Кира всхлипнула, с трудом сдерживая слезы, глядя на изуродованное тело брата, осторожно уложенное на металл пола. Аэте подошел, положил закованную в броню ладонь на макушку девушки, легонько поглаживая черноволосую голову. Он не сказал ни слова, но в словах не было необходимости. Кира уткнулась лбом в броню, вновь всхлипнула и затихла.
— Аэ, сними со второго корабля такую же деталь.
Он кивнул, взъерошил волосы на голове девчонки и ушел, не поднимая взгляда. Плохо. Аэте на взводе. Ожидаемой разрядки не произошло. Погибший сородич послужил катализатором и лишь усугубил ситуацию. Дело даже не в самом факте гибели, к ней Аэ и весь его народ относится равнодушно, дело в том, как именно погиб пацан. Необученный, неизвестный ранее сородич, малолетка по меркам Аэтериоса, вышедший из спящего состояния в момент смертельной опасности, и... задранный животным по приказу какого-то работорговца.
А тут еще Кира. Девчонку людям асур не оставит. Да и нельзя ее оставлять в таком состоянии без присмотра: когда конфликт между личностным базисом, человеческим воспитанием, моралью и пробуждающимися инстинктами асура войдет в высшую стадию своего развития, малая рванет. И "тихим психом" она не будет...
Совсем рядом ярко засияли чужие чувства: недоумение, непонимание, легкое опасение, перерастающее в страх за другого. О, Балак зашел на причальную площадку и обнаружил своих бойцов в коматозном состоянии. Хорошо. Пусть побегает, посмотрит корабль. Дозреет. А потом мы поговорим. Теперь его упускать из-под наблюдения нельзя, а то еще сделает какую-то феерическую глупость.
Так, а это у нас кто?
Я всмотрелась в метущийся разум, пришедший вместе с Балаком. О, это моя собственность. Имя будущей жертвы легко считалось с поверхностных мыслей: Ти"Рокаар Чарн. Потомственный работорговец, получивший семейный бизнес в наследство от отца. Каскадом пронеслись мелкие, но важные факты из жизни батарианца, выстраивая его личность и психопортрет. Отлично. Есть с чем работать.
Двести сорок шесть метров пустого пространства для менталиста — не расстояние. На Эгросе нас учили работать с армиями, с целыми городами, накрывая своим воздействием населенные пункты, растянувшиеся на километры. На Х57 практически идеальные для работы условия: минимум разумных существ, полное отсутствие любой другой жизни, могущей дать наводки, и небольшое расстояние. При желании можно накрыть весь астероид и контролировать всех, кто на нем находится. Но в этом состоянии любой менталист предельно уязвим, а способы обойти нас в трансе есть. Простые, эффективные и редко дающие осечку: таких как я на войне старались выбить в первую очередь. Любыми путями и любой ценой.
Прикрыв глаза, я погрузилась в ментальный план чуть глубже, чем до этого. Рядом — клубок раздерганных чувств, вспыхивающий и угасающих без всякой системы — Кира. Чуть в стороне холодный интерес и настороженная собранность Рамиро. Джейн мечется из крайности в крайность, не понимая мое поведение, столь сильно отличающееся от привычного ей поведения командиров-людей. Я действую... странно. Но пока эффективно. Впрочем, размышления о моих странностях все быстрее уступали любопытству и желанию пойти и посмотреть, что происходит на корабле, на трапе которого я сижу.
Не самое удачное желание. Нечего ей там делать. И ЭТО видеть ей тоже не стоит!
Надо мной черно-кровавый, напоенный застарелым страхом, ужасом, отчаянием и болью сгусток корабля, от которого уже начало тянуть холодком массовой жестокой гибели. Слева — еще один подобный сгусток, но лишенный набирающей силу некроэнергии. Второй работорговец. Справа — ярко-алый боевой фрегат. Фиолетовых пятен страха на нем очень мало, боли практически нет, но много гнева и застарелого отчаяния, окрашенного синими разводами решимости. Военный корабль как военный корабль, ничего особого. "Нормандия" не слишком отличается. Только у фрегата Балака жизненная аура полностью сформирована: судно давно на ходу и экипаж, подобранный лично Ка"Хаиралом, на нем не менялся годами. Военные — это тоже каста, попасть в которую чрезвычайно сложно.
А вот и он сам со своими бойцами. Разрываются от противоречивых чувств: страх за пребывающих в странной коме сослуживцев, непонимание и одновременно облегчение от того, что все живы. Накатывающая злость и решимость спасти своих, раздражение и ярость на жадных идиотов, полетевших на чужую территорию и вляпавшихся во все это.
Так-так... А вот это уже лишнее: взорвать комплекс я не позволю. Зачем же сразу такие крайние меры и суицидальные мысли? Закладка на разум легла без особого сопротивления: Балак жить хочет. И своих спасти из этой ловушки тоже хочет. Очень-очень хочет. Вот и молодец. Усилим это желание, дадим надежду и поддержим решение поговорить с тем, кто вырубил его подчиненных. Последний штрих — на грани осознаваемого разместить навязчивое желание проверить, что с двумя кораблями работорговцев.
— "Ты же собиралась с ним договариваться мирно." — донеслась до меня исполненная иронии мысль Найлуса.
— "Так я с ним и договорюсь. Мирно. А закладки лишь гарантируют эти мирные переговоры и отсутствие лишних проблем. Подчинять его или программировать разум я не буду. Так, легкое вмешательство."
— "Да-да, я так и понял. Исключительно мирным путем."
— "Именно!" — поддержала я заданный тон. — "Никакого физического насилия или угроз!"
Ирония усилилась, дополнившись любопытством: Найлусу нравилось наблюдать, как я работаю с чужим разумом. Что забавно, никакого внутреннего противоречия от моих действий у него не было.
Ментальный аналог смешка донесся от Гарруса вместе с мыслью: "Понятие "мирные переговоры" для меня приобрело новый смысл". Высказавшись, наше сокровище вновь затих, с интересом ожидая результаты моего воздействия. Они проявились довольно быстро.
Закладка отработала первую фазу и вышла во вторую: Балак связался с владельцем "Ки"Садаль", Горзом, и в ультимативной форме потребовал возвращения всей его группы на корабль. Работорговец спорить с военным офицером не рискнул.
Зачем нам рисковать понапрасну, топать пешком километры до третьего двигателя и выбивать отряд батарианцев, если они и так могут прийти туда, куда нам надо и где мы их будем ждать? А тот двигатель отключать не обязательно, можно вновь запустить два других.
Дальнейшая судьба этого куска камня меня мало волновала: после нашего отлета люди могут вернуться к выполнению своих обязанностей и получат прекрасную возможность самостоятельно решить судьбу Х57. Далеко он при всем желании не улетит: мощность у двигателей не та.
— "Я не сторонник лишних трудностей. Зачем напрягаться, если можно решить проблему проще и без лишних телодвижений?" — ответила я на невысказанный Найлусом вопрос. — "Горз пойдет по внутренним туннелям."
— "Перехватить?" — молниеносная мысль-вопрос, тянущая за собой стремительные размышления о следующих действиях.
Ауру Балака залило синим: решение принято, офицер с четверкой бойцов покинул борт корабля и направился к нам.
— "Зачем? Никуда они не денутся, явятся к своему кораблю." — мой ответ прервал уже практически принятое решение и оборвал дальнейшую разработку плана перехвата. — "У меня есть вопросы к Горзу, и я очень хочу получить на них ответы."
— "Собираешься отпустить все корабли?" — уточнил Гаррус.
— "Балака и свою собственность — да. А Горз..." — я не сдержала циничную иронию. — "Кто-то же должен понести наказание? Если я не ошиблась в своих предположениях, мы услышим крайне любопытные откровения."
— "А если ошиблась?"
— "Он скажет то, что потребуется. Мне не нужна сейчас эскалация конфликта Альянса Систем с Гегемонией. И второй Скиллианский Блиц мне тоже не нужен."
Усмешка явственно донеслась по связи, и ментальный канал перешел в фоновый режим. Вовремя. Аэтериос возвращается вместе с Виктором и Руне. Пора освободить территорию: Чарн пошел к своему кораблю в обход, не слишком горя желанием находиться рядом со взбешенным Балаком. Вот и чудесно. Пусть посмотрит, проникнется. Заглянет к соседу за запчастями. А я проконтролирую весь процесс: при работе с враждебными разумными я предпочитаю не полагаться на случайность.
Я встала сразу, как только створки дверей пришли в движение, пропуская на причальную площадку двоих людей и асура. Деталь нес Виктор, Руне с готовым к бою оружием в руках шел чуть позади.
— Пора.
Бойцы подобрались, Кира напряглась, настороженно глядя на меня.
— Командир? — осторожно и неопределенно переспросила Джейн.
— Пора пообщаться с батарианцами. — с усмешкой ответила я. — Кира, держись возле Аэте. Диего, возьмешь одну деталь. Аэ... ты знаешь, что делать.
Асур молча кивнул, одной рукой подхватывая тело парня и снятую с корабля небольшую, но массивную деталь. Виктор, глядя на это, покачал головой, хмыкнул и вручил точно такую же фигурную железяку охнувшему от ее веса молодому итальянцу. Джейн с недоумением смотрела, как Аэ бережно поправил тело, не понимая, зачем мы берем с собой труп и необученную девчонку. Почему не оставим. И тело, и гражданский — обуза. Если присутствие девчонки еще можно оправдать опасностью для нее, то вот тело... Трупу-то все равно. Может и полежать до конца миссии.
Хорошо хоть Джейн оставила свои вопросы при себе. Рамиро же подобными вопросами не интересовался, понимая, что если это сделано, значит, на то есть какие-то причины. И эти причины его волновали куда больше кажущейся неоправданности моих действий.
Балак как раз вошел в соседний отсек.
В самый раз.
Когда мы вошли на причальную площадку номер три, пятеро батарианцев в полной броне вышли из-за массивного толстоносого грузового корабля и увидели нас на расстоянии атаки. Почти канонная встреча... Только варренов нет: они остались с хозяевами. И канонное же начало:
— Вы, люди!
Балак канонно груб, хамит, в голосе — раздражение и отвращение, близкое к брезгливости. Хорошая маска, скрывающая то, что он не желает показывать даже своим подчиненным.
— Вы доставляете слишком много проблем.
Ментальный план показывает истинные эмоции без искажений и наводок, независимо от желания или нежелания разумного: он... боится. Не за себя. За своих подчиненных, за свой народ, за свое государство. Он в отчаянии, не знает, что делать и как вывернуться из того дерьма, в которое его втянули двое сородичей-работорговцев, но закладка работает, ненавязчиво отклоняя даже малейшие намеки на суицид и агрессию в любом его виде, усиливая желание жить.
Прекрасно. Гордый офицер готов к употреблению.
— Ка"Хаирал Балак. Какая встреча. — я растянула губы в подобии улыбки, больше смахивающей на оскал. Еще бы зубки заострить, вообще красота была бы.
Балак дернулся всем телом, услышав свое имя из уст человека. Сюрприз... Притом, неприятный и грозящий массой проблем.
— Не могу сказать, что неожиданная: я ждала, когда же вы соблаговолите явиться на причальные площадки. — тем же ровным тоном я продолжала загонять батарианца в ловушку, результат срабатывания которой я получу в будущем.
Балак полыхнул яростью.
— Я покидаю этот астероид, человек. Если попробуешь остановить меня, я...
Мой тихий смешок оборвал его экспрессивную и угрожающую речь, вынуждая подобраться.
— Ты — что? — я хмыкнула, с интересом разглядывая чужака. — Что ты сделаешь, Ка"Хаирал? Экипаж твоего корабля без сознания, пилотировать ни ты, ни кто-либо из бойцов, стоящих за твоей спиной, не умеете. Как ты собираешься покинуть этот булыжник? М? Хочу добавить, что два других корабля тоже захвачены. И они никуда не улетят без моего разрешения.
Балак оцепенел, с трудом подавляет гнев, перемешанный с опасением и ненавистью: меня он узнал. Еще бы, Мясник Торфана — крайне одиозная фигура Альянса Систем. Да и внешность у меня приметная. А еще он понял, что за детальки держат в руках мои подчиненные. Вон как ярость заполыхала и глазки сузились: он как раз без шлема, так что выразительную рожу хорошо видно.
Я хмыкнула, заложила руки за спину, с интересом разглядывая пятерых батарианцев.
— Я не могу отпустить тебя просто так, Балак. Не после того, что произошло.
Меня, как и предполагалось, офицер понял превратно:
— Это ничто! Вы, люди, доставили батарианцам гораздо больше вреда!
Туго закрученная пружина не выдержала. Балак вспылил, выплескивая копившиеся долгий-долгий срок, очень болезненные мысли и выводы:
— Нас вынудили удалиться в изгнание! Довольствоваться крохами. И так целые десятилетия!
Резонно. То, что было сделано на Элизиуме и последующий Блиц — знатная подстава, где больше всего потеряли батарианцы. У Ка"Хаирала есть все причины ненавидеть. Но не будем лишать его удовольствия выговориться. Тем более, мне.
— А причем тут эти люди? — полюбопытствовала я, покачиваясь на пятках. — Они же ничего не сделали ни тебе, ни другим батарианцам.
Есть накрытие и попадание! Ментал аж заштормило от бури эмоций!
— Ничего не сделали? — буквально выплюнул Ка"Хаирал, нервно расхаживая взад-вперед. — Всего лишь колонизировали нашу планету? И только забрали наши ресурсы?
Согласна, войны начинали и за меньшее. А понятие "невиновный" — крайне расплывчатое.
— Нам ничего не оставалось, как защищаться! — продолжал говорить офицер. — Но люди сильнее нас, мы это знали. И Совет знал. Но это никого не волновало. Это все вы. Вы и ваши соплеменники — единственная причина, по которой мы оказались в таком положении.
Это так мило: батарианский офицер жалуется на людей Мяснику Торфана. Прелестная ситуация! Специально не придумаешь такой поворот!
Но не могу не согласиться с Ка"Хаиралом. Жадность и амбиции правящей верхушки Альянса — далеко не единственная причина начала войны между союзными на тот момент государствами. И да, Гегемония уступала Альянсу Систем как в военной силе, так и в навыках ведения войн: батарианцы прекрасные медики, но не военные. При всей своей кажущейся агрессивности, они не являются воинственным видом. В отличие от людей. Отсюда становится все любопытнее вопросы о Мендуаре...
Как говорится, а был ли мальчик?
— Разве убийство невинных решит эти проблемы? — мягко спросила я, формируя очередную закладку. Балак как раз дозрел до ее установки.
Реакция была вполне ожидаемой: гнев, бессильная злость, ненависть, безнадежная, бессмысленная попытка высказаться в лицо врага.
— Могу задать встречный вопрос. Сколько невинных батарианцев погибло на Торфане? Или вы уже забыли об этом?
Я пожала плечами.
— Политики назвали Торфан расплатой за атаку на Элизиум. Удобный повод для начала войны за территорию с соседом, которому эта территория принадлежит.
Терпение Балака лопнуло:
— Хватит! Наверное, вы так и не поймете... Вы и не хотите понимать. Мне уже жалко тратить на вас слова!
— Ка"Хаирал, скажи мне, будь любезен, у тебя проблема с логическим мышлением или это эмоции застлали твой разум? — спокойно спросила я, разом ломая разговор. — Я ожидала от потомственного кадрового военного офицера Гегемонии большей... сдержанности, внимательности и умения здраво оценивать события.
