— Ага. — ответила я, садясь на стол возле Джейн. — Бывает же... А еще мы все закончили одну и ту же Академию N7. Представляешь, как забавно получилось?

Лили заморгала, округлив губки, а потом хихикнула.

— Наверное, были казусы, когда к вам обращаются по званию и фамилии.

— О да! — Джейн расплылась в ухмылке. — Сколько раз на слова "Коммандер Шепард" я спрашивала "Который, сэр?!"?

Выражение рожи капитана Андерсона она до сих пор не забыла. Джейн, как оказалось, довольно злопамятная, хоть и не мстительная. Но грызнуть по мелочи — это святое.

— Это было волшебное зрелище. — согласилась я, не сдержав смешок.

Волна негодования от Джона полоснула по обостренному восприятию. Он тоже прекрасно помнит тот забавный разговор в трюме "Нормандии", вот только наш юмор на эту тему совершенно не разделяет. А зря. Андерсон сам нарвался. Знал же, сколько тут Шепардов, мог бы указывать имя в обращении. Избежал бы неприятных казусов. Впрочем, будь на его месте кто-то другой, к примеру, Прессли, так бы никто не язвил. Все ж прекрасно понимали, к кому обращаются.

— Лили, а почему тебя с собой брали за медикаментами? Я понимаю, ты медик, но ты — единственный медик в группе. — спросила Джейн, возвращаясь к прерванному разговору.

— Я разбираюсь в лекарствах и могу выбрать, что нам надо, а что нет. — ответила девушка, бросив взгляд на подпирающего стену Сойру. — А еще я чувствую рахни.

Я удивленно моргнула. Она ЧТО? Чувствует рахни?

— Как?

Девушка смущенно опустила носик, замялась, но ответила:

— Это как перышком в голове щекочут. Я не могу это правильно описать. Не знаю, как это возможно и почему... но я еще не ошибалась. Я...

Да быть того не может! Латентный менталист?

— Тише, тише! — успокаивающе приподняв руку, сказала я. — Лили, такое возможно. Возможности человеческого организма мало изучены. Иногда у некоторых появляются странные... — я неопределенно покачала рукой в воздухе, — способности. Это издревна известно. Сколько существует легенд о полубогах, великих воинах, магах, волшебниках, колдунах и других сверхлюдях или тех, кто обладает непонятными и, порой, пугающими способностями.

Джейн косо на меня глянула, встретила мой взгляд и понятливо отвела глазки. Умничка. Привыкай, ты находишься в таком виварии, что... М-да... Один Аэте чего стоит. А ведь асур на нее глаз положил и скоро лапы наложит. Да и я не лучше. А Кира? Дэрг с Диланом? Теперь нашу дружную компанию монстриков пополнит Нико, если у него начнется пробуждение генома. А рано или поздно, но он пробудится. В таком-то окружении...

— Сейчас кое-что сделаю, а ты скажешь, чувствует ты что-то или нет, хорошо? — тихо-тихо сказала я.

Лили коротко кивнула. Вот и проверим, есть ли у девочки чувствительность к ментальному касанию.

Все сомнения пропали при первом же, мимолетном и осторожном контакте. Стоило мне коснуться разума девушка, как она рывком вскинула голову, напряглась, словно окаменела. Почувствовала! А что еще интереснее, что расслабленно подпирающий стену Сойра тут же встрепенулся.

— Почувствовала. — удовлетворенно произнесла я.

Лили повернулась к напряженно всматривающемуся в нее турианцу и покачала головой, жестом давая отбой тревоги. Сойра вновь расслабленно оперся о стену, но глаз с нас не сводил.

— Да! Это было как с рахни, только сильнее. И четче. — голубые глаза чуть сузились. — Что это такое?

Губы против воли расползались в широкой довольной улыбке. Что это такое? Да это сильный латентный дар менталиста! Вот что это такое! Или не только менталиста, тут не поймешь, пока не пройдет инициация. Но в любом случае, за девчонкой надо будет присмотреть и проконтролировать, чтобы ее... не обидели представители владельцев "Байнери Хеликс". Подумать только, такой бриллиант можно было пропустить, если бы Аэте не столкнулся с ней и Сойрой в коридорах комплекса!

— Когда мы отсюда выберемся, я тебе расскажу, хорошо? Я тоже могу... чувствовать рахни. И не только их.

Джейн растерянно смотрела то на меня, то на Лили, но понятливо вопросов не задавала. Умная она. Понимает, что со временем ей расскажут все, что надо. А что не надо, то лучше не знать. Спать крепче будет. Не зря я еще в самом начале именно таким образом начала наше знакомство, предоставив ей возможность выбора стороны. Она выбрала. И теперь постепенно начинает понимать, что именно она выбрала.

Ментальная связь дернулась, восстанавливая свернутый контакт, донося до меня уставший мысленный голос асура:

— "Мрир. Я рядом..."

Сумбурный образ передал мне вид захламленного помещения и смазанный план.

— "Сейчас буду. Жди."

Я встала. Джейн вопросительно приподняла бровь.

— Аэте возвращается. Собирай отряд, когда вернусь, мы выходим.

Коммандер кивнула, спрыгнула со стола и быстрым шагом направилась в соседнее помещение. Лили нахмурилась. Рамиро с Николаусом прервали свою тихую беседу и проводили меня внимательными взглядами. Джон все так же стоял хмурым столбом возле лениво расхаживающего Саррада и Хиса, сидящего у медленно приходящего в себя Итана.

За моей спиной закрылись двери, я прошла под турелями и свернула на перекрестке коридоров налево, в противоположную от лифтов сторону.

Главное пережить Вермайр. Если все пройдет хорошо, по возвращению займусь отрядом и экипажем. Эти их дрязги пора заканчивать. Эшли надо вправлять мозги, Кайдену — менять имплантат или решать проблемы его несовместимости с организмом, Джон и Джейн пройдут через свой персональный крах мира на миссиях, которые нас ждут впереди. У каждого будет что-то, что по ним больно ударит. Моя задача проследить, чтобы удар не стал фатальным. Работы впереди очень и очень много... Не только с людьми. Корабль тоже надо приводить в порядок. То, что уже было сделано — это полумеры. "Нормандию" ждет капитальная перестройка по возвращению с Новерии. Мы все равно улетим на Вермайр на другом корабле. За время нашего отсутствия прототип разберут на части и соберут так, как следует, уберут все дефекты конструкции, заменят аккумуляторную систему, переберут двигатели и внесут изменения в ядро, на чем настаивает Татум. А заодно перепрошьют систему управления, чтобы она могла переключаться. И перегородки врежут между шлюзом и рубкой, и между шлюзом и БИЦ. И орудия откалибруют заново, чтобы Ррус не кипятился каждый раз, когда проводит их тестирование. И каюты расширят на счет перестановки лифтовой шахты, а зал брифингов превратят в нормальный тактический центр, эффективно используя весь доступный объем, а не так, как сейчас... И лазарет переделают, смонтируют недостающее оборудование, доведут до ума операционную, поставят в нее нормальный хирургический комплекс, о котором уже не единожды напоминает Карин. И камбуз сделают как положено, а не как тогда успели. И... А-аа! Вспоминать тошно! Не корабль, а летучее кубло проблем!

Зло тряхнув головой, я вышвырнула из сознания неуместные сейчас мысли. Вермайр стоит барьером, и пока мы его не пройдем, я не могу строить планы на будущее, ведь они могут рухнуть, если я ошиблась или потерплю неудачу.

Двери распахнулись, пропуская меня в темное помещение, разделенное перегородками на несколько секций. Привычная людям нора для офисного планктона среднего звена, когда работники сидят чуть ли не на голове друг у друга. Сейчас столы перевернуты в беспорядке, на полу — россыпь листов документаций, датапады, ручки и прочая канцелярская дребедень. Под ногами — уже давно свернувшая кровь, размазанная широкой полосой. Привычные уже следы погрома и волочения добычи.

— Аэ?

— Здесь. — раздался слабый голос из-за перегородки.

Отпихнув с дороги стул, обошла тонкую металлическую перегородку. Асур нашелся в углу, сидящим на столе и опирающимся спиной на стену. Осмотрев это чудо, тяжело вздохнула, покачала головой. Жуть. Броня — перепаханный металлолом, мешающий оценить всю глубину задницы, асур весь в кровище, состояние — на грани обморока от кровопотери, боли и вызванного активно работающей регенерацией истощения. Зато довольный! Но из хараза все равно не вышел.

Рядом на столе лежит меч. Один пистолет куда-то подевался: захват на правом бедре пустой. Зато выломанные куски хитина валялись на столе. Два их них — красного и фиолетового цвета — упали и лежали на полу.

— Зачем они тебе? — спросила я, протягивая руку.

— Мне нравится резать по кости. — едва слышно ответил асур, обхватывая пальцами мою ладонь. — Хочешь, вырежу тебе гребешок?

— Хочу. — потянув на себя, я помогла ему сесть ровнее. — Сейчас будет больно.

Аэте слабо улыбнулся, но улыбка завяла, когда я начала снимать с него исковерканную броню, порой, вытаскивая куски металла из глубоких рваных ран.

Кошмарно. Кираса разодрана на куски, набедренная броня частично сорвана, но более-менее уцелела. Спина — перепаханная кровавая жуть.

— Я был неосторожен. — с досадой в подрагивающем голосе произнес Аэте, глядя на окровавленный лом, некогда бывший его броней.

— Сложно с этим поспорить. — буркнула я, подцепляя когтями глубоко ушедший в плоть осколок. — Был бы человеком, был бы мертв.

Асур фыркнул.

— Был бы человеком, я давно был бы мертв. — веселье исчезло, сменившись виной. — Я тебя подвел.

Вытащив последний осколок и бросив его в кучу, я погладила химеру по виновато склоненной голове.

— Нет, что ты, Аэ. Ты все сделал правильно. Ты уничтожил самых сильных врагов. — мягко сказала я, сплетая темный целебный каскад. — Только надо было быть чуточку осторожнее и не позволять НАСТОЛЬКО себя ранить.

Жгучая вина угасла, сменившись облегчением и благодарностью.

— Я не сразу вышел на полную силу. — досадливо признался он. — Никогда за эту жизнь мне не приходилось сражаться на полную силу. Я не был готов к такому бою.

— Ты победил. — мягко возразила я, приподнимая виновато опущенную голову за подбородок. — Важно лишь это.

— Но я позволил себя ранить. Это — недопустимо.

Сбросив плетение на вздрогнувшего от колкой боли асура, я пожала плечами. Тоже мне, великая проблема. Выжил и хорошо. Остальное — поправимо. Вот прямо сейчас и поправляю.

— Буду считать это твоей инициацией. В конце концов, тебе как Аэтериосу не было надобности в полной силе.

Аэтера, теперь уже — Аэтера, согласно кивнул, прикрыл сияющие харазом глаза, чутко вслушиваясь в собственные ощущения, а я следила за работой плетения, иногда корректируя его. Мощный совершенный организм прекрасно справлялся со своими травмами, мне надо было лишь немного ему помочь. Проблема в другом.

— Ты истратил все свои запасы. — тихо произнесла я, глядя, как затягиваются на спине жуткие, глубокие, обнажающие кость раны.

— Я восстановлюсь. Немного отсижусь только. — Аэ вздохнул, поморщился и жалобно спросил: — А поесть тут что-то можно найти? Я по дороге только автомат со сладостями нашел...

Работающая на всю силу регенерация всегда вызывает зверский голод, утолить который довольно сложно. По себе знаю. Чем сильнее повреждения, тем больше тратится организм на их восстановление, и больше хочется жрать. А едим мы во время такого жора ОЧЕНЬ много! Одного пайка Аэте точно будет мало. Тут мясо надо. Лучше сырое, с кровью.

Кстати о крови... Неплохой вариант, как можно полностью перекрыть потребности восстанавливающегося организма. Быстро и без лишнего обжорства.

— Погоди... сейчас.

Я сняла перчатку и разобрала часть брони, сняв бронированный наруч. Аэте с интересом наблюдал, как я закатываю плотный гибкий материал, обнажая наполовину предплечье.

— Моя кровь — высокоэнергетический мутаген. Очень высокоэнергетический. Кровь разумного вообще обладает многими интересными свойствами... Не только моя. — спокойно сказала я, вспарывая запястье когтем. — Пей. Поможет.

Аэте аккуратно обхватил мою руку, склонился, слизнул стекающую по коже кровь, сглотнул. Сияющие глаза на мгновение распахнулись шире, он тихо выдохнул. Да, знаю. Ощущения занятные, словно по пищеводу стекает горячая колкая волна энергии. Для колеблющегося на грани истощения асура — яркие, приятные ощущения. Как у голодного вампира, дорвавшегося до крови мага или представителя Старшей Расы.

— Не переживай. Ты не причинишь мне вреда. Пей.

Сильные пальцы сжались чуть крепче, асур чуть слышно рыкнул, слизывая текущую из разреза кровь, удивительно-сильно напоминая одного моего знакомого-вампира, такого же перерожденца, как я. Повадки похожи. Ди так же кровь слизывал, по какой-то причине предпочитая именно слизывать текущую из разреза кровь, а не кусать и, тем более, не высасывать насильно. Почему — не объяснял, да я и не настаивала на ответе. У каждого свои предпочтения и заскоки.

Тихие шаги приближающегося бойца были прекрасно слышны в тишине, как бы осторожно он ни пытался идти. Аэте слизнул кровь, приподнял голову, настороженно вслушиваясь в осторожный шаг, глаза опасно сузились. Узнал. Недоволен, раздражен. Опасен.

— Ш-ш-ш. Успокойся. — я коснулась пальцами белоснежных волос.

Аэ глянул на меня, сглотнул и вернулся к прерванному занятию, довольно прикрыв глаза. Знаю, что нравится. Голод уходит, появляется эйфория, прекрасно дополняющая легкую ноющую ломоту в теле и зуд регенерации. Приятные ощущения. А для таких существ как мы, кровь обладает интересным и привлекательным вкусом...

Шелест открывающейся двери вызвал низкое злое рычание у вскинувшего голову асура. Сияющие глаза опасно сузились, губа приподнялась, как у хищного зверя.

— Пусть. — мягко сказала я, легонько гладя его по голове. — Пусть видит, если так этого хочет.

Сияющие глаза удивленно моргнули.

— Кто-то же должен будет присмотреть за этим бардаком в наше отсутствие, правда? — мурлыкнула я, глядя в жемчужную тьму. — А этот кто-то еще и напрашивается на лишнюю работу. Зачем ему мешать? Работы много и ее кому-то надо делать.

Уголки губ химеры приподнялись в циничной усмешке, сияющие глаза иронично сощурились. Аэтера согласно кивнул, фыркнул и вернулся к кормлению. Кое-кого ждет очередной крах мира...

* * *

Едва за спиной Спектра закрылась дверь, Рамиро резко повернулся, встретил взгляд Джейн и вопросительно склонил голову. Коммандер коротко кивнула. В словах надобности не было. Аналитик подхватил штурмовую винтовку и пошел вслед за ушедшим командиром, провожаемый внимательными взглядами. Только Саррад поджал мандибулы и покачал головой. Не стоит человеку туда идти, но вмешиваться в действия чужого отряда он не стал. Аэте его не убьет... даже в таком состоянии.

Рамиро вышел в коридор, быстро осмотрелся. Спектра не было. Он вышел вслед за ней буквально через пару минут, но... Ни самой Имрир Шепард, ни звуков ее шагов. Ничего. Она словно испарилась. Досадливо дернув щекой, сицилиец побежал по коридорам, чутко вслушиваясь в звенящую тишину. Он проверял пустые помещения, заглядывал в каждую дверь, пока, наконец, не услышал едва слышные голоса. Нашел! Но стоило ему войти в просторное, захламленное офисной мебелью помещение, голоса, говорящие на незнакомом языке, стихли.