Что?
Спаратус глянул на инструментрон. Запись разговора, включенная по привычке, идет. Потом он переслушает ее. Потом обдумает, что только что услышал.
— Я прослежу за разбирательствами. Что еще?
Вопрос дежурный, но мужчина каким-то звериным чутьем ощущал затаившуюся подставу. Не может быть так просто. Есть что-то еще. Сообщения идут по нарастающей. Матриарх. Возможность официально и законно прижать Цербер. Что еще они могли найти? Заминка Имрир перед ответом лишь укрепила его подозрения и разжигала азарт.
Короткая пауза, наконец, прервалась тихими словами:
— Мы нашли живую, дееспособную, естественно рожденную Королеву рахни.
На мгновение Спаратусу показалось, что он ослышался.
— Рахни? — уточнил он.
— Да. Королева рахни. Молодая. Девочке всего около трех лет с момента вылупления. Яйцо нашли на заброшенном корабле.
Девочке?!!
— Продолжайте.
— Она разумна, адекватна, без психических отклонений. — короткая пауза и добивающие слова: — Она попросила о защите. У Аэтеры. И он ей эту защиту пообещал.
Хэймон молча прикрыл глаза, отказываясь как-то это комментировать. А"тарэ. Асурский а"тарэ, неизвестно кем бывший в прошлом. Пообещал защиту...
— Уничтожать Последнюю из Рода нельзя. Мир такое не простит. Девочка всё помнит. Помнит, как их свели с ума и натравили на других. Она боится повторения и ищет защиты. Она готова подчиняться, если ей позволят жить и растить детей в безопасности и вдали от войны. Она примет протекторат и вассалитет. Новая ветвь практически вымершего вида, который помнит времена до протеан. Общаться с ней надо уметь, но она охотно отвечает и быстро привязывается к любому, кто к ней относится по-доброму. — короткая пауза, в голосе появились виноватые нотки: — Решение принимать вам, но мы подумали, что Иерархия не откажет в защите боящейся всех вокруг малолетней беременной девчонке, над которой издевались с рождения...
Сама формулировка уничтожала любой повод для отказа. И давала отличные просторы для маневров. Хэймон позволил себе усмешку. Имрир прекрасно знает, что и как она говорит.
— Несомненно. Иерархия никогда не отказывала в защите детям. — мурлыкнул советник. — Я поговорю с Примархом.
— Благодарю. — Имрир ощутимо повеселела.
— Есть еще что-то, что мне стоит знать сейчас?
Хэймон не мог даже себе признаться, какой ответ он хотел бы услышать больше: положительный или отрицательный.
Короткая пауза и бодрый ответ:
— Да! Мы встретили дипломатический корабль Поднебесной.
Турианский советник молча прикрыл глаза. Пропавший дипломатический корабль ищут. Почему его нашли именно они?
— Продолжайте. — спокойно произнес он.
— Когда мы вышли из перегона, они вели бой с кораблями Корсаров.
Хэймон на это лишь вздернул бровь.
— Дипломатический корабль?
— Он был... очень условно вооружен, и к нашему прибытию его добивали.
— Но?
— У нас на борту двести тридцать разумных, которых нам некуда девать. На буксире у корабля Бенезии корабль Корсаров, который нам удалось лишить хода и взять на абордаж. Командир корабля и старший состав экипажа живы и способны говорить. За ними присматривает Аэте. — в усталом, но удивительно жизнерадостном голосе промелькнула явная ирония и предвкушение. — Мы не в состоянии довезти их к Цитадели. На "Нормандии" нет ни припасов, ни места для такого количества людей, так что я планирую прыгнуть к Иден Прайм. Это всего двое суток пути. Системы жизнеобеспечения дотянут. Там сейчас базируется Второй Флот. Я уверена: они с радостью нам помогут.
— Несомненно... — протянул Хэймон. — Я вышлю к Иден Прайм ближайшую патрульную эскадру. Они снимут с вашего корабля выживших и сопроводят к Цитадели.
— Благодарю, советник. У нас пока всё.
— Вас понял. Конец связи.
Индикаторы мигнули и погасли, сообщая, что сигнал пропал. Хэймон несколько мгновений сидел молча, глядя пустым взглядом на погасшие символы, потом — коротко матюкнулся, потер лицо, рывком встал и направился в кабинет.
Про сон можно забыть.
>Глава 63: Цитадель: возвращение
Спокойный, даже в чем-то будничный голос Джокера разносился в тишине рубки: пилот разговаривал с диспетчером Цитадели. Короткие, рубленные ответы, привычные формулировки, эпилогом которых стали долгожданные слова:
— Вас понял, Цитадель. Полетный коридор 36-Е. Конец связи.
Музыка для моих ушей. Самые долгожданные слова за эти полторы недели.
Рейс на Новерию оказался утомительнее, чем я могла предполагать. Не сама миссия, а именно рейс. Этот выматывающий перелет сперва в одну сторону, а потом — обратно, на волне усталости, накопившихся проблем, дрязг и сложностей, которых мы не могли решить в полете.
Миссия на Х57 прошла на подъеме. Мы только вылетели, еще не успела накопиться усталость и раздражение, задание прошло быстро и без особых накладок. Люди присматривались друг к другу, делились впечатлениями и делали свои выводы. Верные или ошибочные — тут как получалось. Но все были еще полны сил, бодры и готовы к работе.
Последующий перелет до самой Новерии в общем-то прошел ожидаемо и интересно. Я наблюдала за новыми подчиненными, они знакомились со мной, обсуждали и анализировали произошедшее, между ними еще не возникло конфликтов и напряженностей, взаимоотношения были четко выверенными и годами отлаженными, даже негласная война моих однофамильцев не выбивалась из этого ряда.
А дальше была Новерия. Миссия, перевернувшая мир моих подчиненных и вбившая их в неизвестность. Каждый из них справлялся с крахом привычного мировоззрения как мог, с разной степенью успеха или неудачи. Каждый вынес из произошедшего свои выводы и уроки. Каждый так или иначе изменился. Но если Новерия стала точкой перелома, то этот перелет...
Я смотрела на Цитадель через узкий обзорный иллюминатор, вспоминая эти, казалось, бесконечные тринадцать суток. Я думала, самое сложное — перегон до Иден Прайм. Но... нет. Перелетели мы без накладок и каких-либо трудностей. Китайцы оказались беспроблемными, чинно и, главное, молча делали всё, что от них требовалось, не возмущались стесненности, не пытались что-то требовать или узнавать. Они спокойно сидели там, куда их усадили, сами организовали очередность пользования общественными благами на корабле, начиная с сортира и заканчивая крохотным свободным закутком трюма, где удалось сохранить место для тренировочной площадки. Даже по поводу рахни у них не было никаких претензий или вопросов. Наоборот, некоторые из них нашли в наших действиях какой-то скрытый сакральный смысл, который я так и не поняла.
Но ломала я себе голову из-за китайцев недолго. Ровно до тех пор, пока их не сняли с "Нормандии" патрульные Иерархии. Дальше их судьба — не мои проблемы. Маловероятно, что мы вообще с ними хоть раз встретимся в будущем. Зато Второй Флот... Даже не знаю, порадовали они меня или окончательно разочаровали.
Встретили нас... неласково, и не будь на борту Найлуса, начались бы проблемы, потому как командир флота — адмирал Кастани Дрешер — в упор отказывался понимать слова и откровенно залупился, видя только буксируемый нами корабль Корсаров. Тогда я впервые столкнулась с настолько явной твердолобостью военных Альянса Систем, отказывающихся принимать за факт мой статус, должность и права Спектра Совета, которые признают даже последние отморозки Систем Терминуса и Аттического Траверса. Сейчас можно вспоминать этот разговор с юмором, но тогда я серьезно начала опасаться, что придется аварийно вызывать Спаратуса, пока адмирал не сделал чего-то... экзотичного и проблемного. Хорошо хоть патруль Иерархии прибыл быстро и одним своим наличием решил все проблемы. Не знаю, как это удалось советнику, но эскадра турианских крейсеров вышла из реле всего на пару часов позже нас, как раз тогда, когда я начала серьезно сомневаться в правильности своего решения вообще сюда явиться.
С адмиралом мы разошлись не только во мнениях и во взглядах на происходящее, но и вообще в понимании. Всего, в чем можно разойтись, поговорив лишь пару часов. А еще я отчетливо поняла: мне придется его убирать в будущем, потому как такого врага оставлять в живых нельзя. После того разговора, после того, как я его макнула мордой в дерьмо... Адмирал мне подобное не простит никогда, как не простит и половина его людей, искренне верящие в Альянс Систем и превозносящие человечество выше галактического диска.
Цитадель приближалась. "Нормандия" заходила на причал Спецкорпуса по широкой дуге, обходя оживленные транспортные магистрали, протянувшиеся видимыми даже невооруженным человеческим глазом как темные неравномерные цепочки кораблей, стоящих в очереди к ретранслятору. Как и раньше, в наш первый прилет на эту станцию. Но сейчас я смотрела на это чудо инженерного гения Жнецов без негатива и предвзятости, наконец-то оценив ее красоту и лаконичность. Простая же конструкция, логичная и удобная. Но со стороны она смотрится бесподобно! Полные жизни широко раскрытые лепестки, город, парящий в сиреневой дымке туманности. Стоящие на рейде корабли Патруля, обеспечивающие безопасность столицы и наглядно демонстрирующие мощь доминирующих цивилизаций. Величественный "Путь Предназначения" все так же украшал собой пространство, неспешно плывя в сопровождении кораблей Иерархии. Один из самых крупных кораблей, которые вообще существуют в Пространстве Цитадели. Воплощенная в металле сила народа. Жаль, что на практике он окажется... всего лишь красивым, но бестолковым кораблем, никогда не видевшим реального боя, с экипажем, не имеющим опыта.
"Путь Предназначения"...
Вот только какое это предназначение? И каков его путь?
Настроение вновь скакнуло куда-то в область корабельного трюма. Моральная усталость доканывала всех. Даже жизнерадостный Пакти последние дни ходил хмурый, сумрачный и мятый. Его жлобская натура не могла радоваться приближающемуся счастью грандиозного грабежа складов Спецкорпуса. Он устал больше, чем другие, ведь именно на него легли проблемы перегруженного разумными корабля, и именно он вместе с нами ломал голову, как разместить чрезмерное количество людей, как и откуда достать для них необходимое, как распределись припасы, чтобы всем хватило. Тряхнул даже свои заначки до последнего бруска мыла. Но он справился. Мы справились. Посол и экипаж дипломатического корабля уже прибыли на Цитадель на борту турианского крейсера, а мы — вот-вот причалим к станции.
Беззвучные шаги Найлуса я не услышала, но почувствовала его приближение. Напарник взбодрился, немного оживился.
— Уже причаливаем. — простая констатация факта и напоминание, что скоро начнутся проблемы и сложности.
Я кивнула, мысленно кутаясь в его ауру. Накатывала тупая усталость. Недопустимая в преддверии предстоящих разборок. А они начнутся. Я уже получила вызов на инструментрон от посла Удины, но отвечать на него не стала. Сперва — встреча со Спаратусом и Советом. Посол подождет.
— Какое там сейчас время? — спросила я в надежде услышать о глухой ночи.
— Раннее утро. — Найлус положил руку мне на плечо в молчаливом жесте поддержки. — Совет ждет нас.
Цитадель приближалась, нависая над нами неумолимым роком.
— Сообщили?
Согласие мазнуло по разуму блеклым образом короткого сеанса связи с советником. Я вслушалась в пакет информации, пришедший вместе с образом... Нас будут ждать на причальной площадке Спектры турианского корпуса. Они помогут. Хорошо.
"Нормандия" причалила без накладок, сложностей и каких-либо проблем. Джокер опустил свою "птичку" на гравитационные захваты мягко и нежно, как на пуховую перину. И лишь после срабатывания автоматической системы захватов позволил себе устало откинуться на спинку кресла, прикрыть глаза и замереть в неподвижности.
— Джефф.
Пилот вопросительно качнул головой, не открывая глаз.
— Постарайся немного отдохнуть. Когда мы вернемся, скорее всего, начнутся работы по кораблю. Если что — я на связи.
— Понял. Если Андерсон или Удина будут ломиться на корабль — не пускать. — привычно съязвил он, повернувшись вместе с креслом.
— Именно так.
Улыбка пропала с лица Джеффа. Он выпрямился, снял кепку, потер макушку, растерянно глядя то на меня, то на Найлуса. Наш пилот больше чем другие знал, что скоро начнётся и какими проблемами оно нам всем выльется. А уж после Иден Прайм и скандала с адмиралом...
— Жди нас. Дэрг и Дилан на борту. Аэте скоро вернется: он уже на станции.
— Ты прямо как к войне готовишься. — иронично, но без тени шутки выдавил Джефф, привычно мня кепку в пальцах.
На это развела руками и улыбнулась. Моро блекло улыбнулся в ответ. За нашими спинами раздались едва слышные шаги, и в рубку втёк Дэрг. На мой вопросительный взгляд он кивнул. Всё готово, все процедуры, необходимые по возвращению корабля на станцию-столицу выполнены, нас уже ждут. Пора идти.
Это возвращение на Цитадель как мой прыжок веры. Последняя поворотная точка, после которой нельзя будет изменить сделанный выбор. Идя по кораблю к шлюзу, я встречала настороженные и вопросительные взгляды моего экипажа и моих бойцов. Последний перелет стал Рубиконом, чертой, разделившей время на "до" и "после". Если "до" — это был чужой корабль с чужим мне экипажем, на который было, по большому счету, плевать. Они меня мало волновали, хоть я и несла за них ответственность. Мне были безразличны две десантные группы и незнакомые мне люди. Меня раздражал Аленко и бесила Уильямс. Они все мне мешали и давили на мозг и нервы.
Но "после"...
Теперь это мой экипаж. Это мои десантные группы. Это мой Аленко, вечно страдающий мигренями. Это моя Уильямс, понуро затихшая в своей каюте и со страхом ожидающая исхода. Это мой корабль. Даже Рекс и то — мой, пусть он еще тешит себя иллюзиями собственной свободы, независимости и мелкой гордыни. Но даже кроган начал понимать, что, единожды попав на корабль, он никуда уже от нас не денется. Не сможет. Не заставит себя на всё плюнуть и уйти. Зная, что грядет, и что мы намерены начать.
Они все — мои.
Я всматривалась в лица молодых парней и девушек, сидящих за пультами операторов связи, системы наведения и тактическими терминалами. Все они попали на борт моего корабля недобровольно, по разнарядке командования. Многие меня не любили в начале нашей работы. Многих бесили мои действия, вызывали оторопь и отторжение. Но...
Маленький военный корабль — это обитель слухов и сплетен. На его борту нельзя утаить правду, нельзя сохранить секреты. Рано или поздно, но все всё узнают, а долгие перегоны, когда никто ничем не занят, лишь дежурная смена скучает на своих постах, — это самая сочная и питательная среда для зарождения, роста и распространения слухов. Скучающие военные обсасывают малейшие крохи информации, порой проявляя чудеса шпионажа и навыков разведки, чтобы получить еще хоть каплю питательной и вкусной информации, которую они смогут всласть обсосать во время дежурств. А я волей-неволей дала достаточно сочной и обильной пищи для пытливых молодых умов, чтобы они утратили спокойствие и теперь с ожиданием и подспудным страхом смотрели мне вслед.
