Все равно никто не видит, мне очень приятно, а турианцы краснеть не могут чисто физиологически. Ну подумаешь, сидит генерал Вакариан с безэмоциональным каменным лицом, прикрыв глаза и глядя куда-то в сторону нижней палубы... А то, что мандибулы крепко прижаты к щекам, челюсти сжаты и носовые пластинки судорожно подергиваются, ну так кто кроме Найлуса и откровенно веселящегося Аэтериоса разбирается в таких мелких нюансах турианской мимики?
— "Мрир..." — полыхая смущением и неловкостью, едва слышно пронеслось по ментальной связи.
Аэте нагло лыбится, Найлус держит невозмутимое лицо, но в глазах плещется веселье, приборы показывают легкую нервозность, но и только.
— "Тебе неприятно?" — умиротворенно полюбопытствовала я, зная, что это не так.
Смущение можно было уже сцеживать из ментала и закатывать по баночкам, настолько концентрированным оно было. Ну ничего не могу с собой поделать: Ррус невероятно мил в такие моменты, а у болевой блокировки есть занятное побочное действие: любые другие ощущения усиливаются на порядок, и легкое невинное поглаживание давало изумительный результат.
— "Никто не видит, успокойся." — пришла полная иронии мысль Найлуса. — "Расслабься."
— "Но..."
Внятно сформулировать мысль Ррус не смог, а потому, смирившись, утих. Впрочем, смущение и легкая неловкость совершенно не мешали ему получать массу удовольствия, а мы этим нагло пользовались, млея в теплой и ласковой ауре нашего светлого сокровища. Наши эмоции эхом докатывались до Аэте, передавая отголосок этого живого тепла и создавая легкую иллюзию присутствия привязки, что сильно помогало ему удерживать самоконтроль и полностью погасило злость, гнев, и тяжелую ледяную ярость хараза.
— Имрир, как пластичность генома влияет на распространение людей по Мультиверсуму?
— Старшие расы с собой по мирам и реальностям развозят. — ответила я. — Люди хорошо приспосабливаются, магически нейтральны, быстро плодятся и легко воспитываются. Кто-то рассматривает людей как привычных напарников, кто-то, вроде вампиров и всякой нечисти, как жратву, кто-то чисто по привычке за собой в новый мир тащит. Кто-то увозит как слуг, кто-то как "нулевую расу" для создания нужных в будущем существ. Тут люди местные, но кто-то использовал их для создания оружия.
Карин покачала головой, удивленно глядя на умиротворенного Аэтериоса.
— Оружие?
Асур пожал плечами и согласно кивнул. То, что они всего лишь совершенное оружие, асуры прекрасно знали и воспринимали как нечто естественное, вообще не напрягаясь искусственностью своего происхождения.
— Живое разумное оружие со всеми его особенностями. — флегматично и умиротворенно поправила я. — Тот, кто их сделал, прекрасно знал, что именно и для каких целей он делает, и как с такими созданиями надо обращаться, чтобы избежать широко распространенных ошибок и их итога: бессмысленной, беспощадной жестокой кровавой резни. По какой причине этот Мастер бесследно исчез, оставив своих созданий в свободном плавании, мне непонятно. Но результат мы видим перед собой.
— Оружие? — как-то странно булькнул Дэрг, с полном ступоре глядя на меня.
Прямое, не предусматривающее двоякой трактовки определение его сути вошло в клинч с его человеческим мировоззрением. И это мировоззрение начало трещать.
Дэрг — не дурак, как бы он ни пытался выглядеть как тупоголовый дуболом, разумом его природа и гений создателя не обидел, мозги работали очень хорошо, и сейчас он непроизвольно анализировал свои же повадки, безжалостно проявляя множество странностей, на которые раньше боец старался закрыть глаза...
— А что тебя смущает? — иронично спросила я. — Когда войдешь в силу, ты станешь на порядок сильнее человека, быстрее, ловчее, проворнее, у тебя будет феноменальная память и скорость реакции. Боевые навыки у асуров на высоте. А если у тебя пробудится генетическая память, вообще свойственная боевым химерам, то узнаешь очень много интересного.
— А в чем подвох? — хмуро спросил Дилан.
— Психика.
Бойцы переглянулись и уставились на Аэ. Тот вопросительно склонил голову набок в чисто турианском жесте.
— Не надо так на него смотреть. В отличии от вас, Аэтериос четко знает, что он такое. Это у вас еще есть какие-то иллюзии. У него нет. Вы еще не приняли свою сущность, из-за чего в будущем будет множество проблем и конфликтов в психике: когда геном начинает пробуждаться, он автоматически привозит к изменению инстинктов, безусловных рефлексов и автоматических реакций. Дэрг, ты, конечно, хорошо научился мимикрировать под человека, но запомни: против сути не попрешь. Даже если ты ее не знаешь, она проявится и напомнит о себе.
— В чем наша суть? — тихонько спросила Кира, подспудно опасаясь ответа.
— Вы — оружие, прежде всего предназначенное для убийства. Асуров создал гений, спроектировавший не только тело, но и подходящий менталитет, вбив его в базовый инстинктивный пласт. Чем чище становится геном, тем полнее разворачивается ментальный пакет.
Говорила я спокойно, но без ненужных экивоков. Они должны четко понять, чем являются. Некоторые иллюзии надо разрушать сразу, как бы болезненно это ни было.
— Не надо бояться: ваша личность и память не пострадают, но пройдет переосмысление жизненных ценностей. Вас перестанут интересовать некоторые привычные людям грани жизни. Например, вы полностью утратите желание вести оседлую спокойную жизнь, зато в вас проснется авантюризм, вас перестанет интересовать тот же спорт: в нем нет риска и будоражащего кровь азарта, все жестко регулируется правилами. Это не значит, что вы не сможете спокойно проводить время или отдыхать, нет, но ваши повадки приобретут черты, присущие крупным хищникам. В том числе и леность, и нежелание подчиняться, и крайнюю нетерпимость к любым формам покушения на то, что вы считаете своим.
— Собственнический инстинкт? — уточнил Дилан.
— В обостренной форме. — согласно кивнула я. — Делиться своим вы не умеете совершенно. И не хотите, находя миллион причин, почему этого делать не стоит. К примеру, Дэрг сделает что угодно и придумает любое оправдание своим поступкам, но он тебя никогда не отпустит.
Дэрг открыл было рот, чтобы привычно огрызнуться, но Дилан положил руку ему на плечо и чуть сжал пальцы, вынуждая замолчать. Самого Дилана несколько странные и неестественные повадки Дэрга в его отношении уже давно перестали напрягать, как и ненормальная заботливость напарника, ставшая в свое время причиной множества похабных шуточек, на которые сам Дэрг реагировал крайне агрессивно.
— В чем причина? — спросил Савьер.
Ответил ему Найлус:
— У асуров крайне гибкая и пластичная психика. У некоторых — до нестабильности.
Дилан покосился на хмурого напарника, Дэрг недовольно заворчал.
— Нас называют асур-тар. — добавил Аэтериос. — Мы нуждаемся в стабилизаторе психики и личности — в привязке. Дэрг, Дилан частично взял на себя функции твоей привязки, но полноценно выполнять их не может — он нашей крови. Именно поэтому ты ему противоречишь и споришь, оспариваешь его решения и не можешь полностью себя контролировать даже в его присутствии. Вам нужен общий стабилизатор. Найдете себе третьего и стабилизируетесь оба: ты перестанешь беситься, а у Дилана пропадут проблемы с неестественной работой мозга, при которой он превращается в искусственный интеллект. Полноценная привязка всегда другого вида, и его приказы неоспоримы. Это заложено в наши инстинкты.
— Почему? — тихонько спросила Кира.
— Потому что иначе мы не остановимся. — мягко ответил ей Аэте. — У нас не будет причины.
Кира вздрогнула, обхватила себя за плечи. Карин молчала, но в ментале разливался шок. Спокойный, мягкий, в чем-то даже добродушный тон лишь подчеркивали смысл сказанного, и от этого становилось еще более жутко.
— Если асур-тар впадает в хараз и начинает убивать, он будет убивать, пока не погибнет или пока не останется единственным разумным на планете. — вздохнув, пояснил Найлус.
— Это если у него нет корабля и на планете нет других асуров. — хмуро добавил Гаррус, хорошо знающий, как именно их раса столкнулась с асурами. — Если есть, он полетит дальше, пока не встретит того, кто его остановит: или не убьет, или не станет привязкой.
Аэтериос согласно кивнул.
— То есть, хочешь сказать, что ты можешь вырезать целую расу просто потому что... -чисто из чувства противоречия буркнул боец, запнувшись на окончании фразы.
— Просто потому, что некому будет сказать мне "остановись"? — мягко переспросил Аэтера. — Могу. Но Рен просил меня этого не делать и слушаться командиров, а расстраивать свою привязку даже в мелочах я не хочу.
— Только из-за этого? — неверяще переспросил Дэрг.
Встретив пылающий взгляд, боец вздрогнул. Здесь и сейчас не было милого и обаятельного паренька Аэте, а был тот, чье отражение я видела в своем разуме — Аэтера.
— Карин, вы понимаете, почему меня так волнует вопрос об асурах, выросших в вашем социуме? — устало спросил Найлус.
Доктор кивнула.
— Ваше счастье, что ни один из них не вошел в полную силу.
— Вы в этом уверены?
— Если бы это произошло, люди как вид были бы уничтожены. — спокойно пояснил Аэтера. — Мы не принимаем привязкой расу-основу — люди слишком непостоянны и ненадежны. Только тех, кто достаточно силен, чтобы нас контролировать, тех, кто нам подходит. У Дэрга пробудился геном, но без нужных тренировок он никогда не раскроет свой настоящий потенциал и не станет полноценным асуром.
— Самовольное вхождение в силу...
— Невозможно. — отрезал Аэте, прерывая Дилана. — Этот механизм контроля у нас срабатывает еще жестче инстинкта поиска привязки. Пробуждение генома — это лишь первый этап, который позволяет запустить весь цикл. Если не повезет, кто-то может пройти еще один-два этапа.
Карин устало прикрыла глаза и потерла ноющие глаза.
— Что происходит с теми, кто застрял на пол пути?
— Безумие. — лаконичный ответ.
— Причина?
— Конфликты инстинктов и полученного воспитания.
Кровавый ритуал отработал, и рисунок исчез с кожи Рруса, но руку я убирать не спешила, продолжая легонько поглаживать его по спине. Меня это успокаивало.
Ментал звенел от мощных эмоций Карин, Дэрга и Киры. Дилан принял новости гораздо спокойнее и философски, не слишком забивая себе голову.
— Карин. Психика и физиология — это не все проблемы. — вздохнув, сказал Найлус.
Доктор непроизвольно передернула плечами.
— Что еще мы не знаем?
— Асуры — это боевые химеры. — мягко сказала я. — Живое разумное оружие.
Карин вопросительно приподняла бровь, всем видом показывая, что ей не стоит повторять дважды.
— А для того, чтобы эффективно выполнять свою работу, оружие не должно иметь собственных моральных ценностей и принципов. — вкрадчиво произнесла я.
Доктор прикрыла глаза и вздрогнула всем телом.
— Вы хотите сказать, что они...
— Абсолютно аморальные урожденные убийцы, не имеющие никаких иных тормозов и ограничений, кроме тех, которые им задает раса-привязка. — закончила я.
Карин сказанное оценила и... содрогнулась.
— Расой-привязкой стали вы? — тихо спросила доктор, глядя в глаза Найлусу.
— Мы.
— Как вам это удалось?
— Понятия не имею. — честно ответил Най и развел руками. — Никто не знает, асуры не говорят.
— Мы сами выбрали. — как само собой разумеющееся выдал Аэте. — Они нам подходят. И понравились.
Разговор сам собой увял. Карин была в полушоковом состоянии. Да, она работала с пробужденными полукровками, но одно дело работать с людьми, получившими некоторые способности, а совсем другое дело узнать правду. Неприглядную правду.
— Аэтериос... Это твое имя? — негромко спросила доктор.
— Да.
Карин вздохнула.
— У меня есть один вопрос. — доктор вновь скрестила руки на груди в непроизвольном жесте защиты.
— Какой?
— Упоминания у людях с нечеловеческой силой и возможностями встречаются на протяжении всей письменной истории. Мы предположили, что ваши сородичи на Земле существуют тысячелетиями.
— А что не так?
— Сколько тебе лет?
Аэте бросил вопросительный взгляд на Найлуса, получил его кивок и ответил:
— В земных годах — тридцать пять.
Дэрг ошарашенно уставился на Аэтериоса.
— Сколько? Да ты выглядишь лет на двадцать! Двадцать пять максимум!
В ответ — нахальная лыба и уже однажды озвученный ответ:
— Никто не дает мне мой истинный возраст.
Дилан игру слов оценил, чуть заметно дернув уголками губ в легкой усмешке.
— Ты родился на Земле? — вновь спросила Карин.
Аэте покачал головой.
— Нет. Я родился на борту военного корабля Иерархии.
— Через год после того, как люди обнаружили на Марсе следы нуль-элемента... — тихо прошептал Дилан.
Тихий смех асура разнесся в тишине лазарета.
— Выводы сделать несложно, не так ли?
Выводы сделать было действительно несложно. Не только из последних слов Аэтериоса, но и из особенностей его поведения. И выводы сделаны были. Правильные.
У этого разговора было несколько целей. Как явных, там и неявных. Явные достигнуты: Карин ознакомилась с сутью своих подопечных, мы получили нужную нам информацию и фактическое признание доктора в том, что она работает с группой людей, у которых есть что скрывать. И я точно знаю, что одним из командиров этой группы является Стивен Хаккет. Это хорошо. Выходы на замкнутого адмирала мне нужны.
А еще Карин окончательно увязла в наших делах. Информационная ловушка сработала безотказно, поймав очередную жертву. Карин не откажется от дальнейшего сотрудничества с нами: ей нужна информация об асурах. Особенно ей нужны методики пробуждения их генома и тренировок, которые гарантируют на выходе психически-стабильное существо.
Неявных целей было гораздо больше, и отдача от их достижения появится не сразу. Но мне и не требовался немедленный результат. Я его получу тогда, когда он потребуется. Пусть дозреют...
— "Жестоко." — донеслась мысль млеющего Рруса.
— "Зато эффективно." — отозвалась я, убирая руку.
Пальцы скользнули вдоль позвоночника до пояса по жесткой ороговевшей коже. Гаррус едва заметно вздрогнул.
— Дэрг, Дилан. Аэтериос совершенно не шутил, когда говорил, что вас нужно дрессировать. — мягко сказала я, подводя черту под предыдущим разговором.
Дэрг подозрительно покосился на обаятельно улыбающегося асура.
— "Тебе нужна сейчас разрядка?" — отправила я мысль-вопрос Аэте.
— "Не обязательно. Я спокоен и полностью себя контролирую, но из хараза выйти не могу." — легкая ирония. — "Не переживай, я их не убью."
— "Даже если убьешь, у тебя будет пять минут, чтобы их ко мне принести."
Аэтериос тихо рассмеялся.
— Разрешаешь?
— А почему я должна тебе запретить заниматься обучением сородичей? Ты, главное, им мозг не повреди и ко мне живыми донеси, а я их быстро вылечу. Как раз к следующему занятию будут готовы. — глянув на вытянувшиеся рожи, добавила: — Я про мозг, который в голове: память потом тяжело восстанавливать. А хребет можешь ломать, разрешаю.
