Работа в Архивах Цитадели. Ознакомление даже с последними записями, относящимися к нынешнему Циклу... напрягало. Хорошо, что Явик заранее потребовал обойтись без выяснений отношений, без выдвижения взаимных обвинений, без мордобоя, членовредительства и убийств, предупредив также и о том, что всё, что они, группа высадки, здесь, в Архивах, увидят и услышат, для неподготовленных разумных — смертельно опасная информация. Способная породить кризисы и проблемы за несколько секунд и в самых разных концах Галактики.
Страшно, неприятно, больно было смотреть голопроекции, слышать голоса, ощущать атмосферу тех моментов и знать, что действительно ничего из этого богатства нельзя будет предъявить открыто. Во избежание, так сказать, неприятностей самого разного характера. Шепард предпочитал не вспоминать своё пребывание в Архивах Цитадели. Наверное, так же поступали турианцы и Явик. Слишком это было тяжело. А уж как тяжело было столкнуться с документально зафиксированным посланием из возможного будущего...
Прибытие на Цитадель Посла Российской Империи госпожи Шереметьевой заставило Шепарда повнимательнее приглядеться к Светлане. А многих обитателей Цитадели заставило понять — времена очень и очень изменились. Новая Посол из малоизвестной страны землян была настроена на тяжёлую, напряжённую, постоянную и эффективную работу, а являясь одновременно офицером Имперских Вооружённых Сил, в любое время могла бы встать в строй армейских подразделений... Редко какой посол мог похвастаться такой широтой своих возможностей.
Для Джона вступление в должность Посла России было, безусловно, важным событием в жизни Цитадели. Но ещё более важно для Шепарда было пообщаться и побыть рядом и вместе со Светланой. Той самой Скалой, кто раз за разом позволял ему всё ближе подходить к ней, кто приближала его к себе, кто с каждым разом всё больше доверяла ему. Доверяла ему себя. И свою суть. На причале перед отлётом она засвидетельствовала достижение очередного уровня единения, просто попросив его, Джона Шепарда, в любом случае вернуться к ней. Шепард пообещал ей и знал в тот момент, что к ней, Светлане Стрельцовой, он вернётся отовсюду. К ней — вернётся. Потому что Светлана умела ждать и верить. И её ожидания и её веру Шепард не хотел обманывать и разрушать.
Шепард всегда помнил о том, что общий успех складывается из маленьких частных успехов. Поэтому никогда не отказывался помочь тем разумным, которые действительно нуждались в помощи. Самеш Батиа, обретший наконец возможность надлежаще предать земле тело своей погибшей на войне с гетами жены. Сёстры Рита и Дженна, спасённые Шепардом от перспективы смерти в результате некачественной работы детектива Челлика. Защищённая от шантажа доктор Хлоя Мишель. Которая ныне имела все права статуса любимой и подруги директора СБЦ. Шепард чётко знал — различия преодолимы, если двое разумных действительно любят друг друга.
Дело Спутницы было для Шепарда интересно. Оно было деликатным, сложным и многоплановым. Генерал Септимус Орака стал источником слухов, порочащих честь азари-Спутницы. Стандартно для очень многих разумных, но для Шепарда — неприемлемо. Спутница не грабила, не обманывала. Она работала и работала качественно. Не нарушая законов и не переходя пределов морали и нравственности. Убедив Септимуса сделать всё, чтобы реабилитировать Спутницу, Шепард завершил дело нормативно, без привлечения местных органов правопорядка и был этим вполне доволен, совершенно не рассчитывая на какое-либо иное вознаграждение. Ему было приятно, что посол элкоров высоко оценил труды Посла Шереметьевой, хотя она только приступила к выполнению своих обязанностей.
Пресечение незаконного обогащения, противодействие попыткам самоизоляции человечества, переубеждение адмирала Михайловича, защита Хранителей от излишнего постороннего внимания, поддержка нормативных взаимоотношений с ханарами, утихомиривание нахальных журналисток, психологическая помощь переговорщику, измотанному беспрерывными раундами встреч с представителями ключевых рас Цитадели, общение с азари-Спутницей, её секретарём азари-Нелиной, обретение личного ИИ, поселившегося в инструментроне, обрётшего и имя — Рич Делан, образумливание слишком рьяного фаната, помощь бывшей рабыне батарианцев.
Много всего случилось на Цитадели тогда. Как при его непосредственном, так и при опосредствованном участии. Цитадель менялась, становилась другой, более безопасной, более упорядоченной. А нормандовцев и волговцев уже ждала "Омега".
Взглянув на карту, по которой ползли отметки фрегата и крейсера, Шепард насторожился. Впереди была планета, также имевшая и номер и название. Та самая планета — 2181 Деспойна. Она была совсем недавно обнаружена земными разведчиками, но с тех пор нигде не было зафиксировано данных о том, что её хоть как-то исследовали. Сканирование автозондов только показало, что планета на девяносто пять процентов покрыта водой единственного Океана. Атмосфера планеты состояла из азота и кисорода, предполагалось, что на Деспойне как минимум существует фотосинтетическая жизнь. Только вот какова она — никому из учёных выяснить так и не удалось — рядом с планетой красовался знак "Тотальная опасность" с подзнаком, запрещавшим приближение к планете любых космических кораблей, включая автоматические. Для желающих понять больше автоматика буёв безопасности выдавала закольцованную запись, демонстрировавшую снимки и видеоролики поверхности океана, по которой были разбросаны остовы искорёженных корпусов космических кораблей — от крейсера до яхты. При желании все недоверчивые разумные могли убедиться в правдивости записи — для этого было достаточно нацелить на планету датчики и сенсоры. Картинка получалась ещё более убедительная. О том, почему эти корабли оказались утоплены в океане, старательно умалчивалось — такой знак тотальной опасности говорил о внепланетных и внегалактических методах воздействия, что совершенно точно заставляла разумных обитателей космокораблей выполнять элементарные правила безопасности и не пытаться пополнить своими жизнями длинный перечень горе-экспериментаторов.
Мигнули отметки снижения скорости — фрегат и крейсер ложились в дрейф. Шепард поднялся и направился к Звёздной Карте. Он знал — остановка на таком расстоянии от планеты была запланирована — капитан Андерсон был предупреждён Явиком заранее и вот теперь оба корабля дрейфовали, словно выжидая. Работали локационно-сканирующие комплексы. Специалисты составляли полную характеристику Деспойны.
У Звёздной Карты было оживлённо. Здесь уже находились Явик, Аленко, оба турианца, Андерсон, вахтенный офицер, Пресли, Чаквас, инженер Адамс. Все они окружили Звёздную карту, экран которой был поделен на ряд меньших экранов, демонстрировавших как изображение со сканеров и локаторов, так и изображение с оптических датчиков. Разговор шёл относительно фразы, которая содержалась в специальном приложении к сообщению буя безопасности: "Опасность — не приближаться — удар Левиафана. Логово Левиафанов.".
— Интересно, кто это такой продвинутый, что заложил в память буя такое пояснение? — спросил Сарен, недобрым взглядом оглядев стоявших вокруг Карты сокомандников. — Может мне это кто-нибудь пояснить?
— Как-то ведь всё равно пояснять придётся, Сар. — несмело заявил Аленко. — Вот и пояснили.
— Ну ладно, о Левиафанах можно всякое прочесть в Экстранете. Но "логово". Это... слишком авангардно, что-ли. — отметил Пресли. — Как бы сюда не ринулись желающие узреть это логово.
— Вот для таких вот желающих и записан ролик-закольцовка. — сказала Чаквас. — Чтобы не лезли куда не надо. Там такие роскошные руины кораблей — любой баталист обзавидуется чёрной завистью. Значит, уже искали многие это самое логово. И попали под этот самый удар Левиафана. Значит, всё законно. И сделано так, как необходимо. Умному достаточно.
— Вопрос в том, готовы ли мы лезть туда. — помедлив, сказал Найлус.
— Нет, мы не готовы. — сказал подошедший к карте Андерсон. — Понимаю, что вы хотите немного поработать более активно, но пока мы даже не можем сказать, что такое "удар Левиафанов".
— А когда мы сможем это сказать? — Аленко перещёлкнул изображения на одном из боковых экранов.
— Позже, Кайден, позже. — сказал Андерсон, садясь в своё командирское кресло. — Когда под это дело у нас будет выделено предостаточно ресурсов и когда мы будем готовы заняться проблемой Левиафанов вплотную. Скорее всего — после того, как решим проблему Омеги-Четвёртой.
— Скажете тоже, командир. — Шепард подошёл к креслу Андерсона. — Это же сколько ещё надо ждать.
— Джон, я также понимаю, что вы хотите уйти на высадку и решить эту проблему. Но сейчас перед нами стоит задача изучения обстановки в звёздных системах и задача накопления информации. А эта проблема. — Андерсон кивнул в сторону Деспойны, нахально угнездившейся на центральном экране Карты, — Увы, не подлежит решению только в ходе одной высадки. И пока что мы слишком мало знаем о ней. А значит, рисковать не можем. Не хотелось бы напоминать, но это — Терминус. И здесь, если поспешить, то можно очень нарваться. Так что. — Андерсон выпрямился. — Спасибо всем присутствующим за интерес к проблеме Деспойны. Но сейчас мы ограничимся только картографированием, снятием характеристик и уйдём в следующую звёздную систему. Сюда мы обязательно вернёмся, когда для этого будут созданы более приемлемые условия и у нас с вами будет больше информации. Намного больше, чем сейчас. Понимая, что командир фрегата сказал своё веское слово и менять решение он не будет, нормандовцы тихо и быстро разошлись.
N7: Святилище — лаборатория "Цербера"
Девять часов Отряд потратил на переход в звёздную систему Декорис. Поскольку во время вынужденной стоянки у Деспойны были решены большинство рабочих проблем и вопросов, которые необходимо было решить именно в эти ходовые сутки, Андерсон распорядился перевести фрегат в ночной режим, едва только Джеф Моро включил маршевый режим двигателей. Предстояло за девять часов выйти в звёздную систему Декорис.
Первым небесным телом, на которое следовало обратить самое пристальное внимание была широкоизвестная планета, именовавшаяся Святилищем. Там размещались лаборатории Цербера и Андерсон, отпуская Шепарда после короткого совещания из своей каюты, намекнул, что там, вполне возможно, предстоит сделать высадку.
Как планета, Святилище, казалось бы самим своим существованием подтверждала правоту расхожей поговорки, рождённой в среде старых космолётчиков: "От того, что планету называют садом, она приятнее не становится". Святилище было довольно неприятным местом — морозные ледяные бури постоянно возникали на полюсах и в зонах умеренного климата, поэтому для жизни большинства разумных органиков была пригодна лишь узкая полоска суши в экваториальной области. Здесь, на сухой, продуваемой сильными ветрами земле, была сосредоточена и не блиставшая разнообразием флора Святилища. Появление жизни на суше было для фауны этой планеты ещё впереди, хотя в морях планеты уже встречались исследователям довольно большие беспозвоночные.
Уж так были настроены разумные органики, что везде они искали выгоду и ценности. Местная горнодобывающая промышленность характеризовалась промышленниками ключевых рас не иначе, как "рубка льда", осуществлявшаяся во всех областях, кроме экватора. Это был основной вид промышленности планеты, богатой кроме всего прочего платиной, палладием, бором. Люди, попадавшие на Святилище, вынуждены были носить постоянно кислородные маски и отслеживать изменения погоды, чтобы не попасть в неприятные и опасные ситуации в силу нестабильности климата планеты. Планета славилась снежными бурями, бушевавшими у полюсов. По причине суровых условий Святилище привлекало только самых упорных и выносливых разумных органиков. Кроме этого на планете в последние полтора десятка лет процветало пиратство и гости Святилища должны были постоянно носить при себе оружие и быть готовыми отразить нападение самых разнообразных криминальных элементов.
Многие разумные были в курсе, что в финансовой жизни планеты активно участвовал "Цербер". Агенты разведсети Альянса Систем и других человеческих разведывательных структур, внедрённые в корпоративные круги, исподволь подталкивали местных жителей к проямому противостоянию "Церберу", но пока что без особого успеха — в среде обитателей Святилища процветали гораздо более интересные внутренние распри, сулившие больше быстрых положительных результатов, чем открытая или скрытая борьба с Призраком.
— Джон, Альянс нашёл на Святилище новую лабораторию "Цербера". Агентурная сеть постаралась. Церберовцы посходили, можно сказать с ума, привезли туда несколько артефактов, наводнили лабораторию охраной. Что-то очень ценное и вкусное для структур Альянса заключено в этих артефактах, если разведка Альянса поставлена на уши, даже нас припрягли. — Андерсон был недоволен, не хотел официоза, поэтому общался со своим старшим помощником в неофициальном формате, меряя шагами пространство командирской каюты и даже не глядя на сидевшего у командирского стола Шепарда. — Такое впечатление, что нас используют в виде крючка, на который предполагают повесить эти артефакты. Информацию о них я вам передал, но скажу сразу — Марку, Оливии и даже Легиону придётся остаться на борту. Слишком сложная планета, слишком много там церберовцев и мы после Деспойны не находимся в том приличном и достаточном психофизическом состоянии, чтобы лезть туда полным составом. Я бы очень не хотел рисковать сейчас синтетами. Лучше ограничиться людьми и турианцами, Джон.
— Дэвид, не надо меня убеждать. Да, планета холодная, да, немало пиратов, да, промышленность в основном горнодобывающая. Нравы здесь даже среди мирного населения достаточно жёсткие и суровые. Если церберовцы чего-то там хранят и даже неплохо охраняют — это всего лишь их выбор. А мы, если уж так это необходимо, заберём эти артефакты.
— Джон. Я же дал вам материалы. И прекрасно понимаю, что после Деспойны... — Андерсон остановился на середине каюты, но не стал поворачиваться лицом к старшему помощнику. — Ей-богу, если бы я курил, я бы сейчас закурил и не сигару, а трубку, Джон. Так сказать, для компенсации нервного напряжения.
— Мы застоялись, Дэвид. Это тоже мне понятно. — Шепард легонько побарабанил пальцами по столешнице. Мягко так, едва слышно побарабанил. — Челноки у нас вооружены. Один садим внутрь, туда где порт челноков, второй, более хорошо вооружённый тяжёлыми стволами оставляем вне порта, пусть потягаются с ним челноки "Цербера". Знаю, внутри будет немало охраны, тем будет интереснее забрать артефакты и убраться оттуда в кратчайшие сроки, оставив гору трупов. Учитывая, что там немало хасков, можно будет не особо церемониться. Хаском больше, хаском меньше. Прочешем лабораторию, всё ценное заберём.
— Джеф. — позвал Андерсон.
— Мы над планетой, капитан. — отозвался пилот. — И к нам пока относятся достаточно дружелюбно, не атакуют и не спешат допрашивать. Челноки готовы. Оба. — Моро говорил отрывисто, стоянка около Деспойны и ему далась нелегко. — Я готов подхватить челноки в большинстве заявленных мест, командир.
