Нравится он мне! Холодная логика аналитика и циничный разум отметали сомнения в моих словах как недостоверные и лишенные причины, потому как Нико прекрасно понимал: лгать им я не буду. Не в таких вещах. Смысла никакого. ТАКАЯ ложь не принесет мне выгоды. Я уже дважды сделала то, что Николаус считал невозможным: я вернула его к жизни, залечив смертельную рану, и я показала им магию, наглядный пример которой сейчас увлеченно превращал еще недавно аккуратную косичку Рамиро в веник.

— О да, я понимаю. Как бред. — я не сдержала смешок. — Но я вам обещала правду, а не красивую достоверную сказочку, в которую вы легко поверите.

— Я и так легко верю. — Нико поморщился, покосился на друга.

Мелкий дракончик, деловито сопя, стаскивал крупную деревянную красную бусину с косички, расплетая тяжелые волосы крохотными лапками. А Рамиро молчал, глядя на иллюзорное, но вполне живое существо. В голове у него — тяжелый ступор, эмоции проворачиваются на холостом ходу под давлением логики и железного самоконтроля. Именно ему сказанное усвоить оказалось тяжелее всего. Это Нико лишь сделал пометку в голове о душе и прочих религиозных заморочках, сосредоточившись на более приземленных вещах. А Рамиро... Рамиро больше всего выбили из равновесия мои слова о душе и боге. Его мир трещал и крошился, осыпался кусками, потому что он мне ВЕРИЛ. Сам не мог понять почему, но верил на слово, не требуя подтверждения.

— Рамиро.

Мужчина поднял взгляд, сумрачно глядя мне в глаза.

— Не воспринимай сказанное так тяжело. Возможно, когда-то ваш мир и был создан богом, в которого ты веришь. Настоящая Земля, а не ее порожденное одним из множества эгрегоров отражение, в котором ты родился.

— Отражение? — глухо спросил он.

— Понятие "параллельный мир" широко известно еще с начала двадцатого века. — нейтрально ответила я. — Слышали?

Мужчины кивнули.

— Примерно описывает ситуацию. В общих чертах. — я не сдержала смешка. — Но ведь это — не то, что вас больше всего сейчас интересует.

Николаус хмыкнул, а Рамиро ограничился косым, но тяжелым взглядом.

— Знаю, вы оба пришли к выводу: я не та Имрир Шепард, которая заканчивала академию N7 и вылетала на "Нормандии" со станции Арктур.

— Вы не сильно скрывали этот факт. — Нико развел руками.

— Его невозможно скрыть. От тех, кто умеет пользоваться головой по назначению и обладает хоть какой-то наблюдательностью.

— Полагаю вопрос "Кто вы?" менее приоритетен вопросу "Что вы хотите?". — немец вновь хмыкнул. — Но на него вы уже ответили.

Я кивнула. Ответила. Нико переплел пальцы, задумчиво глядя на меня. Он молчал и думал. Молчал и Рамиро, рассеянно гладя мелкого поганца по спинке, а дракончик, стащив-таки вожделенную бусину, увлеченно ее грыз, кроша деревянные щепы на плечо и грудь итальянца.

— Вы говорили о Жнецах. — негромко произнес Рамиро. — Кто это?

Я создала иллюзию Властелина.

— Вот этих существ протеане назвали Жнецами, чтобы как-то обозначить то, что их уничтожало. Кто они? Небелковая форма жизни. Первый из них, Каталист, был создан видом Левиафанов. Для чего? Об этом можно будет узнать у самого Каталиста. Что известно точно: Жнецы регулярно уничтожают самую развитую цивилизацию галактики, как только она проходит пик своего развития и входит в стагнацию или начинает путь деградации. Как уничтожили протеан, освобождая место молодым видам. Нам. Это самая развитая раса в галактике, которой мы ничего не можем противопоставить. Они за нами наблюдают с момента нашего появления, и мы ничем не можем их удивить в техническом аспекте. Когда придет срок, а он придет в течении трех лет, нас уничтожат. Если мы не найдем иной путь. Победить Жнецов в войне — невозможно. Они существуют больше миллиарда лет. Не вид, хочу уточнить, а те же самые личности, например, сам Каталист и Предвестник. Или Властелин, который был на Иден Прайм. Наблюдатель, выносящий приговор видам, а уже Предвестник этот приговор исполняет, начиная истребление. Чисто по закону больших чисел их уже пытались уничтожить всеми доступными способами. Чем мы можем их удивить? Ничем. Они знают о нас все. Обмануть их? Тем более невозможно. Сбежать? Куда и как? Планеты с собой не увезешь, да и систему реле контролируют они.

Я не сдержала нервный смешок.

— Но шансы есть, ведь должна же быть причина, по которой Назара, существо, возрастом в миллиард лет потратил восемнадцать лет катая на своем борту какого-то органика. Что-то ему от Сарена нужно. Что-то такое, ради чего он потратил на него столько времени. И так тщательно следит, чтобы выбранное существо не погибло. — я покачала головой. — А еще столица Пространства Цитадели находится на борту Жнеца.

— Что? — выдохнул Нико, разом растеряв всю свою серьезность и сосредоточенность.

— То самое. Цитадель была построена Жнецами, как и вся система масс-реле. Я точно знаю, что Цитадель — это платформа Каталиста. И он полностью управляет не только самой станцией, но и всеми ретрансляторами, которые может вырубить в любой момент, сбрасывая нас из эпохи звездной цивилизации в космический век. А еще командование Альянса Систем и Призрак, глава "Цербера" о Жнецах знают. Когда узнали ВКС — не могу сказать, но Призрак знает еще с Войны Первого Контакта.

— Информация точная?

Я кивнула.

— Достоверная. Это — я повращала иллюзию Назары, — Жнец Властелин, который был на Иден Прайм. Тогда, когда мы прилетели на планету. Эшли Уильямс, Кайден Аленко, Найлус Крайк видели его лично. Своими глазами. А еще вы можете посмотреть на его снимки в экстранете: нашлись свидетели, которые наделали записей и фото. Все же, двухкилометровый корабль, неподвижно висящий в атмосфере — редкое зрелище.

Мужчины молчали. Мне очень нравилось наблюдать за тем, как в их сознании сплетаются в единую цельную картинку множество мелочей, вроде бы незначительных, иногда — странных и спорных, но легко и естественно дополняющих друг друга.

— Мы прилетали на Новерию ради матриарха Бенезии: она знает, где искать Сарена Артериуса. Сразу по возвращении на Цитадель, мы улетаем с Бенезией.

— А мы?

— А вы остаетесь на "Нормандии" в долгосрочном увале. — разведя руками, ответила я. — ТАМ фрегат Альянса Систем со всем своим экипажем будет... неуместен. Заодно его нормально отремонтируют, перестроят и уберут, наконец, сломанную нами прослушку. И поставят нормальный камбуз. И дооснастят лазарет. И исправят эти проклятые лестницы! И... — я запнулась. — В общем, приведут корабль в порядок.

— Как долго вы будете отсутствовать? — спросил Рамиро.

— Как получится.

Николаус покосился на друга.

— Имрир, вы не возражаете, если мы еще придем к вам за ответами? — обтекаемо спросил он, вставая.

— Перегоны длинные, лететь нам еще долго. — я улыбнулась. — Приходите. Я же обещала вам ответы на ваши вопросы.

Рамиро тоже встал.

— Что мы можем рассказать своим?

— На ваше усмотрение с учетом личных качеств ваших сослуживцев. — глянув на итальянца, нейтрально добавила: — Обычно материальные иллюзии... расформировывают, как только в них исчезает надобность.

Мужчина вздрогнул и непроизвольно коснулся урчащего звереныша пальцами. Непроизвольный жест защиты. Дракончик — это как мечта о сказке, воплотившаяся во вредного зверька. Наглядное доказательство реальности и правдивости моих слов. Поганец вышел симпатичный. Он вызывал симпатию, несмотря на свою иллюзорность.

— Оставлять материальные иллюзии в самовольном существовании — опасно. — мягко произнесла я. — Со временем, если они не распадаются, то начинают набирать энергию со среды, например, из чужих эмоций. И самостоятельно обретают материальность.

Дракончик снова куснул Рамиро за палец и начал жадно слизывать остреньким язычком капельки крови.

— Кровь, Рамиро, это влага жизни, на которой основано огромное количество ритуалов. Ты — не человек. Существо, более развитое энергетически, пусть сам этого еще не понимаешь. Соответственно, твоя кровь несет в себе больше мощи, чем кровь человека.

От этих слов вздрогнул не только Рамиро, но и Николаус.

— Прикормишь своей кровью эту иллюзию, и она воплотиться в физической форме, перейдет в разряд магических существ и от тебя уже не отвяжется. А потом он сожрет втихаря какую-то мелкую животину или найдет любую бесхозную только-только отлетевшую душу разумного существа, поглотит ее, станет полноценно живым существом и начнет свое развитие. А растут драконы очень быстро.

Рамиро снял с плеча зверька, устроив на ладонях.

— Чем грозит его выживание? — глухо спросил аналитик, как-то разом утратив холодность рассудка, идя на поводу эмоций и чувств.

— Если он обретет разум, ты получишь на руки полностью зависимого от тебя активного и крайне любопытного подростка. Они очень привязчивы и... преданны, но вот с моральными качествами... — я развела руками. — При создании этой иллюзии я вложила в нее базисные инстинкты, характерные подобным существам, потому он ведет себя естественно. Дальше его развитие полностью зависит от того, кто его будет воплощать и выращивать.

— Если? — Рамиро вычленил для себя главное: возможность обретения разумного существа, бесконечно верного именно ему.

— Если. Всё зависит от тебя. И от того количества энергии, которое дракончик сможет получить. — вздохнув, добавила: — На Цитадели колоссальные залежи бесхозной энергии. На станции он отъестся, найдет подходящую душу...

Я оборвала фразу. Все, что нужно, я сказала. Воплощение материальных иллюзий — не редкость. Особенно, самовольное, если есть доступ к халявной энергии, а у нас ее — немеряно. Скапливается в аккумуляторах корабля. Я даже могу дать возможность иллюзии отъедаться на этой энергии, если малыш сам не приспособится. Но стоит ли? Стоит ли создавать такое существо в мире, который неприспособлен для него?

— У меня дилемма, Рамиро.

Мужчина тут же насторожился.

— Меня учили не создавать монстров, которых я не смогу контролировать. А я не смогу проконтролировать развитие этого дракончика. — я сделала выразительную паузу. — Но уничтожить его я тоже не могу: по какой-то причине ты к этому мелкому поганцу успел... привязаться. И его гибель мне не простишь, хоть и понимаешь умом, что я права, а причина конфликта — обычный сгусток энергии.

Мелькнула мысль, что в общем-то душа — это тоже всего лишь сгусток энергии... но озвучивать я ее не стала, иначе Рамиро точно удавится за этого зубастого крылатого пакостника. Вот почему его переклинило? Он же сам понимает, что я права, но вцепился в эту иллюзию как в родную душу.

— Если бы я не знал, что он может обрести разум...

— Но ты узнал: я посчитала, что скрывать такой важный нюанс не стоит. Со временем ты узнаешь, и последствия будут... печальными. Потому как ты не простишь.

— Не прощу. — согласно кивнул он.

— Вот я и говорю, что у меня дилемма между моими принципами, вкупе с вколоченным наставниками воспитанием химеролога и нежеланием отбирать у тебя это занятное создание. И вот что мне делать? М? Пойти на поводу принципов или желания сделать тебе приятно.

Николаус понятливо молчал, стараясь слиться с интерьером, чтобы не нарушить это хрупкое состояние подвисшего в верхней точке момента выбора, который раз и навсегда определить наши с Рамиро отношения. Притом, загвоздка именно в самом Рамиро. Мне не жалко оставить ему дракончика. Пусть, если ему так хочется. Галактика большая, народу в ней много, от одного мифического создания не развалится. Содрогнется — да, но не развалится. Вопрос скорее в том, насколько далеко готов зайти Рамиро ради своей мечты. И зачем оно ему надо, ведь проблем из-за дракона он поимеет немеряно.

— Что я должен сделать? — спокойно спросил он, накрывая иллюзорного зверька ладонью.

Рамиро готов идти до конца. Хороший выбор. Вопрос только в истинных причинах такого замыкания. Ладно бы существо было уже живым и одушевленным, но дракон же лишь иллюзия!

— Тебе придется каким-то образом научиться его прятать. Ладно сейчас, пока он маленький. А что ты будешь делать, когда он вырастет? До того, как дракон сможет обернуться и встать на две ноги, он будет в крылатой форме. И вырастет до размеров варрена. — вздохнув, произнесла я, мысленно ставя точку в размышлениях и крест на сомнениях в правильности поступка. — Я подумаю, как можно дать возможность ему питаться от аккумуляторов корабля. Все равно эту энергию мы сбросим, так хоть какая-то польза будет. Когда прилетим на Цитадель, я подумаю, как решить проблему. Я даже знаю, где ты сможешь прятать дракона до того, как он на ноги встанет. — вздохнув еще раз, махнула рукой. — Ладно. Будем решать проблемы по мере появления. Я не ожидала, что...

Я запнулась. Да уж, неожиданно получилось, но лучше, чем я могла бы предположить. Если все получится, а я не видела причин, почему эта авантюра не должна увенчаться успехом, то Рамиро будет мне очень должен за воплощение в реальность его мечты.

— Ладно. Давай его сюда, буду исправлять. Я же не рассчитывала, что эта иллюзия пойдет на воплощение и делала с условностями.

Рамиро протянул мне зверька, продолжающего увлеченно уничтожать красную бусину остренькими зубками. К сожалению, развеять и создать заново нельзя — не то будет, так что работать придется крайне аккуратно.

— Пока подкармливай его кровью. Много он не съест, но это его поддержит, а я пока подумаю, как можно качать энергию с аккумуляторов корабля. — изменяя крылья до их нормального размера, сказала я. — Зайдешь завтра утром, я посмотрю, насколько продвинется материализация. Что говорить своим сослуживцам и как будешь объяснять сам факт существования вот этого мифического чуда, думай сам. Я тебя не ограничиваю в информации, но ответственность на тебе.

Рамиро кивнул, соглашаясь с моими условиями.

— Нико. Постарайся не довести племянника до слома личности, он мне нужен адекватным и не перегоревшим.

— Мне тоже. — проворчал тот, хмуро глядя на черного с золотыми рожками дракончика, недовольно на меня сопящего с рук Рамиро.

— Все, готово. — я отодвинулась. — Держи его при себе: тебе он не навредит, а вот других может сильно объесть на энергию. Не критично, но если заметишь, что кто-то вялый или слишком сонный, пресекай такие поползновения сразу. Это пока он мелкий, он не навредит, а когда вырастет...

— Я понял.

— Если появятся любые проблемы — немедленно сообщай.

Вот уж не было проблемы... Но как отобрать иллюзию у Рамиро — я не представляю. Он же не отдаст. Можно, конечно, сделать вид, что малыш не выжил сам, но если Рамиро когда-нибудь узнает правду, а это вполне вероятно, этого он мне точно не простит. Никогда.

— В таком случае, если у вас на данный момент вопросов нет... — я развела руками.

Мужчины синхронно переглянулись, поблагодарили за разговор и покинули каюту. Пусть идут. А с Аэте Рамиро поговорит чуть позже, когда переварит эти слова.

Я вернулась на койку, устроилась удобнее. Разговор прошел на первый взгляд сумбурно, но необходимую мне первую информацию я дала. Посмотрим, как они ее воспримут. Сейчас они найдут тихий уголок и будут думать, обсуждая каждую сказанную фразу и сверяя показания. Интереснейший процесс! Всегда интересно наблюдать за тем, как вроде бы простые слова получают различные трактовки. Верные или нет — посмотрим.