— Я тоже так думаю. Значит…
— Личное?
— Личное. Только.
— Остальные?
— Если не будет провокаций.
Люк с Оби-Ваном встали, коротко поклонились друг другу.
— Возможно, мы еще встретимся.
— Возможно.
Джедай развернулся и зашагал прочь, равнодушный к прожигающему его спину взгляду.
— Почему ты отпустил его, сын? — баритон Вейдера гудел от напряжения. Ситх вышел из тени, щурясь вслед бывшему мастеру. — И не говори мне об обычаях и прочей мути.
— Ах, отец… — ласково улыбнулся Люк, вновь усаживаясь на стул. — Все просто. Несколько причин. Первая: не хочу действовать по сценарию Йоды. Зеленая тварь хотела, чтобы вновь началась резня. Его поступок… Он не просто уничтожил Владыку, он сделал все, чтобы мы отомстили. Он не оставил нам выбора. Всем нам. Резня. Бен… Он это понял.
— Оби-Ван всегда был умным, — проворчал все еще кипящий от негодования ситх.
— Да. Но теперь в нашу личную вендетту не будут вмешиваться другие. Это личное.
— Значит? — поднял бровь Вейдер.
— Значит, по истечении суток ты можешь пойти оторвать ему голову.
— Хоть что-то хорошее! — с чувством хлопнул ладонью по столу ситх.
— Разумеется, — в глазах Люка, вновь засиявших чистым золотом, мелькнуло странное выражение, заставившее довольного ситха собраться: именно так смотрел Палпатин, когда готовил для своего ученика очередную гадость, которую тот обязан был съесть и переварить, вне зависимости от того, нравится ему этот процесс или нет. — Разумеется. Ты можешь оторвать ему голову, отец… В течение года, начиная с завтрашнего дня.
Вейдер моргнул. Помолчал. Слегка повернул голову…
— Год.
— Да, отец, — с готовностью подтвердил Люк.
— И если я не успею… — угрожающе прошипел Лорд.
— Орден… Ну, скажем, джедаев, станет частью Империи.
Стол треснул, разваливаясь на куски. Вейдер выдохнул, резко сжимая кулаки, уставившись в безмятежное лицо внимательно наблюдающего за ним сына.
— Ты не можешь! — голос лорда заполнил сад. — Ты… не можешь!
— Могу, — слово упало многотонной плитой, задавившей любую жизненную активность вокруг ситхов. — Я — могу. У тебя есть год, отец. Если не успеешь… Через год я преломлю хлеб на церемонии Поминовения.
— Он… Ты… — Вейдер вскочил, не в силах находиться на одном месте. Сила взбесилась, дробя обломки стола в мелкую крошку и закручивая их маленьким смерчем, готовящимся перерасти в мощный ураган. — Почему?
Мужчина замер, сгорая от ярости и непонимания. Почему? Почему Люк, который открыто заявлял о своей ненависти, который знал, помнил, видел, что произошло на Мустафаре и после, почему он готов заключить мир с тем, кого открыто считал своим врагом?
— Почему… — Люк вздохнул, неодобрительно покосился на беспорядок… — Идем.
Они молча прошли в покои Люка, в трофейную комнату. Сейберы блестели, лапа крайт-дракона угрожающе сверкала когтями, тонко пахло полиролью и благовониями.
— Ты действительно хочешь знать, отец?
— Да, — тяжело уронил Вейдер, садясь на диван. Люк кивнул.
— Тогда слушай. Есть много причин. Начнем с самой… практичной. Иссарды сделали доклад. Вонги уже здесь. В моих видениях у нас было время… Его нет. Два-три года максимум. Это будет война на уничтожение. Известно мало, однако благодаря Трауну мы знали, где искать: Чисский доминион сталкивался с этими тварями неоднократно. Известно, что у них другие стандарты: они ненавидят технику и все механическое, поэтому используют биотехнологии. И их невозможно засечь в Силе. Оби-Ван является опытным военачальником. Он прекрасный стратег, особенно теперь, когда снял с глаз шоры. Его помощь будет неоценима… Так же как и помощь его учеников. Если заключение мира с ним поможет уменьшить прогнозируемые потери… Даже на один процент! Я сделаю это. Это мой долг, как правителя. Ведь каждый одаренный будет на счету.
— Правителя? — нахмурился мужчина, пытаясь понять логику данного заявления. — Ни один ситх-правитель не потерпит джедая рядом! Империи Ситхов…
— Пали, — резко закончил предложение Люк. — Они пали. Я помню уроки истории. И я видел, как сам помогал сокрушить такую. Закончилось все это полным кошмаром, и я не хочу, чтобы некоторые мои видения сбылись.
Вейдер побледнел, вспоминая свои кошмары.
— Я хочу свою империю, — страстно выдохнул Люк. — Сильную. Мощную. Процветающую. Прославляющую меня как Владыку, а не как тирана, отсиживающего зад на золотом троне. Я хочу, чтобы ты жил, был счастлив и наконец-то осчастливил Мотму, которая каким-то чудом до сих пор терпит всю эту неопределенность.
Вейдер вскинул подбородок, но промолчал.
— Я хочу, чтобы Лея была счастлива. Я хочу… Я много чего хочу. И если для того, чтобы мои «хочу» стали реальностью, я должен буду терпеть Кеноби рядом с собой… — парень развел руками. — Я это сделаю.
— Он пытался убить меня. Он меня искалечил, — прорычал ситх. Люк невозмутимо кивнул. — Он украл Падме!
— Да. Но ты поднял на нее руку, — слова обрушились ледяным градом, заставив мужчину застыть. — И не говори, что ты не хотел. Скажи, отец, что бы сделал дед, обнаружив ее? Какой была бы наша судьба? Моя? Леи? Матери? У него было много учеников… Мол… Дуку… Сколько было безымянных? Я доказал свою полезность и именно поэтому был принят. Как рычаг давления на тебя. Ты думаешь, я этого не понимал? Я знал, на что шел, когда впервые коснулся Силы и позвал тебя. Я знал, чем мне это грозит. Дарт Сидиус был яростным приверженцем Правила Двух. И я видел, как он предлагал мне занять твое место, убив тебя. Этот вариант был отброшен… Но он был. Ты представления не имеешь, насколько дед изменился за эти годы. Кеноби тебя искалечил… Да. Но я тебя исцелил. Ты жив, здоров… ты бы хотел умереть на этой чертовой планете?
— Нет, — вздохнул мужчина. — Конечно нет. Хотя были времена, когда я думал по-другому. Но…
— Думай об этом, как о мести, — неожиданно тонко усмехнулся Люк. — Орден Джедаев сокрушен. План Йоды, который старый сморчок пытался воплотить в жизнь, — сокрушен. Он трижды потерпел неудачу. Когда пытался убить деда и проиграл. Когда вновь пытался его убить — и снова проиграл. И даже когда он убил Дарта Сидиуса — гранд-магистр Йода все равно проиграл. Он хотел, чтобы мы отомстили. Чтобы мы начали еще один виток Чистки… И тогда у Кеноби не было бы иного выбора, как начать противостояние, и кто знает, чем бы оно закончилось. Особенно теперь. Но Бен оказался умнее, и он изменился — и это вторая причина, по которой я согласен его терпеть.
— То есть? — недовольно прищурился внимательно слушающий ситх.
— Я много думал в последнее время… Бдения очень этому способствуют. Гибель деда стала последним толчком. Я наконец стал целым… — прошептал Люк и тут же поправился, — но это не значит, что мои мозги срослись правильно. Просто теперь я полностью себя контролирую. Так вот… Орден джедаев мертв окончательно.
— Кеноби и сейчас живее всех живых, — резонно заметил лорд.
— Да. Но он уже не джедай… Или, вернее, он такой джедай, какими они должны были быть, но не были? Так что… Ты выиграл, отец. На Мустафаре Оби-Ван Кеноби был смертельно ранен. С окончательным уходом Йоды он погиб окончательно. Как и весь старый порядок. И если… — Люк подчеркнул голосом слово, — если он выживет в течение этого года… Что ж. Держи друзей близко, а врагов еще ближе. Если для того, чтобы Империя процветала, в ней должны присутствовать Светлые… Они там будут. Хотят они этого или нет.
— Я буду его искать.
— Ищи. Кстати… Это тебе, — перед Вейдером зависла маленькая коробочка, в которой ситх признал приемник гипертрейсера. — Вдруг поможет.
Лорд жадно схватил его, вскакивая. Он шагнул к дверям, но неожиданно остановился.
— А третья причина? Ведь есть еще одна?
— Она тебе не понравится, — честно предупредил Люк, утомленно потерев лицо.
— Ничего, потерплю, — обнадежил сына Вейдер, вновь садясь.
— Сила, отец, — неохотно признался парень. — Скажи, что ты почувствовал?
Лорд задумался. Сейчас, когда ярость спала, когда он мог думать и вспоминать…
— Кеноби… изменился, — медленно произнес ситх, анализируя память. — Он… стал сильнее? Чище? Свет. Он стал… Светлее? — мужчина попытался как-то пояснить смутные ощущения от встречи.
— Баланс, отец, — вздохнул Люк. — Я беседовал с Учителем. С Андедду. Я рылся в хрониках и мемуарах. Я даже на Коррибане справки навел… Невозможно уничтожить одну из сторон подчистую. Понимаешь? Если наступает перекос, то рано или поздно он выправляется. Отличный пример — Линия Бейна.
— У нас есть Рыцари, — напомнил нахмурившийся мужчина.
— Есть, — согласился Люк. — И у нас есть Дженсаарай. Но они не Свет. Серые, это да, но не Свет. Перекос, отец. И Сила уже начала его выправлять. Ты ведь видел Кеноби, ты видел его глаза… Серебро. Первый признак. Первая физическая мутация… Как золото ситхов. Просто это редкость необычайная. Я встретил хронику, в которой говорилось, что у Лорда Хота изменился цвет глаз незадолго до его гибели. Со смертью деда, баланс был установлен. Ты, я… А теперь и Кеноби.
— Перекос, — указал Вейдер. — Ты тоже ситх.
Люк рассмеялся.
— Таким меня видят… Но я тот, кем хочу быть. Я очень жадный и хочу всю Силу целиком… Просто черное мне идет.
— Хм… — мужчина задумался, сжимая пальцами приемник. — А если Кеноби погибнет?
— Значит, — пожал плечами Люк, — он не тот, кем я его считаю, и Сила выберет более достойного.
* * *
Кеноби подхватил медитационный коврик, поправил мешок для вещей, взял коробку с чашкой, которую всегда брал в путешествия, и направился в ближайшую кантину. Сила ясно его предупреждала, что надо срочно сменить транспортное средство, а значит, именно так он и поступит. Продаст или обменяет. С доплатой.
После краткого сканирования Силой и быстрого наведения справок, Кеноби принял решение. Великая тонко пела, подсказывая самый лучший вариант.
Мужчина осмотрел денежного, судя по виду, контрабандиста и зашагал прямо к родианцу. Чудесно. У этого индивидуума кредиты водятся, а еще он достаточно пьян, чтобы хорошо доплатить Оби-Вану за то, что тот скинет ему проблемный корабль.
— Привет-привет, — расплылся в обаятельной улыбке мужчина, встречая настороженный взгляд темных глаз. — Выпьем?
— Можно, — кивнул родианец. — По поводу?
— По поводу вашей будущей покупки или обмена, — щелкнул пальцами бармену Кеноби. — Кореллианский виски, пожалуйста. Бутылку.
— М-м-м… — одобрительно промычал контрабандист. — Поговорим.
Джедай ухмыльнулся, осторожно поставив коробку с чашкой на стол.
— Начнем?
Внутренний карман приятно грела записка, написанная на самой настоящей бумаге, переданная ему Беленой перед отлетом.
* * *
Исанне потерла лицо ладонями, разгоняя усталость. Допрос шел шестые сутки с небольшими перерывами. Лучшие дознаватели, лучшие психологи.
Сидящая за стальным столом синекожая женщина повела багровыми глазами. Выглядела чисска ужасно: волосы растрепались, под глазами синяки, руки мелко дрожали. Но даже сейчас она сохраняла остатки лоска и внутреннее достоинство, а также странное упрямство. Сидящий с Иссард Траун изящно пригубил чашку с крепким кафом.
— Молчит?
— Пока что… да, — пожала плечами Исанне. — Крепкий орешек, — с уважением признала девушка. — Явно учили противостоять давлению. Но это ее не спасет.
Траун задумчиво кивнул, разглядывая ту, что едва не стала для него «медовой ловушкой». Тогда, при встрече в ресторане, он был потрясен и обнадежен… Почти. Видимо, недостаточно, чтобы окончательно потерять голову.
Траун вздохнул, вновь делая глоток. Ему была интересна цель красотки. Не убийство… Нет. Было слишком много возможностей, которыми женщина не воспользовалась. Значит, шпионаж? Но он не дурак, чтобы чесать языком после кувыркания в постели. Что-то иное? Цель — не он, а кто-то другой? Но Траун не имел привычки таскать своих знакомых куда-либо ради того, чтобы похвастаться. И эта стойкость наводила на размышления. Обычные люди так себя не ведут.
Чисс еще раз посмотрел на заключенную, слегка сузив багровые глаза. Мысленно прокрутил в памяти все их встречи, отмечая детали и различные мелочи. То, как женщина сидела, ходила, разговаривала, как обсуждала произведения искусства в картинной галерее, как реагировала на окружающих…
Сейчас Траун видел некоторые мельчайшие странности. Он хорошо помнил воспитание, которое получали представители благородных семей и все, принадлежащие к высшему обществу, в Чисском Доминионе. Вся жизнь была пронизана войной, чиссы стремились к вершинам карьеры, пробиваясь наверх любыми способами, не гнушаясь никакими средствами.
Сильная клановость и кастовость, борьба за место под солнцем и полное игнорирование изгнанников. Траун о последнем совершенно не жалел: ему было душно в маленьком пространстве Доминиона, он хотел большего — простора и величия, и он это получил. Что с того, что он изгнан из своей семьи и никогда не сможет вернуться? Здесь у него такое положение, какого он не смог бы добиться никогда, а если бы и добился… Никакого сравнения в масштабах.
И Трисса, если это, конечно, настоящее имя — Нарритт'рисса'мир, общалась с изгнанником с удовольствием. Он слышал, знал о такой семье, но это и все. Является ли женщина действительно той, кем себя назвала? Пятьдесят на пятьдесят, как говорит Люцифер. Или да, или нет.
Трисса была слишком спокойна, даже если учитывать немного отличающуюся от человеческой физиологию…
— Продолжаем, — твердо произнесла Иссард.
* * *
Боба довольно посмотрел на коробочку, в которой содержалось то, что стоило Императору приличной суммы денег, а Келу Скирате — сломанной руки, треснувших ребер, многочисленных ушибов и мерзкого настроения. Боба и сам был не самым легким в общении человеком, но Скирата… Тот еще фрукт.
