— Принято. Действуйте по плану "Осада".
— Есть. — говоривший переключил каналы.
— Слышала, знаю. — Ария вернула на связь турианку-лидера. — Мы в кольце, Найрин. И теперь нам придётся воевать в условиях осады. Предупреди своих об Адьютантах. И о том, что церберовцы, скорее всего, по большей части — не люди, а хаски в скафандрах людей.
— Сделаю, Ари. До связи. — турианка кивнула и исчезла с экрана инструментрона.
— До связи. — Ария вздохнула, сворачивая инструментрон и надевая скафандр с бронезащитой. Проверив оружие, азари заправила постель — она не любила беспорядка в своих апартаментах. Привычка. Может быть, она будет помогать расслабиться, когда станция целиком окажется во власти войны. Может быть.
На экранах, почти полностью занявших три из четырёх стен рабочего кабинета Арии, было видно, как станция приобретает вид военного лагеря. Всё это не раз отрабатывалось на учениях. Три экрана передавали изображение подходивших "креветок", каждой "креветки" в отдельности. Жнецы не спеша, уверенно занимали позиции возле станции, беря её в кольцо. Ария представила, как они активизируют свои главные излучатели...
Впереди Жнецов шли те самые, аверновские крейсера и фрегаты. Об их базировании на станции "Аверн" командование станции "Омега" знало. Теперь они активизировались. Хитро сделали — Жнецы пугают и блокируют станцию, аверновцы высаживают десант Адьютантов, а силы "Цербера" из разных концов Пространства Млечного Пути — довершают рисунок атаки. Похоже, Жнецы и их приспешники всерьёз решили создать себе базу в туманности Омега.
Ария не вмешивалась в работу Патриарха, Архангела и Найрин. У неё были свои обязанности. И она намеревалась их выполнять. Насколько это вообще возможно в такой ситуации. Если раньше, до того, как её вернули с того света, Ария могла бы ещё себе позволить рискнуть слишком многим, то теперь она приберегала эту возможность только на самый крайний случай. Только на самый крайний случай и никак иначе. А пока — пусть "Цербер" попробует взять Станцию. Пусть попробует атаковать её своими кораблями. Пусть Жнецы своими тушами угрожают, давят на психику обитателей Омеги. Пусть. Для Арии стало остро очевидно, что мирное время — закончилось. Окончательно закончилось.
Начали поступать сообщения о столкновениях с приспешниками "Цербера". Внутренний враг оказался не слишком многочисленен, но достаточно силён. В ряде районов "Омеги" шли вялые перестрелки между рейнджерами и наёмническими отрядами, ожидавшими подхода кораблей "Цербера" к станции. Ария понимала — наёмники ожидают десанта. Надеются на десант. Собираются его поддержать. А пока — вредят как могут и чем только могут оппонентам "Цербера". Пытаются ослабить защитников Станции. Пытаются выиграть время и сберечь силы для решительного штурма и захвата наиболее уязвимых точек Станции.
Пришли сообщения о перебоях со снабжением, о скачке цен на минимальный набор товаров и продуктов питания. Пришлось пресекать, разъяснять и наказывать. Наказывать и пресекать — по законам военного времени. Со всей жестокостью. Может быть, это и была другая жестокость, но это всё равно была жестокость.
Мирала сообщала членам Совета Станции об опаснейших изменениях. Иногда — текстом. Но чаще — мыслеобразами. Так было доступнее, доходчивее. Не требовался перевод. Члены Совета хорошо изучили станцию. Потому даже координаты места, где возникла проблема, определялись быстрее, чем мыслеобораз рассыпался на блёстки.
Начались акты саботажа — где-то гас свет, где-то отказывали вентиляторы, где-то пропадало энергопитание, где-то рушилась система связи и информации. В госпитали "Омеги" и в медицинские пункты пошли первые травмированные, появились первые раненые. Пока ещё можно было поддерживать разделение медицинских учреждений на военные и гражданские, но Ария уже осознавала — такое разделение не продержится долго, если ситуация ухудшится ещё больше.
Была атакована и разграблена "Синими Светилами" малая квартира Арии. Узнав об этом, азари помрачнела, но не стала отдавать приказ отбивать квартиру. Незачем это было делать: то, что сделано — уже не восстановишь и не воротишь. Главное, что она — здесь и она пока жива и здорова. А квартира... Когда вся станция может быть подвергнута обстрелу — разве тут следует думать о своей собственной, пусть и небольшой и совершенно непарадной квартире?
Нет, сейчас она об этом думать не будет. Там почти ничего не осталось ценного. Всё Ария сумела ещё раньше вывезти оттуда. Мебель — так этой мебели на Станции предостаточно — потом, по возможности, заново обставит. А сейчас... Сейчас у неё есть топчан для сна и этого предостаточно. У многих и этого нет, кто оказался в районах, атакованных наёмниками, перешедшими на сторону "Цербера". У неё по меньшей мере есть топчан, а у них нет и этого, они вынуждены спать на металлических плитах или на ржавых и старых контейнерах. И очень часто рисковать не проснуться на следующее утро или проснуться совсем не там, где заснули.
Штаб Квартира Отряда. Комплекс помещений перешёл под управление Совета Станции. Теперь там работали управленцы Совета. Эту зону можно было защищать очень долго и успешно. Ария старалась не думать о том, что Отряд может поспешить на помощь "Омеге" и её жителям. По возможности, конечно, Отряд появится, даст бой Жнецам и "Церберу". Почему-то Ария была уверена в том, что рано или поздно фрегат-крейсер и крейсер появятся у Станции. Не могут не появиться. А пока... Пока приходилось рассчитывать только на себя и на свои станционные силы.
Ария переселилась в Кризсный Центр Штаб-Квартиры Отряда. Там хоть можно было поставить топчан и стол. На большее рассчитывать не приходилось. Даже питаться управленцы Совета привыкали почти исключительно пайками. Вместо трёхразового питания слишком быстро привычным в первый же день становилось двухразовое, а Ария уже привычно предугадывала, что хорошо будет, если удастся хотя бы один раз в день чем-либо перекусить. В очень недалёком будущем.
Вскоре на столе Арии стало тесно от ридеров, появились листы пластика: многое пришлось писать вручную, без опоры на электронную бумагу и на ридеры. Времени на эти новомодные штучки часто просто не оставалось. Важнее было быстро зафиксировать информацию и, если появлялась такая возможность, то теперь многое писалось от руки. Языковый барьер, да, существовал и имел место. Но знание нескольких ходовых языков — на нормальном устном и письменном уровне было обязательным требованием к управленцу и к обслуживающему персоналу. Без этого было бы крайне трудно работать.
Взгляд со стороны — Мирала
Мирала уже давным-давно не спала. Не было возможности спать. Психосфера раскалилась. Появление трёх Жнецов, полуторакилометровых креветок добавило сложностей: информация, полученная Шепардом на Деспойне подтверждалась во всей беспощадности. И сейчас азари-телепат пыталась как можно точнее отследить ситуацию и вокруг "Омеги" и в её пределах. Отследить и успеть уведомить Совет о наиболее опасных проблемах. О том, что ряд наёмнических отрядов приняли сторону "Цербера" она уже знала и карта захваченных ими секторов и районов станции создавалась при её, Миралы, деятельном участии. Создавалась и постоянно обновлялась. Минимум — раз в десять минут. К скороговорке Миралы все операторы Центра Связи Совета уже привыкли, но приходилось всё чаще прибегать к мыслеобразам — не было возможности в разумные сроки изложить словесно всю необходимую информацию.
Рила и Фалере не уходили с каналов телепатической связи со своей старшей сестрой. Через них Мирала проинформировала о нападении на Станцию всех, кого только можно, передала мыслеобразы, позволявшие доказать самым неверящим, что на этот раз всё обстоит серьёзно — станция "Омега" — в осаде. Очень скоро она окажется под огнём кораблей "Цербера", а если припрёт, то и Жнецы ударят по ней из своих излучателей. Пусть Рила и Фалере пока что опишут словесно, что тут, на Станции, происходит, а потом придёт время и объективной информации. Будет нужно — они помогут это увидеть другим разумным органикам, передадут эти мыслеобразы. Теперь уже можно и нужно применять такую технологию. Война уже не на пороге, она уже в доме. Жнецы сделали первый шаг и вошли в пространство Млечного Пути. Вошли своими несколькими кораблями. Это уже не провокация, это уже не ошибка. Это — война.
Мирала знала: отряды рейнджеров уже приступили к развёртыванию. Патриарх устанавливает дополнительные орудия и ракетные установки. Готовит всё, чтобы можно было расстреливать подходящие корабли — крейсера и фрегаты "Цербера" и уничтожать десантные боты. Архангел выставляет дополнительные посты и кордоны внутри станции, проверяет шлюзы и изолирующие ворота. Готовится к тому, что нападавшие постараются высаживать на "Омегу" десант за десантом и постепенно зачищать Станцию.
И кроган и турианец Пятой Расы не исключают штурма. Мирала уже решила — если "Цербер" пойдёт на штурм станции, на массированный штурм, она не будет себя сдерживать. Нападающие будут уничтожены ментально. Все. Это сложно, это трудно, это проблемно. Но это будет сделано. Будет. Только тогда, когда будет большой, основной штурм, не раньше. Раньше — пусть Патриарх и Архангел справляются со своими войсками. Им тоже нужно практиковаться. А она применит свои способности и возможности в полной мере только тогда, когда будет основной штурм. В том, что он будет, Мирала не сомневалась — такова была логика любой войны.
С экранов внутри станции исчезла реклама. Теперь там были скупые информационные сообщения. "Загробная жизнь" и подобные ей заведения остановили показ танцев азари. В очередной раз. Такое уже было. И теперь на экранах танцзалов показывали подходящие к "Омеге" фрегаты и крейсера "Цербера" и трёх Жнецов, методично берущих станцию в кольцо. Последние челноки, последние грузовики, последние пассажирники спешно отстыковывались от станции, уходя как можно дальше от неё. Азари-танцовщицы, стараясь не визжать от страха, разбегались по своим комнатушкам. У кого они ещё были. А у многих и комнатушек-то теперь не было — они оказались в захваченных приспешниками Цербера районах Станции. Приходилось организовывать места для временного проживания персонала. Максимум — топчан, а то и самой тонкой подстилкой на голые металлоплиты пола приходилось ограничиваться. Два пайка — и всё. Это — уже в первый день. А что будет дальше?
Мирале очень хотелось применить свои способности менталиста вот прямо сейчас, но она понимала — это не приведёт ни к чему хорошему. Придут ещё несколько Жнецов, придут ещё два десятка фрегатов. Несмотря на недавно окончившуюся бойню у Цитадели, у "Цербера" ещё было предостаточно кораблей, просто они были рассеяны по Галактике. Ради того, чтобы взять станцию, которую Ария посмела назвать во всеуслышание Станцией Отряда — и все разумные органики, ну почти все поняли, какого Отряда, "Цербер" пойдёт на любые затраты, тем более, что "Омега" не имела ни Флотов Прикрытия, ни бронированного кокона створок. И, тем не менее, как раз за разом убеждалась Мирала, обитатели Станции были готовы воевать. Проведённая в последние мирные декады Советом работа не пропала даром. Убедившись, что уйти от Станции на кораблях не получится — рейд был пуст — жители Станции вставали перед необходимостью выбирать между гибелью и сопротивлением. Да, были те, кто выбирал гибель или плен, но очень много, к счастью, было и тех, кто выбирал сопротивление.
Отслеживая ситуацию, Мирала не удивилась тому, как быстро делятся на неравные части обитатели "Омеги". Проявились сочувствующие "Церберу", что было вполне ожидаемо, проявились сочувствующие Совету Станции, что тоже следовало ожидать. И проявились те, кто до сих пор выжидал, не зная, кому из противников отдать предпочтение. А вот с этим предстояло разобраться поплотнее. И Мирала решила не сидеть на одном месте, а двигаться по станции, стремясь держать её под своим контролем в максимально возможной степени.
Пока ещё можно было спокойно и свободно передвигаться по станции, Мирала стремилась пользоваться этим. Её узнавали, пропускали, где-то даже оберегали, но она сама понимала: благоприятствование не может теперь быть постоянным и длительным. Наступит момент — и на неё нашлют убийц. Будут охотиться за ней, стремиться вывести её из строя, нейтрализовать частично или полностью. Мирала не строила иллюзий — она не всесильна. И "Церберу" и Жнецам о ней многое известно. Они знают и понимают, насколько она сильна и, значит, опасна для них.
Двигаясь по станции, Мирала отмечала, что первый день войны начался суматошно. С раннего "утра" на "Омеге" почти никто уже не спал, большинство лавок и магазинов, базаров и иных торговых точек не открылись. Продавцы просто не сумели быстро перестроиться. Цены закономерно взлетели вверх, в том числе на самые необходимые продукты, на самые необходимые товары.
Совет Станции отреагировал, открылись резервные торговые точки, обеспечившие население Станции самыми необходимыми минимальными продуктовыми и товарными "пайками". Не обошлось, конечно, без драк, без возмущения, без попыток отобрать полученные "пайки". Рейнджерам, взявшим Станцию под охрану, пришлось почти что впервые столь массово стрелять на поражение. По законам военного времени.
Мирала, стремящаяся занять на станции место, откуда она могла бы контролировать большую площадь, видела, слышала и чувствовала, а также ощущала со всей остротой и определённостью растущее давление негатива. И понимала, что отдых для неё закончился надолго, если не навсегда.
В захваченных перешедшими на сторону "Цербера" районах станции царил беспредел. Мирала ощущала, как нарастает количество убитых и тяжелораненых, изнасилованных и избитых, как растёт количество разбойных нападений и грабежей. Она чувствовала, что рейнджеры пытаются отбить многие районы, но им это далеко не всегда удаётся.
Чувствовала, поскольку увидеть это ей своими глазами не давал Архангел. Он запретил ей приближаться к этим районам. Мирала понимала — она далеко не неуязвима. И Архангел это понимает это как никто. Потому и запрещает ей рисковать. Но как не рисковать, если рядом с этими районами, иногда — в нескольких метрах находятся точки, с которых она лучше всего почувствует обстановку на станции. А ей это надо.
И — не только ей. Потому что без точной информации Совет не сможет удержать контроль на станции, а надежды на технику не было никакой — нельзя было считать наёмников тупицами и глупцами — они ими не были. И пока наёмники, перешедшие на сторону Цербера могли платить огромные гонорары специалистам, могли похищать их и заставлять работать на себя — они были готовы противодействовать Совету в его попытках удержать ситуацию на "Омеге" под контролем. А значит, Мирала оставалась фактором, который не был подвластен церберовцам. Пока не был подвластен. Потому — приходилось рисковать.
Взгляд со стороны — Патриарх
Командующий Тяжёлым Сектором Сил обороны Станции Патриарх находился в Командном Центре "Омеги", хотя ему больше всего хотелось лично быть в ближайшем захваченном приспешниками "Цербера" районе и лично убивать и калечить тех, кто переметнулся на сторону слуг трёхголовой собаки. Кроганы пока что готовились к тому, чтобы обстреливать из тяжёлых орудий и ракетных установок подходящие к станции корабли "Цербера" — раз за разом приходили всё новые и новые сообщения о том, что установлены и приведены в готовность новые "средства обороны". Да, часто приходилось ставить орудия в бывших апартаментах, выселяя оттуда жителей. Да, очень многим теперь на станции приходилось довольствоваться тонкой подстилкой — на большее теперь не хватало ресурсов. Пока шли часы, отделявшие станцию от взятия в кольцо кораблями "Цербера" надо было насытить уровни дополнительными орудиями и ракетными установками, подвезти боеприпасы, установить дежурство противодиверсионных подразделений. Готовились к боям и кроганы, вооружённые носимыми ракетными установками — никто из Совета Цитадели не исключал, что начнутся тяжёлые бои на станции. Как только придут эти Адьютанты.
