вспомнил. Не знаю, почему у тебя были столь обширные пробелы в памяти, но сейчас они исчезли. Да?
Яркие фиолетовые глаза чуть сузились, непонимание и настороженность плеснули в ментале и... исчезли, словно обрубленные. Асур согласно склонил голову в молчаливом подтверждении.
— Знаю: ты достиг баланса в двух своих крайностях: очаровательной химеры Аэтериоса и древнего а"тарэ Аэтеры.
Он кивнул. Без лишних слов. Просто коротко кивнул, не отводя взгляда и ничего не говоря.
— Полагаю, нам пора знакомиться заново.
Легка улыбка приподняла уголки губ. Взгляд смягчился, настороженность сгладилась, но не исчезла окончательно.
— Жаль, я не могу сказать того же про себя: моя память после определенного периода фрагментарна, а всё, что было до той ловушки, наделившей меня даром метаморфозы — пустота. — я горько усмехнулась, качнула головой. — Я помню несколько жизней. Немного. Но я их помню. А вот что было до них... Кто я такая или такой? Не могу сказать. Не знаю, какие сюрпризы подкинет мне память. И не окажется ли так, что Цитадель Памяти, своеобразный структурированный бастион того, что я о себе помню, — лишь печать, преграда, запечатывающая меня настоящую.
— Ты говорила, что помнишь себя.
— Я помню безымянное существо, лишенное памяти, с мешаниной сумбурных образов в голове. — поправила я. — Не знаю, почему осталась без памяти и по какой причине, сохранив часть знаний, лишилась самой себя. Дар к метаморфозе — это случайный бонус, вокруг которого закрепилось мое "я". "Истинный метаморф" — очень скользящее определение, и я его использую потому, что я в состоянии полноценно изменять себя. Но какова именно была природа ловушки, которая наделила меня этим даром? И почему ловушка, которая должна была убить, даровала такие способности?
— А она их даровала? — мягко спросил асур. — Или очистила?
— Не знаю.
На какое-то время в салоне аэрокара воцарилась тишина. Аэте молчал и ждал продолжения разговора. Гаррус затих и слушал, не решаясь что-то сказать и как-то нарушить хрупкую откровенность. А я... А что я? Мне было горько снова вспомнить, что я, настоящая я, незнакома себе самой.
Не только Аэтера вспомнил себя. Я тоже вспомнила то, что вспоминать... неприятно. Я вспомнила, как сама себе прошивала установки на начало каждой новой жизни. Простые и понятные императивы, благодаря которым я быстро раскручусь и вольюсь в историю, которые не позволят мне отвернуться и уйти жить в тишине и покое, которые не дадут мне быстро вспомнить самую страшную правду о самой себе: та ловушка в глубине древних катакомб действительно меня убила. Стерла что-то в моей голове. Да, я могу с полным правом называть себя метаморфом. Я метаморф. Я способна к полной и частичной метаморфозе тела. Я полностью его контролирую. Но... Я не могу ничего сделать со своей памятью, потому что физический носитель — мозг — не хранит ее. Тело-то не моё! Я могу выцарапать воспоминания Имрир до самого первого вдоха еще в эмбриональный период, но это не моя память! То, что я такое, хранит мой дух. То, на что не может повлиять ни метаморф, ни менталист. Ни даже просто маг.
Во время покоя в тишине перегонов на пути к Вермайру у меня будет возможность разобрать ментальный конструкт под названием "Цитадель Памяти" и понять, что он такое на самом деле. А там я решу: восстанавливать его или удалить окончательно.
— Аэте. Я даже не могу с гарантией сказать, что я никогда ранее не жила в космических цивилизациях. Да, на лично моей осознанной памяти такого опыта нет, но... для меня ничего из того, что я здесь вижу, не ново. Нет ощущения новизны и неизвестности. Чем дольше я живу в этой жизни, тем больше понимаю, насколько то, что я о себе знала и помнила в первый месяц после пробуждения, не соответствует истине.
— Что собираешься делать?
— Разбираться с собственной головой. — тихо ответила я, глядя в бездонные фиолетовые глаза. — По дороге на Вермайр. Потому как сойти на поверхность этой планеты я должна, завершив все работы с собой. Всё, что я могу завершить за время перелета. Иначе мне нельзя встречаться с Властелином.
Аэте медленно кивнул, забавно склонив голову набок.
— Я могу тебе помочь?
— Ты всегда можешь мне помочь. — слова прозвучали как эхо. — Но сперва мне надо помочь тебе.
— Сарен.
— Да.
Короткий кивок подвел острую черту под нашим разговором.
— Спасибо. — тихо сказала я.
— Пока не за что. — улыбка стала теплее, взгляд смягчился. — Найлус возвращается.
И правда: со стороны ангаров быстрым шагом приближался сумрачный Найлус.
— Он быстро.
— Открыть биометрические замки — недолго. — пожал плечами асур. — Дальше техники сами разберутся, что им надо делать и как.
— А без его личного присутствия не могут?
Аэте покачал головой.
— Большинство Спектров небеспричинно параноидальны и никому не дозволят приблизиться к личному кораблю без своего ведома. Полагаю, даже техники у Найлуса — его старые знакомые, которым он может позволить себе дать доступ на корабль.
Найлус подошел к аэрокару, рывком распахнул дверку, забрался в кабину, сел в кресло пилота. Молча. Сумрачно фоня тяжелыми и яркими эмоциями.
— Не злись... — тихо сказала я, легонько тронув его за гребень.
— Я не злюсь.
— Ты недоволен.
Найлус вздохнул, покосился на тонко улыбающегося Аэтеру.
— Не люблю ситуации, в которых не могу предугадать развитие событий, чужие действия и общую величину проблем.
Асур вскинул бровь в немом вопросе, чуть склонив голову набок.
— Да-да, про тебя говорю. Про вас.
Вторая белая бровь приподнялась, демонстрируя крайнюю степень святого непонимания и наивного удивления.
— Не смотри так на меня. Ты знаешь, о чем я говорю!
Аэтера усмехнулся и согласно кивнул.
— Может, ты наконец расскажешь, что ты такое и кем являешься для своих?
— А"тарэ.
Найлус рыкнул.
— Нет, Аэ. Кто ты для а"тарэ?!
— Это я расскажу на Вермайре. — отозвался асур. — Чтобы не повторять дважды.
— Дважды — для кого?
Ответ был очевиден:
— Для Сарена.
Найлус на мгновение замер.
— Он не знает? — тихо, вкрадчиво спросил он.
— Нет.
— Почему?
— Он никогда не спрашивал, а я не говорил. — пожал плечами наш монстр. — У него и без меня было достаточно причин для головной боли. Зачем добавлять еще одну, если она ему ни к чему?
Действительно... Зачем говорить правду, если можно тихонько промолчать.
— А как же тогда твоя привязка? — растерянно спросил Гаррус, переводя взгляд с меня на асура и обратно.
— А что привязка? — ирония вновь просочилась в голос Аэтеры словно тонкие ниточки льдистого яда. — Я а"тарэ. У нас спадает импринтинг при разворачивании воспоминаний. Его можно придержать, если на то есть желание. Его можно закрепить заново, но такой силы как у других асуров он иметь не будет никогда.
Оп-па, какие сведения.
— Зачем тогда тебе Сарен?
Аэте покосился на меня, хмыкнул, склонил по-птичьи голову набок, как он делает, когда ответ его интересует, но чисто с познавательной точки зрения.
— Он вызвал у меня непроизвольный отклик и срабатывание протокола обретения привязки. Мне он интересен, но у меня не было возможности с ним полноценно поработать и узнать его как напарника. Интерес по-прежнему сохраняется: он второй, на кого у меня был отклик. За всё время моей жизни.
— А первый кто?
— Моя первая ошибка доверия. — тихий голос стал вкрадчивым и каким-то тяжелым, словно утратил живость эмоций и остатки чувств. — Надеюсь, что Сарен не станет второй.
— Я тоже на это надеюсь.
Слова вырвались непроизвольно, сами собой. Честные и искренние. Я действительно надеюсь, что Аэтера не ошибся, сохранив призрачный намек на импринтинг после того, как окончательно всё вспомнил. Это произошло в тишине перегона по дороге с Новерии. Да, он говорил, что уже подтвердил своё имя, но окончательно память вернулась лишь недавно, перекраивая психику и пластичную личность химеры в того, кем он всегда являлся.
— Найлус. Давай на "Нормандию". — тихо произнесла я. — Сколько у нас времени, пока у твоего корабля разгоняется ядро?
— Двадцать девять часов. Еще три часа на подготовку корабля к полету и прозвон систем после полного отключения.
— Итого: тридцать два часа. — я прогребла волосы. — За это время надо передать "Норму" в руки техников, поставить на довольство в Спецкорпусе экипаж и наши группы, договориться об их занятиях, чтобы люди не ошалевали от безделья, пнуть в клинику Аленко и Джеффа, повидать детей и вообще навестить квартиру. И как-то надо увильнуть от Удины.
Найлус покачал головой. Аэрокар мягко взлетел в воздух, развернулся и нырнул в тот самый транспортный туннель с алыми флуоресцентными линиями на боках.
Перелет до причальной площадки прошел быстро, без приключений и сложностей. Найлус в порыве пощадить наши нервы летел аккуратно и не спеша, давая мне время успокоиться, а Гаррусу — оформить вызов пассажирских аэрокаров для переброски экипажа и десантных групп к общежитиям Спецкорпуса. Аэтера всю дорогу сидел молча, погрузившись в свои мысли. До нас изредка долетали приглушенные вспышки эмоций. Асура мы не трогали, но к моменту, когда аэрокар опустился на парковку, а Найлус заглушил двигатели, Аэте очнулся и вновь стал бодрым, жизнерадостным и обаятельным белобрысым парнем.
— Ну что, с чего начнем? — бодро спросила я, спрыгнув с подножки на металл парковочной зоны при причальной площадке.
— С выгрузки экипажа с личными вещами. — отозвался Гаррус. — Десантную группу перевозить стоит отдельно: им необходимо сдать личное оружие и броню в арсенал на время пребывания на Цитадели.
— Резонно. Идем. Порадуем Прессли.
— Ему тоже придется покинуть корабль...
— Потом. Сперва он решит все вопросы с Адамсом и Татумом. — поправила я. — Кто как не капитан нашей разъездной яхты может знать, что стоит делать с его вотчиной, а что нет? Тем более, БИЦ надо будет перенесли на другую палубу.
Гаррус растерянно заморгал.
— Ты собирашься...
— Я собираюсь затребовать полную разборку этого корыта до гребаного каркаса! Или его нам соберут заново в том порядке, в каком это нам надо, или, клянусь, я продам этот бестолковый, но безумно дорогой фрегат с молотка на Омеге и на вырученные средства куплю что-то другое. А потом мне это "другое" все равно соберут так, как надо! Зато будет повод избавиться от лишних людей.
В ярких голубых глазах растерянность равно смешивалась с предвкушением и азартом, быстро уступая осознанной авантюрности.
— Это надолго...
— Так и мы раньше, чем через два месяца сюда не вернемся! — радостно ответила я, хлопнув Гарруса по плечу. Для этого мне пришлось встать на мыски. — Идем, радость наша. Сделаем приятное людям. Выселим их с корабля и сдадим в общагу самой страшной спецслужбы галактики!
Найлус хохотнул и пошел к кораблю. Аэте качнул головой, с интересом глядя то на меня, то на Гарруса, но ничего не сказал. А Гаррус... Гаррус вздохнул, смиряясь, развел руками, улыбнулся, чуть раздвинув мандибулы.
— Это будет... интересно.
— Еще как! Пошли, Прессли нас уже заждался.
Сказать, что Чарльз Прессли от моей идеи разобрать корабль обалдел, это ничего не сказать! Впервые я увидела чистую и откровенную растерянность на лице этого мужчины! Не могу сказать, что это зрелище меня не погрело. Еще и как погрело! А как наш капитан откровенно завис, пытаясь высказать свое отношение к моей идее... Песня!
— Капитан. Вы согласны, что на корабле много недоработок и проблем в конструкции? — вкрадчиво спросила я.
Пресли коротко кивнул, не решаясь говорить вслух: голос нашего капитана уже разок подвел до неприличного петуха, и повторно так позориться он не хотел.
— Вы согласны, что шлюз, рубка и БИЦ не должны находиться рядом?
Еще один кивок.
— Вот и я так думаю. Поскольку исправить подобный... досадный и опасный конструктивный дефект мы неспособны, мною было принято решение пересобрать корабль. Сейчас — самое удобное время. Пожалуй, единственное, которое у нас есть.
Прессли спорить не рискнул. Он... согласился. Как всегда, принимая мое решение, даже если он с ним был не согласен.
— Рада, что мы сошлись во мнении.
Чарльз тяжко вздохнул.
— Отдавайте приказ экипажу покинуть корабль с личными вещами. Вы остаетесь на корабле и будете работать вместе с главным инженером Адамсом, Татумом и техниками Спецкорпуса. За время моего отсутствия именно на вас ляжет административная работа и присмотр за нашими людьми. Да, поселят вас вместе с остальными в общежитии в отдельной комнате. У вас тоже должна быть возможность нормально отдохнуть.
— Когда вы нас покидаете, Спектр? — смиренно спросил капитан, наконец, совладав с собой.
— У меня есть тридцать два часа. Всё это время я в вашем распоряжении за исключением того времени, когда я буду вынуждена отлучиться по делам.
— Вас понял, Спектр.
— Я очень на вас надеюсь, капитан. — я вздохнула, прогребла порядком отросшие волосы, уже легшие на плечи. — Занимайтесь пока экипажем. Мы еще соберемся и обсудим новую комплектацию корабля, когда люди будут поселены и поставлены на довольствие в общежитиях. Полагаю, Пакти в состоянии договориться с коллегой, и возьмет на себя присмотр за экипажем и моими бойцами. С вашей же стороны я жду помощи в написании всех необходимых бумаг для командования ВКС Альянса Систем, чтобы у наших людей не было никаких проблем. Если вам потребуется юридическая помощь, Гаррус вам поможет или свяжет с тем, кто поможет составить юридически и политически верные документы.
