Мой вопрос привлек внимание девушки, заставляя ее отвлечься от происходящего. Тьма в глазах сгустилась, настороженность усилилась, но не перешла в недоверие: поведение асура четко дало понять, что меня он знает и мне можно доверять.

— Кира. — тихонько прошептала девчонка.

— Имрир. — протянув руку, я осторожно тронула испуганно дернувшуюся девчонку за плечо.

Аура юной девушки, попавшей на этот булыжник вместе со старшим братом, чье еще не успевшее остыть тело лежит рядом в крови, всколыхнулась, давая четкий, болезненно-яркий отклик на отданный мною сгусток энергии, приоткрылась и охотно отозвалась на мое присутствие, резонируя с аурой асура. Аэтериос не ошибся: Кира действительно его рода. Латентный асур, чей геном пробудился на волне стресса, очищаясь от генетического мусора по инстинктивному приказу агонизирующего разума, начавшего падение в безумие, когда на глазах девушки боевой зверь рвал пытавшегося ее защитить брата.

— Прости, что задержались и не успели.

Кира вздрогнула всем телом, из глаз покатились слезы.

Было ли мне жаль ее? Нет. Жалость ей сейчас не нужна: жалость бессмысленна и бесполезна, она унижает того, кого жалеют, усугубляет душевный нарыв и боль, лишь ускоряя распад. Кире нужны лечение, помощь и поддержка. Обучение, приближенное к жесткой дрессуре. Но в первую очередь ей нужен новый Якорь. Тот разумный, который удержит ее в мире живых и не даст сойти с ума. И этот Якорь она должна выбрать сама. Я могу только поддержать ее и помочь дотянуть до этой встречи, если она произойдет. Если нет... Асуры своих сородичей, бесповоротно впавших в холодное, взвешенное безумие хараза и неспособных себя контролировать в этом состоянии, уничтожают без колебаний. Как уничтожили бы Аэтериоса, если бы он в нужный момент не встретил Сарена и не стабилизировал психику.

— Не надо. — осторожно вытирая катящуюся по щеке слезу, сказала я. — Он будет жить в другом мире.

— Я не верю в загробную жизнь. — буркнула девчонка, выныривая из захлестывающих эмоций.

— Правильно не веришь. Ее не существует в том виде, в котором это преподносят современные человеческие религии.

Кира резко, рывком вскинула голову, напряглась всем телом. О, пошел отклик! Даже повадки начали проявляться. Хорошо.

— Я говорю о другом. — между моими пальцами промелькнули яркие огненные искры активирующего диагностического плетения. — Смерть тела — не конец всего. Душа цела и будет жить. Переродится в другом мире или другой реальности.

Серые глаза пораженно распахнулись, когда плетение окончательно сформировалось, мучительно-медленно, вытягивая из меня лишние силы.

— Поверь мне. Я знаю, о чем говорю. — сгусток структурированной энергии сорвался с пальцев, окутывая засиявшую угрожающим алым светом девушку. — Не оставляй на нем ДОЛГ: это не даст ему спокойно жить. Отпусти брата с миром и живи сама.

Сомнительное утешение для не осознающей своей сути асуры, на глазах которой убили Якорь ее личности. То, что она себя считает человеком, ничего не меняет: мало ли в истории примеров, когда люди сходили с ума после гибели дорогих им разумных, сознательно уходя из жизни вслед за ними? Но если она примет мои слова и поверит в то, что любимый брат будет жить, пусть и где-то далеко, это удержит ее психику в относительной стабильности, пока не появится другой Якорь, вокруг которого пересоберется заново личность. А брат жить будет: механизм перерождения никто не отменял и для разумных, теряющих память о прошлой жизни.

При одном условии: если я справлюсь, и эта реальность не схлопнется, уничтожая вместе с собой всех своих обитателей. И меня в том числе.

Подошел Аэте, вопросительно склонил голову. Красавец. Вся броня в кровище, на когтях остались куски плоти, снежно-белые волосы приобрели бурый цвет и слиплись, глаза все так же затянуты Тьмой, но самоконтроль он удерживает.

— "Ты как умудрился так изгваздаться?" — иронично спросила я, посылая Аэ вид его же самого.

Асур моргнул, глянул на окровавленные перчатки, вновь чисто по-детски спрятал руки за спину, в эмоциях плеснуло досадой.

— "Оторвал голову батарианцу, натравившему варрена на моего сородича." — честно ответил асур-тар. — "Я был зол и немного... не рассчитал." — вина полоснула по нервам. — "Мог бы успеть..."

— "Мог. Но кто ж знал..."

— "Как она?"

Ответила я уже вслух:

— Физические травмы невелики: сломана нога и рука, трещина в ребре, небольшие внутренние повреждения и легкое сотрясение мозга. Сейчас все поправлю. — ответила я на его незаданный вопрос. — С психикой хуже: гибель привязки не проходит без последствий, сам знаешь.

Аэ кивнул. Кира слушала меня внимательно и настороженно. То, что у нее психика скоро пойдет вразнос, разума ее не лишило, как и способности здраво оценивать происходящее: мои слова она услышала и теперь судорожно пыталась понять, что же я имею ввиду.

— Аэтериос, переложи ее на пол. Кира, придется немного потерпеть.

Девушка коротко кивнула, шмыгнув носом. Асур легко поднял ее на руки, аккуратно, бережно положив на относительно чистый участок пола, помог лечь на спину. Кира тоненько вскрикнула, когда Аэте выровнял сломанную ногу и руку, закусила до крови и так разбитую губу.

— Прибери пока на корабле: убери трупы так, чтобы их не увидели при беглом осмотре. — буркнула я. — И воспользуйся благами чужой цивилизации: кровь смой! Приведи себя в порядок, а то мои бойцы твой нынешний вид оценят... превратно.

— Мрир, почисти ты, прошу. Не хочется мокнуть... — умильно заглядывая мне в глаза попросил Аэте, мгновенно превращаясь в нашкодившего, но обаятельного пацана.

Вот же...

— Ладно. — я пульнула в него светящийся сгусток очищающего плетения. — Постарайся не изгваздаться в крови еще раз, монстрик ты наш.

Аэтериос виновато потупился, глядя, как проносится по броне мягкая волна тусклого света. На определение "монстрик" возражений у него не было, скорее, легкая ирония.

— Иди уже. У тебя есть минут пять-семь, пока Рамиро снова не прискачет. А я пока подлечу девчонку.

Кира, что занятно, никак не прокомментировала происходящее, но жгучее любопытство, свойственное асурам и подобным им созданиям, вымело страх и настороженность. Боль физическая отошла на задний план, боль от потери родного человека утратила остроту: открыто творимая магия вызвала ступор и конфликты в сознании, и так трещащим под активировавшимися инстинктами, чуждыми обычному человеку.

Прикрыв глаза, я медленно выдохнула, сбрасывая напряжение. Проклятье, с этими неожиданными подгонами от реальности можно заикой стать... Постоянно держать себя в когтях жесткого самоконтроля напрягает. Я тоже хочу попсиховать и побеситься, но мне нельзя!

Ладно, вернемся на корабль, можно будет немного расслабиться в окружении близких. А пока... Что там? Да, точно, лечение девчонки.

Аэтериос очень нервно и близко к сердцу воспринял произошедшее с сородичами, и теперь мелкую не оставит без присмотра. И правильно. Ему по статусу положено за своими присматривать, даже если он пока не заявил на права, лишь имя подтвердил. Этого уже достаточно.

Темная дымка окутала ногу девчонки, Кира тонко вскрикнула, когда кость встала на место, собираясь из обломков в единое целое. Еще один болезненный вскрик, и предплечье вновь цело. Кость еще какое-то время будет слабой, но за неделю прочность восстановится до нормального состояния. Последствия сильного удара головой убрала цепочка из трех угловатых рун, нанесенных мною на сгиб локтя. Символы свое отработали и затерялись в крови, щедро покрывающей худенькую фигурку. Остальное — не критично.

Протянув руку, сказала:

— Пробуй встать.

Кира послушно обхватила мою ладонь и осторожно встала на подрагивающие ноги.

— Ногу не напрягай: кость еще слабая.

Короткие, простые приказы воспринимались разумом и исполнялись инстинктивно, без конфликта с сознанием. Хорошо. Теперь посмотрим, что в ее голове сейчас творится.

— Кира.

Девушка оторвала взгляд от тела брата и вопросительно глянула мне в глаза. Контакт возник моментально, стоило мне встретить ее взгляд и настроиться. Я глянула в ее разум, и... на какое-то время связные мысли меня покинули.

Это...

Эм... Да...

Аккуратно отстранившись от того, что я увидела в черноволосой головке хрупкой девушки, я устало помассировала виски. Думала, у Рруса в голове кошмар творится? Какая я наивная, оказывается...

— "Аэ, что с малой делать собираешься?" — осторожно спросила я.

Ответ пришел мгновенно. Жесткий, бескомпромиссный, не подразумевающий отказа или иного развития событий:

— "Заберу ее с собой."

Сейчас со мной говорил не милый обаятельный паренек Аэтериос, а тот, чье отражение я видела при первом общении с асуром в моем разуме.

— "Берешь под покровительство?"

— "Пока — под защиту."

Хорошее уточнение. Разумное. Но защита может перерасти в протекторат, если девочка оправдает надежды покровителя. Но сделает она это или нет, зависит не от нее. От меня и самого Аэтериоса. Самостоятельно Кира не справится, как бы ни старалась.

— "У нее начались конфликты пробудившейся сущности, личности и воспитания. Психика может не выдержать. Возможно придется пойти на полноценную коррекцию."

— "Не возражаю."

И весь ответ. Он только что дал мне право делать с разумом девчонки все, что мне заблагорассудится, лишь бы на выходе получилось адекватное разумное существо, принявшее пробудившуюся сущность и осознающее себя. Без оглядки на желания самой юной асуры. И ведь Аэте в праве принимать подобные решения.

— Что-то случилось? — настороженно спросила меня Кира.

— Ничего сверх ожидаемого. — вздохнув, ответила я. — Идем отсюда.

Подхватив шлем, я приглашающе махнула рукой. Кира глянула на меня, на тело брата.

— Аэте сделает как должно.

Девчонка сглотнула, мелко кивнула и пошла за мной, опустив голову и скрывая слезы.

Выйдя из корабля, мы устроились ждать, сидя на краю трапа. Спешить сейчас смысла никакого: разворот астероида начат, риск непосредственного столкновения с планетой нивелирован. Скоро снова запустят маршевые двигатели, уводя опасный булыжник подальше от населенного мира. Батарианцев осталось немного, высококлассных бойцов в их среде — это только бойцы Балака, но он за работорговцев особо вступаться не собирается. Вот кто-кто, а Ка"Хаирал подоплеку произошедшего и возможные проблемы понимает не хуже меня. Вот он, комок злости, раздражения, бессилия и отчаяния, подходит к причальной площадке, полный решимости прорываться с астероида.

К дверям вновь подошел Рамиро, переключая на себя мое внимание, но на этот раз в компании Джейн и Диего. Виктор и Руне остались у батарианского корабля, чей хозяин находился на два уровня ниже в окружении людей. Владелец вырезанного асуром судна со своей группой на третьем двигателе.

Индикатор на двери мигнул, створки резко разошлись. Кира на шелест открывающихся дверей отреагировала всплеском страха, настороженности и злости, вскочила на ноги, сжала кулачки, готовясь защищаться от возможного противника. Я осталась сидеть, придерживая руками два шлема: свой и Аэте.

— Это мои бойцы. Успокойся. — спокойно сказала я. — Садись и жди.

Девчонка послушно села на пандус трапа, поджала травмированную ногу, обхватила руками коленку и замерла, недоверчиво наблюдая за приближающимися людьми.

— Корабль захвачен. Батарианцы обездвижены. — кратко отчиталась Джейн, кося на насупленную, покрытую подсохшей кровью девушку, молчаливо сидящую подле меня.

Прекрасно.

— Что с людьми? — задала я необходимый, ожидаемый, но ненужный вопрос.

— Остались в капсулах. Я посчитала нерациональным их сейчас приводить в сознание: могут быть лишние проблемы.

Джейн меня радует здравомыслием. Пока люди в капсулах, они не доставляют лишних проблем. Мы спокойно выполним свою работу и покинем этот булыжник, а с пленниками батарианцев пусть разбираются другие. Желательно после того, как мы улетим.

— Командир, каковы дальнейшие наши действия? — спросила Карамелька, проглотив мой статус "Спектр" и заменив более нейтральным обращением, хмуро погладывая на насупленную, сжавшуюся компактным комочком Киру.

— Ждать.

Люди от такого ответа растерялись.

— Разворот астероида начат. — спокойным, размеренным тоном произнесла я. — Батарианцев не так много: экипаж военного фрегата остался на его борту, в комплексе только командир и четверо его бойцов. На "Ит"Атараль", который вы только что взяли, было тридцать семь батарианцев и двенадцать варренов. — проигнорировав полыхнувшее яркой вспышкой любопытство Рамиро и подозрительность Джейн, продолжила вещать. — Шестнадцать разумных — экипаж, они оставались на борту перед началом зачистки, один — у трапа с двумя варренами. На "Ки"Садаль", — я хлопнула ладонью по трапу, на котором сидела, — сорок два батарианца и шестнадцать варренов, из них восемнадцать — экипаж, который не покинул корабль, четверо стояли на страже с двумя варренами. Итого на астероид высадились двадцать один разумный с "Ит"Атараль" и двадцать четыре с "Ки"Садаль", плюс офицер ВКС Гегемонии Ка"Хаирал Балак и четверо его бойцов, которые не участвовали во всем этом, прибыв с опозданием в шестнадцать часов из-за задержки на станции разрядки. Варренов, соответственно, двадцать восемь: военные зверье на корабле не держат. Причальные площадки покинули по двадцать бойцов с каждого корабля-работорговца и всего двадцать один варрен.

Люди слушали меня со смешанными чувствами. Рамиро, быстро прикинув по моим подсчетам что делается на астероиде, кивнул своим мыслям.

— При зачистке комплекса первого маршевого двигателя группа Джона Шепарда уничтожила десять батарианцев и семь варренов. Группа Найлуса Крайка — двенадцать батарианцев и шесть варренов. — продолжила занудствовать я. — На этом булыжнике всего осталось восемнадцать батарианцев и восемь... семь варренов. Считая тех, кто находится у третьего маршевого двигателя: девять батарианцев и четыре варрена. Итого здесь остался Балак со своими бойцами и девять работорговцев с тремя варренами.

— Почему семь? — уточнил Рамиро.

— Одного убил Аэ на входе в административный комплекс. — любезно пояснила я.

Виктор удивленно покосился на нахмурившегося Руне. Рамиро вновь полыхнул досадой на свою невнимательность, но спрашивать, откуда у меня точные данные, не стал, хотя вопрос очень настойчиво крутился в поверхностных мыслях.

По трапу спустился Аэтериос с какой-то небольшой деталью в руке, разом притягивая к себе внимание. Из-за жесткого самоконтроля шаг немного деревянный и неестественный, глаза полуприкрыты, из-под густых ресниц едва заметно курится темная дымка, практически неразличимая в скудном освещении огромного помещения, смотрит асур в пол, не особо нуждаясь в зрении для ориентирования в пространстве.

— Ты закончил?

Он кивнул, поставил снятую с корабля деталь на пол и вновь ушел, не поднимая глаз и избегая смотреть на людей. Вернулся через пару минут, неся на руках тело паренька: оставлять мертвого сородича людям асур не собирался. Даже если его сородич среди людей вырос.