Первая "полуторачасовка" дала Шепарду понять — путь к грузовозу, изображавшему поломку у ретранслятора займёт как минимум пять суток. Ни Андерсон ни Титов не желали рисковать кораблями и экипажами Отряда, а потому даже не пытались объявить об использовании неких прямых путей, сокращавших сколько-нибудь существенно время перехода к точке встречи. Светлана поняла это, едва увидела входившего в палату Джона:
— Будем идти... к ретранслятору... почти неделю? — спросила она, привстав с ложа.
— Да. — Шепард подошёл, сел на матрас, посмотрел на Светлану, обнявшую его за плечи. — Титов и Андерсон не хотят рисковать кораблями. Жнецы постоянно перемещают свои флоты, эскадры и подразделения. Трудно предсказать, какой путь будет абсолютно безопасен через несколько часов, но всё же пилоты и штурманы пытаются сделать "сетку". Нельзя раскрывать содержимое этого грузовоза полумашинам и их приспешникам. Надо как можно быстрее брать "Араллах" на борты и двигать на эту планету. — говоря это, он понимал, что Светлана не отстанет от него, что для неё сейчас важны любые детали предстоящей операции — она очень хочет вернуться к реальному командованию и для этого насыщается информацией из всех доступных ей источников. Даже собственный муж не является для неё исключением из правила.
— Ты прав. Надо побыстрее забирать этот грузовоз от ретранслятора. Он, безусловно, уже привлекает внимание. Аликс убеждена, что вот-вот Жнецы и их приспешники заинтересуются деталями пребывания этого грузовика у ретранслятора и тогда "Араллаху" придётся принимать бой. Грузовоз построен по схеме корабля-ловушки, он только внешне такой безопасный, но если туда подтянется жнецовская эскадра... Нет, надо определённо постараться успеть забрать "Араллах" и отправить грузовоз в Пространство Кроганов. — она помолчала. — Знаешь, я очень соскучилась по Грюнту. Очень хочу его увидеть. Он ведь так возмужал и вырос... — она взглянула в глаза своего главного друга. — Он мне очень помог, Джон. И он остался моим приёмным сыном. Остался, не сомневайся. — повторила она.
— Нисколько не сомневался никогда в этом, Света. — ответил Шепард.
— Верю, Джон. — Светлана прикоснулась губами к левой щеке старпома. — Верю. И потому очень хочу, чтобы мы успели. Эта неделя перехода к месту дрейфа грузовоза... меня напрягает.
— Мы сделаем всё, чтобы успеть. — Шепард включил инструментрон. — Взгляни. Это график курсирования шаттлов между кораблями в походе.
— Джо... Это правда? Титов и Андерсон пошли на это? — изучив таблицу, Светлана обрадовалась.
— Да. Если уж идём неделю, то связь между кораблями должна быть надёжной. — подтвердил Шепард.
— Это хорошо, Джон. Значит, Явик сможет бывать и на "Волге" и на "Нормандии" — Стрельцова не стала озвучивать то, что и Джон может удобно совмещать работу на фрегате с работой на крейсере, это для них обоих было само собой разумеющимся.
— Конечно, хорошо. И Аликс сможет бывать у мамы почаще. Ей это тоже надо, ведь она и в самом деле решила стать мамой. Адамс уже озаботился поисками и закупками материалов. Похоже, у нас вполне могут быть ещё несколько ИИ на своих автономных самоходных платформах. — Джон приобнял Светлану и ей это очень понравилось — такие "обнимашки" помогали ей свыкнуться с тем, что период изматывающей беременности с сопутствующими ограничениями действительно остался в прошлом.
Осталось только выяснить, окончательно выяснить, сохранила ли она возможность забеременеть в будущем. Но Алла... Она непробиваема. Да и Чаквас с Хлоей... Отказываются сейчас говорить с ней на эту тему, наотрез отказываются. Все как одна говорят — вот пройдёшь обследование через несколько недель, как раз карантин для детей кончится и там многое станет яснее, чем сейчас. А прошло всего двое суток. В очень лучшем случае двое суток. Двое суток, вместивших в себя очень многое.
Хорошо, что Джон рядом. Аликс сидит в облюбованном ею кресле, она прикрыла глаза, полностью, как может посчитать невнимательный наблюдатель, сконцентрировалась на работе с информационными потоками, но ни эта неподвижность, ни закрытые глаза не обманывают ни Светлану, ни Джона — киборгесса находится в полной готовности к немедленному действию, она отслеживает состояние детей, состояние Светланы и состояние всех волговцев и нормандовцев. Случись что — она будет действовать быстро и эффективно. По-иному она не может, не умеет и не захочет. Хорошо, что она здесь. В отсутствие Джона, как, например, в эти полтора часа, когда он ходил к Титову в Зал Оперативного Управления, они очень мило поговорили на самые разные темы. Как это принято определять — посплетничали и посекретничали.
Аликс уникальна — редко когда Светлане удавалось пообщаться с такими собеседницами — не киборгессами, конечно, а с женщинами и девушками — органиками. Она, получившая от своей мамы подготовку агентессы глубокой разведки, умеет быть естественной и обычной и очень хочет ещё больше стать живой. В том самом смысле, столь привычном для разумных органиков. И она обязательно станет ещё больше живой, ведь она тоже решила в очень скором времени стать мамой.
Светлана помнит, что Аликс любит Джона. И помнит о том, что киборгесса обещала сделать своего первенца внутренне очень похожим на Шепарда. Так что можно считать, что у новорожденного ИИ будет отец. И, соответственно, у Аликс будет муж. Пусть им станет Джон Шепард — Светлана не будет возражать. Возможно, такова специфика взаимоотношений между разумными синтетами и органиками — быть всегда вместе и рядом и в то же время сохранять свободу и автономность друг от друга. Особую свободу и особую автономность.
Если Аликс стала членом семьи Шепардов-Стрельцовых, то она имеет право стать ближе к Джону. Стать больше, чем подругой Шепарда, стать его женой. Светлана в полудрёме "вращала" ситуацию и так и этак и не находила особой опасности во взаимоотношениях между Шепардом и Аликс, очень довольной, что Джон именует часто её не "Аликс", а "Али". Да и воспитывать новый искусственный интеллект Аликс будет легче не в Зале Информации, а в ходе реальных обычных взаимоотношений с близкими ей разумными органиками.
Конечно, в воспитании нового ИИ примет активное участие ставшая бабушкой Оливия, в этом нет ни малейших сомнений. Равно как нет никаких сомнений в том, что новый ИИ впитает в себя всё лучшее, чему его обучат отрядовцы — и люди, и турианцы, и саларианец, и протеанин. Этот ИИ будет особым — он будет рождён в особом окружении, в особой среде и обретёт особую судьбу. Совершенно не обязательно ему сразу брать в руки боевое оружие и становиться в строй группы высадки фрегата или группы высадки крейсера. Новорождённый ИИ успешно сможет действовать и не покидая пределов кораблей Отряда, ведь он явно не будет последним — Аликс, как и положено младшей киборгессе, на одном ребёнке не остановится.
Да, оказывается, стоило только начать. Стоило только ей, командиру разведкрейсера, родить успешно двоих детей — и уже появилась проверенная и неоднократно подтверждённая информация о нескольких парах, принявших решение обзавестись детьми в самом ближайшем будущем. А уж о том, что показала и рассказала Аликс во время той памятной волговцам — и не только женщинам и девушкам, кстати — тренировки в спортзале крейсера — по кораблям Отряда вообще легенды ходят. И разговоров на эту тему — предостаточно. Хорошо Аликс поступила, она смогла и с мужчинами-военнослужащими найти общий язык, и с женщинами-военнослужащими, как выражается молодое поколение отрядовцев, "законтачила". Всё, как и полагается умной и красивой киборгессе, сделала. Ни для кого не сделала исключения, со всеми поладила, но к каждому нашла индивидуальный подход. Оливия, безусловно, радуется за дочь. Аликс не стала себя ограничивать ролью сиделки и домработницы, она постаралась стать полезной для всех без исключения волговцев.
Несколько десятков минут рядом с любимым человеком. Много это или мало? Для Светланы — и много и мало. Одновременно. Она понимает, что Шепард не сможет остаться в палате ещё на несколько часов, что после обеда, до которого осталось всего ничего, он снова уйдет на полтора как минимум часа в Зал Оперативного Управления. Хотела ведь отпустить его, чтобы он вернулся к работе — вот он и вернулся. Его ждут, он нужен всем и каждому из отрядовцев. Конечно, его спрашивают и о жене и о детях, поздравляют с рождением детей. До сих пор поздравляют, ведь прошло ещё только несколько суток... Он востребован. С Титовым у него полный контакт — оба старпомы и для Шепарда не имеет никакого особого значения, что Станислав — капитан третьего ранга, а он, Джон — только капитан, фактически — капитан-лейтенант. Можно сказать, что Титов и Шепард прекрасно спелись между собой и теперь Светлана спокойна — вдвоём в Центральном Посту крейсера они всегда что-нибудь сообразят правильно, даже если придётся принимать бой с эскадрой Жнецов и их приспешников.
Светлана понимает — в этом случае Отряд будет драться. Потому что на это ориентировали нормандовцев и волговцев и Титов, и Андерсон. А теперь рядом с ними встанет Шепард, которому теперь точно есть, что следует особо защищать — свою жену и своих маленьких детей. Так что случись что — Отряд примет бой и будет воевать. Хотя в принципе разведкораблям воевать в линии не положено ни уставами, ни протоколами, ни стандартами. В такой войне, как эта, любые рамки — смертельны. И потому отрядовцы их нарушают, находя возможности нанести Жнецам и их приспешникам неожиданные и болезненные поражения.
В палату вошла медсестра. Принесла подносы с обедом. Аликс не стала прерывать работу — она уже договорилась с Джоном о том, что будет подключаться только в самых сложных случаях, требующих немедленного реагирования. В особенности — тогда, когда Джона в палате не окажется в этот момент. А пока она продолжает работу над информационными потоками.
Джон разложил тарелки и чашки, пододвинул столешницу поближе к кровати, помог Светлане принять полусидячее положение. Благодарно поцеловав Шепарда, Светлана принялась за еду, понимая, что в любой момент Джон готов покормить её с ложечки. Ей будет, конечно, приятно, но сейчас она хочет поесть сама и Джон это чувствует, не препятствует ей. Только следит, чтобы она съела до конца все порции. Повара крейсера делают ей специальное меню, большие порции, понимают, что энергии должно хватить не только ей самой, но самое главное — двум маленьким детям.
Как же Джону удаётся находить таких уникальных органиков? Вот, к примеру, та же Лиара. Кто знал, что она будет способна спасти от голодной смерти двух маленьких азари, не воспринимавших безопасно никакой другой пищи, кроме материнского молока? А Лиара сумела спасти их, в очередной раз доказав, что нет пределов возможностям разумных существ. Да, она рисковала, но она спасла обеих маленьких азари и стала их крёстной матерью. Они теперь даже играют в её рабочем кабинете Советника, а Лиара, играя с ними, прекрасно расслабляется и хорошо отдыхает. Вполне возможно, что через год с небольшим она родит от любимого человека своих собственных детей и в очередной раз покажет, что для того, чтобы стать матерью, азари не обязательно ждать достижения трёхсотлетнего возрастного рубежа. И Лиара станет матерью нескольких азари. Станет задолго до того, как ей исполнится триста лет.
Чувство сытости обволакивает Светлану. Шепард отодвигает столешницу от кровати, запечатлевает на губах жены поцелуй, опускает изголовье кровати. Понимает — сейчас ей необходимо отдохнуть, ведь совсем скоро наступит время кормления детей. Несколько десятков минут она может полежать вот так, спокойно и неподвижно.
Джон — рядом. Светлана чувствует, он уже настраивается на работу. Так уж устроены мужчины — без дела они не могут. Без настоящего, живого дела они чахнут, хиреют, превращаются в развалины. Мало кто из мужчин смог бы сравниться по занятости и востребованности с Джоном. И потому Шепард не ощущает мертвящего влияния безделья — вынужденного или обычного — всё равно. И сейчас и в будущем у Джона теперь будет большое и важное дело — его дети. Сын и дочь. Он будет их воспитывать собственным примером. Не только словами. Прежде всего — делом.
— Прости, Свет мой. Я должен идти. — смущённо говорит Шепард, склоняясь к лежащей навзничь Светлане. Он нежно целует её в губы — она чувствует сухость его губ и понимает, что её главный друг уже настроился на работу. Он снова уходит. Да, совсем скоро Отряд покинет внешний рейд Цитадели и впереди проляжет извилистая — от Жнецов же скрываться надо, как и от их приспешников — дорога к ретранслятору, у которого кроганы-спецназовцы тщательно изображают поломку двигательной установки и соответствующие ремонтные хлопоты.
Молча, коротким движением Светлана проводит рукой по щеке мужа и друга, давая ему понять, что ждёт его возвращения. Всегда ждёт. И желает только одного — чтобы он возвращался к ней почаще и оставался рядом с ней подольше. Возвращался живым. Любым, но живым...
Ей придётся привыкнуть кормить детей в одиночестве. Джон далеко не всегда сможет быть рядом в эти минуты. Светлана не сомневается, что он очень хотел бы, но... работа не предполагает столь свободного обращения со временем. Это ей можно несколько недель не покидать стерильную атмосферу палаты, пусть даже условно, весьма условно стерильную, но всё же постоянную и очень безопасную для деток, а Джон должен действовать и работать далеко за её пределами. Потому что он — мужчина и воин. Без него его коллеги не обойдутся. Он нужен им и он знает об этом. Ценит это ощущение собственной необходимости, нужности, востребованности.
Она провожает Джона, уходящего к двери палаты долгим внимательным взглядом. Совсем скоро наступит время кормления. Сначала она покормит дочь — девочка, как она безмолвно договорилась с Шепардом, имеет здесь приоритет. А потом — покормит сына. Она знает — так она приучает сына к тому, что женщина нуждается в дополнительной защите, в дополнительной заботе. Делом приучает, способствует рождению и укреплению многогранного понимания сыном этого важного жизненного момента. Нет, конечно, в случае необходимости и Маша покажет свою силу и мощь, но — только в случае необходимости.
Девочка довольно зачмокала — молока много и она радуется, наслаждается. Заряжается на долгую и сложную жизнь. Светлана уселась в кровати поудобнее, успокоила немного возбуждённое дыхание — слишком быстро подошла к кроваткам, слишком резко наклонилась, торопясь взять из кроватки дочку. Немного напряглась выше нормы. Ничего, совсем скоро она адаптируется к нагрузкам, прошло всего несколько суток. Много чего вместивших в себя суток.
Насытилась Маша. Уложив девочку в кроватку, Светлана прикрыла её одеяльцем, несколько минут смотрела на неё, убеждаясь, что с дочкой всё в порядке — она засыпает, успокоенная.
Теперь — очередь Александра. Он осторожно берёт сосок губками и начинает довольно едва слышно причмокивать. Дождался, спал всё это время спокойно. Настоящий джентльмен. Хорошо, что молока и ему хватит, что он не останется голодным. Несколько минут — и он сам отпускает сосок. Безмолвно благодарит маму своим довольным видом. И пусть пока его глазки не открылись, Светлана чувствует, как он засыпает в её руках ещё тогда, когда она осторожно несёт его в кроватку. Несколько минут она стоит у кроваток неподвижно. Смотрит на детей. Они спят. Спокойно спят. Наверное, видят сны. Сейчас на них, малышах, нет "конвертов", наверняка милых не одному женскому сердцу. Они свободны в своих движениях, ведь кругом — всё мягкое, всё сделано так, чтобы они не травмировались.
