— Тарал Джен.
В воздухе резко запахло кровью.
— Дже'дай! Орге нур!
Джедаи замерли, спина к спине, наблюдая, как мрак сгущается в огромные уродливые силуэты с когтями, рогами, алыми глазами. Глухое рычание раздалось со всех сторон, а затем тви'лека бросило к стене, и заоравший от боли мужчина исчез в сгустившейся тени. Джедаи заорали, отбиваясь, Дасс, плюнув на все, бросился вперед, атакуя, его поддержал Корэл. Загудели клинки, сталкиваясь друг с другом с неимоверной скоростью, Дженира затопило ледяное спокойствие, синий луч пытался прорвать оборону, пока Корэл обходил юркого подростка сбоку.
Храм наполнили крики и рычание, джедай краем глаза уловил движение: из угла выкатился яростный клубок — искусанный и порванный тви'лек остервенело сражался за свою жизнь, остальные отбивались, как могли.
Люцифер зашипел от боли, когда бок обожгло, он отшатнулся, взвинчивая темп, кольцо впечаталось в лоб Корэла, кость хрустнула. Толчок Силы отбросил потерявшего сосредоточенность джедая к стене, и его тут же утащили победно завывшие тени. Дасс выругался, тяжело дыша — соперники замерли, оценивая друг друга.
— Ты не уйдешь, отродье, — хрипло выдохнул Дженир, сверля ледяными глазами замершего перед ним подростка, на обнаженном торсе которого чернели странные символы. Золотые радужки блеснули.
— Это вы не уйдете, — прошептал подросток, оскалившись. — Зря вы сюда приперлись. Ой, зря. Впрочем, можешь попытаться бежать, хотя это бесполезно — твоих друзей уже доедают.
— Тварь! — рявкнул Дженир, прыгая вперед, рубя наотмашь. За спиной дико закричали, голень чиркнули острые когти, разорвавшие мышцы, и мужчина, запнувшись, упал на фиолетовый клинок.
Дасс свалился с ног, содрогаясь от боли, горло обдало жарким дыханием, а затем все растворилось в белой вспышке.
— Нгерт! Гур дени!
Тени ушли, недовольно порыкивая и сыто облизываясь. Люк выдохнул, оседая на пол, пытаясь прийти в себя. Перед глазами плавали цветные пятна, руки дрожали, бок горел, в горле пересохло.
— Так, хорошего понемножку.
Люк, кряхтя, поднялся на ноги и медленно побрел к выходу, поднимая Силой подергивающихся магнастражей. Беспорядок надо убирать. В воздухе душно пахло кровью, но тел не было — тени утащили всех. Скайуокер выбросил дроидов, окончательно превращая их в комки металла, после чего загрузил в один из стоящих перед храмом спидеров. Надо будет избавиться от этого хлама.
Закончив уборку, Люк вернулся в храм, подобрал коврик с одеялом и комлинк.
— Кейн? Забирайте меня.
* * *
Сидиус неторопливо просматривал данные, обдумывая будущие переговоры. «Победоносный» направлялся по Перлемианскому торговому пути, скользя в гиперпространстве к своей цели — Скоплению Тион. Правители сектора колеблются, поэтому надо их простимулировать лично — там силен культ правителя-воина — самое оно для ситха. Если что, он запросто им продемонстрирует часть своих возможностей… Планеты Скопления богаты металлами, используемыми в промышленности, а еще там обнаружили кортозис — а это стратегический ресурс. Упускать нельзя.
Так что можно развеяться, да и не мешает сразу показать Дрогу Че его место — естественно, в составе Империи, может, в качестве моффа или гранд-моффа, это еще надо обдумать. А как только они выйдут из подпространства, надо связаться с внуком — по связи такое доносилось, что ситх чуть не ерзал от нетерпения и любопытства.
Судя по всему, бдение на Коррибане закончилось предсказуемым образом…
— Ох уж эти Скайуокеры! — проворчал мужчина, листая отчет. Корабль еле уловимо дрогнул, выходя в обычный космос. Император отложил деку, разминая шею. Вокруг засуетились слуги. Ситх отдал приказы, кивнул подошедшей Лее — пора принцессе нырять в бурные воды большой политики. Пусть учится.
— Готова?
— Да, дедушка.
Гален, сопровождающий принцессу, поклонился, невозмутимо поправив сейберы.
* * *
Яхта мягко опустилась на опоры, выдвинулась аппарель. Кейн бдительно огляделся, отмечая спидеры, груженые каким-то металлоломом, стоящие неподалеку, а также жуткий вид ожидающего их подростка. Люцифер был всклокочен, непонятно чем разрисован, а еще его бок украшала характерная полоса ожога. Явно след от сейбера.
— Милорд! — выдохнул штурмовик, шагнув вперед. — Что случилось?!
— Расслабьтесь, лейтенант, — вяло махнул рукой подросток, поудобнее подхватив коврик с одеялом, покосившись на спешно разбирающих остатки лагеря дроидов. — Все, что случилось, уже закончилось. Ничего ужасного. Размялся, собачек покормил.
— Собачек? — с подозрением огляделся Кейн.
— Они наелись и ушли. Гнездиться, — зевнул Люк, направляясь к своей каюте. Душ! Пусть и звуковой, но тоже очень даже хорошо! Кроватка! Подушка! И еда! И каф!
Через двадцать минут Люк уже спал.
Путешествие на Набу не показалось ему долгим. Скайуокер спал, медитировал и пытался понять, что в нем изменилось после ритуала. Ситхская магия — а это была именно она — являлась вещью странной, страшной и непредсказуемой. А также дико могущественной.
Люк читал свидетельства о том, что древние жрецы ситов гасили звезды и меняли пути планет с помощью ритуалов. Однако, знаний дошло немного, чтобы что-то изучить, приходилось контактировать с призраками, обитающими на Коррибане, с тем же Аджантой Поллом или КсоКсаан, а они легкостью характера не отличались.
Почему Полл согласился поговорить, для Люка осталось загадкой, но он щедро отблагодарил посвятившего его в тонкости одного из простых ритуалов призрака, отдав ему Шана — судьба набуанца ждала незавидная. Полл был тем еще увлекающимся вивисектором, это все ситхи уважительно признавали.
Люк чувствовал, будто в нем что-то… сдвинулось. Словно открылся доступ к чему-то, что было ранее недостижимым, теперь оставалось понять, что же это такое.
На Набу его уже ждали. Первым подростка поприветствовал Квай-Гон, доброжелательно кивнувший, затем подтянулись Наберрие. Люк обнял Винаму, перецеловал остальных родственниц и целеустремленно потопал в столовую. Есть хотелось неимоверно, а запахи оттуда доносились умопомрачительные.
Он развлекал историями интересующихся подробностями Солу и Пуджу, выслушал рассказ о том, что произошло на Набу за время его отсутствия, побеседовал с Дарредом. А потом взялся за инструменты. Кольцо, венчающее сейбер, украсилось изысканной гравировкой. Наблюдающий за работой парня Дарред не утерпел, рассматривая затейливую вязь из золотых знаков, и спросил:
— Что это?
— Стих, — задумчиво пробормотал Люк, полируя рукоять тряпочкой. — Расширенная версия девиза, того, что я написал на ноже.
Мужчина нахмурился, вспоминая.
— «Смерть придет»?
— Да. Это… Стих. Я не помню его полностью, так, отрывок.
— Прочитаешь?
— Это абсурд, вранье:
череп, скелет, коса.
«Смерть придет, у нее
будут мои глаза».*
— Красиво, — кивнул набуанец.
Люк моргнул, чувствуя, как вселенная слегка дрогнула. Что-то… Изменилось.
— Смерть придет…
*И. Бродский. "Натюрморт". Изменена последняя строка. Оригинал: «будут твои глаза».
Глава 53. И Сила освободит меня.
Винама задумчиво наблюдала за своим правнуком, тренирующимся в саду. Подросток скользил по ровно подстриженной траве, мягко переступая босыми ступнями, исполняя ката с сейбером. Фиолетовый клинок гудел, описывая замысловатые кривые, сжигая опадающие с деревьев лепестки цветов и листья в неожиданных выпадах. Весна в этом году была жаркой, Люк занимался в одних свободных штанах, подпоясанных широким матерчатым поясом, закрепленным кожаным ремнем с подвесом для сейбера, и женщина щурила глаза, пытаясь рассмотреть татуировки на спине. Вдоль позвоночника чернели тонко выписанные символы, и Винама пыталась понять, что они означают.
Буквы языка? Символы, имеющие определенное значение? Или…
— Это сигилы*, — неожиданно произнес продолжающий двигаться парень. — Красиво, правда?
— Что они означают? — полюбопытствовала женщина.
Люк остановился, отключая сейбер. Быстро подойдя к Винаме, он повернулся спиной, присев, после чего дотронулся пальцами до самого верхнего символа, у основания шеи.
— Это — мое имя.
— А остальные? — женщина осторожно коснулась сигила, озадаченно нахмурившись. Теперь она видела, что это не совсем татуировка — кожа словно поменяла цвет.
— Они показывают мою приверженность Силе, — туманно пояснил Скайуокер. Винама закатила глаза, промолчав. Своего правнука она зачастую совершенно не понимала.
Тем временем Люк уселся на траве, закрывая глаза. Пара минут — и он словно окаменел, даже дыхание почти не поднимало грудную клетку. Винама встала, подавив дрожь, направляясь к дому, опасаясь смотреть на парня. В такие моменты он казался совершенно бесчеловечным.
Люк медитировал, распахнув сознание. Сила протекала сквозь него, позволяя обдумать то, что он старательно запихивал вглубь сознания. Встреча с Джасвиндер.
Он мысленно воспроизвел в памяти сцену первой встречи, заново проигрывая ее, как запись в головиде. Зал, передача полномочий от одной королевы к другой, трон, с сидящей на нем Ашей, советники, стоящие рядом, Джасвиндер — слева от сестры, почти касающаяся рукой подлокотника трона.
Сила заволновалась, когда парень вновь наблюдал, как девушка слегка кивает собеседнику, чуть наклоняется к сестре, поворачивает голову, чувствуя его взгляд… Он позволил себе полюбоваться этой прекрасной картиной, все больше и больше концентрируясь. Почему она?
Почему он обратил внимание именно на эту девушку? Она приковала его взгляд, практически сразу же. Это так, как его отец впервые встретил Падме Наберрие? Та самая пресловутая любовь с первого взгляда?
Но ведь любовь — это нечто прекрасное. Ведь так? Тогда почему его первой реакцией было жуткое собственничество? Он хотел пойти и просто утащить Джасвиндер из зала. Сделать так, чтобы все видели — она принадлежит только ему. И больше никому.
Если это любовь, то она какая-то странная. Иначе почему он сейчас ничего не чувствует?
Или это просто реакция на то, что девушка была одаренной?
Люк покрутил эту мысль в голове, просвечивая ее Силой. Странное ощущение, словно что-то в этом было… Он еще раз воспроизвел тот самый момент, убрав все лишнее. Аша и Джасвиндер, рядом. Девушки переводят на него взгляд, касаясь друг друга руками. Он смотрит на старшую — момент, будто его огрели по голове.
Сила взревела, хватая его за шкирку, словно слепого щенка, не видящего дальше собственного носа. Парень машинально сложил пальцы рук в символ концентрации, увеличивая скорость и ширину проходящего сквозь него потока, чувствуя, как его затапливает энергией. Все стало четким и кристально ясным. Люк вновь смотрел на эту сцену, наконец обнаружив то, что пропустил с самого начала.
Девушки касались друг друга в этот самый момент, и их подписи в Силе слились в одно целое. Яркое пламя Джасвиндер перекрыло собой мягкое сияние Аши.
* * *
Палпатин удовлетворенно сложил руки, сладко улыбаясь. Зашуршало алое одеяние, когда мужчина встал. Гвардейцы сделали шаг вперед, сжимая пики. Стоящие напротив люди с достоинством поклонились. Император слегка кивнул, обводя правителя сектора и советников цепким взглядом янтарных глаз. Сидиус был крайне доволен собой. Переговоры прошли успешно, теперь весь этот кусок космоса перейдет под его руку, став частью Империи. Прекрасный результат весьма долгих и сложных переговоров.
Кроме того, радовала Лея. Сейчас ситх был крайне доволен, что девочка росла на Набу. Маленькая принцесса прошла суровую школу и отлично разбиралась в тонком деле политики. Кроме того, она не была идеалисткой. Никакого перекоса в сознании в непонятную сторону, она не идеализировала окружающее, не отворачивалась от недостатков, видела и хорошее, и плохое и имела твердые принципы и убеждения.
Прекрасная принцесса Империи.
Девушка принимала участие в переговорах, подавая идеи и находя точки соприкосновения, она изучала материалы, закапывалась в архивы в поисках подсказок, слушала Силу. Сидиус одобрительно кивал, внимая ее рассуждениям.
И теперь, когда переговоры закончились, можно было направляться домой. Сидиус кивнул, прощаясь, и вся процессия вышла из огромного зала. Их ждал корабль.
* * *
Люк нервно закрутил сейбер, выписывая сложный вензель. Рукоять взлетела в воздух, перехваченная ладонями, закрутилась, лезвие превратилось в размытый фиолетовый диск. Неожиданно он замер, отключая меч и прикрепляя его на пояс. В голове забрезжила идея, и Скайуокер торопился проверить свое предположение. Через несколько минут он нашел Солу, сидящую рядом с Дарредом. Супруги пили чай, излучая умиротворение и нежность, направленные друг на друга.
— Люк? — Сола изумленно подняла бровь, уставившись на неожиданно севшего рядом с ней племянника.
— Тетя Сола… — Скайуокер прищурился, подбирая слова. — Тетя Сола. Ты ведь любишь своего мужа?
— Да, конечно! — удивленно распахнула глаза женщина. Дарред прокашлялся, едва не подавившись.
— Ты можешь мне показать, как это? — испытующе посмотрел на набуанку Люк. — Я хочу понять, как это — любить.
Сола с минуту смотрела на парня, потеряв дар речи, после чего осторожно поинтересовалась:
— То есть? Ты же любишь Лею, отца…
— Это — другое, — покачал головой парень. — Семья — это совсем другое. Пожалуйста. Мне нужно понять, в чем разница.
— Э-э-э… Хорошо, — пожала плечами Сола. — Как?
— Просто… Ну, что ты чувствуешь?
Сола повернулась к мужу, с интересом наблюдавшему за разговором. Их ладони соприкоснулись, пальцы переплелись, женщина порозовела, опустив глаза. Люк сконцентрировался, анализируя эмоции, мягко затапливающие Силу. Неожиданно он встал, резко кивнув.
— Спасибо. Я понял. Мне очень многому требуется научиться.
Супруги переглянулись, Дарред озадаченно поскреб затылок:
— И что это было?
Сола пожала плечами:
— Чтоб я знала!
Люк вновь вышел в сад, уставясь на небо.
— Мир это ложь, есть только страсть… — тихо процитировал он. — Страсть. Не любовь. Это просто была страсть. Ничего больше, — подросток вздохнул, отпуская Силу, ощущая биение Жизни со всех сторон. — Я просто принял вероятное за очевидное. Моя ошибка.
Перед глазами возникло лицо Аши, наблюдающей за ним во время визитов в дом Джиманти. Ее решимость во время допроса Шана. То, как она отреагировала, когда он коснулся ее травмированной щиколотки, исцеляя повреждение. То, как Сила тихо напевала вокруг девушки.
