— Вы правы. Они предназначены для азари. И для людей — тоже.
— Двойное назначение? — "теоретик" не унимался.
— Именно. Так что цените. Сначала вы сделаете для людей, потом на Цитадели это освоят для азари. Будете в списке тестеров и экспертов.
— Трое суток — это интересно. — сказал Джейсон. — А в чём подвох?
— Подвох в том, что лучшие и самые эффективные тестеры и эксперты будут премированы.
— Эм... — задумчиво протянула Родригез. — А чем, собственно?
— Трое лучших и самых эффективных тестеров и экспертов, которые уложатся первыми в эти трое суток и чьи заключения и тесты будут самыми полными и профессиональными получат право на декаду на борту кораблей Отряда. — объявила Дженнифер.
Вопль восхищения, одобрения и радости сотряс стены аудитории.
— Мисс Дженни, нам тогда нужна лаборатория. И немедленно. — Джейсон взял руководство процессом в свои руки.
— Нет проблем. Пятнадцатая, третий уровень. Там уже всё приготовлено. — Дженнифер довольно улыбалась. — Её воспитанники определённо поймали волну и теперь их даже Жнец не остановит. Так оно и случилось — схватив со стола контейнеры, курсанты вымелись из аудитории со скоростью, близкой к скорости сверхзвукового атакующего истребителя. Вскоре на инструментрон Дженни пришло сообщение от службы контроля, известившее наставницу о том, что курсанты активировали всё лабораторное оборудование и погрузились в работу.
"Ну, по меньшей мере у них есть теперь чем на трое суток себя занять. Будут работать как проклятые. Я уж их знаю. — подумала Дженнифер, покидая лекционно-практическую аудиторию и возвращаясь к себе в комнату. Мешать курсантам она не хотела, а контролировать — так служба контроля проследит, чтобы всё было безопасно и разумно.
В лаборатории, что называется, дым стоял коромыслом. Теоретики забрали себе всю документацию и, сгрудившись вокруг столов, уставленных компьютерными терминалами, начали разбирать тексты и схемы с графиками на составные части, придираясь и анализируя каждую мелочь, вплоть до знака препинания. Цифры подвергались драконовскому разбору. Практики, сграбастав все натурные образцы из контейнеров, в другом конце лаборатории, заградившись прозрачной стенкой из особо-прочного стекла, пробовали работать с биотическими интерфейсами, нимало не заморачиваясь чтением руководств и инструкций. Метод научного тыка здесь работал на ура, ведь всё фиксировалось на видео, одновременно писались аудиосоветы, аудиорекомендации и аудиозамечания.
В этот день завтрак остался единственной телесной пищей, воспринятой курсантами. Поздно вечером часть теоретиков, вконец умаявшись, уснула прямо за клавиатурами. Практики спали вповалку в своей изолированной части, в окружении вскрытых и опустошённых пайковых упаковок. На сон Прэнгли отвёл всего шесть часов, заведя будильник и пригрозив, что тот, кто не уложится на личные нужды в пятнадцатиминутный интервал, будет лишён права входа в лабораторию.
Утром курсанты обнаружили у двери лаборатории гору пайков и термосы с напитками. Сверху лежала ридер-записка: "Вашей работой в первый день удовлетворена. Продолжайте в том же духе. Желаю дальнейших успехов. Мисс Дженни.". Ополовинив пачку пайков и занеся остатки внутрь лаборатории, курсанты приступили к работе, дожёвывая порции на ходу. Работа закипела с новой силой и об обеде и об ужине курсанты прочно забыли.
— Ещё три часа такой работы и можно будет писать финальный отчёт. — Родригез не скрывала своей радости. — Кажется, у нас уже есть лидеры.
— Есть-то есть, — осторожно заметил Джейсон Прэнгли, — но лучше всё же подождать.
— Чего ждать, нам же сказано — представить результаты. Вот и представим. — Родригез вернулась на несколько минут из той части лаборатории, где неистовствовали практики. — Мы почти все аспекты уже провентилировали, осталось сформулировать.
— Вот и давай, формулируй. — подначил подругу Джейсон.
— Э, нет, лучше пусть теоретики кипятят свои мозги над этим. А я — практик — выдам сырой текстик. Пусть причешут.
— Не пойдёт, Родри. — Джейсон поскучнел. — Нам же ясно было сказано, что лучшие. Значит — в обоих областях — и в теории и в практике.
— Опять совмещение. Ненавижу. — фыркнула Родригез.
— В человеке всё должно быть гармонично. — тоном ментора процитировал Джейсон. — И душа и разум и всё прочее...
— Заткнись насчёт прочего... — прошипела Родригез. — Одни только мысли и бродят...
— Ну так... — пожал плечами лидер группы. — Все мы люди, все мы человеки.
— Слушай, человекус, иди, пожалуйста, усиль теоретиков. А то вещаешь как с амвона. — Родригез скрылась за стеклянной перегородкой.
В два часа ночи зевающие курсанты наконец-то составили финальные документы и упаковали доработанные интерфейсы в транспортный контейнер.
— М-да. — Джейсон оглядел лабораторию, в которой почти всё было приведено в порядок. — И почему мне кажется, что завтра нас всех ждёт разгром?
— Потому что мы уложились в двое суток, Джей. — выпалила Родригез. — И мне кажется, что завтра будет всем нам бо-бо, зато по меньшей мере мы сможем узнать объективное постороннее мнение о своей работе и ее уровне. А то уже в ушах звенит от обсуждений того, кто лучше, кто сильнее и кто эффективнее.
— Так. Все уверены, что мы сделали всё по максимуму? — Джейсон обвел взглядом притихших коллег. — Понимаю, что не уверены. Десять минут на размышление. У нас ещё четыре резервных часа. В шесть утра — дедлайн. После шести утра нам никто не позволит ничего делать.
— Да и мы сами не будем, это же издевательство над здравым смыслом. — возопил кто-то из теоретиков.
— Правильно. — подтвердил Джейсон. — Перед смертью — не надышишься. Потому — думайте хорошенько. Контейнер пока не закрыт — думайте. Решайте.
Все десять минут прошли в тишине. Курсанты подходили к контейнеру, перебирали упаковки, вспоминая все детали осуществлённой работы, просматривали на ридерах тексты и записи процесса освоения.
— Так. Тогда — всем спать. В пять часов подъём, в шесть — всем собраться в нашей лекционно-практической лаборатории. В полной готовности. — распорядился Прэнгли.
— Эм. Какой такой полной готовности? Сделай милость, Джей, уточни. — подначила друга Родригез.
— Уточняю. В полной готовности к секир-башка и в полной готовности в кратчайшие сроки убыть со станции на борты кораблей Отряда и на Цитадель. Остальным — к дальнейшей теоретической и практической подготовке под руководством нашей несравненной мисс Дженни.
— Плохо как-то получается. Трое из нас летят, а остальные, в том числе и наша наставница — остаются. — Шон Беллармин сказала это тихо, но её услышали все.
— Как бы то ни было, мы ещё даже не знаем, когда придут корабли за нами. — Джейсон сверился с инструментроном. — Нам не поступало на этот счёт никаких разъяснений за все двое суток.
— Возомнил. Корабли. — передразнила Родригез. — Один кораблик, хорошо, если трюм чистым будет и корабль не покоцаный Жнецами.
— И то будет очень хорошо. — согласился лидер группы. — Так что?
— Мы сделали всё, что могли. Закрывай, запирай и опечатывай, Джей. — сказала Эн Хонакер. — Больше вряд ли мы сможем сделать. У нас на станции нет ни одной азари, могли бы, конечно, потренироваться на ней, но увы, за неимением... Так что пусть синекожие девушки сами доводят до своего собственного ума эти интерфейсы и всё, что к ним прилагается. Зря что ли мы не выходили из техлабы полсуток, готовя для них полную оснастку?
— Не зря. — Джейсон закрыл контейнер. — Всё. Всем — по койкам и спать до пяти часов. В шесть часов — всем быть в нашей лекционно-практической лаборатории.
Так и произошло. В шесть часов все курсанты вошли в аудиторию. Дженнифер встретила их молча и сосредоточенно.
— Принесли. Знаю, что сделали всё, что посчитали нужным и возможным. — сказала она, когда курсанты расселись по своим креслам. — Скажу сразу: я удовлетворена вашей работой более чем полностью. И, чтобы сэкономить время, сразу объявлю тех, кто получил право на пребывание на бортах кораблей Отряда. Это Шон Беллармин, Родригез и Джейсон Прэнгли.
Переждав бурю восторгов, Дженнифер оглядела курсантов и сказала:
— Чтобы вы не думали, что вам подадут грязный углевоз — вас примет на борт фрегат Корпуса Спектров. Он прибудет к станции вечером в шесть часов. Спустя двенадцать часов он прибудет к месту стоянки Отряда — на Цитадель. У вас — будет десять дней, целая декада. По договорённости с командованием Отряда вам будет предоставлено право жить и на Цитадели и на бортах кораблей Отряда. Так что оставшуюся часть суток — готовьтесь. А сейчас — всем спасибо. Контейнер опечатан и закрыт так, как надо?
— Да, мисс Дженни. — Прэнгли, не скрывая удовлетворения, улыбнулся. — Мы все его закрыли своими кодами. И, поскольку теперь мы знаем, кто летит, каждый из троих получит часть кодов. Одну третью часть. Каждому. Так что снять защиту сможем только мы трое. И никто из нас по отдельности. — уточнил юноша. — Это будет справедливо.
— Справедливо. Тогда — контейнер убывает на склад при ангаре. А вам — собираться и готовиться. Остальным — день отдыха после такой работы не помешает. С руководством Академии согласовано — проблем не будет. Все свободны.
Новая волна восторгов захлестнула курсантов. Дженни с удовлетворением наблюдала, как остающиеся нисколько не проявляют своего возмущения или разочарования или недовольства. Они все работали над реальным проектом, принесли реальную пользу, а то, что многие из группы остаются — так они заранее знали, что полетят на Цитадель и на корабли Отряда не в полном составе. Всё честно.
Отпустив курсантов из аудитории и проследив, что контейнер занял своё место на грузовом поддоне на складе у ангара Академии, Дженнифер потренировалась в зале для преподавателей, приняла душ и вернулась к себе в комнату. Надо было обдумать письма отрядовцам — общее для всех и большинству из нормандовцев — личные. Из волговцев Дженни выделяла только Светлану, поэтому написала ей отдельное письмо. Затем долго составляла письмо Шепарду. Писала, стирала, зачёркивала, переписывала, прикусывала губу в раздумьях. Хотелось сказать так много, а получалось всё как-то сухо, коряво. Отвлёкшись на написание писем другим членам экипажа и команды фрегат крейсера, Дженнифер вернулась к письму к Шепарду перед самым обедом. Отвлечение пошло на пользу — новый вариант текста её удовлетворил.
Пообедав, Дженнифер вернулась в комнату и стала дописывать письма остальным нормандовцам. Время поджимало — по коридорам факультета носились её курсанты. У каждого из них вдруг нашлись неотложные дела к отъезжающей тройке коллег, к чему Дженни относилась с пониманием — с Цитадели гораздо легче и быстрее будет связаться с родителями и родственниками, друзьями и знакомыми, купить на станции всё необходимое также гораздо легче. Это не затерянная в космосе станция Академии, а столичная станция галактики.
Многие курсанты, присев в коридорах на скамьи и кресла, спешно надиктовывали на ридеры тексты писем и сообщений. Многие писали письма вручную. В фотовидеокабины образовались очереди — всем хотелось запечатлеться в столь знаменательный день. Фотоателье биотического факультета оказалось в плотной блокаде — коллективные снимки и короткие видеоролики снимались в конвейерном режиме.
Оставшиеся часы до прибытия фрегата Корпуса Спектров курсанты провели в бесконечных разговорах, несколько разбавлявших напряжённую атмосферу сборов.
Ровно в шесть часов на инструментрон Дженнифер пришло сообщение о прибытии фрегата в док станции. Командир фрегата сообщил, что стоянка разрешена не более чем на час и он настаивает на том, что пассажиры должны быть на борту в течение этого часа и никак не позднее. Поняв, что у него есть для установления такого жёсткого срока достаточные основания, Дженнифер решила лично проводить курсантов.
Оказалось, что вся группа в полном составе уже находится в зале отлёта станции. Трое убывающих на Цитадель стояли в плотном кольце коллег, слушали предотлётные напутствия, укладывали всё новые и новые ридеры и кристаллы в объёмистые сумки.
Джейсон первым заметил вошедшую в зал Дженнифер и шагнул ей навстречу. Она молча вручила ему ридер со всеми письмами, обняла и обменялась с ним крепким рукопожатием. Юноша отошёл, давая возможность девушкам попрощаться с наставницей. Его тотчас окружили остающиеся курсанты.
— Мисс Дженни... — Родригез не скрывала своего напряжения. — Я никогда не забуду этот день. Он всегда будет для меня значить слишком много. Даже сейчас я не могу выразить словами все свои ощущения и чувства.
— Главное, Родри, проследи за Джеем и за Шон. И постарайтесь не влипать там в истории.
— Хорошо, мисс Дженни. — девушка кивнула, пряча подступающие к глазам слёзы.
— Прошу пройти на посадку. — в зале появился техник фрегата. — Время подготовки к отлёту.
Трое курсантов прощально отсалютовали наставнице и коллегам, повернулись и вошли в шлюз. Спустя несколько минут фрегат вышел из дока станции и сразу набрал полётную маршевую скорость. Курсанты наблюдали за его полётом сначала через иллюминаторы станции, затем — на экранах, куда передавалось изображение с внестанционных зондов. Убедившись, что фрегат растаял во мраке космического пространства, курсанты вполголоса переговариваясь, вернулись к себе в комнаты. Свободный день есть свободный день и Дженнифер не стала мешать им проводить его так, как они сами захотят. Постояв немного у экранов и иллюминатора, она вернулась к себе в комнату.
Цитадель. Война с Жнецами. Биотические интерфейсы — 2
Небольшой фрегат понравился студентам. Девушкам отвели отдельную каюту, Джейсона поселили вместе с тем техником, который встретил их в зале отлёта на станции. Командир фрегата — пожилой землянин скупо поприветствовал пассажиров, позволил им увидеть ходовую рубку и кратко ознакомил с правилами поведения на борту, после чего скрылся в рубке и больше не интересовался тем, что делают студенты.
— Серьёзный дядька. Интересно, он Спектр? — поинтересовалась у друзей неугомонная Шон, когда они собрались в девчачьей каюте и расселись по заправленным полкам.
— Ага. Так он тебе и показал звезду. — Родригез не упустила возможности подначить подругу. — Если даже и так, у него вполне может быть приказ не демонстрировать свою принадлежность к Корпусу всем и каждому.
— Да, но фрегат-то принадлежит Корпусу. — уточнила любившая определённость Шон.
— Ты только вспомни при этом, что традицию для Корпуса иметь собственные корабли установил не кто иной, как Сарен Артериус, которого, кстати, вернул из небытия Джон Шепард. — Родригез блеснула своими познаниями по истории Отряда и Корпуса. — И не думай, что если на фрегате нет никаких знаков принадлежности к столь серьёзной организации, то он не принадлежит Корпусу. На "Нормандии" никаких знаков Корпуса нет, а там четыре Спектра летают.
— Да уж. Уникальный случай в истории Галактики. — подтвердил Джейсон. — двое землян и двое турианцев. И живут и работают и служат на одном корабле.
