— Аэте.
Асур сел, прижимаясь закованной в броню спиной к скале. Чтобы не сдуло.
— Вот что я предлагаю...
План был предельно прост и вполне осуществим. Прорезать снег — не проблема. Арсенал темных боевых плетений очень обширен, и найти что-то вроде режущей нити — не так сложно. Для этого подойдет и "Плеть", и "Струна", да даже простейшее "Лезвие Тьмы", изучаемое на первом курсе! Все боевые заклинания Тьмы не дают лишней температуры, как огненные, не создают вибраций и колебаний, как плетения воздуха или земли. Проблема только в том, что отрезанное надо как-то с места сдвинуть, а масса у слежавшегося снега очень велика. И сдвигать надо так, чтобы самому следом в пропасть не слететь.
— Если сейчас все получится, дальше останется только механическая работа. — уже веселее произнесла я. — Аэ?
— Готов.
— Готов, так готов...
Закрепив страховочные тросы на опорной балке, мы занялись тем, чем развлекались детишки в магических мирах: вырезанием "домика" из снега. Только во взрослых масштабах...
Лезвие Тьмы сформировалось легко, даже — охотно, словно реальность рада воплощать в себе проявления активной магии: темное, чуть дрожащее на краях полотно, марево черной дымки, практически прозрачное, невидимое в ночном мраке, бесконечно-острое, словно мономолекулярный силовой клинок.
— Я буду резать, ты — сдвигай.
Асур кивнул.
— Ну, начали, что ли...
Мглистое лезвие легко обтесывало снег, внешние пласты с рокотом и скрежетом сползали в пропасть под собственным весом, а я после каждого надреза замирала, вслушиваясь на пределах чувствительности аппаратуры шлема и собственного слуха: не раздастся ли тревожный треск, не пойдет ли неконтролируемая реакция, не нарушится ли целостность сошедшей лавиной снега... Но нет, лавина хранила молчание, и первоначальная обработка склона прошла без эксцессов. Теперь — сделать пологий наклон на всю глубину наноса — шесть метров до уровня верха туннеля. Так, чтобы учесть будущий подъем на завал. И дальше уже — до поворота дороги.
Колоссальный труд...
Я старалась срезать снег тонкими пластами, под углом, чтобы он как можно дольше сходил сам собой. Но в один не самый прекрасный момент, отрезанный пласт накренился, но... так и остался на месте.
— Аэ...
Темное лезвие поднялось вертикально, я отошла к краю скалы, пропуская асура. Аэте примерился, уперся руками в снежную глыбу, тяжело, с натугой сдвигая ее с места.
— Резать меньшими кусками?
Аэ покачал головой, отходя мне за спину и придерживая за страховочный трос: порывистый ветер бил в спину, ощутимо снося к краю.
— Не надо: дольше провозимся. Мне хватит силы...
Лезвие срезало очередной пласт, расслоилось и разбило его на отдельные куски. Огромные. Неподъемные даже для асура.
— Я помогу.
Прикинув массу глыб, Аэте кивнул, повел плечами, кивнул и занялся работой. Тяжелой. Выматывающей. Опасной. Вместе со мной.
— Знаешь, понятие "уборка снега" для меня приобрело новую грань понимания. — проворчала я, упираясь руками в снег.
— Знаю... — с приглушенным рыком выдохнул асур. — Для меня тоже...
Глыба неохотно поползла вперед, накренилась и ухнула во мрак.
И я, и Аэтериос — очень сильны физически. Несоизмеримо сильнее человека. У нас огромная грузоподъемность: глыбы снега, которые Аэте своими силами сдвигал с вырезаемой мною дороги, иногда превышали массой десять тонн! Но мы — легкие и маленькие относительного того груза, который приходилось сдвигать. Я даже не представляю, сколько бы времени заняла эта работа у обычных людей, если мы, высококлассная боевая химера и истинный метаморф, потратили на создание дороги так много времени и сил... Это ведь только звучит красиво: вырезать Лезвиями Тьмы в снегу дорогу. В реальности — это утомительная, тяжелая, выматывающая работа. И очень опасная. Под бьющим в спину резким ветром, во мраке бурана, едва разгоняемого мощным штормовым светляком, на скользком снегу, на краю обрыва, в который так легко соскользнуть вслед за внезапно поехавшим куском снега. Сколько раз Аэте вытаскивал меня обратно на обрыв, сколько раз я его удерживала от падения в пропасть? Да кто считал...
Время за работой летело незаметно, подспудно накапливалась усталость. Даже мои силы не безграничны, даже колоссальная выносливость химеры имеет свои пределы, и когда пласт снега ухнул в туннель, а ночной мрак прорезал яркий свет прожектора, мы едва стояли на ногах.
— Аэ...
Мутную усталость пробили искры любопытства.
— А нам еще обратно ехать...
Химера вздохнул, повел ноющим плечом, чуть не вывернутым, когда неудачно сорвалась очередная куча снега, по прочности напоминающая легированную сталь.
— Проедем.
Недосказанное "даже если придется все эти горы срыть" вызвало улыбку. Нравится мне его настрой. А еще больше мне нравятся искреннее восхищение Найлуса, тревога Рруса и оторопь любопытного Рамиро, вышедших к нам навстречу.
— Мрир... мы снегоход там оставили...
Первая мысль: в Хаос этот снегоход! Но я подавила этот мелочный порыв: транспорт может пригодиться, а за ним вернуться — не так сложно.
— Выкатывайте "Мако", а мы вернемся, заберем наш транспорт. — сказала я по общей связи. И тут же добавила мысленно: — "Мы его оставили в техническом туннеле за завалом."
Нам никто ничего не сказал, только приглушенное бульканье "Как?!!" изумленного до глубины души Рамиро, глазеющего на дорогу, погрело мою душу.
Как-как... Руками!
Пока мы пробирались через завал и возвращались по основному транспортному туннелю. Первый "Мако" уже перевели по вырезанной нами дороге, которую имел возможность созерцать весь отряд. В бывшем бронетранспортере находился только водитель. Все остальные шли своим ходом за машиной. Обычная ситуация при переходе опасных участков в горах: сперва самые тяжелые машины, максимально облегченные, а потом — люди. Последними проехали мы с Аэ, прибыв как раз к погрузке.
Наш снегоход обратно на "Мако" грузили Рекс с бойцами, а мы с чувством выполненного долга забрались в машину, с огромным удовольствием слушая экспрессивные высказывания, раздающиеся по общей связи.
— Сколько там до этой перевалочной станции? — спросила я, растекшись в кресле второго водителя, когда мы, наконец-то тронулись.
— Еще тридцать восемь километров. — ответил Найлус. — Дорога идет почти ровно. Ли говорил, на этот отрезке проблем быть не должно.
— Хочется верить.
В принципе, проблем действительно быть не должно: дорога резко расширилась, поднялась практически на вершину хребта, идет довольно ровно, лавине прийти неоткуда, снега здесь немного: ветер сдувает. Да и буран чуть поутих, не так сильно сносит.
— Отдыхай.
Хорошая мысль. Аэте уже дрыхнет в десантном отсеке: вырубился практически сразу, стоило сесть и расслабиться. Не смотря на мою помощь, основную работу по уборке снега сделал он.
— Разбудишь, когда до той станции доберемся. — пробормотала я, устраиваясь удобнее и закрывая глаза.
— Разбужу. — тихий ласковый голос, едва слышимый в завываниях ветра и рокоте мотора. — Спи...
Отрубилась я раньше, чем он закончил это простое слово, провалившись в ласковую тьму, убаюканная приглушенными подвываниями порывистого ветра и размеренным гулом двигателя.
* * *
— Слышь, Ли, как думаешь, они доедут? — приглушенный треском сварки бас бригадира прозвучал неожиданно, выбивая из тяжелых дум.
Механик закончил заваривать трещину в металле, отключил аппарат и поднял щиток, закрывающий лицо, хмуро глядя на старого друга.
— Не знаю, Герман. — Лилихьеракс покачал головой. — Сам же знаешь, что там твориться в это время. Дорога непроходима.
Бригадир помрачнел.
— Знаю... — пятерня, измазанная технической смазкой и застарелой жирной черной грязью, оседающей на подвижные части состава, прогребла короткую шевелюру. — От них недавно сообщение пришло. Дорогу к перевалочной станции завалило.
Ли вздрогнул, а Герман кивнул, подтверждая опасения.
— Крайк выходил на связь. Они прошли хребет и выехали на развязку. Говорил, подъедут ближе, посмотрят... — пожевав губу, чуть прикусывая потрескавшуюся кожицу, добавил: — Они собрались ехать через Ибраз, если перевал непроходим.
Ли вздрогнул, втянул пресыщенный озоном воздух, выматерился.
— Я их предупредил, чтобы были осторожнее: там же снега навалено на десятки метров! — быстро сказал Герман, словно оправдывался непонятно перед кем. — Но если проломят наст и провалятся...
Он покачал головой.
— Если они провалятся под наст, на поверхность они уже не выберутся. — закончил Ли. — Ждем. Если не выйдут на связь до утра — отправим беспилотник.
— Ли, на том плато кого-то найти нереально!
— У нас есть их маршрут. — отмахнулся механик.
Человек проскреб щетину на подбородке.
— Откуда?
— Я поставил на их машины дальнобойные маяки. — спокойно ответил Лилихьеракс, глядя в стальные глаза своего подчиненного. — Ты же не думал, что я выпущу полтора десятка разумных в буран на непроходимую трассу без страховки?
Герман хмыкнул, расплываясь в ухмылке, облегченно выдохнул.
— Сразу сказать не мог, чтобы я себе нервы не трепал?
Укоризненный взгляд старшого бригадир проигнорировал, сделав вид, что не понял этот жест искренней обиды и недоумения.
— А, да, чуть не забыл! Ли, тебя там наш жаб видеть хотел.
Лилихьеракс невозмутимо опустил защитный щиток на глаза, включил сварочный аппарат и невозмутимо ответил:
— Схожу. Когда закончу.
* * *
Толчок резкой остановки и приглушенное проклятие Найлуса сдули дрему, выкидывая из полусна. Разлепив взгляд, я обозрела мутным взором кабину, глянула на сумрачного Аэте, с заспанной физиономией созерцающего изображение на экране.
— Что случилось?
— До станции мы не доедем. — проворчал Найлус, разворачивая снегоход. — Завалило намертво. Поедем напрямую.
Я зевнула, потерла физиономию, глянула на карту, на которой мигал маркер нашего положения.
— Это мы на петле, что ли?
— Да. — Найлус развернул карту, показывая маршрут. — Мы здесь. Вот эта дорога ведет к станции, и оттуда можно было доехать до "Вершины" по восточному склону. — мерцающая полоса наглядно продемонстрировала возможный маршрут. — Но попасть к станции мы не можем, значит, придется ехать по западной объездной. Это удлиняет путь еще на пятьдесят километров.
На карте появилась вторая линия, обрисовав вероятный маршрут. Какое-то время я тупо таращилась на экран, пытаясь сообразить, что там нарисовано, пока меня не осенило:
— Погоди, так мы поедем через плато?
— Да. — карта приблизилась. — Через пятнадцать километров будет съезд на плато. Еще сто двадцать — по нему, дальше — подъем на западную дорогу. Вот тут. Отсюда до "Вершины" останется километров с восемь.
— Плато — это хорошо. — пробормотала я. — Там хоть в пропасть не нырнешь и проехать проще...
Най согласно кивнул.
— Верно. Но последний участок дороги, ведущий на подъем к "Вершине-15" сложнее. И заедем мы на него еще до рассвета, если проедем плато без проблем.
— Значит, поедем в темноте. — буркнула я, вновь обмякая в кресле.
Найлус улыбнулся, переключил передачи, и наш снегоход мерно покатил по дороге, заворачивая на запад. В конце концов, да какая разница, как именно мы попадем к "Вершине-15"? Нам главное до нее доехать!
Примерно такие мысли крутились у меня в голове, пока наши верные "Мако" скользили по заснеженной дороге, ощутимо сворачивающей на запад, на горное плато, на дальнем краю которого располагалось промерзшее до дна озеро и исследовательский комплекс "Вершина-15".
Что самое удивительное и подозрительное, ехали мы без проблем и лишней нервотрепки: к середине ночи снегопад приутих, и порывистый сильный ветер гонял в свете прожектора мелкую колкую снежную сыпь, нисколько не мешающую лидару работать, обрывистые склоны остались позади, как и присущие им опасности, а впереди нас ждало плато Ибраз.
Глава 51: Новерия: "Вершина 15"
Никакие слова не передадут наши чувства, когда прожектор выхватил из тьмы блестящие наледью стены исследовательского комплекса "Вершина-15"! Самым ярким и мощным чувством, безраздельно властвовавшим в двух машинах, было облегчение. И искреннее, ничем не замутненное счастье!
Переезд через плато, несмотря на тянущее чувство тревоги, прошел без серьезных происшествий. Трещащий под весом машин наст очень стимулировал не останавливаться и соблюдать пару простых правил. Особенно одно, сомнительное в плане безопасности, но очень действенное в нашем случае: не ехать гуськом. Снегоходы шли параллельным курсом на расстоянии в триста метров друг от друга, так, чтобы давать минимальную одномоментную нагрузку на наст. Иногда мы разъезжались почти на полкилометра, объезжая торосы и блестящие льдом проломы наста, иногда съезжались практически вплотную, но чаще всего удерживали дистанцию прямой видимости. Метель немного унялась, и резкий порывистый ветер гонял мелкое колкое снежное крошево, блестящее бриллиантами в свете прожекторов. Видимость стала ощутимо лучше, что помогало едущему впереди разведчику заранее обнаружить сложности на трассе и предупредить водителя идущего следом "Мако".
Проблемы начались на выезде с плато, там, где наст оказался тоньше всего: ледяная корка перестала выдерживать вес тяжелого снегохода, но высокая скорость движения дала возможность убраться с просевшего под головной машиной льда до того, как он проломился. Однако, второй "Мако", которому пришлось снизить скорость из-за неровности трассы, не успел проскочить опасный участок, и когда под ним сломался наст, целиком ушел в огромный сугроб, вкопавшись в плотный снег на инерции движения. Одно радовало: не в воду ухнули.
Почти пять часов ушло на то, чтобы обрушить предательски-тонкий наст до самых камней, раскопать и вытащить снегоход на плотный, слежавшийся, вмерзший в скалы снег дороги. Устали мы невероятно, перепсиховали и успели пройти все стадии от испуга и злости, перетекшей в бешенство, до мутного отупения, когда единственная мысль, долбящаяся в голову — это желание, чтобы все это, наконец, закончилось. И если бы не предусмотрительность Лилихьеракса и его людей, мы бы ни за что не справились без снегоступов, лыж, лебедок и того самого гарпуна, заменившего оружейную турель. А уж сколько искреннего счастья и радости было, когда "Мако", воя от натуги, вытащил на гудящих от напряжения тросах залепленного снегом потерявшего ход собрата, не передадут никакие слова!
После этого радостного события мы больше часа потратили на то, чтобы под резким сильным ветром очистить ходовую спасенного снегохода от забившего ее снега и подготовить машину к поездке. Ну и успокоились немного: от пережитого и тяжелой работы колотило всех. На фоне произошедшего последний отрезок дороги с ее осыпающимися краями, снежными завалами и мелкими досадными неприятностями вроде скользкой наледи как-то прошел мимо сознания чередой незначительных проблем, легко решаемых подручными средствами.
— Приехали!
С такими сакраментальными словами я высунулась в десантный отсек. Бойцы оживились, дремавшая всю дорогу от плато Джейн тут же подскочила, захлопала сонными глазками, смачно зевнула, шмыгнула покрасневшим носиком, и совершенно по-детски причмокнула. Я не сдержалась и хихикнула, отчего девушка удивленно заморгала и чуть насупилась, став при этом еще очаровательнее. Джейн, все же, миленькая! Особенно, в такие моменты. Умильная мордаха Аэте и улыбки бойцов показали их полную со мной солидарность.
