В ходе дальнейшего разговора Шепарда с Андерсоном и Явиком вскрылось незаконное финансирование Бенезией работы своей дочери в археологических экспедициях. С этим также предполагалось разобраться. И всё же впереди был поставлен Илос. А Терум поставлен вторым пунктом плана.
На астероиде Майлази находились поселения азари, наблюдавших за масштабным проектом по перемещению меньших по размерам астероидов к Чалкосу. Добываемый оливин должен быть использован для поглощения диоксида углерода. Подобно остальным проектам, характерным для столь долгоживущей расы, могли уйти в прошлое десятки и сотни лет, прежде, чем перемены в климате планеты станут заметны. Глядя на панорамные снимки и на схемы с графиками, пояснявшими обстановку на астероиде, Шепард с грустью думал о том, что Жнецы не пропустят это место. Слишком уж азари привыкли миллионами селиться в самых что ни на есть медвежьих углах, к коим, безусловно, относился и этот астероид. Вполне возможно, что Жнецы, действуя подобно военным флотам землян, применят обычную бомбардировку. И тогда астероид развалится на части. Вряд ли кто-то выживет на нём.
Выполнив обычный объём работ, корабли Отряда направились к побратиму Чалкоса — планете Селвос. Шепард поинтересовался имеющимися данными по этой планете. Безжизненный мир, терраформирование которого оказалось возможным. Температура поверхности — пригодна для разумной жизни, сила тяжести позволяла удерживтаь толстую атмосферу. Близость Селвоса к Чалкосу позволяла надеяться, что обе планеты выиграют от взаимной торговли и туризма. Была одна крупная сложность — запасы воды на Селвосе были минимальны. Попытки создать нормальную гидросферу давали пока что медленные, нестойкие результаты, заметные только долгоживущим азари. Оценив перспективы обоих миров — Селвоса и Чалкоса, даже применив кальку противостояния с флотами Земли, Шепард в очередной раз убедился — тогда о терраформировании в ближайшем будущем предстояло забыть. Купольные города будут уничтожены, орбитальные станции — превращены в обломки. Слишком лёгкой здесь могла быть победа Жнецов — это был сугубо мирный район, не обладавший мощными военными базами и станциями, способными противопоставить захватчикам что-либо серьёзное даже в виде временного сопротивления, дающего гражданским надежду выжить в ходе эвакуации.
Сам Чалкос был одной из редких планет — садов в пространстве Млечного Пути. Он входил в двойную планетарную систему: вместе с Селвосом обращался друг вокруг друга, одновременно находясь на орбите звезды Мил. Скопление парниковых газов обусловило на Чалкосе более жаркий климат, чем на Земле и вызываемых Селвосом затмений было явно недостаточно, чтобы прикрыть планету от лучей звезды. Тем не менее, это не помешало осуществлению колонизации Чалкоса расой азари и другими, дружественными синекожим красоткам расами. Нельзя было по результатам предварительного сканирования и ознакомления с Историческими сводами сказать, что жизнь здесь особо спокойная. Как и во всех других системах Терминуса, здесь много фермеров, которые выращивали в основном психоактивные растения, немало вооружённых бандитов и учёных — генотехников, занимавшихся запрещёнными в пределах так называемого цивилизованного мира и космоса модификациями. Если же забыть о продолжительности дня и жаре, то это место вполне было пригодно для нормальной жизни.
Оценивая военные перспективы, Шепард склонялся к мысли, что столь густонаселённый район будет полностью опустошён Жнецами. Здесь они вполне могут применить сухопутные войска и если верно предположение, что из захваченных рас они строят новые и новые корабли, то все обитатели этого района — живые или мёртвые будут Жнецами собраны и переработаны. А отступая, Жнецы вполне могут применить орбитальные бомбардировки. В большинстве мыслимых вариантов действий.
Вернувшись к размышлениям о минувшем, Шепард подумал о протеанах. Их планеты были распылены Жнецами. Распылены, поскольку обозлённые Жнецы сделали всё, чтобы стереть саму материальную память о столь неудобном, столь непокорном оппоненте. И тогда, с помощью фрегата, с помощью нормандовцев протеане, сумевшие выжить, обрели новый дом.
Илос. Ил. Планета, окутанная до самого последнего момента завесой секретности. Шепард хорошо знал, хорошо помнил, сколько нормандовцам пришлось попотеть, чтобы эта завеса стала ещё более надёжной, ещё более соответствующей новым, изменившимся условиям. Протеане получили базу, планету, на которой они и раньше были полными хозяевами, а теперь эта планета становилась их столичной планетой. Скрытой от посторонних взглядов и ушей. Скрытой в безвестности.
Жнецы нашли Ил. Нашли и попытались выжечь. То, что увидел с орбиты Шепард, было... страшно. А протеане уже готовились к высадке. У них... у них тогда не было выбора. Других планет, столь же закрытых, столь же неизвестных нынешним разумным органикам, в резерве не было. Приходилось иметь то, что было в наличии. И пользоваться этим наличным капиталом.
Было больно видеть, как планета была изуродована. Явик, воспользовавшись данными, полученными Таэлой, указал — здесь было множество протеанских городов, утопавших в зелени. А тогда под фрегатом, шедшим по орбите Илоса-Ила, на планете бушевали пожары. Оставшиеся после применения масс-драйверов. Которые могли применить только Жнецы. Слишком много непонятного было. Слишком многое хотелось тогда узнать и нормандовцам и протеанам. Протеанам тогда, вполне вероятно, больше и сильнее хотелось. Закономерно. Явик тогда был напряжён. Он уже увидел первую легенду своей расы — Цитадель. А теперь перед ним была вторая легенда его расы — Илос.
Увидев после высадки на поверхность планеты статую иннусанонца, протеане и фрегатовцы были потрясены. Таких статуй они потом, позже, увидели немало. Почти одинаковых. Но первая... Она впечатляла. Изображения представителей этой древнейшей и для протеан и для нынешних разумных органиков расы были включены в базу данных протеанских маяков, предупреждавших о вторжении Жнецов. Только мало кто эти изображения статуй видел. Никто ведь всерьёз не интересовался маяками. А те, кто интересовались, совершенно не горели желанием делать достоянием всеобщей гласности результаты удовлетворения своего интереса.
Архивы, протеанские архивы, издавна располагавшиеся на этой засекреченной до последнего предела протеанской планете, были вынужденно использованы протеанами для размещения стазис-капсул. Рассказ ВИ, ответственного за сохранение жизней обитателей капсул был тяжёл как гранитная плита. Явик тогда не раз порывался расстрелять или просто разбить кулаком консоль интерфейса ВИ. Таэла была опустошена — она вела многочасовой допрос ВИ с пристрастием, достойным высококлассного следователя. Шепард видел, ощущал, понимал, как тяжело ей дался этот допрос.
Тогда впервые перед ним, Джоном Шепардом встала в своём почти полном свете проблема ответственности разумных органиковза создание ВИ, принимавших на себя, на свои синтетические плечи, столь важные функции. Протеанам, выжившим протеанам, пришлось заниматься похоронами десятков, сотен своих соплеменников. Они и в основном протеанском пространстве вынужденно считались, как оказалось, погибшими, а теперь они погибли реально, поскольку опекавший их ВИ не справился со своими обязанностями.
Эти восемь часов перехода от Илоса к Теруму дались всем без исключения обитателям фрегата очень тяжело. Явик стоял в своей каюте, погружённой в полную темноту и непрерывно полоскал пальцы в кювете. Турианцы мутузили друг друга на ринге в ангаре фрегата. У них, птицеподобных, было принято так снимать нервное напряжение.
Капитан Андерсон погрузился в работу. Шепард взвалил на себя множество функций и задач. Восемь часов. Бенезия волновалась — она не верила, что её дочь жива и здорова после полусотни лет молчания. Тогда в разговоре с Бенезией Шепард впервые задал себе вопрос о цене победы над Жнецами.
Геты уже были на планете Терум. Высадились туда. Спустив с десантных кораблей колоссы — тяжёлые гетские артиллерийские платформы. Колоссами занимался Моро: орудия фрегата изрядно сократили численность этих монстров. Оставив на долю группы высадки мелочь. Пусть и разнообразную мелочь.
На Теруме размещался центральный резервный пульт запуска системы "Башня ударной волны". Протеанский защитный комплекс. Новинка, смертельно опасная для кораблей Жнецов. И оказавшаяся смертельно опасной для незадачливой азари-археолога. Система задержания нарушителей. Способная удерживать посмевшего нарушить периметр зоны системы органика в неподвижности лет триста-четыреста. Протеанин отказался брать с собой внутрь Периметра системы всех, кроме Шепарда, Найлуса и Сарена. И сам старпом тогда его неявно поддержал: незачем было распространять информацию о "Башне ударной волны" среди "непосвящённых в детали".
Что и говорить, встреча с азари прошла по весьма напряжному варианту. Явику пришлось стрелять едва ли не по ногам приходившей в себя азари, не спускавшей, впрочем, насторожённого взгляда с протеанина, принявшегося тогда перепрограммировать систему. Лавовые потоки были близко и, как сказал Явик, если не принять срочные меры, то планету может расколоть.
Отповедь Найлуса азари была впечатляющей. Он её макнул со всей турианской основательностью, сразу дав понять, что об источниках запредельно богатого финансирования имеет слишком хорошее представление, как, впрочем, и о многих других художествах молоденькой докторини. Или докторессы.
Явик быстро установил, что азари занималась направленным взломом системы и потребовал от Лиары ответа. Но она была слишком блокирована видом неизвестного ей разумного, чтобы мыслить и действовать сообразно ситуации. Явику пришлось её парализовать, взяв шею азари в боевой захват. Во избежание разрастания масштабов проявлений откровенной неадекватности.
Потом, когда Явик назвал, к какой расе он принадлежит, последовал заранее ожидаемый обморок. Совершенно естественный обморок. Вид заходящего на зависание фрегата с яркой надписью вдоль борта стал для Лиары только первым ударом. Вторым — стало самоназвание расы, к которой принадлежал Явик. В общем и целом дитё с дипломом доктора наук в кармане было доставлено на борт фрегата в безопасном, бессознательном состоянии.
После окончания запланированной стоянки на Илосе было предложено двигаться к Феросу. Там находился торианин, который вполне подготовился к переводу под своё влияние местных колонистов. Азари было решено не выпускать на Илосе за пределы фрегата. Секретность надо реально соблюдать.
Содержание первого разговора Бенезии и Лиары Шепард знал дословно. "Нормандию" было решено тогда оставить на орбите Илоса, чтобы не дать возможность азари увидеть в деталях то, что находилось на планете. Андерсон тогда предложил переправить обеих азари на Иллиум. А в разговоре с Карин Шепард окончательно сформировал свою собственную позицию относительно обеих азари. Личную позицию.
Попытка прорыва азари Лиары в док челноков потерпела полный крах. А Андерсон, предоставивший младшей Т"Сони возможность ознакомиться со, скажем так, некоторыми разведданными, добил Лиару. Почти что окончательно добил. Немудрено, ведь азари имели тысячи лет для того, чтобы изучить протеан должным образом, а оказалось, что никто протеан и не изучал в Азарийском пространстве так, как надлежало это делать столь мощной расе.
Бенезия, вошедшая в капитанскую каюту, где Андерсон, Явик и Шепард песочили младшую Т'Сони, с ходу отвесила дочери пощёчину. Впечатлило это тогда присутствовавших не по-детски. Равно как и суровая отповедь, прочитанная матерью дочери при посторонних разумных. Лиара реально теряла с того момента, с момента пощёчины, свободу. Сначала, ещё на корабле, она попадала под принудительное и мощное управляющее влияние матери, а потом её ждал монастырь. Там, как оказалось, умели справляться с вот такими вот кадрами вроде брыкающейся не по делу докторессы околоархеологических наук.
Пребывание землян и турианцев в Мемориале на Илосе. Почести погибшим протеанам, обретшим, наконец, вечный покой, сохранившим имена, не оставшимся в безвестности. Таэла доказала факт применения Жнецами страшного оружия — Выжигателя планет — по Илосу. Пусть частичного, но — реального применения. Полное применение этого орудия Илос бы не пережил как небесное тело.
Протеане решились вскрыть основной код того ВИ, который уничтожил учёных.
Турианцы и люди увидели поставленный вертикально, приручённый Ретранслятор. Зрелище было ещё то... Ретранслятор потрясал своими точными формами, а сияние вокруг него... было чем-то совершенно невыразимым словами. Мощь и победа.
Потом под "огонь" Явика, к счастью, пока словесный, попал Совет Цитадели. Протеанин кипятился и в его возмущении просматривалась мрачная решимость уничтожить, если потребуется, всех Советников, как не справившихся с возложенной на них работой. Он, протеанин, имел на это полное право. Как представитель Старшей Расы. Старшей по отношению к любым ныне существующим Расам Пространства Цитадели.
Разговор о запрограммированном и жёстко охраняемом сценарии развития жизни в Млечном Пути, органической разумной жизни вообще произвёл тогда на собеседников крайне тяжёлое влияние. Информация об оружии, созданном Старыми, не Старшими, а Старыми расами, об оружии, оказавшемся способным на одной из планет создать гигантский разлом... Потрясала. Ситуация действительно была неоднозначной, ведь протеане за короткий срок нашли и Жнеца, поражённого выстрелом из того оружия. Того самого Жнеца у Мнемозины.
Дальнейший свой разговор с протеанином Шепард помнил слишком хорошо. Сначала он тогда читал ридеры и кристаллы, а потом пришло время и прямой закачки информации. Прямо в память, прямо в мозг. Надо было сэкономить время. Стандартные способы были слишком разорительны для временных рамок, в которые были поставлены нормандовцы. Да и протеане тоже.
Тогда было решено поставить Совет под контроль и управление с одной стороны — нормандовцев, а с другой стороны — протеан. Тогда впервые на пост главы СБЦ был рекомендован Гаррус Вакариан. Рекомендован протеанином, заручившимся мнением Сарена. Тогда впервые в устах Явика прозвучало указание на "Цербер", как на структуру, сориентированную на захват власти на Цитадели в своих узкоорганизационных интересах. Беспощадной была характеристика, данная тогда протеанином "Церберу". Беспощадной и, как оказалось впоследствии, во многом справедливой.
Тогда впервые была озвучена характеристика России, как страны, всегда оставшейся по сути своей Империей. И никогда этого не скрывавшей. Всегда действовавшей как Империя. Объединение России и Протеан было запрограммировано. Обе структуры были изначально имперскими по духу. И потому между ними в изменившихся условиях не было противоречий, способных эти структуры ослабить.
Наоборот, имперскость усиливала. Тем более тогда, когда оппоненты стали искать, напряжённо искать тех, кто, по их разумению, стоял за спиной у Шепарда и Явика. За спинами у турианцев. За спиной Андерсона. Советники Цитадели не смогли поверить, что столь сильные разумные обходятся без скрытой поддержки. И искали тех, кто составлял основу этой поддержки. Искали, не понимая, что эта поддержка уже зреет и в числе множества необлечённых властью разумных органиков Млечного Пути, обозлённых и раздосадованных мягкотелостью и непрофессионализмом Совета Цитадели и подчинённых ему структур.
