Явик понимал, что такое могло произойти только сейчас, перед тем, как нормандовцам придётся принять реальное, непосредственное, деятельное участие в решении проблемы Левиафанов. Сейчас и здесь Отряд либо мог сохраниться и попытаться соединёнными усилиями решить проблему Левиафанов, либо распасться и перестать быть способным даже начать решать эту проблему. Ибо пребывания на Деспойне избежать не удастся. А Явику представлялось, что Деспойной дело не ограничится. Предстояло встретиться ещё с технологией влияния Шаров Левиафанов, что были намного совершеннее средств и способов, используемых Жнецами.
— Дэвид! — в зал стремительно вошла Чаквас. — Что же ты делаешь?! Что ты делаешь с Отрядом?! Ты пытаешься его не разделить! — она остановилась в нескольких метрах перед креслом, в котором сидел Андерсон. — Ты пытаешься его уничтожить! Уничтожить Отряд, который смог сделать то, что не смогли за тридцать лет сделать флоты Альянса! Я слышала всё, что здесь говорилось и видела всё, что здесь происходило. Во всех деталях. Если ты забыл, я тебе напомню, что как врач корабля, главный врач корабля я имею право списать тебя на берег по медицинским показаниям. Не отстранить от командования, здесь этого будет явно недостаточно, а списать на берег! И я готова это сделать, если ты продолжишь разрушать единство Отряда! Дистанцироваться от экипажа, от команды, от корабля, будучи его командиром и капитаном — это в нынешних условиях противоестественно и опасно, Дэвид. А ты продолжаешь отделять себя от команды и экипажа фрегата, продолжаешь это делать с упорством, достойным лучшего применения. Они, — Карин кивком головы указала на собравшихся вокруг кресла, в котором сидел Андерсон, нормандовцев, — стараются сохранить единство, стараются сохранить общность, стараются, потому что понимают — сейчас в одиночку нельзя ни выжить, ни сохранить себя. А ты не просто дистанцируешься от экипажа, Дэвид, ты вбиваешь клин между собой и экипажем, сбросив на Шепарда большинство функций. Кто в конце концов командует кораблём, кто командует экипажем этого корабля, Дэвид? Ты или Шепард?! У большинства здесь присутствующих и я заявляю об этом со всей ответственностью, есть чёткое понимание: кораблём и экипажем командует Шепард. А ты занимаешь свою должность командира чисто формально. И ещё более формально ты занимаешь должность Спектра. Потому что вопросы галактической безопасности, отнесённые к компетенции Корпуса Спектров Совета Цитадели могут решать только объединённые расы, объединённые коллективы. А ты разрушаешь единство, Дэвид. Как мы можем решить проблему Левиафанов, если будем разделены?! Поясни мне и всем, кто здесь присутствует, словами поясни, как?!
— Никак. — сказал Андерсон. — Есть вещи, которые я не могу делать. По самым разным причинам не могу. И готов это признать здесь и сейчас совершенно открыто. Да, мне сложно командовать фрегат-крейсером, поскольку такой класс кораблей не был изначально предусмотрен в классификации боевых кораблей Альянса Систем. Мне приходится фактически совмещать функции командира фрегата и командира крейсера. Если с командованием на уровне фрегата я ещё могу справиться более-менее оптимально и безопасно, то с командованием на уровне крейсера я справиться безопасно уже не имею возможности. И я знаю эту свою слабость. Знаю, потому и пытаюсь её преодолеть. И здесь многое у меня не получается. Меня всегда учили, что фрегат — автономная боевая единица. А сейчас я чувствую, как связан по рукам и по ногам необходимостью согласовываться даже в мелочах с командованием крейсера. Меня учили прикрывать и обеспечивать крейсера, дредноуты, космоносцы. Всему этому меня учили, но меня не учили командовать фрегат-крейсерами. Меня учили командовать максимум фрегатами. И да, я — офицер Альянса Систем, военно — космических сил Альянса Систем. И всегда считал Альянс лучшим и сильнейшим. А сейчас я уже так не считаю. Потому что действительно, Альянс ослабел и депрофессионализировался. И я вместе с ним. Я также виновен. Потому я считаю возможным заявить следующее: поскольку согласно Уставу старший помощник командира фрегата является не менее профессиональным и дипломированным командиром, он может в полной мере в случае необходимости заменить выбывшего из строя командира корабля. И сейчас я считаю, что настал такой момент. Впереди у нас — война с Жнецами. Впереди у нас — вооружённое противостояние с Жнецами. Я не верю в то, что Левиафаны способны остановить Жнецов. Я знаю, что они могут попытаться это сделать. И потому войны с Жнецами нам всем, обитателям Млечного Пути избежать не удастся. Я готов руководить кораблём и экипажем в боях с Жнецами и войсками их сообщников. Я готов это делать. Но выполнять задачи и функции, лежащие далеко за пределами обязанностей командира корабля я не готов. А сейчас таких задач и функций становится всё больше и больше. Поэтому я официально заявляю: с этой минуты командиром фрегат-крейсера "Нормандия" является Джон Шепард. Я ухожу на позицию советника. — Андерсон сел в кресло и опустил голову, чтобы никто не видел выражения его лица.
Через пятнадцать минут о принятом Андерсоном решении знали все отрядовцы. Ещё через десять минут Чарльз Пресли официально принял на себя обязанности старшего помощника командира фрегат-крейсера. Шепарду с трудом удалось убедить Андерсона не покидать командирскую каюту — только с помощью синтетов удалось доказать, что управление кораблём в полной мере можно перевести в каюту старпома и для этого не потребуются глобальные изменения. Пока Пресли осваивался со своей новой ролью, выполняя обязанности главного вахтенного по фрегату, Шепард принимал дела у Андерсона, убеждая его в том, что совсем скоро Отряду потребуются его, Андерсона, боевой опыт и знания. Андерсон молчал, стараясь не смотреть не только в глаза, но даже в сторону Шепарда. Техники работали, стараясь "не задевать" старших офицеров фрегат-крейсера, переключая аппаратуру на каюту старпома и устанавливая в ней соответствующие пульты и системы.
Выйдя из командирской каюты, ставшей каютой советника, Шепард даже не мог определить для себя, кто же он теперь есть. Только то обстоятельство, что Светлана по причине беременности почти полностью устранилась от командования крейсером, спасало его, Шепарда от обвинений в семейственности, хотя занимая одинаковые посты на разных кораблях о подчинении друг другу речь идти не могла и о семейственности, стало быть, тоже.
Нормандовцы старались "не задевать" Шепарда, понимая, как ему нелегко вот так сразу отодвинуть с поста командира корабля человека, которому он всецело доверял, которого уважал и даже где-то любил. Оставив полуприкрытой дверь в свою каюту, Шепард сел за стол, пододвигая к себе настольный инструментрон и включая вирт-клавиатуру.
Совет "Омеги" не стал поздравлять Шепарда с вступлением в должность командира корабля, ограничившись информационным сообщением, что он в курсе происшедших событий и не имеет возражений по их результатам. На душе у Шепарда было погано и муторно. Отрабатывая множество документов, капитан пытался отстроиться от тяжести и неудовлетворённости. Ему постоянно казалось, что он раздавил Андерсона. Раздавил, подведя ситуацию к этому результату.
— Командир. — на связь вышел Прессли. — Каковы ваши приказы? Куда прокладывать курс?
— Цитадель. — сказал Шепард, не отрываясь от чтения очередного документа. — Отлёт — через пятнадцать минут.
— Есть, командир. — Прессли переключил каналы.
Фрегат уходил от станции "Омега". Следом ушла "Волга". Титов, глядя на кормовые огни фрегат-крейсера, маячившие впереди, думал о том, что в данной ситуации Шепард не мог поступить иначе. Андерсон был боевым офицером, отмеченным многими наградами, был ветераном войны Первого Контакта. И действительно на Андерсона свалилось слишком много такого, что не было предусмотрено ни в каких должностных инструкциях для командиров кораблей. Новое время требовало новых решений и не вина Андерсона в том, что он не смог удержаться на этом посту. Скорее всего он был готов уйти с поста командира в любой момент, чувствуя, ощущая, что не справляется.
Почему-то Титову казалось, что Андерсон вернётся на пост командира корабля, едва только начнётся вторжение Жнецов, едва только окончательно мирное время окажется в прошлом. Тогда Андерсон сможет встать за командирский пульт с полным правом, как боевой офицер и как ветеран реальной войны. А Шепард... Шепард снова станет первым помощником, более свободным в своих действиях офицером корабля. Сейчас же, перед лицом Левиафанов должны предстать два командира кораблей Отряда — Джон и Светлана. Только им, связанным между собой неформальными, глубоко личными узами, под силу повлиять на последних представителей расы Предтеч с тем, чтобы они оказали помощь расам пространства Цитадели и пространства Млечного Пути в борьбе с Жнецами. Оказали помощь, а не стали единственными их, Жнецов, могильщиками. Нельзя было в таком деле опираться на формализм положения по званиям, рангам, должностям. Нельзя, ибо всё это преходяще, а вот то, что связывало воедино Светлану и Джона было столь же вечно, как и Левиафаны, как и Жнецы. Оно, то что связывало этих двух землян, выжило и не исчезло, не ослабело, не изменилось за миллионы и миллиарды лет.
Левиафаны хотели выжить. Жнецы хотели окончательно их уничтожить, освободиться от единственной действенной и реальной угрозы своему беспределу, самому своему существованию, поскольку вторая угроза только формировалась и усиливалась. Если Левиафаны поверят в неформальность стремления и желания Отрядовцев победить Жнецов раз и навсегда остановить это смертельное колесо Жатв, они помогут победить. Помогут, если сами не захотят сыграть в победе ключевую основную роль.
В том, что Левиафаны не захотят играть основную роль в победе над Жнецами, Титов не сомневался — очень трудно уничтожать своё порождение. Очень трудно. Старейшая раса галактики — Левиафаны, были слабы для этого. И им требовалась помощь. Тогда и они могут помочь. Если поверят тем, кто готов помочь им победить Жнецов. Тех самых Жнецов, которых когда-то давно Левиафаны породили. Породили и предоставили им свободу в выполнении тех функций, которые они, Левиафаны, расхотели выполнять самолично. Устранились.
Теперь время самоустранения окончилось. Приближалось время выбора, время принятия выбора. Либо Левиафаны будут уничтожены Жнецами, либо они уничтожат или помогут уничтожить Жнецов.
Левиафан. "Цитадель". Энн Брайсон
В этот раз и фрегат и крейсер встали на внешний рейд Цитадели в обычном порядке. Шепард сам провёл сеансы связи с диспетчерами Станции и отправил им все необходимые подтверждающие документы, чтобы ни у кого из управленцев Цитадели не возникало ненужных вопросов.
— Светлана. — Шепард увидел включившийся экран, когда поворачивался к двери своей старпомовской каюты, намереваясь идти в ангар.
— Я также буду на Цитадели. Энн слишком на взводе. Я возьму с собой Аллу, она поможет ей стабилизироваться.
— Это — мысль. Хорошо. Встретимся на станции на причале.
— Встретимся, Джон. — Стрельцова переключила каналы.
Идя к ангару кружным путём, Шепард обратил внимание, что дверь в командирскую каюту плотно закрыта. Андерсон оставался верен себе — он не любил полуоткрытых дверей. Происшедшее не подвигло его изменить свои привычки.
— Командир, всё готово. — доложил Аленко. — Вас сопроводят пятеро полисменов-десантников. Мы уже согласовались с охраной Стрельцовой.
— Ясно, Кайден. — сказал Шепард, поднимаясь в салон. — Вы тоже? — он увидел, как со своих мест поднимаются Найлус и Сарен с Легионом.
— Мы вас одного не оставим, командир. — сказал гет. — Мало ли что там может удумать Энн Брайсон под воздействием этого "глаза".
— Хорошо. — Шепард опустился в кресло, щёлкнул замком привязных ремней, кивнул водителю, появившемуся на салонном экране. — Полетели, Грег.
— Да, командир.
Пока челнок преодолевал расстояние до цитадельской посадочной площадки, Шепард прокручивал в памяти информацию об Энн Брайсон. Да, она стала учёным в Альянсе, она была дочерью доктора Гаррета Брайсона, участницей целевой группы "Аврора", работавшей над систематизацией сведений о Жнецах. Из собранных по разным источникам данных, Шепард знал, что с раннего детства Энн Брайсон любила рисовать. Рисунки были странными, достаточно сыроватыми, явно непрофессиональными. Аликс, изучившая эти рисунки, сделала предположение, что Гаррет Брайсон мог использовать их для шифровки доступа к данным, поясняющим содержание работы группы "Аврора", в особенности, если это содержание касалось изучения Жнеца — Диса.
Центром деятельности целевой группы "Аврора", руководимой Энн Брайсон и носившей кодовое название "Проект Скарабей", была планета Намакли, в туманности Пилос. Там Энн Брайсон и её сотрудники искали подсказки, которые могли бы привести их к легендарному Левиафану. Энн не сидела сиднем на Намакли, часто, как только позволяли обстоятельства, летала либо к отцу на крейсер, либо на Цитадель. Поэтому часть материалов хранилась и на станции, и на корабле, и на планете. Выходило, что полёт и пребывание группы высадки на Цитадели — только первый этап сложной и длительной миссии, а Деспойна в лучшем случае станет финалом этой миссии, только вот каким финалом? Слишком многое было неясно, слишком многое было непонятно.
Сама Энн Брайсон автоматически действовала уже не в интересах дела, не в интересах группы "Аврора" и Проекта "Скарабей". Она действовала в интересах отца. Сколько самому Шепарду было известно таких вот случаев — трудно даже сосчитать. И всегда в финале ждало то или иное горькое разочарование: слишком часто разыскиваемые оказывались мертвы или просто уничтожены так, что даже и похоронить было мало что возможно. Теперь впереди была встреча с дочерью, отец которой вряд ли уже остался полноценной человеческой личностью.
В академии "Эн Семь", выросшей из "Программы "Эн-Семь" был спецкурс по этим "глазам". Короткий — всего пять лекций, два семинара и штурм-зачёт, предусматривавший проверку не столько полноты механического запоминания, сколько полноты осознания и понимания изложенного материала, способности представить схемы дальнейшего развития событий. Разведгруппы Альянса доставили в Академию, на один из её секретных полигонов несколько таких глаз, так что курсанты имели возможность видеть эти "приёмники-излучатели" воочию. Кое-какие методики противодействия влиянию "глаз" разрабатывались уже тогда. Секретность, может быть, и была абсолютной, хотя абсолютной секретности не бывает в обществе разумных органиков в принципе.
Словом, Шепард уже представлял, с чем придётся столкнуться ему и его группе в самое ближайшее время. Кое-какую профильную информацию, как он знал, получили Найлус, Сарен и Легион. Явик, оставшийся на фрегат-крейсере, прислал перед самым отлётом челнока текстовое сообщение, в котором отметил — он тоже в курсе проблемы "шаров-глаз" и готов при необходимости поддержать группу своим присутствием. В конце сообщения стояла приписка, где Явик утверждал: Левиафаны уже давно в курсе, что протеане выжили. Из этого положения и следовало исходить, строя свою дальнейшую деятельность. Трудно было представить себе, что разумные существа, рулившие галактикой миллиард лет назад, не достигли в этом деле потрясающих успехов.
