Светлана вернулась из Центрального Поста. Её командирская вахта завершилась. Она попросила Титова оставить Центральный, пойти отдохнуть, он ведь в нём практически днюет и ночует. Подчинился Станислав очень неохотно. Но подчинился. Понял, что Светлана хочет... подгрузить себя работой. Да, Алла посмотрела на её желание подежурить в Центральном очень неодобрительно, но ей тоже пришлось понять — если Светлана останется в каюте, она не успокоится.
Когда с Аллой связалась Карин и передала ей информацию о случившемся в инженерном отсеке фрегата, о случившемся с Шепардом, Селезнева не знала, как правильно сформулировать известие так, чтобы Светлана... ну хотя бы не среагировала бурно... Для неё сейчас любое такое известие — спусковой крючок. Состояние Шепарда уже тогда, с самого начала внушало большие опасения.
Оказалось, что Светлана почувствовала это полнее и лучше, чем врач крейсера. Правильно она всегда говорит: она в Джоне и Джон в ней. Вот и почувствовала. Селезнева не могла поверить, что Светлана сумела остаться спокойной, хотя ощущала, что это спокойствие — чисто внешнее. Подруга ещё раз смогла изумить Аллу.
— Мне Карин передала код видеокамеры, Алла. Я теперь смогу постоянно видеть и слышать Джона... пока он будет в медотсеке. — сказала Светлана, встретившись с Селезневой в одном из коридоров крейсера — "Волга" теперь в одиночку дежурила на внешнем рейде, поддерживая состояние полной готовности к бою и к немедленному вылету. — Я уже посмотрела. Джон — выкарабкается. Ему сейчас... очень трудно, но он — выкарабкается. Я в это верю и я этого хочу.
— Конечно, выкарабкается, Светлан. — сказала Селезнева. — По-другому и быть не может. — убеждённо заявила врач. — Ты ему поможешь.
— Помогу. Карин молодец, дала мне такую роскошную возможность. Я никогда раньше так долго не имела возможности смотреть на Джона, а сейчас... Это лучшее, что я имею. Я верю и я знаю — через сутки, самое большее — через двое он очнётся. И тогда я смогу поговорить с ним. Чаквас не отпустит его сразу из медотсека и Джон не будет давить на Карин. Я знаю, он её любит и она его тоже любит. И её любовь к нему меня... радует и восхищает. Я знаю, она — первая, кого он так глубоко и полно полюбил, когда пришёл на фрегат. И я нисколько не против его любви к ней. Она заслуживает его любви. Потому что способна тоже любить остро, полно и истово. Так, как она любит Дэвида, Алла.
— Согласна, Светлан. Ты сейчас...
— Алла. — укоризненно произнесла Светлана. — Ты опять пытаешься запереть меня в каюте?
— Будь осторожна, Света. Иди. — врач крейсера отступила в сторону, давая возможность Светлане пройти.
— Буду, Ал. Буду. Джон ждёт детей и я сделаю всё, чтобы они родились... нормально. — тихо сказала Стрельцова.
И вот теперь она снова видит лицо своего главного друга на большом экране холла. Видит абсолютно чётко и полно — синтеты обеспечили наилучшую связь и наилучшее качество сигнала. Да, Джон без сознания, но Светлана чётко и полно знает, она уверена, она убеждена — он очнётся и выздоровеет. Карин сделала ей хороший подарок — Светлана немного успокоилась. Теперь она почти постоянно видит Джона. Может видеть его лицо, может видеть его кровать полностью.
Всё может видеть. Чаквас от неё ничего не скрывает, кроме, конечно, сугубо медицинской информации. Прошло всего несколько часов после того, как Джон попал в медотсек и Светлана уже ощущает — он чувствует себя пусть и немного, но лучше.
Она, его жена и главная подруга знает, к нему уже приходила Аликс и к нему уже приходила Габриэлла. У каждой из посетительниц свои основания для того, чтобы повидать Джона, но одно основание — единое. Они обе его любят. И остаются при этом свободны в своём выборе и в своих чувствах. Раньше Светлана только в книгах читала о том, как могут любить людей роботы и киборги, а теперь она видит и чувствует, ясно ощущает, насколько глубоко, полно и искренне любит Джона Аликс. Да, такая любовь для неё, человека, внове, но она не сомневается — Аликс чиста в своём особом отношении к её, Светланы, Джону. И она, законная супруга Шепарда нисколько не против этого особого отношения.
Сделав несколько шагов, Светлана поздоровалась с подошедшей к ней Зирдой и разрешила Зорду и Грею отдыхать на своих ковриках. Зирда лизнула ей руку и искоса взглянула на экран.
— Как он, Зирд? — спросила Стрельцова, садясь в кресло. Овчарка подошла, положила ей голову на колени, вздохнула. — Ясно. Он выкарабкается, Зирд. Обязательно выкарабкается. Он такой...
Зирда положила ей на колено правую лапу. Она часто так делала, когда хотела выразить согласие со словами хозяйки. Светлана погладила лапу овчарки, та убрала лапу и отошла на свой коврик. Легла, не сводя со Светланы умного, всё подмечающего взгляда.
Включив инструментрон, Светлана перевела изображение с палатной камеры на его экран. Зирда уснула, успокоившись и убедившись, что с хозяйкой всё в порядке. Несколько минут Стрельцова смотрела на Джона, затем осторожно прикоснулась к экрану пальцами, погладила его лицо. "Джон, возвращайся. Я и дети... ждём тебя. Очень ждём." — подумала она, постаравшись представить себе, что он услышал её просьбу. И ощутила внутри себя тепло. Он понял. И он вернётся. Обязательно вернётся.
Постепенно сознание возвращалось к Шепарду. Морок отступал, ощущения становились привычными, чёткими, полными. Наконец он смог разлепить потяжелевшие веки.
Медотсек фрегата он узнал сразу. Палата. Одна из палат медотсека. Значит, его успели эвакуировать после того, как он вышел из коридора... Успели таки. Наверняка на каталке. Хотя... могли и на носилках. И Карин, конечно же, была тогда рядом. А вот и она сама. Наклоняется над ним. В глазах — немой вопрос, обычный для любого медика: как самочувствие.
— Спасибо, Карин. — едва слышно произносит Шепард непослушными губами и не слишком подвижным языком, с трудом проталкивая воздух через щель голосовых связок. Почти шёпот получается, свистящий, срывающийся, но Карин светлеет лицом. Она, безусловно, уже видела показания приборов — многочисленные деки и стойки обступили кровать, на которой лежал навзничь капитан.
Пижама. Обычная больничная пижама. Значит, его успели вынуть из скафандра и из форменного комбинезона. Успели до того, как он отключился. Хотя... Карин сама могла отключить его сознание, чтобы провести лечение наиболее полно и точно.
Карин молча регулирует какие-то настройки, поглядывает искоса на Шепарда. Тот наслаждается её видом, наслаждается фактом, что он очнулся, что он вернулся к обычной жизни.
— Света... — произносит он едва слышно.
Карин услышала, склонилась:
— С ней и детьми всё в порядке, Джон. Видишь камеру. — она указала на шарик на кронштейне. — Она больше суток могла видеть тебя. Ты был без сознания, но зато теперь ты — на пути к выздоровлению. Лечение дало нужный положительный результат. — она почувствовала или даже увидела, как напрягся Шепард. — Джон, ты ещё очень слаб, поэтому о возвращении к работе пока... речь не идёт. Несколько дней.
— Карин, вылет... — прошептал Шепард.
— Если он и будет — Андерсон справится, Джон. Я в этом убеждена и уверена одновременно. А тебе... тебе нужно выздороветь полностью. Для этого нужно время.
— Будете кормить... — прошептал капитан.
— Пока — внутривенно, Джон. Вот часиков через шесть-восемь немного окрепнешь, тогда — сможешь поесть сам. Самую простую еду. Гарднер постарался, приготовил.
— Передай ему... благодарность. — капитан не мог заставить свой голос окрепнуть, получался только шёпот.
— Вот поешь — дам тебе канал связи и сам поблагодаришь. — сказала врач фрегата. Шепард прикрыл на несколько секунд глаза, выразив согласие. — К тебе тут уже приходили, пока ты спал. — Она не сказала "был без сознания", сказала "спал". Шепарду это понравилось.
— Значит, мне не приснилось... — прошептал он. Карин отрицательно мотнула едва заметно головой. — Не приснилось... Аликс и Габриэлла.
Чаквас кивнула, на этот раз — утвердительно. Губы Шепарда дрогнули, растягиваясь в улыбку.
— Они самые, Джон. — подтвердила врач фрегата. — Габриэлла дважды штурмовала медотсек, но пустила я её только один раз. А Аликс пришла один раз, но пробыла возле тебя очень долго. Я ей позволила. Она тебе очень благодарна, Джон. И, уверена, поняла тебя правильно и полно. Вот отдохнёшь немного, а вечером я разрешу им придти. И не только им. Сейчас, Джон, ты должен просто поспать.
— Карин...
— Поспать, Джон. Тебе надо окрепнуть и восстановиться. Сон для этого — самое лучшее. Да и подпитаю я тебя. Во сне это быстрее и лучше получится. — настойчиво сказала Чаквас.
— Хорошо, Карин. — прошептал Шепард, закрывая глаза.
Как и обещала Чаквас, проснулся он поздно вечером. И сразу ощутил, насколько полно он сумел отдохнуть и восстановиться. Теперь слабость не была столь сильной и голос вполне мог преодолеть уровень шёпота. Едва только он открыл глаза, над ним склонились Чаквас и Мишель. Убедившись, что с капитаном всё более-менее нормально, Хлоя с молчаливого разрешения Карин отошла, а её место заняли Андерсон и Адамс. Они присели на принесённые с собой табуреты: Чаквас отступила от кровати, повернулась к двум набитым приборами декам.
— Рады, что ты отоспался немного, Джон. — тихо сказал Дэвид. — У нас там, в инженерном, всё нормально. Я благодарю тебя за устранение той неполадки, Джон. Ты нам... очень помог. — Андерсон положил свою ладонь на руку Джона, легонько сжал. Больше слов не потребовалось. Шепард прикрыл глаза — всё же двигать головой он пока не мог — у него для этого не было сил.
— Подтверждаю, Джон. — сказал Грег Адамс. — В инженерном больше никаких проблем нет. Ни крупных, ни мелких. Спасибо тебе.
Шепард ещё раз прикрыл на несколько секунд глаза. А когда открыл, то увидел, что у кровати стоят Габриэлла и Кеннет.
— Они очень хотели навестить тебя, Джон. Карин наконец-то им разрешила. — тихо сказал Андерсон. — Мы пойдём. — он встал, за ним с табурета встал Адамс. Командир и главный инженер фрегата вышли из палаты. Табуреты заняли инженеры. Габриэлла прятала глаза, Кеннет тоже заметно волновался.
— Так в инженерном... всё в норме? — спросил Шепард, прерывая явно затянувшуюся паузу.
— Да, капитан. Благодаря вам. — ответил Кеннет. — Я и Габи... очень благодарны вам... Мы этого... никогда не забудем.
— Верю. — Шепард постарался улыбнуться и это ему удалось гораздо лучше, чем в первый раз. — На свадьбу только не забудьте пригласить.
— Вы будете одним из самых почётных и уважаемых гостей, капитан. — сказала Габриэлла. В этот момент она больше всего опасалась, что Шепард что-то такое скажет о её поцелуе — ей очень хотелось, чтобы это осталось тайной от Кеннета. Очень хотелось и, как оказалось, Шепард её понял:
— Рад вас видеть. — сказал капитан. — Идите, отдыхайте. Завтра — новый рабочий день.
— Выздоравливайте, капитан. — Габриэлла первая поднялась с табурета. Кеннет смущённо кашлянул, прощально кивнул и последовал за подругой. "Без пяти минут — женой" — подумал старпом.
Места инженеров тотчас же заняли Оливия и Аликс. Киборгессы почти синхронно кивнули, Шепард в ответ только прикрыл глаза и они правильно поняли его временную неспособность на что-то большее.
— Спасибо вам, капитан. — сказала Оливия. — О происшедшем уже знают в Штаб-Квартире на Цитадели и на "Омеге". От Миралы это утаить мы не сумели. Да и не смогли бы. Так что они, вторая Штаб-Квартира, всё знают.
— Понимаю. — тихо сказал Шепард. Да, голос окреп, но полную силу он наберёт явно позднее. — Как обстановка?
— Джон. — укоризненно произнесла Оливия. — Карин и Мишель настрого запретили перегружать вас информацией. И нагружать — тоже. Несколько суток вам необходимо отдохнуть. Считайте, что у вас — отпуск.
— По ранению? — без улыбки тихо проговорил капитан.
— Можно сказать и так. — согласилась старшая киборгесса. — Ладно. — она встала. — Я пойду, надо помочь Марку. На Цитадели сейчас — усиление активности информационных потоков ожидается. Надо проконтролировать. — она вышла, прикрыв за собой дверь.
Аликс пододвинулась ближе, взяла в свои руки руку Шепарда, легонько сжала. Ей было приятно, что мама оставила её наедине с капитаном.
— Я благодарю вас, капитан. За ваш... поступок. Вы подтвердили, что люди хотят быть сильными сами... — тихо сказала младшая киборгесса. — И я очень, очень ценю то, что вы сделали. — она склонила голову, спустя несколько секунд выпрямилась. — Отдыхайте и... выздоравливайте. Мы все ждём вашего возвращения... — она встала, чуть склонила голову в прощальном поклоне, затем тихо и быстро вышла.
Следом за киборгессами пришли турианцы с Явиком и Мордином. Немного поговорили на нейтральные темы. Шепард видел и ощущал — они рады его видеть, рады, что он выжил. Уходя, все четверо пожелали капитану скорейшего выздоровления.
— На сегодня всё, Джон. — в палату вошла Карин. — Я знаю, тебя очень многие хотят видеть. Но — сейчас ты должен поесть. — она нажала несколько сенсоров на своём инструментроне и изголовье кровати плавно стало подниматься. — Вижу, вы рады принять полулежачее положение, Джон. — врач фрегата пододвинула к капитану столик, выложила на него контейнеры. — Приступайте. Поешьте спокойно. А потом... Потом у вас будет сеанс связи со Светланой. Она ждёт.
— Спасибо, Карин. — Шепард ощутил небольшой прилив сил, а аромат и запах, исходивший от полуоткрытых контейнеров, пробудили сильный голод и не менее ощутимый аппетит. Он взял в руки столовые приборы, открыл первый контейнер. — Разделите со мной трапезу?
— Охотно, Джон. — врач фрегата присела на табурет, пододвинула один из контейнеров к себе, вооружилась вилкой. — На фрегате — всё в норме. Ещё несколько суток — и корабль будет полностью готов вернуться на внешний рейд.
— Вы как всегда владеете полной информацией, Карин. — улыбнувшись, Шепард посмотрел на Чаквас, подцепившую вилкой очередной кусочек запеканки.
— Стараюсь, Джон. — едва заметно улыбнулась врач.
Так, разговаривая, они поужинали. Пока Чаквас прибирала контейнеры и приборы, Шепард, как смог, привёл в порядок свой внешний вид: расправил и застегнул куртку пижамы, протёр лицо гигиенической салфеткой. Карин улыбнулась, видя его старания и он улыбнулся ей в ответ — они прекрасно поняли друг друга.
— Оставляю вас, Джон. Сразу после окончания сеанса — спать. Вы должны отоспаться, капитан. — Чаквас подошла к двери палаты, обернулась. — Спокойного отдыха, Джон.
— Вам спокойного отдыха, Карин. — сказал Шепард, утапливая клавишу установления связи с бортом "Волги".
Наконец-то он увидел свою Светлану. Почти двое суток он не видел и не слышал её. Она увидела его, услышала его ровное, чуть взволнованное дыхание и едва не расплакалась.
— Ну, ну, Светлан... — тихо сказал он, понимая, что это именно те слова, которых так ждёт от него его главная подруга, жена, мать его детей. — Я здесь, с тобой рядом. И я люблю тебя.
— Я тоже... очень, очень люблю тебя, Джон. Мой Джо... — всхлипнула Светлана, стараясь овладеть собой. Вытерла платочком глаза, придвинулась к экрану настольного инструментрона. — Рада, что ты... что ты вернулся... Вернулся к нам... Всем троим... — она вздохнула — рвано, неровно, сбрасывая с себя страхи, опасения, неуверенность. — Я рада, что ты... что ты в порядке, Джон. Очень рада. — она несмело улыбнулась, изо всех сил стараясь показать, что она действительно рада. И она смогла показать. Джон улыбнулся в ответ и Светлане... Светлане эта улыбка сказала больше, чем двухчасовой монолог. Джон окреп. Он совсем недолго пробудет в медотсеке, а потом, вполне возможно, если позволят обстоятельства...
